Она быстро прошла к двери. — Мы должны поговорить с соседями. Вдруг кто-то из них видел, как Салли вернулась домой, а потом снова ушла.Тобиас покачал головой:— Напрасная трата времени. Мой источник заверил меня, что никто не видел Салли с тех пор, как она исчезла.— А что, если твой источник не опросил всех по соседству? В таких делах очень важна тщательность.— Джек работает очень тщательно.Лавиния направилась к лестнице.— Едва ли ты согласишься с этим, но мужчины не всегда все учитывают.К ее удивлению, Тобиас не стал с этим спорить, а последовал за ней, и они покинули дом через дверь кухни.Лавиния остановилась на улице и посмотрела на два ряда небольших домиков.Сейчас в округе было тихо. На улице оказалась лишь старуха в накидке. В руках у нее была корзина с цветами. Проходя мимо, она даже не взглянула на Лавинию и Тобиаса. Ее внимание было сосредоточено на разговоре, который старуха вела с невидимым собеседником.— Розы слишком красные, — бормотала она. — Говорю тебе, розы просто чертовски красные. Красные, как кровь, да, как кровь. Чертовски красные. Не могу продать такие красные розы. Люди пугаются. Не могу продать их, говорю тебе…«Бедная женщина совсем безумна, — подумала Лавиния. — Таких много на улицах Лондона».— Кандидатка в Бедлам, — тихо сказал Тобиас, когда женщина удалилась.— Пожалуй. Однако она вряд ли убивает людей, как твой клиент.— Прекрасная мысль! Интересно, как это характеризует состояние ума Невилла?— Это свидетельствует лишь о том, что он скрывает свое безумие лучше, чем эта бедная женщина.— Признаться, Невилл всегда казался мне вполне нормальным.— Что делает его еще более опасным, не так ли?— Возможно. Однако мы говорим о нем так, словно абсолютно уверены в том, что именно он убивает женщин. На самом деле мы этого еще не знаем.— Ты прав. Мы слишком забегаем вперед. — Лавиния разглядывала дома. — Домоправительницы и служанки — вот самый надежный источник информации. Надеюсь, ты захватил с собой приличную сумму.— Почему это всегда мне приходится платить, когда мы ведем расследование?Лавиния решительно подошла к первой двери.— Мы можем включить это в счет твоего клиента.— Однако все больше возрастает вероятность того, что мой клиент — один из преступников. В таком случае мне будет трудно получить от него гонорар. Так что лучше включить непредвиденные расходы в счет твоей клиентки.— Пожалуйста, перестань ворчать, Тобиас. — Лавиния спустилась по ступенькам. — Это отвлекает меня. Он стоял на тротуаре, наблюдая за ней.— Выслушай меня, прежде чем постучишь. Постарайся не показать, что готова заплатить за информацию. Иначе деньги у нас кончатся раньше, чем мы доберемся до конца квартала, так ничего и не узнав.— У меня есть кое-какой опыт торга, если вы помните, сэр. — Лавиния подняла молоток и решительно постучала.Появившаяся служанка была расположена посплетничать о женщине, развлекавшей джентльмена по ночам. Однако она не видела ее уже два дня.Тот же результат ожидал Лавинию у следующей двери, потом еще у одной.— Безнадежно! — заявила она через сорок минут, поговорив со служанкой в последнем на улице доме. — Никто не видел Салли, и тем не менее я убеждена: она вернулась, чтобы заняться раной и собрать вещи.— Это мог быть другой человек. — Тобиас взял Лавинию под руку и повел к домику Салли. — Возможно, Невилл собрал ее вещи, чтобы казалось, будто она отправилась в путешествие.— Вздор! Если бы Невилл хотел представить все так, будто она покинула страну, он выбросил бы остатки еды на кухне. Ни одна женщина, покидая дом на продолжительное время, не оставила бы мясо и овощи.