https://wodolei.ru/catalog/vanny/120x70/
Дело в том, что большое количество слов и специальных терминов было искусственно образовано в новое время на базе древнегреческих и латинских слов. Можно ли, например, говорить, что слова телефон или геология заимствованы из греческого, а аквариум — из латинского языка?
Греческое слово tele [тe:ле] означает ‘далеко’, а phoneo [пхо: нeо:] ‘звучу’. Отсюда и берёт начало прилагательное telephonos [те: лефo:нос] ‘далеко звучащий’ (по модели: teleskopos [те. лескoпос] ‘далеко видящий’). Но ведь в греческом языке прилагательного telephonos никогда не было! А существительное телефон было искусственно создано в новое время, а не заимствовано из греческого языка. То же самое относится и к слову геология, искусственно образованному по типу слов география, геометрия, метеорология и т. п.
Аналогичное явление имело место в случае со словом аквариум. Иногда в этимологических словарях можно встретить утверждение, что слово это «заимствовано из латинского языка в XIX веке». Однако в латинском языке слова aquarium ‘искусственный водоем для содержания и разведения рыб, водных животных и растений’ не существовало. Интересующее нас слово было в XIX веке не заимствовано из латинского языка (тем более — прямо в русский язык!), а искусственно создано на базе латинского прилагательного aquarius [аквaриус] ‘водный’.
Таким образом, среди слов, содержащих греческие или латинские-корни и суффиксы, следует различать по крайней мере три типа заимствований: 1) слова, проникшие к нам непосредственно из греческого или латинского языка; 2) заимствования через посредство других языков; 3) слова, искусственно созданные в новое время на базе греческого и латинского языков.
Иноязычные слова и этимология
Поскольку в русском языке имеется большое количество заимствованных слов, вопрос о происхождении, о времени, месте и конкретных путях заимствования является одним из наиболее важных вопросов, связанных с работой этимолога.
Очень часто сравнительно недавние заимствования вообще не включаются в этимологические словари русского языка. В лучшем случае указывается лишь тот язык, из которого было произведено заимствование. Однако ссылка такого рода не решает вопроса об этимологии интересующего нас слова.
Допустим, например, что мы хотим выяснять этимологию слова театр. Открываем «Краткий этимологический словарь русского языка» и читаем:
«Театр. Заимствовано из франц. яз. в XVIII в. Франц. theatre восходит к лат. theatrum — ‘театр’, являющемуся переоформлением греч. theatron — т. ж.».
Правильность приведённых здесь сведений не вызывает никаких сомнений. Верно указано время и место заимствования (XVIII век, французский язык), исходный источник заимствованного слова (греческий язык), пути заимствования (греческий > латинский > французский > русский язык). Не хватает здесь только одного —…этимологии слова театр.
Все приведённые в словаре данные не исчерпывают этимологической задачи, так как они ограничены лишь проблемой истории слова, истории его заимствования. Этимология слова театр оказалась максимально приближенной к его истокам, но самые эти истоки вскрыты не были.
Как правило, этимология заимствованного слова может быть установлена лишь на материале того языка, из которого в конечном счёте это слово было заимствовано. В случае со словом театр таким языком является язык древнегреческий, в котором слово theatron [тхeатрон] представляет собой производное от глагола theaomai [тхеaомай] ‘смотрю’. О семантической связи между этими словами мы уже говорили выше, останавливаясь на истории русского слова позор.
Пути-дороги заимствованных слов
На примере со словом театр мы убедились в том, какой сложный путь может совершить слово, переходя из одного языка в другой. В русском языке имеется довольно большое количество слов греческого происхождения. Но пути проникновения их в наш язык были различными. Одни слова были заимствованы из греческого языка в старославянский, а оттуда главным образом через книги религиозного содержания — в древнерусский язык. Другие слова подобно слову театр, попали сначала в латинский язык, а затем — обычно через посредство одного из западноевропейских языков — в русский.
