Он-то, конечно, представлял, что все будет иначе, гораздо проще. Явится он в Обыкновению, всех тут хорошенько расспросит, найдет след короля Трента, а потом и его самого. И все это без особых хлопот. А тут такая петрушка начинается, что только держись. И все-таки кентавра стоит послушаться.— Ладно, попробуем, — кивнул Дор. — Утром.И началась их вторая ночь под обыкновенским небом. Загремел и Гранди мгновенно уснули; Дору и Айрин не спалось, а кентавр и вовсе, кажется, не собирался укладываться.— Завтра великий день, — мечтал он. — Близится встреча с обыкновенской цивилизацией. Все, о чем я мечтал во время своих научных поисков, мечтал, как подчас казалось, тщетно, исполнится завтра. И кто знает, не буду ли я тем самым вознагражден за мой недавний позор. Но будущее только готовится поднять завесу; за ней может таиться что угодно. Может, жители этого города так неразвиты, что и не знают понятия библиотека? Не процветает ли здесь ужасное явление — каннибализм? Так много неведомого...— А мне все равно, кто здесь процветает, — отозвалась Айрин. — Я просто хочу найти отца.— Я считаю, надо утром еще раз получше расспросить окружающие нас предметы, — задумчиво произнес Арнольд. — Тогда мы будем знать наверняка, есть ли в городе библиотека, стоит ли нам предпринимать столь рискованную вылазку. Незачем зря рисковать.— И еще надо спросить, где живет самый мудрый здешний архивариус, — добавила Айрин.Дор что-то писал, водя пальцем по земле. Не-хитри, будыгрям — вот что он написал и именно так он написал. Написал и хмуро уставился в землю.— Эта фраза имеет какое-то отношение к тому, что нам предстоит сделать? — осторожно поинтересовался кентавр.— Нет, просто король Трент перед исчезновением говорил со мной и произнес вот это: «Не хитри, будь прям». Чтобы я был честен, даже если меня одолеют сомнения.— Не хитри? — задумчиво переспросил кентавр.— Да. Теперь я много об этом думаю. Я люблю быть честным со всеми, даже с обыкновенами.— А вот писать правильно ну никак не полюбишь, — устало улыбнулась Айрин. — В слове не хитри «не» надо писать отдельно, равно как «будь» надо писать отдельно от «прям». В безграмотности тебе нет равных.— М-да, не хитри... — повторил кентавр, устало потирая глаза. — Но я думаю, что в государственных делах не хитри и перехитри, образно выражаясь, рядом идут, так что...— Король Трент плохих советов не дает, — простодушно заявил Дор. — Я уверен, что этот нам поможет.— Ах так! — улыбнулся Арнольд. — Ну, тогда позволь мне попросту прикорнуть на этих мудрых и многообещающих словах.Арнольд опустился на землю и уснул.Утром путешественники встали, сделали все, что полагается делать утром, поели и начали собираться в город. Кентавр извлек из сумки свои заклинания — каждое было запечатано в стеклянный шарик. Дор удалился за пределы волшебного коридора, после чего Арнольд откупорил заклинания. Компания стала неслышимой. Потом вообще растворилась в воздухе... Но Дор не спешил войти в коридор: должно было подействовать еще одно заклинание — неощутимости. Когда и оно подействовало, король сделал шаг вперед. Ни цвета, ни звука, ни... нет, тут еще не совсем сработало: запахи остались.— Вы пахнете! — крикнул он пустоте. — Архивариус слегка конюшней, Загремел... ух как сильно пахнет!.. Айрин — духами. Ну-ка, отряхнитесь, почиститесь, а то в библиотеке вас быстренько обнаружат.Невидимки, очевидно, поняли, потому что запахи исчезли. Айрин вдруг вынырнула из пустоты чуть поодаль.— Теперь ты меня видишь? — спросила она.— Вижу и слышу, — подтвердил король.— Очень хорошо. Я не знаю, как далеко простирается этот магический коридор. Мне везде одинаково.Айрин сделала шаг к нему и исчезла.— Опять тебя не видно, — сообщил Дор и шагнул к месту, где она только что стояла. — А ты чувствуешь, где я?— Эй, осторожно, ты чуть не прошел сквозь меня! — крикнула Айрин, неожиданно появившись прямо у него под носом. Дор чуть не упал.— А я не знал, где ты, — признался он. — То есть сейчас знаю, а секунду назад не знал. А ты видишь остальных, когда выходишь из коридора?— Исчезли! — воскликнула Айрин. — Мы видели и слышали тебя все время, но теперь...— Теперь ты будешь знать: когда я вижу тебя, ты не видишь остальных.Айрин чуть наклонилась. Ее лицо... исчезло — как у горгоны! Потом она опять выпрямилась.— А я их сейчас видела, — сообщила она. — Я и в самом деле зачарована?— Ты просто очаровательна, — вырвалось у Дора.Она улыбнулась и потянулась к нему. Чтобы поцеловать?.. Но тут лицо ее снова исчезло, и поцелуй не состоялся, то есть Дор ничего не почувствовал.— Ну, я пошел, — чуть печально сказал Дор. — Найду эту библиотеку, архивариуса этого. Если идешь со мной, держись от меня подальше.