– Не представляю, что бы это могло быть, – сказал Панер. Речь шла о высокогорном районе на противоположной стороне планеты, где местами проступали причудливые бесформенные светлые проплешины. – Но они явно не искусственного происхождения. Слишком уж огромные.
Пятна не походили ни на джунгли, ни на воду, ни на горы.
– Я полагаю… – начал лейтенант Гиляс, но тут же замолчал.
– Что вы подумали? – спросил Бан.
– Я думаю, это одно из двух… – продолжил Гиляс. – Не могу сказать, выше они или ниже уровня моря, но если ниже, то, скорее всего, это впадины от высохших озер.
– Высохшие озера посреди джунглей, – фыркнул Добреску. – Забавно. Наверное, неплохо было бы. Но представьте себе, что это не они, – ведь тогда мы просто разобьемся.
– Да у нас и так куча способов умереть: транспортник может нас заметить… или в скалу какую-нибудь врежемся. Так что вариант с высохшим озером не самый худший, по крайней мере есть надежда.
– Я согласен с Гилясом, – сказал Роджер. – Поэтому я и обратил на них ваше внимание. Окруженные горами, без притока воды извне, озера действительно могли высохнуть. Вон, взгляните, и тут еще есть, поближе к космопорту. Видите?
Поглядев еще немного на схему, принц отложил электронный блокнот и посмотрел на пилотов.
– В общем, не знаю, согласны вы со мной или нет, но я считаю, что ориентироваться на впадины от озер – наша единственная возможность. Так что предлагаю приступить к расчетам, необходимым для торможения.
Добреску уже открыл было рот, пытаясь возразить, но Панер снова взял слово:
– Поскольку других мнений нет, считаю вопрос исчерпанным. Или у вас есть альтернативное решение?
– Нет, сэр, – немного подумав, ответил Добреску. – Но при всем уважении к вам мне не нравится сама идея: полагаясь на волю случая, мы рискуем жизнью его высочества.
– Разумеется, риск мне тоже не по душе. Но у нас нет выбора. Единственное, что должно утешать нас в этой ситуации, – мы тоже рискуем своими жизнями ради принца. Поэтому в случае фатального исхода никому из нас не потребуется держать отчет перед ее величеством.
Итак, ответственный момент наступил. Три томительных, изматывающих своей неизвестностью дня миновали. Три дня вынужденного бездействия сказывались на нервах даже опытных морских пехотинцев, не привыкших к праздности. Итак, до поверхности планеты было уже рукой подать, и приземление началось. В срочном порядке закреплялись необходимые вещи. Воодушевленные тем, что наконец-то появилось конкретное занятие, люди проворно занялись каждый своим непосредственным делом.
– Один момент… – вымолвил Джулиан, наблюдая за вхождением шаттла в верхний атмосферный слой. – И вы меня пытаетесь уверить, что это пригодный для посадки район?
– Более или менее, – улыбнулась Диспреукс. – Но вы же знаете, что на карты особо полагаться не стоит: их качество оставляет желать лучшего.
– Однако… – вымолвил Джулиан, почувствовав, что шаттл резко завибрировал.
– Что вы сказали?
– Я сказал, что это круто, черт возьми! – Шаттл опять тряхнуло. – И дернул меня черт сесть на этот корабль. Если бы мне захотелось десантироваться на вражескую планету, я бы лучше остался в шестом флоте, чем под началом здешних дебилов-командиров.
Диспреукс захихикала.
– Правда, Зевс? Вы были в шестом?
– Да, под командованием адмирала Гельмута, Черного Лорда. Вот это был характер! Одним взглядом мог испепелить.
Диспреукс внутренне сжалась, так как шаттл круто накренился:
– Похоже, вы в своей стихии.
– Как в аду! – вскрикнул Джулиан. От нарастающего рева закладывало уши.
– Вам не кажется, что мы движемся несколько быстрее обычного?
– Слишком резко! – взмахнув рукой, заорал Бан, готовый, если компьютер ошибется, мгновенно переключиться на ручное управление.
– Не трогайте ничего, – холодно скомандовал Добреску. – Просто сильная вибрация, вот и все.
– Параметры вышли из нормы, – произнес Бан. Четвертый шаттл ощутимо дрожал. Это могло означать только то, что топливо на исходе… Штурману оставалось одно: держаться из последних сил, стараясь не сбиться с курса. – У нас перегрев поверхности, особенно на крыльях!
– Да, штатные показатели превышены, – согласился Добреску, когда чип выдал ему столбик цифр. Состояние каждой системы выделялось желтым, предупреждающим цветом. Однако Добреску был не робкого десятка, к тому же свыше двух тысяч тренировочных и боевых приземлений выработали в нем непосредственное ощущение происходящего, часто идущее вразрез с идиотскими рекомендациями, приводимыми в справочниках. – Компьютер недоволен, но особенно тревожиться незачем.
– Но это же самоубийство!