— Невилл — человек со средствами. Его хозяйством всегда занимались слуги и домоправительницы. Он, наверное, лет двадцать не бывал на кухне.— Полагаю, ты прав. Но я все равно подозреваю, что это Салли приходила домой той ночью.Тобиас крепче сжал ее руку:— Ты придумала эту версию потому, что не хочешь поверить в смерть Салли?— Конечно.— Но ты даже не знаешь эту женщину! Она проститутка, которая, судя по слухам, зарабатывала на жизнь в борделе, прежде чем привлекла внимание Невилла.— При чем здесь это?Уголок его рта слегка дрогнул.— Ни при чем, Лавиния. Совершенно ни при чем.Лавиния рассеянно смотрела на безумную торговку цветами. Старуха остановилась перед домом Салли. Ее разговор с невидимым собеседником становился все более оживленным.— Не могу продать такие красные розы, говорю тебе. Нельзя же продать кровавые розы. Никому они не нужны, понимаешь…Лавиния внезапно остановилась, вынуждая остановиться и Тобиаса.— Торговка цветами, — прошептала она. Он взглянул на старуху.— И что в ней такого?— Никому не нужны кровавые розы.— Посмотри на ее накидку, — прошептала Лавиния. — Она очень дорогая, правда? А женщина явно очень бедная.Тобиас пожал плечами:— Кто-то, несомненно, пожалел ее и отдал накидку.— Подожди здесь. Я хочу поговорить с ней. — Лавиния высвободила руку.— Что это даст? Она безумна.Лавиния пропустила слова Тобиаса мимо ушей и очень медленно подошла к старухе, стараясь не напугать ее.— Добрый день, — мягко сказала она. Торговка цветами вздрогнула и сердито посмотрела на Лавинию, словно возмущаясь тем, что та перебила ее.— Сегодня продаю только кровавые розы, — заявила она. — Никому не нужны кроваво-красные розы.— Вы продавали розы женщине, жившей в этом доме? — спросила Лавиния.— Никому не нужны кровавые розы.«Как говорить с сумасшедшей цветочницей?»— подумала Лавиния. Однако безумная старуха все же не оказалась в сумасшедшем доме. Значит, она способна зарабатывать на жизнь, продавая цветы. А это, в свою очередь, свидетельствует о том, что она обладает элементарными навыками торга.Лавиния позвенела монетами Тобиаса.— Я хотела бы купить ваши кровавые розы, — сказала она.— Нет. — Женщина судорожно вцепилась в корзинку. — Никому они не нужны.— Мне нужны.— Никому не нужны кровавые розы. — Хитрый блеск появился в глазах женщины. — Я знаю, что тебе нужно.— Вот как?— Тебе нужна моя новая накидка, а не красные розы. Никому не нужны кровавые розы. Тебе нужна моя кровавая накидка.— Ваша новая накидка очень красивая.— Почти нет крови. — Цветочница гордо улыбнулась, обнажив щербатый рот. — Только немного на капюшоне.Боже милостивый! Только спокойнее. Не следует пугать ее слишком большим количеством вопросов. Нужно забрать у нее накидку.— На моей накидке совсем нет крови, — очень тихо промолвила Лавиния. — Не хотите ли поменяться со мной?— Ага, ты предлагаешь меняться, да? Что ж, это очень даже интересно. Знаешь, а вот ей она была не нужна из-за крови. И кровавые розы никому не нужны.— Мне нужны.— Она раньше покупала у меня розы. — Цветочница посмотрела в свою корзинку. — Но в ту ночь они ей были не нужны. Она была в крови. Сказала, что едва выжила.Сердце Лавинии бешено забилось.— Она жива?— Ага. — Цветочница ухмыльнулась. — Но теперь она боится и прячется. Попросила у меня мою старую накидку. Она совсем без крови.Лавиния расстегнула свою накидку, сбросила ее с плеч и протянула женщине вместе с монетами:— Я отдам вам эту отличную накидку и еще монеты за вашу накидку.