Я что было прыти заковыляла вверх по лестнице.– М-да, только Стражницы не хватало! Сейчас я должна думать лишь о том, как спасти Кристиана…– Может, с твоим Кристианом ничего еще и не случилось, – заметил Рафаэль, несший Себастьяна в спальню.Я плелась сзади и ломала руки. Мне было так тошно, что хотелось орать во всю глотку.– Ага, как же! Бросили его на милость охотников за вампирами, не говоря уже о демонах и триумвирате, для которого стереть любого из нас в порошок – раз плюнуть! И после этого ты говоришь, что мне не о чем волноваться? Черта с два! Я знаю, Кристиан пожертвовал собой ради Себастьяна. Он попал в беду, и я должна его спасти. Вот сейчас ты уложишь Себастьяна в постель, я подоткну ему одеяло и отправлюсь на поиски моего любимого.С этими словами я направилась к двери.– А как же он? Ты не можешь его так бросить! Даже я чувствую, что он долго не протянет.Рафаэль осторожно опустил Себастьяна на кровать. Обессилевший Темный лежал без движения.Я замерла на пороге. Черт возьми! Так я и знала.– Ему нужна кровь.Рокси и Рафаэль с сомнением покосились на Себастьяна, на которого я указывала рукой.– Это же ясно как божий день. Я даже отсюда чувствую, как он голоден. Кто-то из вас должен его накормить.– Накормить? – взвизгнула Рокси. – Что значит – накормить?!Я прищелкнула языком.– Дайте ему выпить немного крови. Просто представьте, что вы доноры. Слушайте, мне некогда вам все разжевывать. Нужно спасать Кристиана.– И как же ты собираешься его спасать? – поинтересовался Рафаэль. Рокси ничего не сказала: она в ужасе пялилась на Себастьяна. Тому, похоже, от ее взгляда стало не по себе – он заметался по кровати. – Ты едва оттуда выбралась. Чем ты сможешь помочь Кристиану? А что, если он но какой-то причине сам решил остаться?Я развернулась и почти вплотную приблизилась к Рафаэлю.– Кристиан сильный. Триумвирату его не сломить. Никогда!– Они могут, – еле слышно прошептал Себастьян. Я посмотрела на него: рубашка изодрана в лохмотья, грудь обтянута кожей – все ребра можно пересчитать. Дышал он неровно и прерывисто. Угасший взор, полный отчаяния, умолял как можно скорее избавить его от воспоминаний о кошмаре. Я разрывалась между двух огней: то ли мчаться спасать Кристиана, то ли помочь его близкому другу.Я в нерешительности топталась у кровати. Нужно что-то делать или Себастьян погибнет. Он отчаянно нуждается в помощи, но ни от Рокси, ни от Рафаэля поддержки не жди. Они просто не понимают. Куда им!Держись, Кристиан. Надеюсь, ты поймешь, что первым делом я должна спасти его.Я уселась на постель. Себастьян протестующее застонал.– Тебе нужна кровь, – тихо сказал я и закатала рукав. Рокси отошла подальше от кровати, чтобы нам не мешать.Себастьян прикрыл глаза и плотно сжал губы.– Ну же! – Я сунула запястье ему под самый нос. – Отдаю тебе свою кровь по доброй воле. Пей. Кристиан велел бы тебе то же самое.Он выдохнул сквозь стиснутые зубы.– Ради всего святого! Я еще никого не упрашивала пить свою кровь. А тебя вот прошу. Сделай милость!Его руки заерзали по покрывалу.– Не ты, – пробормотал он. – Возлюбленная.– О, ради бога…– Что-то не так? – спросила Рокси, когда я разогнулась.– Не хочет пить мою кровь. Наверно, потому что я Возлюбленная Кристиана.– Наконец-то ты это признала. – Рокси задумчиво постукивала пальцем по подбородку. – Знаешь, по-моему, он прав. Ты ведь еще не Воссоединилась с Кристианом, правда?Я покачала головой.Она все постукивала пальцем по подбородку.