А там только эти слабые волхвы, дурные цари и убогий народец. Пусть их много. Но это не противники.
Яра опять не все поняла, но вдруг осознала, что война это нечто, что даст возможность отомстить Харону и Соломону. Она содрогнулась, вспомнив накатывающиеся волны жгучей боли от розог Соломона и его потное волосатое тело, наваливающееся на нее ночами.
Но ведь Троада, это как раз окрестности города, куда ее привез Соломон. Где живет его родня и дети.
– Когда это будет? – хрипло спросила она.
– Что это? – удивился Зев.
– Война с Троадой.
– Яра, да ты становишься царицей, – воскликнул Купала. – Как быстро поняла то, что наши родовичи и представить не могут.
– Так, когда?
– Не скоро, Яра, не скоро. Но, куда нам спешить, мы же бессмертные.
– Значит, их я не изничтожу. Что ж, тогда изничтожу их семя. Детей. Или внуков. Или детей их внуков. Всех, всех, всех!
– Кого, их, Яра? – удивился Купала.
– Она знает, кого, – ответил за нее Зев. И добавил, – больше не вспоминай, что ты лосиха из северного леса. Ты настоящая богиня и царица. И сама теперь знаешь, что это так. А если чего непонятно, спрашивай, не стыдись.
А что из твоей прошлой жизни забыть, и что помнить тоже решай сама.
Но учти, забыть придется многое.
Она уже понимала, что придется забыть. Не то, что вызывает гнев и злобу. Эти воспоминания пригодятся, хоть и будут неприятными. Но без гнева и злобы не проживешь в этих местах, где море теплое, а люди свирепые. Тем более, не станешь их царицей и их богиней.
А вот беззлобные нравы родных холодных мест придется забыть начисто.
То, что составляло суть неудавшейся ведуньи Яры должно уйти из души царицы богов Геры, жены грозного и страшного бога-громовержца Зевса.
Глава 10. Вольница начинает и выигрывает
– Луки у них есть, но хуже наших. И то сказать, для наших лук единственное оружие. А у них в достатке и бронзовые мечи, и бронзовые топоры, и копья с массивными бронзовыми наконечниками.
Купала и Зев осматривали долину, по днищу которой велась узкая дорога.
– Купала, ну что за привычка обсуждать все в общем. «У нас», «у них». У тебя, у тебя лично, как обстоят дела с луком?
– А ты что, не помнишь, как вместе охотились в наших лесах?
– Опять не о том. Это теперь наши леса. Забудь ты о варварских землях, где прошла наша юность.
– Зев, не становись царем больше, чем это надо. Мы все это затеяли, чтобы оставаться бессмертными, не покидая некой новой Лысой горы. Поэтому оставайся хоть немного ведуном. Добрым, внимательным к братьям и сестрам.
– Слушаю тебя внимательно, брат.
– Так вот. Луки у них хуже. Тем более, они будут стрелять вверх, а я сверху. Так что я для них неуязвим.
– Но ты с лета можешь промахнуться.
– Попасть в человека вообще, это не белке в глаз. Не промахнусь.
– Но ты не свалишь тогда кого надо с одной стрелы.
– А для чего я болтался на берегах грязной реки Ра? Чтобы удовлетворить любопытство брата Зева, и сластолюбие меднокожих жриц Иштар? Нет, не только для этого. Кое-чему научился у тамошних жрецов. Стрелы будут отравлены. Так что, куда бы не попал, смерть гарантирована.
– Эх, попробовать бы!
– Как?
– Купим раба, а ты попробуй задеть его своей стрелой с лету. Посмотрим, как скоро подохнет.
– А ты и впрямь стал хуже волка Волчий Зев.
– Купала, когда я стану царем богов, за такие слова будешь у меня пасти коз.
– Благодарю, царь! А я думал сразу брюхо вспорешь.
– Тебе, никогда. А с другими посмотрим.
– Ладно. Но покупай местного. Тут на невольничьих рынках полно наших. Я своего за так убивать не стану.
– Вот и ладно.
Богатый вельможа с золотым обручем на голове в сопровождении красавицы-жены ехал по глухой горной дороге без охраны.
Белая колесница вельможи была кричаще роскошной. Она даже была украшена золотом. А кони! Ах, какие кони! Белые. В богатой упряже. Тоже украшенной золотом.
Одноглазый атаман разбойников ах зажмурился от изумления. Он повернулся к своему помощнику.
– Боги лишили этого богача разума?
Атаман имел в виду одинокого вельможу.
– Не знаю.
– Столько золота!
– Он может быть славным воином.
– Он один, а нас больше, чем пальцев на двух руках. Этот обруч будет на моей голове, раньше, чем зайдет солнце.
– А моей будет эта женщина.
– На сегодняшнюю ночь. Потом пустим по рукам.
– Согласен.
– Пошли!
Атаман свистнул. Его разбойники высыпали на дорогу.
Вельможа, казалось, заранее услужливо остановил лошадей.