Цветочница настороженно рассматривала предложенную Лавинией накидку.— Она старая.— Уверяю вас, она еще долго будет носиться.Безумная склонила голову набок, а потом выхватила накидку из рук Лавинии:— Давай-ка посмотрим, чего ты предлагаешь, дорогуша.— На ней нет крови, — спокойно объяснила Лавиния. — Ни капли.— Может, и так. — Старуха встряхнула накидку и повернула ее, чтобы посмотреть подкладку. — Ага. Вот тут какое-то пятно. — Она всмотрелась пристальнее. — Похоже, его пытались оттереть.Лавиния услышала за спиной сдавленный звук. Это Тобиас едва сдержал смех. Она отвела глаза.— Почта незаметно, — твердо сказала Лавиния.— А я заметила.— Это небольшое пятно на моей накидке не вызывает никаких подозрений, в отличие от пятен крови на вашей. Так будете меняться или нет?Морщинистое лицо цветочницы презрительно скривилось.— Ты чего, дорогуша, думаешь, я окончательно спятила? Моя отличная накидка намного дороже той, что ты предлагаешь, и это факт.Лавиния глубоко вздохнула, пытаясь не выказать отчаяния:— Чего еще вы хотите?Цветочница захихикала:— Твою накидку, красивые сапожки и монеты.— Мои сапожки? Но в чем же я пойду домой?— Не бойся, дорогуша. Я отдам тебе свои старые ботинки. Никакой крови, ни пятнышка. Не то что на розах. — Искра разума исчезла из глаз сумасшедшей. Они снова стали бессмысленными. — Никто не хочет покупать кровавые розы.
— Я пересмотрел свой диагноз. — Тобиас помог Лавинии сесть в экипаж. — Я больше не считаю цветочницу абсолютно сумасшедшей. Напротив, полагаю, в ней ты нашла достойную соперницу по части торга.— Я рада, что тебя это забавляет. — Лавиния устало опустилась на сиденье и мрачно посмотрела на свои ноги в старых ботинках. Каблуки протерлись, и несколько швов разошлось. — А мои сапожки были почти новые.— Ты не одна проиграла от своей «успешной» сделки. — Тобиас сел в карету и закрыл дверцу. — Зачем было давать ей так много моих монет?— Я решила, что раз теряю накидку и сапожки, ты тоже можешь внести свой вклад.— Надеюсь, ты довольна своим приобретением? — Тобиас опустился на противоположное сиденье и посмотрел на накидку. — Что ты надеешься узнать, заполучив ее?— Не знаю. — Лавиния порылась в складках. — Но цветочница была права насчет пятен крови. — Она вывернула капюшон и вздохнула. — Смотри. Следы раны на голове, не так ли?Глаза Тобиаса сузились при виде засохшей крови.— Похоже на то. Раны на голове обычно сильно кровоточат, даже если и не очень серьезны.— Значит, моя гипотеза о том, что Салли подверглась нападению, уцелела и вернулась домой за вещами, возможно, верна.— Да, и понятно, зачем ей понадобилась накидка цветочницы, — ответил Тобиас. — Салли раньше жила в трущобах. Туда же она и вернется в поисках укрытия. Дорогая одежда привлекла бы лишнее внимание в таком месте.— Верно, Тобиас. У нас появился след… В это мгновение Лавиния увидела внутренний карман в накидке и нащупала в нем клочок бумаги.— Мы знаем только то, что последняя любовница Невилла избежала участи предыдущих, — заметил Тобиас. — Накидка подтверждает твои выводы, но не дает нам никакой информации и не подсказывает новое направление поиска.Лавиния уставилась на билет, который вынула из кармана накидки.— Напротив, — прошептала она. — Это снова ведет нас в музей Хаггета. Глава 19 — Ярость и боль, — сказала миссис Воэн. — Боль и ярость. Поразительно!Слова были произнесены так тихо, что Лавиния едва расслышала их. Она взглянула на Тобиаса, стоящего позади нее в дальнем конце тускло освещенной галереи. Он молчал, его внимание было приковано к миссис Воэн.