– Тогда все ясно. Когда становишься Возлюбленной, то переходишь в своеобразную зону отчуждения, своего рода лимб, и другие Темные это чувствуют. Вы еще не Воссоединились, стало быть, ты еще не Темная, но уже и не человек, поскольку несколько ступеней ты все же преодолела.– Да, осталась последняя, – призналась я. – Погоди: что значит «уже не человек»?– Согласно книгам Кристиана (непременно почитай его романы, ведь ты дуб-дубом в отношении всего, что связано с Темными, а еще хочешь связать свою судьбу с вампиром!) – твоя кровь теперь ядовита для всех Темных, кроме твоего избранника.У меня открылся рот от удивления.– Бред какой! Моя кровь вовсе не ядовита!– Для Кристиана – нет. Но если на губы Себастьяна попадет хоть капля, он тут же окочурится.Все посмотрели на Себастьяна. Он лежал неподвижно, словно уже испустил дух. Я не могла бросить его в таком состоянии. Даже не из-за того, что он друг Кристиана, а просто потому, что я на такую подлость не способна. Тем более что ему можно помочь.– Ну и что ты теперь намерена делать? – спросил Рафаэль.Я с улыбкой обернулась к нему…Он вырубился мгновенно – даже удара не почувствовал.– Что ты делаешь? – охнула Рокси, когда Рафаэль рухнул на пол. Она перевела взгляд с его массивной фигуры на мой маленький кулачок. – Как тебе это вообще удалось?Я схватила его за руку и кивнула Рокси.– Давай помогай. Скоро он очухается. Я воспользовалась заклятием, которое придает удару силу, но эффект будет недолгим. Я не очень дружу с заклятиями.Мы с Рокси подтащили Рафаэля к постели и положили так, что его голова очутилась у бедер Себастьяна. Я закатала рукав его рубашки.– Кушать подано, – сказала я Себастьяну.Тот с сомнением покосился на бессознательного Рафаэля, который частично валялся на полу, а частично – на постели.– Понимаю, тебе неловко пить кровь своего спасителя, но у тебя нет выбора: меня ты забраковал, а Рокси я заставлять тебя кормить не собираюсь. Остается один Рафаэль.Себастьян кивнул и неохотно приоткрыл рот.– Рафаэль будет в ярости, – сказала Рокси, которая, вытаращив глаза, следила, как клыки Себастьяна погружаются в запястье Рафаэля. – Просто вне себя от бешенства. Он будет рвать и метать, вот увидишь.– Придется ему занять очередь, – ответила я, достала из-под свитера тряпичную куклу и осторожно положила ее на пол. – Он не первый, кого я сегодня довела до белого каления. Что ж, пока Себастьян ужинает, можно…– Что можно? Откуда эта кукла?Очерчивая круг, я рассказала о призраке, которого вызвала Гарда.– Секундочку! Ведь это она вызвала привидение и заточила его в хранительницу. Ты-то что можешь поделать? Кто успел, тот и съел, разве не так?– Мне больше нравится другая поговорка. – Я достала маленькие ножницы, ленту и бутылку со святой водой. – Кто нашел, тот и хозяин.С минуту Рокси мялась в нерешительности, потом подошла к очерченному мной кругу.– Слушай, а с Рафаэлем ничего не случится?Я посмотрела на кровать.– Себастьян!Темный приоткрыл глаза, не отрываясь от запястья Рафаэля, и я с удивлением заметила, что они ясно-голубые, а не серо-черные, как мне показалось поначалу.– Смотри не переусердствуй, он парень хороший. Договорились?Он кивнул – видно было, что даже это простое движение стоило ему больших усилий.Я уселась перед кругом и отстригла у себя длинную прядь волос.– Слушай, не хочу показаться грубой, но… ты уверена, что ему можно доверять?– Да. – Я вскинула на нее глаза. – А я-то думала, ты эксперт по части Темных. Ты же должна соображать, что Себастьян признателен Рафаэлю, стало быть, он ни за что на свете не причинит ему вреда.