– Эй, по-моему, вы первый, кто согласился лететь на высохшие озера! – ухмыльнулся Добреску. – Может быть, вы предпочли бы лучше послужить живой мишенью для транспортера? – спросил он уже спокойнее. Ответа не последовало. – Если нет, то заткнитесь и держите курс.
Рассекая с жутким ревом воздух, со скоростью, в пять раз превышающей скорость звука, шаттлы пронеслись над водами восточного океана. Но навстречу уже стремительно приближалась горная цепь, отделяющая огромное водное пространство от не менее внушительной обезвоженной пустыни. На лицах пилотов была предельная сосредоточенность и решимость. Хотя скорость ракет мало-помалу снижалась, легким покачиванием крыльев и варьированием высоты летчики старались удлинить траекторию полета, чтобы дотянуть до намеченных площадок. Чрезмерная загрузка шаттлов лишь усложняла и без того трудную задачу.
Выжимая из ракеты все возможное, штурман четвертого шаттла Том Бан обогнул последний гребень, пролетев мимо него на расстоянии хорошего прыжка в длину. Его радости не было границ.
– Bay! Вот оно. Такого сухого озера я еще никогда не видел!
Перед ним расстилалось поле сверкающей белой соли, словно зеркало отражавшей лучи ослепительного солнца класса G-9.
О том, что угрожает пилоту, рискнувшему приземлиться на соляное озеро, знали издавна, буквально с тех незапамятных времен, когда появились первые космические корабли. Обширная плоская белая поверхность являла собой прекрасную посадочную площадку, за исключением одного существенного момента – перспективы, вернее, ее отсутствия. Терялось привычное ощущение глубины, поскольку невозможно было разобрать: то ли ракета еще летит над поверхностью озера, то ли уже буравит скважину. Точный ответ могли дать только показания приборов. Инстинктивно, словно черепахи, втянув голову в плечи, пилоты быстро сообразили, что собственные домыслы могут только повредить, и полностью доверились технике. Радары и локаторы непрерывно замеряли скорость воздуха, скорость ракеты над поверхностью озера, угол крена, угол наклона– короче, несметное число самых разнообразных параметров, позволяющих корректировать направление полета. Напряжение достигло апогея. Каждый втайне молился, чтобы на пути не объявился еще какой-нибудь злой демон и не вырвал с таким трудом уже почти завоеванную победу.
Глава 15
Отстегнув шлемофон, Джулиан сделал глубокий вдох и передернулся – температура была такая, что ощущалась даже невзирая на морозильный агрегат внутри костюма.
– Ну и жара…
Проступивший было на коже пот моментально испарился. Слепящее сияние, исходившее от соляных пластов, в сочетании с несильным, но обжигающим ветром и температурой около пятидесяти градусов по Цельсию – это нечто.
– Вот оно где, счастье-то. – Джулиан невесело усмехнулся.
Подошедший капрал Руссель, закинув свой гранатомет за плечо, тоже отстегнул шлем.
– Да-а-а. Как в топке!
Собственно смотреть было не на что. Четыре шаттла, разбросанные в пределах видимости на фоне однообразно пылающей соляной массы, и возвышающиеся вдалеке горы. Полностью экипированная команда Джулиана вылезла первой. Десять человек, вооруженных специальными сканерами, разбрелись в разных направлениях. Сразу стало ясно, что никакими микроорганизмами тут и не пахнет. Была лишь соль, и ничего кроме.
Послав мысленную директиву своему чипу, Панер переключился на командную частоту.
– Капитан Панер, никаких признаков животной, растительной или разумной жизни не обнаружено. Похоже, все чисто.
– Ясно. – Голос капитана прозвучал сухо. – Понятно. Почему вы сняли шлемофон?
Сержант слегка смутился.
– Пытаемся задействовать все возможные датчики, сэр. Порой запах действует незаметнее и разрушительнее всего остального.
– Правильно, – уже спокойнее продолжал капитан. – Наденьте-ка опять шлем и расставьте часовых по периметру лагеря. Сейчас высадится экипаж третьего шаттла. Когда люди займут свои места, возвращайтесь в центр.
– Вас понял, сэр.
– Мать-перемать.
Поертена бросил ящик с гранатами в общую кучу, вытер пот с лица и огляделся. Он постарался выругаться негромко, но Диспреукс услышала его и презрительно фыркнула. Несмотря на страшную жару, она одарила его таким холодным взглядом, что Поертена внутренне съежился.
– Не волнуйтесь, – сказала она. – Разгрузка скора закончится. Тогда и отдохнете.
Оглянувшись, пинопанец посмотрел в сторону солнца. Словно раскаленная сковорода, оно неподвижно висело над линией горизонта.
– Когда же, интересно, оно заходит?
– День здесь длинный, Поертена, – с неприветливой улыбкой промолвила Диспреукс. – Тридцать шесть часов. До темноты еще около шести часов.
