Они не излучают тепловых волн, так что температурные датчики тоже бесполезны. Никаких источников питания, никаких металлических предметов, за исключением ножей и копий. Жаль, что наши психологические датчики не способны просканировать нервную систему этих пенистых. – Вынув пачку жевательной резинки, капитан в задумчивости извлек одну пластинку и положил ее в рот. Помахав несколько раз пачкой, Панер вытряс натекшую в нее дождевую воду и засунул пачку обратно в карман. – Обратите особое внимание на левую сторону. Видите высокое дерево с раскидистыми корнями? Примерно посередине торчит ветка, обмотанная красной тряпкой. Так вот, немного правее тряпки можно увидеть… копье.
– Черт, – прошептала Савато. – Пенистый замаскировался, как профессиональный снайпер. И что нам прикажете со всем этим делать?
– Надо наладить датчики, фиксирующие нервные импульсы. У нас уже достаточно сведений, чтобы сделать это к вечеру. Тогда мы сможем просканировать любого пенистого, который подойдет к нам ближе чем на пятьдесят метров. И предупредите всех, что враг рядом. Нам не нужны несчастные случаи.
– Ну так я пошла? – спросила Савато. Ей показалось, что мысленно Панер где-то совсем в другом месте.
– Да. Похоже, что неприятности валятся одна за другой, как снежный ком.
– Ну, вы же знаете, – говорил Джулиан. – В меня уже стреляли, пытались взорвать, замораживали, лишали кислорода. Но сейчас, пожалуй, я впервые мечтаю смыться отсюда как можно скорее.
Дождь, однако, не прекращался, и небольшое углубление за лежащим гниющим деревом, в котором расположился командир отделения, быстро наполнялось водой. В своем громоздком скафандре Джулиан сидел в яме, как в грязевой ванне.
– Или утонуть, – добавил он.
– Ай, отстань ты ради бога, – сказал Мосеев, осторожно отодвигая дулом ружья куст папоротника. – Дождь вроде поменьше стал. – Он был уверен, что кто-то постоянно за ними наблюдает, но кто это – он не знал.
– Стал поменьше, говоришь? – Джулиан покачал головой. – Это то же самое, как если бы ты сказал, например, что Сириус «немного горячий» или что город Новый Бангкок «немного пришел в упадок».
– Впрочем, не похоже, что они собираются нас убить, – заметил Мосеев. – Воздуха в скафандре хватит примерно дня на два. – Резко повернув голову в сторону, Мосеев обнаружил, что на маске шлемофона загорелся индикатор очередного контакта. Но затем опять потух. – Черт, как все это объяснить?
– Сыростью, я думаю, – сказал Джулиан, опуская свое ружье. – Впрочем, то, что мы видим одних и тех же призраков, говорит о том, что в джунглях все-таки кто-то есть.
– Всем внимание! – проскрипело вдруг радио невозмутимым дискантом лейтенанта Савато. – Сенсорные призраки на самом деле воины племени. Прошу сохранять спокойствие. Они настроены дружественно. Вскоре мы пойдем в деревню, и, я думаю, тогда они и появятся. Никому не стрелять. Еще раз повторяю: не стрелять.
– Все слышали сообщение? – Джулиан привстал, чтобы убедиться, что видит весь личный состав отделения.
– Так точно, – отрапортовал Мейсик с противоположного конца. – Местные дружественны. Вас понял.
Мейсик был новичком в отделении, и если он услышал известие, то уж остальные, вероятно, тем более. Но не служил бы Джулиан в имперских войсках, если бы не сомневался во всем, так что слово «вероятно» пришло ему на ум неспроста.
– Хорошо. Передайте по цепочке, – с улыбкой продолжал сержант. – Поднятый вверх большой палец будет означать, что информация получена, – добавил он уже серьезно и не успокоился, пока не убедился, что видит пальцы всех бойцов.
– Мать вашу, – проворчал Поертена. – Только этого нам и не хватало. Попасть в окружение каннибалов.
– Прекрати, Поертена, – успокоила Диспреукс. – Они нам друзья.
– Хорошо, если так, – ответил Поертена. – Вашими бы устами да мед пить.
Даже во время произнесения последней реплики его шлемофон зарегистрировал посторонний контакт. Затем еще один. Иконки высвечивались одна за другой, и вдруг целая шеренга мардуканцев материализовалась посреди дождевой завесы.
– Мать вашу, – не выдержал опять Поертена. – Ловко, однако.
Глава 21
Путешественники едва разместились по лачугам. Все щели и углы моментально заполнились людьми и багажом. Сновавшие взад-вперед женщины-мардуканки, значительно меньшего роста, чем мужчины, накрывали столы. Разнообразие яств и торжественность происходящего свидетельствовали о том, что подготовка к пиршеству идет полным ходом. Пехотинцы тоже поскребли по сусекам и выложили часть своих неприкосновенных запасов.