— Я с тобой, — улыбнулась Айрин. — Только, чур, не ловить меня за пределами этого коридора. Договорились?Но чтобы поцеловать Айрин, надо сделать именно это. А хочет ли он ее поцеловать? Хочет, но боится в этом признаться... самому себе.Они отправились в путь. Айрин шла сбоку, держась подальше от волшебного коридора.— Буду следить, чтобы ты не заблудился, — пояснила она.Вскоре они вошли в город. По улицам носились автомобили. На пересечении улиц чудовища обычно останавливались, издавали какой-то особый резкий звук, стояли минуту-две — при этом они грозно рычали и пыхали дымом из хвостов, — затем срывались с места и неслись дальше, до следующего перекрестка. Чудовищ было много, целые стаи. Казалось, они умеют только мчаться и останавливаться, и больше ничего. В автомобилях сидели люди, как в тех описанных големом демонских огненных повозках. Люди вроде и не собирались выходить. А может, автомобили просто закусили людьми и теперь медленно переваривали их?Дор старался держаться подальше от этой обыкновенской нечисти. Но дорогу все равно переходить надо. Дор вспомнил живущего в Провале провального дракона. Так вот этот самый провальный дракон очень любит кидаться на путников, решившихся перебраться не по верху, а по дну Провала. Кто знает, может, у автомобилей нрав не лучше. Некоторые из них внутри пустые, значит, не успели поесть, значит, голодные. Возьмут вот и сцапают. Дор, кстати, заметил один очень страшный автомобиль. Он стоял у края дороги, и пасть у него была широко распахнута. Ну дракон, да и только! Дор бочком, бочком — и обошел затаившееся чудовище. Еще он успел заметить: потроха чудовища находятся прямо в пасти — дымящиеся трубочки, дискообразный язык и прочее.А зубов нет! Вот почему автомобили так долго переваривают проглоченных ими людей!— Как перейти на ту сторону? — спросил Дор на одном из перекрестков.— Подожди, пока вон те огоньки остановят движение, — объяснил пыльный, воняющий чем-то горелым перекресток. — А потом беги на ту сторону во весь дух, не то задавят. А ты откуда, деревенщина?— Издалека, — кратко ответил Дор.Над перекрестком и в самом деле висел какой-то ящик с окошечками. Окошечки глядели во все стороны. В окошечках зловеще перемигивались разноцветные огоньки. Дор никак не мог взять в толк, каким образом огоньки управляют движением чудовищ. Может, они, огоньки эти, снабжены каким-то особым ошеломляющим заклинанием? Дор решил не суетиться и просто спросить у огоньков, когда можно перейти.— Айн момент, — ответил ящик и зажег зеленый огонек на одной стенке и красный на другой.Дор бросился вперед. Чудовище поблизости взвизгнуло, рванулось с места и чуть не переехало несчастного.— Стой, придурок! — крикнул ящик и сердито мигнул красным огоньком. — Не так. На зеленый побежишь, а не на красный! Ты что, впервые дорогу переходишь?— Впервые, — признался Дор. Айрин, кстати, куда-то исчезла. Должно быть, забежала в коридор, чтобы посоветоваться с остальными. А может, там, внутри магического поля, ей казалось спокойнее.— Подожди немного, — велел ящик, — а потом я помогу тебе перейти. Покойников мне только не хватало на собственном перекрестке.Дор послушался и стал ждать.— Вперед, — наконец распорядился ящик. — Прямо вперед и не останавливайся. Быстро! У тебя в запасе пятнадцать секунд.— Но в мою сторону мчится чудо... автомобиль! — крикнул Дор.— Он остановится, — заверил ящик. — В самую последнюю минуту я переключусь на красный и уж заставлю его повонять резиной. Просто балдею от таких шуток.Дрожа всем телом, Дор шагнул на мостовую. Чудовище подкатило пугающе близко, взвизгнуло и остановилось на расстоянии вытянутой руки.— Шевели ходулями, пешеход занюханный, — подбодрило чудовище из облака пахнущей гарью пыли. — Если бы не этот ящик, я сделал бы из тебя замечательную котлетку. Вас, поганцев, вообще нельзя пускать на благородную мостовую.— А как же переходить? — простодушно спросил Дор.— Как хочешь, — фыркнуло чудовище.— Видишь, как я этими железными ящиками верчу-кручу, — похвастался ящик с лампочками. — Целые сотни у меня в подчинении. И все они платят мне дань. Бензином и резиной.— Чтоб у тебя лампочки полопались! — прорычало чудовище ящику.— Чтоб у тебя хвост отвалился! — не остался в долгу ящик.— Наступит день, и мы, автомобили, совершим революцию, — угрюмо пообещало железное чудовище. — Разобьем все светофоры и добьемся свободы деятельности.— Да от вас просто окосеть можно, — проскрежетал ящик. — А если окосею я, ваш господин, то пострадаете и вы, жалкие железки.А Дор тем временем переходил дорогу. Еще одно чудовище на полной скорости подкатило к нему. Очевидно, хотело переехать. Но Дор вовремя отскочил.