– Ну, если так… Может, ты и права. Просто Рафаэль – мой друг, и я не хотела бы, чтобы из него высосали всю кровушку.Я улыбнулась.– Не высосут, не переживай. Себастьян этого не допустит.– Ты уверена?Я кивнула.– Вполне.– Ну ладно. – Последний раз взглянув на мужчин, Рокси уселась рядом со мной. – И как же ты собираешься вызволить этого призрака?Я положила хранительницу в круг, а на шею куклы накинула прядку волос.– Я никогда этого раньше не делала, поэтому не знаю, сработает ли. Теоретически должно получиться, ну а что на самом деле выйдет, не знает никто.Ленточкой я связала руки куклы за спиной. Порывшись в сумке, достала полоску вишневой ткани, обмотанную вокруг серебряного предмета.– Какая прелесть! Что это?Я показала Рокси эту серебряную штуковину, наверху которой были изображены фигурки любовников.– Вообще-то это старинная булавка для шляп. Один мой друг, он маг, сделал ее специально для меня. Я использую ее для заклятий.– Клево. А на заказ он такие не делает?Я покачала головой, оглянулась на Себастьяна с Рафаэлем, дабы удостовериться, что все в порядке, начертала заклятие-привязку и замкнула круг. Хранительница и мои руки остались внутри. Я проколола булавкой сердце куклы.– Как только булавка пронзит твое сердце, ты всецело перейдешь в мою власть.– Ух ты! Настоящее колдовство! – Рокси широко распахнула глаза. Я разрезала ленточку, связывавшую руки куклы, в знак того, что призрака больше ничего не связывает с Гардой.– Прежде твое тело сковывали иные путы, теперь же ты привязана ко мне.– Раньше я почему-то думала, что заклинания должны рифмоваться.– Не обязательно. – Я вплела свою прядку волос в потрепанную полоску ткани, скреплявшую волосы куклы. – Ныне я стала частью тебя, и тебе надлежит повиноваться лишь мне одной.Рокси застонала.– Осталось еще немножко.– Хорошо. Больше я этих груженых фраз не выдержу. Слушай, тебе обязательно нужно походить на курсы поэзии. Если бы твое заклинание было выдержано в жанре оды, слушать было бы куда веселее.Я уколола палец булавкой и выдавила по капельке крови на два крестика, поставленных на окружности друг напротив друга.– Силой своей крови я заклинаю тебя: явись на мой зов!– Боже, какой кошмар! Эй… Сработало!Я вынула руки из магического круга. Воздух внутри сначала потемнел, потом стал светло-серым и принял очертания маленькой девочки в викторианском платье.Я заземлила дух.– Как тебя зовут?– Онория Энтеманн.Рокси присвистнула.– Онория Энтеманн, хочешь ли ты получить Освобождение?Готова поклясться, что в глазах привидения блеснули слезы. Она прижала призрачную тряпичную куклу к груди и кивнула.– Да, если можно.Я встала, начертила оберег, щедро посыпала призрак женьшенем, сосредоточилась и произнесла освобождающее заклятие. Затем зажмурилась и, собрав остатки воли, мысленно приказала призраку перейти в иные сферы.– Как интересно! Что-то должно произойти?Я открыла глаза. Заплаканное привидение по-прежнему стояло передо мной. Я негромко выругалась и закупорила пузырек с женьшенем.– Да. Заклинание должно было сработать, но где-то я, видимо, допустила промашку. Эсме, я призываю тебя!Перед нами возникла Эсме.– О, в нашем полку прибыло! Какая восхитительная крошка! Откуда ты, детка?Онория разрыдалась и бросилась Эсме в объятия. Я подковыляла к постели.– Я ее освободила от власти Гарды. Как себя чувствует Джой и все остальные?Эсме гладила Онорию по голове.