Повсюду стояли блюда с закусками из зерна, внешне походившего на рис, но по вкусу напоминавшего ячмень. Резные деревянные чаши ломились от фруктов, среди которых преобладали крупные коричневые, овальной формы плоды с толстой несъедобной кожурой, но с сочной, приятной мякотью, как у киви. Поскольку плоды произрастали на пальмовидных деревьях, путешественники нарекли их «пальмовыми киви», или просто «пальмовиками». Помимо злаковых закусок и фруктов были и горячие блюда: на больших плоских тарелках, с которых еще поднимался пар, лежала какая-то совершенно непонятная, превратившаяся в уголь стряпня. Большинство землян не решились ее даже попробовать.
Присутствовало также изготовленное из фруктовых соков вино, правда очищенное и не забродившее. Мардуканцы, как и земляне, принимали алкоголь для удовольствия.
Отведав крепкого веселящего напитка, Косутик осмелела и решила учинить шумный разнос командирам взводов – речь шла о пьянстве на посту. Командиры, чтобы не остаться в накладе, естественно, отыгрались на своих подчиненных. В результате досталось и рядовым – и поделом: пьянство – серьезное нарушение воинской дисциплины, тем более недопустимое на чужой планете, среди коварнейших джунглей.
По поводу самодельного пива мнения разделились – крепкий напиток с горьковатым привкусом не всем пришелся по душе. Стараясь не обижать гостеприимных хозяев, солдаты не заставили себя ждать и разделили общую трапезу, отмахиваясь от досаждавших насекомых и отгоняя разных домашних животных, привлеченных обилием запахов.
Коронным блюдом и местной гордостью являлась обезглавленная туша какой-то ящероподобной твари с метр длиной, которую тут же и запекали на вертеле. Вертел вращал подросток, в то время как целая ватага ему подобных гонялась как оголтелая по всей деревне. Чувствовалось, насколько серьезно и ответственно относился к порученному делу юный мардуканец.
Туземцы, как и земляне, относились к живородящим, причем рожали сразу нескольких детей, от четырех и более. Младенцы рождались необычайно маленькими, едва сравнимыми по размерам с земной белкой. Большей частью они висели словно приклеенные на спинах своих матерей и с ног до головы были покрыты слизью, которой, по всей видимости, также и питались. Ребятня беспрестанно роилась под ногами, мешаясь с домашними животными.
Сверившись с электронным блокнотом, О'Кейси покачала головой.
– Похоже, у них слишком высока детская смертность, – проговорила она, зевнув.
– Почему вы так думаете? – спросил принц.
Как одному из самых важных гостей сборища, Роджеру предоставили почетнейшее место под тентом в хижине вождя Делкры. Принц, заметив подошедшую «ящерицу», бросавшую на него умоляющие взгляды, решил угостить животину и кинул ей запеченный кусок мяса, лежавший на тарелке. Едва она принялась его грызть, как ее тут же отпихнула другая ящерица, побольше. У новой ящерицы, причудливо разукрашенной в красно-коричневые тона, была шероховатая кожа, точно такая же, как у той убитой флет-ке, привычные шесть ног и короткий широкий хвост. Ящерица стала заглядывать в тарелку, нюхая ее содержимое, и принц ее прогнал.
– С чего, – продолжал принц, не сводя глаз с маленькой ящерки, – вы, собственно, это взяли?
«Однако эта ящерка довольно любопытна», – подумал он. Ее лапки не скашивались в сторону, подобно ее земным сородичам, а отходили от туловища под прямым углом, как у млекопитающих. Да и глаза ее казались умнее, чем у земной ящерицы.
– Взгляните на этих детей, – продолжала Элеонора, закрыв свой блокнот, – вон хотя бы на тех шестерых, внизу. Без сомнения, они уже могут давать потомство, как и взрослые особи. А теперь сравните их с людьми, и вам станет ясно, что либо численность популяции мардуканцев должна чудовищно возрастать, либо мы имеем высокую детскую смертность. Так что…
– Допустим. Но что же, по-вашему, вызывает эту необычайную смертность? – рассеянно спросил Роджер, протянув ящерке еще один кусочек. Нерешительно подойдя и обнюхав лакомство, та униженно огляделась. Убедившись, что ее не разыгрывают, она обнажила двухсантиметровые клыки и зашипела, затем резко, словно атакующая змея, бросилась вперед и выхватила угощение из пальцев. Это был очень точный бросок – ящерка словно ножницами, в миллиметре от кончиков пальцев, отсекла большую часть куска, совершенно не поранив принца.
– Ух ты, – только и смог выговорить принц.