– Эй, ты, слазь, коли жизнь дорога! – атаман положил грязную руку на передок колесницы.
– Несчастные! – вдруг сказала женщина. – Разве вы не знаете, что имеете дело с богом?! На колени! Иначе прервется нить вашей жизни.
Разбойники замешкались. Слишком странным было поведение путников.
Атаман опомнился первым.
– Не пугай нас, глупая женщина.
Он сделал шаг. Стрела, казалось, пущенная с неба царапнула его в шею. Его лицо страшно исказилось и мгновенно начало наливаться синевой. Он захрипел, схватился руками за шею, и покружившись на месте повалился на землю.
Разбойников ужаснула смерть атамана, но некоторые пришли в себя довольно быстро. И, отвернувшись от колесницы стали смотреть, откуда могла прилететь стрела.
– Отведи им глаза, – прошептал Зев.
Разбойники удивленно водили головами, не видя никого вокруг.
– На колени! – страшным голосом рявкнул Зев.
И откуда-то посыпались невидимые стрелы.
Те, кто пал на колени, остались живы. Остальные хрипели в страшных корчах.
Среди стоящих на коленях был и помощник атамана.
Яра сошла с колесницы и, подойдя к молодому разбойнику, положила ему руку на плечо.
– Ты поступил правильно, вовремя став на колени перед богом. И теперь станешь царем. Хочешь стать царем?
– Хочу, моя богиня! Что я должен делать? Приказывай!
– Построй в этом месте небольшой храм в честь бога Зевса-громовержца. А потом подойди к стенам ближайшего города, и скажи, что если его правитель не отдаст тебе свой трон, тебе, царю милостью громовержца, то город будет разрушен.
– Сделаю, как ты велишь, моя богиня!
– Послушай, Купала, а у тебя получится? – тревожно спросил Зев.
– Получится, получится. Я ведь лучше всех слышу, не только небеса, но и землю. А земля здесь стонет. Она хочет разрядиться трещинами и обвалами.
– А как ты ей поможешь?
– Вместе поможем, Зев. Вызовем грозу на том месте, где земля стонет громче всего, и она разверзнется.
– А сами-то уцелеем?
– Ну, упадем. А потом встанем.
Городская стража посмеялась над наглостью подходившего к стенам разбойника. И смеялась три дня подряд.
А потом разразилась страшная гроза. После которой землетрясение разрушило городскую сену и дворец правителя.
Правильно уверовавший атаман стал царем. Вернее местным царьком.
А его пример стал заразительным для других разбойников. Но не только для них. Многие царьки, хотели прибрать к рукам земли и богатства соседей. И получалось так, что выигрывали поверившие в громовержца.
Через пару-другую лет вся Эллада верила в бога-громовержца. И его власть была большей, чем власть фараона из далекой имперской метрополии и его смуглых наместников.
Разумеется, Зевс был отнюдь не ангелом гуманизма, как сказал бы наш современник. Но прагматичная жестокость белого бога-громовержца казалась верхом либерализма по сравнению и порядками южной империи.
А лишенные родовитости мелкие царьки, женатые на бывших рабынях и самых симпатичных местных крестьянках, являли в быту верх простоты и народности.
Пьяные ветры свободы гуляли над Элладой.
Бывшие разбойники и иные маргиналы всех мастей строили социум по законам вольницы.
– Я простой царь! – орал на пиру с царственными собратьями владыка Аттики. И это не было неудачной шуткой.
А рядом с простым царем сидели простые боги. Которых неловко и писать с большой буквы.
Настолько они просты.
Впрочем, не во всем. Что положено Зевсу, не положено быку. А также одетому в плащ из бычьих шкур царьку.
И громовержец уводил в соседнюю с пиршественной залой комнату очередную царицу, чтобы сделать с ней очередного полубога.
А храмы новых Богов росли и росли как грибы после дождя. Им действительно верили, ибо воочию видели их могущество. И им действительно поклонялись, потому что не только боялись, но и были благодарны.
Ибо благодарить было за что. Избавившись от дани имперским наместникам и жрецам ничтожных, но страшненьких имперских богов, очень многие стали жить богаче.
А главное, веселее, вольнее, более открыто.
Нет, подлостей, дворцовых интриг и интрижек хватало. Куда же без них. Совсем извести такую практику не могут даже Боги. Тем более, что они этого не больно то и хотели.
Но даже интриговать и подличать можно по-разному. И верхи Эллады интриговали весело, играючи, не исключая проявлений великодушия и щедрости.
Разумеется, это раскрепощение верхов не отменяло рабства. И рабов также продавали как скот, пороли, а иногда и убивали.
Но меньше, намного меньше, чем раньше.
И благостное облегчение, которые принесли новые Боги, даже самые низы социальной пирамиды почувствовали, буквально на своей шкуре.
Так впервые в истории человечества, возникшая в жаркой душной и грязной долине реки Ра, государственная машина дала задний ход. Нет, она не развалилась, а именно сделала шаг назад. Мрачную тупую империю на землях Эллады сменило государство, которое было для эллинов хотя бы отчасти своим.
