* * *

Стоя на носу зентильской триремы «Серебряная», Кайрик смотрел на показавшийся на горизонте город. Вор не предполагал, что вернется в Тантрас так быстро, но приказ Бэйна был однозначным. Слэйтер и несколько других зентиларов, находившиеся под командованием Кайрика, получили приказ остаться в Шрамовом доле, но всем остальным было велено явиться на «Серебряную» и следовать за Бэйном. Далзель, командир одного из зентильских отрядов, который присоединился к Скорпионам перед смертью Тайзака, был назначен лейтенантом Кайрика.
– Тебе не о чем беспокоиться, – заметил Далзель. – Нельзя сомневаться в нашей победе. Сам лорд Бэйн ведет нас в Тантрас.
– Конечно, – ответил Кайрик с отсутствующим видом. Почувствовав, что Далзель смотрит на него, вор расправил плечи. – Мы искупаемся в крови наших врагов.
«Далзель все еще не доверяет мне», – подумал Кайрик.
– Если нам придется сражаться с жителями Тантраса, мы их всех уничтожим. К приказам лорда Бэйна нужно относиться серьезно, – добавил вор.
Лейтенант отвернулся.
– Ты участвовал в той церемонии, когда Бэйн принял свою новую аватару?
– Да, – ответил Кайрик и почувствовал, как по его телу разлилось тепло. – Это было необыкновенное и впечатляющее зрелище.
Далзель кивнул:
– Я слышал, что в Зентильскую Твердыню были вызваны три наблюдателя и присутствовал сам лорд Миркул.
– Ну, это несколько преувеличено, – заметил Кайрик и рассказал Далзелю все, что видел.
Достигнув гавани, обсидиановая статуя, в которую вселился Бэйн, была вынуждена войти в воды Драконьего Предела с восточной стороны Шрамового дола, тогда как большая часть зентильского флота – четыре парусника, три таранные галеры и «Серебряная» – вышли из порта на Ашабе и отправились на юг. Триремы отличались высокой скоростью и превосходной маневренностью, поэтому «Серебряная» быстро оторвалась от флотилии и миновала южную оконечность Шрамовой горы как раз тогда, когда громадная аватара Бэйна входила в воду.
Прямо над аватарой стояло солнце. Огненно-белый свет окружал гигантскую фигуру аурой ослепительного свечения. Но, несмотря на нестерпимый блеск, Кайрик различал красновато-черный туман, кружившийся внутри каменного тела. Обсидиановый гигант издавал громоподобные звуки, которые становились то громче, то тише в зависимости от перемещения красного света внутри массивной груди.
Когда бог Раздора вошел в воду и поплыл через Драконий Предел, на поверхности оставались лишь его голова, плечи и руки. Поднялась такая волна, что флотилия не могла двигаться за ним на близком расстоянии, поэтому бог далеко опередил суда.
Когда Кайрик рассказывал Далзелю о рождении обсидиановой аватары, двухдневный переход зентильской флотилии почти подошел к концу. Забрав с собой два корабля, Бэйн оторвался от основных сил, собираясь войти в Тантрас с севера, где находился храм Торма. Черный Властелин заявил, что, уничтожив Торма, он породит в Тантрасе хаос.
Но Кайрик догадывался еще кое о чем. Бэйна интересовал только Камень Судьбы, и вор понимал, что Камень находится где-то неподалеку от храма Торма.
«Серебряной» приказали занять позицию у северной оконечности гавани Тантраса, поближе к месту, откуда Бэйн собирался атаковать храм Торма, тогда как остальные суда должны были перекрыть западные границы города. «Серебряная» получила приказ быть наготове, но не предпринимать никаких действий, пока не поступит новый приказ.
Но у Кайрика был собственный план.

* * *

Убежище Эльминстера представляло собой грязную лачугу в дешевом районе Тантраса. Они скрывались там от жрецов Торма почти три дня и все время спорили о том, как заполучить первый Камень Судьбы.
– Я думаю, нам нужно просто ворваться и забрать его, – пробормотал Келемвар, глядя на острое лезвие своего кинжала. Воин вдруг вспомнил, что Адон рассказывал о храме Торма, и резко вскинул голову. – А как насчет главного молельного зала в центре здания? Склеп должен быть там.
Рассеянно теребя бороду, Эльминстер закатил глаза:
– Келемвар, я всегда считал тебя глупым. Неужели не ясно, что Камень скорее всего находится в алмазных коридорах, о которых предупреждал Адона Торм и которыми грозил ему Десятибогатый.
Воин огрызнулся, но Миднайт заговорила раньше, чем Эльминстер успел ответить.
– И как нам тогда добраться до Камня? – спросила черноволосая чародейка. – Если бы мы смогли телепортироваться или даже открыть ворота…
Мудрец всплеснул руками:
– Это слишком опасно! – закричал он. – Магия нестабильна, и вы можете очутиться глубоко под землей или где-то очень высоко в небесах. Или даже на полпути через Уровни, где-нибудь в Синих Водах… Правда, вы все равно туда довольно скоро отправитесь.