Определить эти конкретные пути заимствования иногда бывает очень нелегко, так как документально засвидетельствованные случаи заимствования сравнительно редки. Вот почему при определении непосредственного источника заимствованного слова видное место принадлежит его фонетическому, словообразовательному и семантическому анализу.
Остановимся в качестве примера на заимствованиях из греческого языка. Когда греческие слова, содержащие звук th[87] проникали в русский язык через старославянский, это исходное th передавалось на письме сначала специальной буквой ? («фита»), а позднее — буквой ф. Именно такое происхождение имеет буква ф, например, в слове фимиам ‘благовонное вещество для курения, ладан’. В тех же случаях, когда греческое слово проникало сначала в латинский язык, звук th утрачивал здесь своё придыхание и начинал произноситься как простое [т]. Вот почему и русское слово театр, пришедшее к нам через посредство латинского языка, начинается с буквы т, а не с ф.
Иногда одно и то же слово проникало в русский язык обоими рассмотренными путями. В этих случаях слова, «путешествовавшие» западным маршрутом (через латинский язык), имели на месте греческого th простое русское т. Те же слова, которые приходили к нам восточным путем (через старославянский язык или непосредственно из греческого), передавали исходное th посредством русского ф.
Так, например, греческое thymiama [тхюмuама] пришло к нам с востока в форме фимиам ‘ладан’, а с запада — тимьян ‘растение с мелкими душистыми цветками’. Имя Фома, пришедшее к нам непосредственно из греческого языка, имеет своего западного «двойника»: Томас, Том. Это — одно и то же имя, а расхождения между начальными Ф- и Т- объясняются только что рассмотренными фонетическими особенностями. Аналогичное расхождение имело место и в случае Федор, Феодор (из греческого языка) — Теодор (через западное посредство).
Подобные же явления наблюдаются и при заимствованиях из других языков. Так, русские слова чердак и чертог были заимствованы, по-видимому, в разное время и, возможно, у разных народов тюркского происхождения. Но и в тюркских языках эти слова не были исконными. В качестве первоисточника слов чердак и чертог учёные обычно называют персидское cartak, состоящее из двух составных элементов: car [чар] ‘четыре’ и tak [так] ‘высокая часть дома, галерея, балкон’.
Бывают и такие редкие случаи, когда слово, проникнув из одного языка в другой, затем совсем неузнанным возвращается обратно. Возможно, что такое путешествие «с обратным билетом» совершило русское слово хрип. Полагают, что сначала оно было заимствовано во французский язык, где в форме grippe [грил] стало обозначать одно из самых распространённых инфекционных заболеваний. И только после этого — уже в иностранном обличье — это слово вернулось обратно в русский язык. Так в результате «поездки» во Францию русский хрип превратился в грипп.
Космос и косметика
Вы никогда не задумывались над тем, почему так похожи друг на друга слова космический и косметический? Есть ли у них какой-то общий, единый источник, или же сходство между этими словами объясняется лишь случайным совпадением? Прежде всего нужно сказать, что этимология обоих слов иожет быть выявлена только на материале греческого языка. Древнегреческий глагол kosmeo [космeо:] означал ‘строю, привожу в порядок, украшаю’. Отсюда у слова kosmos [кoсмос] появились значения ‘упорядоченность, порядок’, ‘мировой порядок, мироздание, мир’ и ‘украшение’. Впервые слово kosmos в значении ‘мир, мироздание, вселенная’, насколько нам известно, было употреблено знаменитым древнегреческим математиком и философом Пифагором (VI век до н. э.). Значение же ‘украшение, наряд’ было известно у слова kosmos ещё во времена Гомера, то есть, по крайней мере, за 200–300 лет до Пифагора.
Прилагательное kosmetikos [косметикoс] имело в древнегреческом языке значение ‘придающий красивый вид, украшающий’, а сочетание слов kosmetike techne [косметикe: тeхне:] или просто kosmetike означало ‘искусство украшения’. Именно здесь и находятся истоки русских слов косметика и косметический.