— Эх, опять промашка! — пожаловалось оно. — Вот тоска, ни одного покойничка за всю неделю.— А ну кыш с моего перекрестка! — заорал ящик. — Ты не остановился! Не тормознул! Не сжег резину! Сначала надо постоять, потратить бензинчик, а потом ехать. Я не смогу как следует портить воздух, если вы, железки, не будете мне помогать.— Чтоб у тебя красное с зеленым перепуталось, — взвизгнула железка, не собираясь останавливаться.— Полиция! Полиция! — замигал ящик. — Машина-преступник проехала перекресток на запрещающий сигнал! Бродячая машина! Бродячая машина!Другие автомобили, заметив, что их товарищ взбунтовался, сразу же последовали его примеру. Перекресток заполнился рычащими машинами. Они весело врезались друг в друга. Где-то уже начался пожар. Ящик ругался на чем свет стоит, но вдруг смолк. Потерял дар речи; нет, просто компания прошла дальше, а вместе с ней переместился и волшебный коридор, на мгновение озвучивший световой ящик.Айрин опять вынырнула из невидимости.— Болтаешь тут со всякими, а про библиотеку забыл? — обиженно сказала она.— Ничего не забыл, — ответил Дор. — Где библиотека? — тут же спросил он у тротуара.— Не библиотека тебе нужна, пентюх, а надежная охрана, — высказал свое мнение тротуар.— Где библиотека? Отвечай на вопрос.Да, нрав у здешних неодушевленных куда круче, чем у ксанфских. Ксанфские хоть волшебства боятся, а эти вообще... на все плюют.— Три квартала на юг, два на восток, — свысока бросил тротуар.— А квартал... это как?— С каких небес ты упал, несчастный? — вопросил тротуар.— Отвечай! — потребовал Дор. И вскоре он уже знал, что такое квартал. Квартал — это несколько рядов домов, образующих застроенный четырехугольник, треугольник или многоугольник.— А там, где ты сказал, живет архивариус? — снова спросил Дор.— Чего-о?— Ну, такой ученый, который все науки знает.— Живет, живет. Самый ученый из всех здешних ученых. Все время тут ходит. Старый такой чудак.— Какой умный тротуар! Все понимает, — насмешливо похвалила Айрин.Айрин могла не бояться, что тротуар пройдется насчет ее ножек. Ведь она стояла сейчас за пределами волшебного коридора, там, где тротуар был нем как рыба. Дор знал, что Арнольд рядом. Иначе он просто не смог бы разговаривать с неодушевленными. А если бы Айрин вошла в волшебный коридор, то есть туда, где тротуар вполне мог пройтись насчет ее ножек, то исчезла бы она сама — и никаких ножек! То есть принцесса находилась в весьма выгодном положении и могла насмехаться безнаказанно.Навстречу им шла компания обыкновенов. Трое мужчин и две женщины. Ну и вид у них, мысленно хмыкнул Дор. На шеях у мужчин болтались туго, страшно туго затянутые узкие ленты, а ботинки блестели зеркальным блеском. Их подруги шли словно на ходулях. Айрин прошла вперед, не обратив внимания, а Дор все-таки оглянулся. Ему хотелось узнать, что подумали обыкновены о пришельцах из Ксанфа.Женщины не заметили, казалось, ничего странного, но их спутники обернулись вслед Айрин.— Поглядите на это создание, — ошеломленно пробормотал один. — Откуда она явилась?— Из волшебной страны, — пошутил второй. — И я бы туда не прочь. Иностраночка! Ножки просто чудо!— А одета по моде трехсотлетней давности, если вообще по какой-нибудь моде, — презрительно заметила одна из женщин. Оглянуться не оглянулась, но все заметила. Женщины так умеют: напустят на себя равнодушие, а тайком смотрят во все глаза.— Мужчины часто грешат отсутствием вкуса, — подхватила вторая. — Им чем пестрее, тем лучше.— Угу, — мечтательно улыбнулся третий. — Спрошу у нее телефончик.— Только через мой труп, — предупредила вторая.Обыкновены ушли, и Дор так и не узнал, чем закончился этот странный разговор. Если Айрин так отличается от местных жителей, то он наверняка не меньше. И одет он причудливо, не хуже Айрин. Почему же его не заметили? Ах да, их так увлекли ножки Айрин, что остальной мир померк. Ну что ж, мужчины везде мужчины.Наконец им удалось отыскать библиотеку. Библиотека оказалась просторным зданием с очень странным входом: дверь все время крутилась, но не открывалась.Дор остановился перед дверью. Как же войти? Обыкновены сновали туда-сюда, не обращая на него никакого внимания. И тут он все понял! Сейчас он стоит в волшебном коридоре. Именно коридор делает его похожим на обыкновенного обыкновена. Но стоит ему выйти, и все изменится. Он предстанет в своем настоящем облике — странный, диковато обряженный чужестранец. Так уже случилось с Айрин. Но Айрин ко всему прочему еще и красивая. Красивым девушкам в странной одежде куда легче, нежели странно одетым юношам с заурядной внешностью.Айрин опять исчезла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44