– За последние два дня ты уже дважды упомянул Синие Воды, – гневно сказал Адон. – Почему ты думаешь, что мы скоро туда отправимся?
Миднайт прищурилась.
– Да, когда мы были на рынке, ты тоже упомянул Синие Воды. Почему?
Эльминстер задумался, потом посмотрел на чародейку.
– До второго Камня мы можем добраться через Город Мертвых, который находится под Синими Водами, – вздохнул старый мудрец. – Я узнал об этом из… надежных источников, когда находился на Уровнях. Но годитесь ли вы для того, чтобы заполучить оба Камня…
Келемвар стукнул кулаком по хлипкой стене, чуть не проломив ее.
– Нет! – воскликнул он и посмотрел на Миднайт. – Мы не собираемся охотиться за вторым Камнем. Зачем нам это? Пусть старый колдун сам добывает артефакт!
– Келемвар, ты все такой же торговец! – крикнул Эльминстер. – Если ты ищешь вознаграждения….
– Не говори со мной о вознаграждении, – заорал Келемвар. – Я избавился от проклятия и теперь могу думать и о других вещах, например о благополучии Миднайт и о нашем совместном будущем. Кроме того, если бы я хотел заключить соглашение, то ты был бы последним существом в Фэйране, с которым я имел бы дело. Ты нарушил наш последний договор.
– Я был недосягаем, – пробормотал Эльминстер. – Если бы ты подождал моего возвращения, вместо того чтобы заключать сделку с Черным Властелином, тогда, наверное, ты имел бы право в чем-то упрекнуть меня.
– Мы будем искать второй Камень Судьбы, – тихо сказала Миднайт и положила руку Келемвару на плеча – Но только потому, что это наш долг и наш выбор. Я больше не хочу быть пешкой в чьих-либо руках.
Слова Торма о долге и дружбе зазвучали эхом в голове Адона. Он ринулся вперед и сказал:
– Прежде чем отправляться на поиск Камня, нам нужно переждать несколько дней. Пусть они думают, что мы покинули город. Затем мы заберем артефакт из храма и отправимся в Синие Воды.
– Но мы все равно не знаем, как вынести Камень Судьбы из склепа… если он действительно там, – сказал Келемвар, и друзья опять заспорили.
Они все еще прикидывали, как добраться до Камня, когда с улицы вдруг послышались крики. Друзья вышли из маленького, ветхого дома и увидели, что в городе началось столпотворение. Услышав призыв Торма, его почитатели надели медальоны или прикрепили лоскуты с символами своего бога и вышли на улицу.
Адон перехватил гонца и спросил, что происходит. Когда юный жрец вернулся, чтобы рассказать о том, что узнал, на нем не было лица.
– Это Торм, – сказал Адон дрожащим голосом. – Он попросил своих последователей прийти в храм. Ему нужна их помощь, чтобы сразиться с лордом Бэйном, который сейчас движется сюда.
Друзья немедленно направились к храму Торма. Проходя по городу, они видели улицы, заваленные трупами. Сверхъестественный ветер проносился по городу и относил странные небесно-голубые дымки к храму. Призраки с человеческий рост брели или летели к далеким золотым шпилям.
– Посмотрите туда! – сказал Келемвар и показал на коленопреклоненного молодого человека в одежде тормита на противоположной стороне улицы. С криком «Ради вечной славы Торма!» он упал на землю, и из его тела вырвалось небесно-голубое пламя, которое подхватил невесть откуда взявшийся ветер.
– Нам лучше раздобыть лошадей и побыстрее добраться до храма, – предложил Эльминстер и показал на конюшню. Конюх и владелец конюшни лежали мертвые на мостовой. Друзья забрали четырех лошадей и поскакали во весь опор по извилистым улицам.
Приблизившись к храму, Миднайт и ее спутники не поверили своим глазам. Над зданием возвышался золотокожий гигант с головой льва. Странные ветры подлетали к нему, и его тело поглощало небесно-голубые огни – энергию душ почитателей Торма. Великан с головой льва смотрел на северный берег Тантраса, за невысокую гряду холмов и стену, которая защищала город.
– Это Торм! – воскликнул скакавший впереди Эльминстер. – Чтобы сразиться с Бэйном, он создал новую аватару!
– Мы должны попасть в храм до начала битвы, – сказала Миднайт старому мудрецу. – Если Торм проиграет, Бэйн заберет Камень.
Чародейка стегнула своего коня и помчалась вниз по улице. Через несколько минут Миднайт, Келемвар, Адон и Эльминстер спешились перед главным входом в храм Торма. Все трое ворот были открыты настежь. Стражники покинули свои посты, и сторожевые башни тоже, по всей видимости, опустели. Тишина в храме была пугающей и разительно контрастировала с несмолкаемым гулом молитв, который запомнился Адону и Эльминстеру. Во всех помещениях храма лежало множество тел.
– Они отдали свои жизни за Торма, – тихо сказал Адон. – Как и те, кого мы видели на улицах. – Жрец покачал головой и повел всех в комнату Десятибогатого.