Хаггет настороженно топтался у двери, словно скелет, готовый при первой возможности исчезнуть в темноте, гремя костями.— Чрезвычайно неприлично, — бормотал Хаггет. — Никогда не предполагал показывать эти фигуры приличным дамам. Галерея предназначалась только для джентльменов, уверяю вас.Все проигнорировали его слова. Миссис Воэн медленно прошла к следующей композиции восковых фигур и остановилась, пристально рассматривая их.— Мне не знакомы лица этих женщин, но убеждена, они сделаны с живой натуры. — Миссис Воэн заколебалась. — Или, возможно, с мертвой.— Посмертные маски? — уточнил Тобиас.— Не могу утверждать. Есть три способа достичь сходства с помощью воска. Первый, которым пользуюсь я, предполагает лепку такую же, как из глины, или при работе с камнем. Второй способ заключается в том, что с лица живого человека снимают восковой отпечаток и используют его как образец для скульптуры. Третий — это изготовление посмертной маски.Лавиния посмотрела на лицо женщины, извивавшейся на постели от боли или экстаза:— Но разве посмертная маска не бывает э… менее выразительной? Ведь у трупа явно не может быть такое живое лицо.— Опытный мастер по воску мог бы, вероятно, используя посмертную маску, воссоздать образ живого лица.— Как неприлично! — Хаггет заломил костлявые руки. — Дамам здесь не место.Никто даже не посмотрел на него.Тобиас подошел поближе к одной из восковых фигур и всмотрелся в лицо одного из мужчин.— А что насчет мужчин в этих сценах? Как по-вашему, они вылеплены с живых или мертвых моделей?Миссис Воэн приподняла брови:— Для всех мужских фигур послужило образцом одно лицо. Разве вы не заметили?— Нет. — Тобиас более пристально вгляделся в мужские фигуры. — Я не заметил этого.Вздрогнув, Лавиния посмотрела на искаженное яростью лицо одной из мужских фигур.— Да, вы правы, миссис Воэн.— Сомневаюсь, что большинство мужчин, приходивших сюда, тратили время на разглядывание лиц мужских фигур, — заметила миссис Воэн. — Их внимание приковали другие моменты композиций.— Но лица женщин выполнены очень четко. И все они — разные. Все пятеро.— Да, — отозвалась миссис Воэн. — Пожалуй. Лавиния посмотрела на Тобиаса. Он приподнял бровь:— Не согласен. Я не узнаю ни одну из них.Лавиния покраснела.— А мужская фигура?Тобиас решительно покачал головой:— Я не знаком с ним. — Он повернулся к Хаггету:— Кто продал вам эти восковые фигуры?Хаггет вздрогнул; его глаза едва не вылезли из орбит. Он пятился до тех пор, пока не уперся спиной в дверь.— Никто не продавал их мне. — В голосе его послышались ужас и сожаление. — Клянусь.— Но вы получили их от кого-то. — Тобиас шагнул к нему. — Значит, вы сами скульптор, а?— Нет. — Хаггет судорожно сглотнул и попытался овладеть собой. — Я не художник. И конечно, не делал этих фигур.— А как имя их автора?— Не знаю, сэр, и это истинная правда.Тобиас подошел вплотную к Хаггету:— Как они к вам попали?— Существует договоренность, — вдруг затараторил Хаггет. — Когда фигура готова, я получаю записку, иду по указанному адресу и забираю ее.— Что за адрес?— Он все время меняется. Обычно это склад где-то у реки, но каждый раз это другой склад.— А как вы расплачиваетесь за них? — настаивал Тобиас.— Это я и пытаюсь объяснить вам, сэр. — Хаггет сжался. — Я не плачу за них. По договоренности я бесплатно получаю их, если обязуюсь выставлять на обозрение публики.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32