Что же касается слова космический, то оно восходит к другому древнегреческому прилагательному — kosmikos [космикoс] ‘мировой, вселенский, относящийся к космосу’.
Следовательно, общность происхождения русских слов космос, космический и косметика, косметический может быть представлена в виде такой схемы:
Греч. kosmeo ‘привожу в порядок, украшаю’ v
kosmos ‘мировой порядок, мироздание’ v kosmetike ‘искусство украшения’ v
kosmikos ‘относящийся к космосу’ v русск. косметика v
русск. космический русск. косметический
Козлы в театре
Нет, речь сейчас пойдёт не о козлетоне и не о другом просторечном выражении петь козлом (или драть козла). Напротив, мы сейчас перейдём к рассмотрению таких возвышенных слов, связанных с театром, как трагедия и каприччо.
Что такое трагедия — мы знаем все. А вот какова этимология этого слова, видимо, знают не все. В древнегреческом языке (а трагедия, как известно, родилась именно в Древней Греции) слово tragos [трaгос] означало ‘козёл’, ode [о: дe:] — ‘песня’[88].
Таким образом, tragodia [траго: дuа] — «трагедия» буквально значило ‘песня козлов’.
Какое же отношение могли иметь козлы к театру? Оказывается, самое непосредственное. Древнейшие театральные постановки были неразрывно связаны с культом греческого бога плодородия Диониса. Сначала на этих постановках излагались различные предания о Дионисе в форме диалога между хором и его предводителем — корифеем. Хор обычно состоял из сатиров — козлоногих спутников Диониса. Актёры, изображавшие сатиров, этих полулюдей-полукозлов, были наряжены в козьи шкуры. Пение хора козлоногих сатиров и получило первоначальное название tragodia. Впоследствии развитие трагедии продолжалось, но старое название сохранилось до наших дней.
Другим «козьим» словом, пришедшим в русский язык на сей раз из итальянского языка, является слово каприччо. В основе этого музыкального названия, как, кстати, и в основе слова каприз, лежит итальянок. capra [кaпра] ‘коза’. Что же общего между каприччо и капризом? Свободный, полный неожиданных оборотов характер музыки как бы передаёт своенравные повадки козы. Что же касается каприза, то это, если угодно, проявление козьего характера…
Лихорадка на устах
Пример со словами трагедия и каприччо показывает, что заимствованные иноязычные слова, имеющие в языке-источнике весьма прозаическое буквальное значение, могут восприниматься в заимствующем языке как нечто возвышенное, далёкое от будничной жизни. Эта особенность довольно часто проявляется в заимствованной лексике, ибо лишённые естественных связей родного языка иноязычные слова ассоциируются не с их этимологией, а лишь с тем объектом, который этими словами обозначается. Вот почему заимствованный и исконный слои лексики очень часто относятся в языке к разным сферам — как реальным, так и стилистическим.
Ещё Вальтер Скотт в своём знаменитом романе «Айвенго» сделал очень интересное наблюдение. Оказывается, в английском языке многие названия домашних животных — исконно английского происхождения, а соответствующие им названия мяса были заимствованы после нормандского завоевания Англии (1066 г.) из нормано-французского:
‘бык’ ox [окс] — ‘говядина’ beef [би: ф]
‘телёнок’ calf [ка: ф] — ‘телятина’ veal [ви: л]
‘свинья’ swine [свайн] — ‘свинина’ pork [по: к]
‘овца’ sheep [ши: п] — ‘баранина’ mutton [матн]
Поскольку за скотом ухаживали английские крестьяне, все названия домашних животных здесь сохранились исконные. Названия же блюд были усвоены прислугой у господ-нормандцев и таким образом вошли в английский язык.
Не менее интересное явление можно наблюдать и в русском языке, где церковно-славянизмы употребляются обычно в сфере возвышенного стиля. Особенно ясно это выступает при сравнении исконно русских слов с их старославянскими синонимами. Сравните такие пары слов, как глаза — очи, веки — вежды, лоб — чело, губы — уста, щеки — ланиты, грудь — перси, палец — перст, шея — выя, плечо — рамо и др. Все перечисленные пары обозначают одни и те же части человеческого тела. Разница между этими словами не в значении, а в стилистической окраске.