– Если в храме есть склеп, – заметил он по дороге, – то в покоях первосвященника обязательно должен иметься вход туда.
Но когда Адон привел их к двери в комнату Десятибогатого, позади раздался окрик стражника:
– Эй, вы там! Куда это вы направляетесь?
– Идите, – прошептал Эльминстер. – Я возьму этого болвана на себя. Идите ищите склеп.
Миднайт остановилась, чтобы возразить, но Келемвар обнял чародейку и втолкнул в комнату Десятибогатого. Адон захлопнул за воином дверь.
– Быстрее, – сказал жрец. – Ищите потайную дверь.
Миднайт и ее спутники услышали, как Эльминстер и стражник засмеялись, а потом в коридоре наступила полная тишина. Миднайт хотела открыть дверь в коридор, но Келемвар помешал ей.
– Сначала найди потайной ход, – проворчал он. – Потом будешь заботиться о старике.
– Но здесь нет никакого хода, – в отчаянии воскликнула Миднайт.
– Просто мы его не видим, – кисло заметил Адон и уселся перед дверью в коридор.
Миднайт вытащила свой мешок с книгой заклинаний и обвела глазами комнату:
– Ты прав. С какой стати Десятибогатый должен оставлять дверь у всех на виду? Она должна находиться под магической защитой!
Воин вскочил, и они начали простукивать стены.
– Мне кажется, что здесь есть дверь.
Миднайт с Адоном проверили стену. Жрец нахмурился и покачал головой, но чародейка так легко не сдалась.
– Думаю, что для маскировки двери использовалось заклятие секвестра, – сказала она. – Но как нам узнать наверняка?
Миднайт знала, что нужно наложить другое заклятие, но мысль воспользоваться магией, пусть даже самой простой, пугала ее до глубины души. После случившегося в храме Летандера Миднайт испытывала непреходящий страх, что ее заклятие причинит вред или даже убьет кого-нибудь из ее друзей. Раздумывая над этим, чародейка вспомнила о том, что сказала ей напоследок Мистра во время битвы за Долину Теней:
Используй силу, которую я дала тебе.
Миднайт уныло вздохнула:
– Отойдите как можно дальше от двери. Оба. – Она подошла к месту, на которое показал Келемвар.
– Не делай этого, – взмолился воин. – Ты не знаешь, что может произойти.
– Если я не попробую, то никогда не узнаю, – ответила Миднайт. – Кроме того, мы прошли такой долгий путь не для того, чтобы сейчас все бросить.
Чародейка прочла заклинание для обнаружения магии. Из ее рук вырвался бело-голубой сгусток энергии и ударил в стену. Несколько секунд ничего не происходило, потом стена затряслась. Из потайной двери вырвались лучи мистической энергии и прошли, не нанеся никакого вреда, сквозь тела друзей. Белоснежные лучи света слились и вошли в правый глаз Миднайт. Сияние исчезло так же внезапно, как и появилось.
Миднайт, дрожа, стояла перед дверью.
– Мне кажется, я ее вижу, – задыхаясь, сказала она, еле держась на ногах. – Я вижу дверь в склеп!
Но образ, который она видела, двоился, когда оба глаза чародейки были открыты. Миднайт закрыла правый глаз – и увидела лишь камень и краску.
Тогда чародейка закрыла левый глаз и посмотрела сквозь кольцо, которое образовали лучи света. Она сразу же увидела потайную дверь, а все физические объекты, например пол, стены и даже ее друзья, казались ей призрачными серыми тенями. Четкой и ощутимой была только магия секвестра. Келемвар сделал шаг к своей возлюбленной:
– Подожди, пока вернется Эльминстер!
– Нет, Кел, – тихо сказал Адон и схватил воина. – Сейчас Миднайт сама должна решить. Мы ничего не можем сделать.
– Именно заклятие секвестра не дает нам видеть дверь, – заметила Миднайт, прикрывая рукой левый глаз. Голос у нее был низким и далеким, словно она только что пробудилась. Чародейка задрожала. – Мне кажется, я могу ее открыть.
Она дотронулась до стены. Келемвар и Адон увидели, как в стене вдруг проявился дверной проем, а за ним – небольшое помещение, из которого струился белый свет.
– Я вижу множество магических ловушек, – рассеянно сказала Миднайт. – Десятибогатый потрудился на славу. – Чародейка шагнула в склеп.
Не успел никто ничего сделать, как дверь за ней захлопнулась.
Это была маленькая каморка, не более десяти футов в длину и ширину, освещенная висевшими по углам четырьмя яркими шарами. Миднайт закрыла правый глаз и огляделась. Левым глазом волшебница почти ничего не увидела. Комната была совершенно голой, если не считать огромной мозаичной перчатки Торма, вделанной в северную стену, и большого ромбовидного люка в центре пола.
Но когда Миднайт посмотрела правым глазом, она увидела над потайным люком плотную паутину заклятий, расходившуюся по всей комнате.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45