– Мать твою, – прошептал Поертена. – Приплыли. Разгрузка шла полным ходом – следовало поторопиться, чтобы до наступления темноты успеть оборудовать лагерь. Едва солнце зашло, температура резко упала, и уже к полуночи по местному времени был приличный минус. Перед наступлением темноты все рюкзаки были собраны, общее барахло разложено на носилках. Предстояла длинная холодная ночевка. Даже специальные герметичные хамелеоновские спальники не очень-то спасали от пронизывающего холода.
Вместе с утренним восходом солнца постепенно возвращалось и тепло, но воспоминание о давешней парилке не вселяло оптимизма.
– Что меня действительно достает – так это то, что приходится таскать все его вещи, – капрал Липинский осторожно показал пальцем в направлении, где стоял принц.
– Вообще-то, в имперском флоте я сталкиваюсь с этим впервые, – заметила Эйкен, капрал из экипажа Браво. – Хотя, впрочем, мне доводилось быть свидетелем того, как командир заставлял младших по званию таскать свои вещи.
– Да, – согласился Липинский. – Но только не в приличных подразделениях. Вы не согласны со мной?
Эйкен открыла было рот, чтобы ответить, но не успела, так как неожиданно объявившаяся Диспреукс решила созвать свое отделение. Дожидаясь, пока все соберутся, она вытащила свой баллончик с водой и с наслаждением прильнула к нему.
Запас воды полагалось иметь каждому бойцу. Шестилитровый баллон прикреплялся к ремню на спине под вещмешком и снабжался хитроумным морозильным агрегатом, работающим на примитивном динамическом приводе, то есть охлаждение жидкости происходило во время движения. Конечно, ледяной вода не становилась, но была достаточно прохладной для того, чтобы освежиться и утолить жажду.
– О, я тоже хочу, – Липинский потянулся за своим баллоном.
Дождавшись, пока Липинский и Эйкен отыщут свои доспехи, а остальные бойцы утолят жажду, Диспреукс опять призвала всех к вниманию.
– Чтобы я больше не видела никого разгуливающим без доспехов, – строго выговорила она. – И чтобы все баллоны были наполнены водой. Иначе сразу напишу рапорт. – Она снова оглядела всех и кивнула на висевшее на плече ружье. – Также я буду наказывать любого, кого застану безоружным. Про эту планету мы почти ничего не знаем, поэтому следует быть предельно внимательными: враг может притаиться где угодно. Всем все ясно?
Услышав в ответ утвердительный хор голосов, Диспреукс кивнула.
– Капитан хочет сказать всем пару напутственных слов. До отправления осталось пятнадцать минут. Наполните баллоны все, кто пока не успел это сделать, – она еще раз внимательно всех осмотрела. – Итак, давайте повторим. Мы с вами пьем?..
– Воду, – раздался нестройный хор веселых голосов.
– Когда?
– Всегда.
– Сколько?
– Много.
– И носим?..
– Оружие.
– Как?
– Не снимая.
– Прекрасно, – закончила Диспреукс, ослепительно улыбнувшись. – Смотрите не подведите меня, – добавила она, лукаво подмигнув, и направилась к Косутик.
– Итак, нам предстоит нелегкая задача, – напутствовала Косутик. – Вы, как командиры подразделений, должны четко представлять себе, какая ответственность ложится на ваши плечи. Будет тяжело, даже очень тяжело. Я знаю, что, прежде чем попасть сюда, вы и ваши подчиненные прошли огонь и воду, участвуя в сотне учебных полетов, десантирований, вооруженных столкновений. Типичный сценарий этих тренировок можно описать в двух словах: вы как снег на голову обрушивались на врага, пинали его в задницу и спокойно возвращались домой. Все предельно ясно и понятно. Все преподносилось, как говорится, на блюдечке с голубой каемочкой. Сейчас же ситуация совершенно иная. Операция может продлиться несколько месяцев. Ничего нельзя ни спланировать, ни предугадать.
– Вы должны быть готовы к тому, что люди будут страшно уставать, могут не захотеть ни есть, ни пить. Могут потерять осторожность, бдительность и тому подобное. Запомните: вы должны быть для них как мать и отец. Именно вы обязаны заботиться, чтобы личный состав не голодал, чтобы бойцы вовремя ели, вовремя пили, соблюдали правила гигиены, а главное, чтобы ни при каких обстоятельствах не вешали носа.
– А я, в свою очередь, буду следить за вами, – закончила Косутик и рассмеялась.
– Ваше высочество, вы уже пили что-нибудь сегодня утром? – поинтересовался Панер, наблюдая за тем, как принц возится со своим оружием. О нем стоит поговорить особо. Это было чисто охотничье ружье системы Паркинса и Шпенсера калибра в одиннадцать миллиметров, по праву считавшееся одним из лучших среди крупнокалиберных стрелковых ружей. Стрелять из него можно было как одиночными залпами, так и в полуавтоматическом режиме.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61