Стилистическую разницу в употреблении тех и других слов в яркой форме показал писатель С. С. Наровчатов: «Уста целовали и лобзали, они молили и смеялись, были открытыми или сомкнутыми, но лихорадка высыпала только на губах. Перси красавиц вздымались и трепетали, а своему ребенку крестьянка давала грудь. Хмурилось чело государыни, объявлявшей войну неверным туркам, а молодому рекруту попросту забривали лоб»[89].
Изучение заимствованных слов в языке представляет собой обширную и интересную область исследования. Некоторые особенности, характерные для заимствованных слов, были нами рассмотрены в настоящей главе. Теперь же мы обратимся к тому, какие закономерности проявляются в процессе этимологизации заимствованной лексики.
Глава шестнадцатая Этимологизация заимствованных слов
В предыдущей главе мы рассмотрели ряд специфических признаков, которые позволяют в отдельных случаях отличать заимствованные слова от исконных. Мы видели, что заимствованные слова ведут себя в языке по-разному, подчас весьма существенно выделяясь на общем фоне того языка, в который они были заимствованы. Однако было бы ошибочным считать, что этимологический анализ иноязычных слов в корне отличен от анализа слов исконных. Общего здесь будет, пожалуй, даже больше, чем различий. Вот разве только разработка принципов и методики исследования заимствованных слов явно отстаёт от соответствующей разработки в области этимологического изучения «своей» лексики. Во всяком случае, этимологические словари в статьях, посвященных заимствованным словам, часто ограничиваются простым указанием на факт заимствования, не подкрепляя этого утверждения какой-либо аргументацией.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
Греческое слово tele [тe:ле] означает ‘далеко’, а phoneo [пхо: нeо:] ‘звучу’. Отсюда и берёт начало прилагательное telephonos [те: лефo:нос] ‘далеко звучащий’ (по модели: teleskopos [те. лескoпос] ‘далеко видящий’). Но ведь в греческом языке прилагательного telephonos никогда не было! А существительное телефон было искусственно создано в новое время, а не заимствовано из греческого языка. То же самое относится и к слову геология, искусственно образованному по типу слов география, геометрия, метеорология и т. п.
Аналогичное явление имело место в случае со словом аквариум. Иногда в этимологических словарях можно встретить утверждение, что слово это «заимствовано из латинского языка в XIX веке». Однако в латинском языке слова aquarium ‘искусственный водоем для содержания и разведения рыб, водных животных и растений’ не существовало. Интересующее нас слово было в XIX веке не заимствовано из латинского языка (тем более — прямо в русский язык!), а искусственно создано на базе латинского прилагательного aquarius [аквaриус] ‘водный’.
Таким образом, среди слов, содержащих греческие или латинские-корни и суффиксы, следует различать по крайней мере три типа заимствований: 1) слова, проникшие к нам непосредственно из греческого или латинского языка; 2) заимствования через посредство других языков; 3) слова, искусственно созданные в новое время на базе греческого и латинского языков.
Иноязычные слова и этимология
Поскольку в русском языке имеется большое количество заимствованных слов, вопрос о происхождении, о времени, месте и конкретных путях заимствования является одним из наиболее важных вопросов, связанных с работой этимолога.
Очень часто сравнительно недавние заимствования вообще не включаются в этимологические словари русского языка. В лучшем случае указывается лишь тот язык, из которого было произведено заимствование. Однако ссылка такого рода не решает вопроса об этимологии интересующего нас слова.
Допустим, например, что мы хотим выяснять этимологию слова театр. Открываем «Краткий этимологический словарь русского языка» и читаем:
«Театр. Заимствовано из франц. яз. в XVIII в. Франц. theatre восходит к лат. theatrum — ‘театр’, являющемуся переоформлением греч. theatron — т. ж.».