– О, на это могут быть самые различные причины, – продолжала Элеонора. – Полагаю, что главная из них – это варварство. – О'Кейси облокотилась на мацуговский рюкзак, который ей оставил карлик: заинтересовавшись местными кулинарными секретами, Костас решил прогуляться по лагерю. – Все народы в своем развитии доходят до варварства и обычно в нем и пребывают. – Элеонора зевнула, вспомнив историю Земли. – Иногда кажется, что варварство, несмотря на все отталкивающие черты, которых немало, – самое естественное состояние разумных существ. Ведь хорошо известно, как часто человечество впадало в дикость. Это происходило как в различных районах нашей Земли, так и на других планетах. Во времена Великих Кинжальных войн нам чудом удалось избежать этой участи; и я считаю, что это благодаря заслугам вашей знаменитой бабушки. Конечно, она об этом тогда даже и не помышляла. – Элеонора подавила очередной зевок и устало закрыла глаза. – Кроме того, есть еще один немаловажный фактор: жить в лесу очень непросто. Джунгли – арена, где постоянно происходит борьба за выживание. Временами кто-то пытается съесть вас, да и самому охотиться очень непросто.
Усилившийся шум дождя заставил Элеонору приоткрыть глаза. Она взглянула на принца.
– Роджер, мы в джунглях, – проговорила она двусмысленно. – Джунгли постоянно стараются нас прикончить. Постоянно… – Она замолчала и улыбнулась. – Мне часто хотелось поговорить с вами вот так, просто, по душам. Мне нужно сказать вам одну важную вещь. Вам необходимо следить за своим языком. Вы должны сдерживать себя. Учитесь у Панера, не ссорьтесь с ним, ладно?
Роджер попытался было возразить, но она знаком попросила не перебивать ее.
– Просто попробуйте время от времени держать язык за зубами. Хорошо? Собственно, это все, что я хотела сказать.
Последние два дня вымотали ее окончательно. Несмотря на отчаянные попытки выглядеть бодрой, ее неудержимо клонило в сон. Атмосфера мало-мальского комфорта располагала к задушевному разговору; кроме того, боевой настрой принца предоставлял прекрасную возможность поучить его жизни, а не вести досужие беседы о его спортивных достижениях или охотничьих приключениях. Все же усталость брала свое, и глаза Элеоноры слипались.
– Джунгли восхитительны, – бормотала она, засыпая, – если вам не приходится в них жить.
Наконец она закрыла глаза и, невзирая на жару, насекомых и шум-гам, уснула.
– Я горжусь тобой, брат, – сказал Корд, следя за пышными приготовлениями к празднику. Делкра явно не скупился, стараясь, чтобы этому Роджеру, предводителю гостей, вечер запомнился надолго.
– Как же не расстараться для родного брата, – отвечал Делкра. – Ах! И для этих странных чужаков. – Он помолчал, а затем утробно засмеялся. – Они очень напоминают бесиков, ты же знаешь.
Корд кисло улыбнулся.
– Благодарю, что напомнил об этом. Я с тобой полностью согласен.
Невысокие бесики частенько встречались в джунглях, в основном на открытых участках. Их средние ноги были укорочены. Обычно бесики пугались и убегали на нижних ногах, забавно болтая верхними конечностями. Охота на них приносила одно удовольствие, особенно когда в ней участвовали дети, – маленькие бесики были совершенно безвредными, трусливыми и глупыми.
Очень глупыми.
– Надо же, ты тоже так думаешь, – похрюкал опять Делкра. – Мои соплеменники тоже обратили внимание.
– Бог их знает, – задумчиво произнес Корд. – В джунглях они действительно ведут себя глуповато. Но их оружие… Хоть я всего два раза наблюдал, как оно действует, но проникся уважением. Но, с другой стороны, охраняют Роджера, по-моему, полные дураки, или я чего-то не понимаю.
Делкра похлопал нижними конечностями и резко изменил тему разговора.
– Послушай, а ведь аси одного возраста с тобой! Ты уже намекал на это, брат, – заметил Корд. – Ты тоже далеко не молод.
– Лучше бы мне этого не знать, – скривился вождь.
Корд все понимал. Обоим братьям не долго оставалось бродить по военным тропам, и, хотя они пользовались заслуженным уважением, их жизненный путь завершался. Конечно, задумываться об этом не хотелось, и шаман оглядывался, желая поговорить о чем-то другом, менее болезненном. Окидывая взглядом родную деревню, которую он вскоре должен будет покинуть навсегда, Корд вдруг спросил:
– Послушай, а где Делтан? На охоте?
– На том свете, – ответил Делкра, помахав руками, как бы отгоняя злых духов. – Он стал атулом.
– Что? – у шамана перехватило дыхание. – Как это случилось? На него напали?
– Нет. Копье сломалось.
– Ох, – вырвалось у шамана, но он постарался не выказать волнения, буквально захлестнувшего его при этом известии. У Корда никогда не было собственных детей, даже дочерей. Его жена умерла в молодости от какой-то инфекции, не оставив ему потомства, а такие случаи были нередки. Второй раз он так и не женился, и дети его я брата стали ему как родные. Делкра прожил насыщенную жизнь – от каждой второй из женщин его племени у него были дети.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61