И за это, именно за это, белое человечество веками помнило и, возможно, не сознавая того, благодарило Элладу.
И ее новых Богов.
Которых справедливо можно было назвать создателями всего этого веселья, радости и свободы.
Глава 11. Что может фараон
– Они перестали платить дань, – сказал меднокожий, одетый в белое длинное одеяние жрец.
Он был министром фараона. И, если говорить современным языком, еще и высшим офицером по связи между правительством империи и жреческой кастой метрополии.
Сейчас он докладывал царю царей ситуацию в Элладе.
– А что наши наместники?
– Они бессильны.
– А жены этих царьков, дочери наших почтенных жрецов?
– Увы, солнцеравный, нынешние царьки не женаты на дочерях достойных людей. Их царицы бывшие белые рабыни.
– Все?
– Нет. Но это не меняет дела. Наших среди местных цариц нет.
Счастливцы, – завистливо подумал фараон. И опустил глаза, чтобы пронырливый жрец не заметил их выражения.
– Вызови ко мне военного министра. Немедленно. И сам останься с нами.
Теперь они совещались втроем.
– Ты можешь покарать хотя бы одного из отступников?! – спросил военного министра фараон.
– Нет, повелитель. Мы пытались это сделать, но ничего не получается.
– Почему?!
– Несколько раз над полем битвы их боги вызывали сильнейшую грозу. Кони в наших колесницах просто бесились от страха. Ряды смешивались. И войска обращались в бегство.
– А почему гроза не смешивала войска противника?!
– Они были пешими и не боялись грозы. Они сами просили о ней своих богов, и ожидали ее.
– А наши жрецы. Они что не могут сделать так же?
Военный министр промолчал, предоставляя сомнительную возможность отвечать на этот каверзный вопрос представителю жреческого сословия.
Жрец понял, что не сможет отмолчаться.
– Мы многое знаем, но такого сделать пока не можем.
– А когда сможете?!
– На все воля Богов.
– Хорошо, но, насколько я понял, они не всегда вызывают грозу. Не хотят, или не могут?
– Наверное, не могут, – прагматично ответил военный министр. – Но это не спасает нас от поражений. Если нет грозы, в небе появляется их летающий бог и поражает стрелами наших полководцев. После этого начинается паника, и войско становится стадом.
– И что же вы предлагаете?
– Все эти приемы хороши с относительно небольшими армиями. Не так сильны их Боги. Надо собрать и переправить в Элладу большую армию. И продемонстрировать наше превосходство хотя бы в одном сражении.
– Ваше мнение, досточтимый Херхор, – обратился фараон к министру-жрецу.
– Армию мы соберем, но переправить не сможем. Они сильнее нас на море. И всегда были сильнее, еще до появления их новых Богов.
– Так что же делать?!!
– Мне больно это говорить, но от Эллады придется отказаться.
– Как ты смеешь это говорить, несчастный?! Империя еще не разу не отказывалась от своих провинций.
Мальчишка, – подумал жрец. Наглый красавчик. Пора его травить. Империя много раз отказывалась от своих провинций. Но, не сумев взять их силой, брала потом хитростью.
Впрочем, брала при помощи их, жрецов. Теперь так не получится. Новые Боги Эллады не намерены пускать на свою территорию богов старых.
– Что ты молчишь, Херхор?!
– Спрашиваю совета у наших богов.
– И что же они тебе насоветовали?
– Не надо так уничижительно о богах, солнцеравный.
Херхор хищно ухмыльнулся и посмотрел на владыку с вызовом.
Тот мигом стушевался. Какой стыд! Он владыка, царь царей опасается этого жалкого раба. А не погнать бы их всех, и не завести ли новый культ? Что это за боги, которые проигрывают богам-чужестранцам?
Какие они жрецы? Так, мастера пугать тупой народ, да подло травить владык.
Фараон задумался. Не надо было быть служителем богов, чтобы понять, о чем думает наглый мальчишка. Внук варварской рабыни.
Очевидным мыслям фараона надо было не дать оформиться в соответствующее решение. Поэтому Херхор прервал молчание.
– Разреши сказать, солнцеравный?
– Говори!
– Новые Боги Эллады плохие правители. Дадим им и верящим в них царькам порезвиться. Они непременно вскоре передерутся. И тогда мы посмотрим, как нам быть в новых обстоятельствах.
– Кто передерется? Ничтожные царьки, или их не столь уж слабые Боги?
Фараон не удержался от шпильки в адрес богов, которым служил Херхор.
Тебе это припомнится, наглец, – подумал жрец. Но, разумеется, ничего подобного не сказал, а со сдержанным достоинством произнес:
– И те, и эти.
– А мы сможем этому посодействовать?
– Ну, это-то мы сможем! – уверенно сказал Херхор.
Сторонний наблюдатель этого эпизода, обладающий современными знаниями, мог бы сказать, – а что вы еще умеете, жалкие чинуши и жрецы государственных религий.
Только это.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48