– Прекрасно. Джой с Антонио играли в покер на раздевание, и она трижды выиграла, но, по-моему, он ничуть не расстроился. Джем решил проколоть язык, но что-то у него не заладилось…Я захлопала глазами.– Что, серьга исчезла?– Нет, язык. Он ужасно расстроился.Я глубоко вдохнула и решила пока не думать про пропавшие языки.– Я хотела освободить Онорию, но у меня не получилось. А еще мне нужно спасти Кристиана. Сейчас Себастьян немного подкрепится, и я расспрошу, как «КОГТИ» могут его удерживать. Не могла бы ты пока присмотреть за ребенком?– О, с радостью! Пойдем, маленькая, я покажу тебе удивительную вещь, называется телевизор. Может, даже успеем посмотреть по второму каналу Би-би-си сериал «Баффи – истребительница вампиров»…Они растворились в воздухе. Я легонько прикоснулась к голове Себастьяна.– Думаю, хватит.Он медленно, словно бы нехотя, оторвался от руки Рафаэля. Видно было, что он с большим трудом прервал трапезу.– Ух ты! – выдохнула Рокси, глядя, как на глазах исчезают отметины от клыков.Я присмотрелась к Себастьяну. Он по-прежнему выглядел ужасно; правда, кожа потеряла прежний серый оттенок.– Отдохни малость, а потом мы с тобой побеседуем.Он прикрыл глаза.Мы с Рокси усадили Рафаэля на кресло, что стояло рядом с постелью. Я укрыла его одеялом и побежала вниз, оставив Рокси с Себастьяном и Рафаэлем.Я принесла пирожное и стакан яблочного сока – Рафаэлю нужно подкрепить силы, когда он очнется.– Знаешь, – сказала Рокси, – раньше мне казалось, что мир Темных – такой притягательный и загадочный, а теперь… Я не знаю. Что ни говори, все-таки жутко наблюдать, как вампир сосет кровь у твоего друга.Я положила руку на лоб Рафаэля и приоткрыла сознание. У меня не очень хорошо получается читать чужие ощущения, но, насколько я могла судить, чувствовал он себя неплохо.– С ним ничего страшного. Себастьян действовал осторожно. Он даже и не вспомнит, что произошло, если ты ему не расскажешь.Рокси было явно не по себе.– Пожалуй, не стану я ему ничего рассказывать.Я обернулась к Себастьяну. Он не сводил с нас своего василькового взгляда. На его щеках играл нежный румянец.– Ты можешь говорить?Он сглотнул слюну и кивнул.– Могу.Его акцент был не похож на выговор Кристиана. В его речи слышалось что-то французское.Услышав его голос, Рокси поморщилась.– Ой. Такое ощущение, будто у тебя в глотке битое стекло застряло.Я была с ней согласна: Себастьян явно не в форме, но должна же я его расспросить! Я с ним столько возилась; можно сказать, вытащила с того света, теперь его черед мне помочь.– Ты видел, что случилось с Кристианом, когда он пришел тебя спасать?Он покачал головой и поднял тощую руку к глазам.– Нет. Я был слеп.– Ой, мне очень жаль. А теперь ты видишь?Он кивнул.– Ты знаешь, что тебя спас Кристиан?Он растянул губы, но улыбки не получилось – он был так истощен, что смотреть страшно.– Да. Я знал, что он придет. Мы братья.Я уставилась на него. Кристиан сказал мне, что его единственный брат погиб в юности.– Кристиан твой брат?Он покачал головой. Его длинные пальцы заерзали по лохмотьям рубашки и притронулись к сердцу.– А, понятно: вы с ним братья по духу. Что ж, тем лучше. Ты наверняка понимаешь, как я за него волнуюсь. Его кто-то не пускает ко мне?В голубых глазах Себастьяна отразилась боль.– Не знал… Не думал, что он так скоро вернется.– Кто? Тот, кто держал тебя в плену? Это он схватил Кристиана?У меня сперло дыхание. Себастьян с трудом выговорил:– Асмодей.У меня кровь застыла в жилах. Я не могла ни вдохнуть, не выдохнуть; у меня перестало биться сердце.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37