Правильность приведённых здесь сведений не вызывает никаких сомнений. Верно указано время и место заимствования (XVIII век, французский язык), исходный источник заимствованного слова (греческий язык), пути заимствования (греческий > латинский > французский > русский язык). Не хватает здесь только одного —…этимологии слова театр.
Все приведённые в словаре данные не исчерпывают этимологической задачи, так как они ограничены лишь проблемой истории слова, истории его заимствования. Этимология слова театр оказалась максимально приближенной к его истокам, но самые эти истоки вскрыты не были.
Как правило, этимология заимствованного слова может быть установлена лишь на материале того языка, из которого в конечном счёте это слово было заимствовано. В случае со словом театр таким языком является язык древнегреческий, в котором слово theatron [тхeатрон] представляет собой производное от глагола theaomai [тхеaомай] ‘смотрю’. О семантической связи между этими словами мы уже говорили выше, останавливаясь на истории русского слова позор.
Пути-дороги заимствованных слов
На примере со словом театр мы убедились в том, какой сложный путь может совершить слово, переходя из одного языка в другой. В русском языке имеется довольно большое количество слов греческого происхождения. Но пути проникновения их в наш язык были различными. Одни слова были заимствованы из греческого языка в старославянский, а оттуда главным образом через книги религиозного содержания — в древнерусский язык. Другие слова подобно слову театр, попали сначала в латинский язык, а затем — обычно через посредство одного из западноевропейских языков — в русский.
Определить эти конкретные пути заимствования иногда бывает очень нелегко, так как документально засвидетельствованные случаи заимствования сравнительно редки. Вот почему при определении непосредственного источника заимствованного слова видное место принадлежит его фонетическому, словообразовательному и семантическому анализу.
Остановимся в качестве примера на заимствованиях из греческого языка. Когда греческие слова, содержащие звук th[87] проникали в русский язык через старославянский, это исходное th передавалось на письме сначала специальной буквой ? («фита»), а позднее — буквой ф. Именно такое происхождение имеет буква ф, например, в слове фимиам ‘благовонное вещество для курения, ладан’. В тех же случаях, когда греческое слово проникало сначала в латинский язык, звук th утрачивал здесь своё придыхание и начинал произноситься как простое [т]. Вот почему и русское слово театр, пришедшее к нам через посредство латинского языка, начинается с буквы т, а не с ф.
Иногда одно и то же слово проникало в русский язык обоими рассмотренными путями. В этих случаях слова, «путешествовавшие» западным маршрутом (через латинский язык), имели на месте греческого th простое русское т. Те же слова, которые приходили к нам восточным путем (через старославянский язык или непосредственно из греческого), передавали исходное th посредством русского ф.
Так, например, греческое thymiama [тхюмuама] пришло к нам с востока в форме фимиам ‘ладан’, а с запада — тимьян ‘растение с мелкими душистыми цветками’. Имя Фома, пришедшее к нам непосредственно из греческого языка, имеет своего западного «двойника»: Томас, Том. Это — одно и то же имя, а расхождения между начальными Ф- и Т- объясняются только что рассмотренными фонетическими особенностями. Аналогичное расхождение имело место и в случае Федор, Феодор (из греческого языка) — Теодор (через западное посредство).
Подобные же явления наблюдаются и при заимствованиях из других языков. Так, русские слова чердак и чертог были заимствованы, по-видимому, в разное время и, возможно, у разных народов тюркского происхождения. Но и в тюркских языках эти слова не были исконными. В качестве первоисточника слов чердак и чертог учёные обычно называют персидское cartak, состоящее из двух составных элементов: car [чар] ‘четыре’ и tak [так] ‘высокая часть дома, галерея, балкон’.
Бывают и такие редкие случаи, когда слово, проникнув из одного языка в другой, затем совсем неузнанным возвращается обратно. Возможно, что такое путешествие «с обратным билетом» совершило русское слово хрип. Полагают, что сначала оно было заимствовано во французский язык, где в форме grippe [грил] стало обозначать одно из самых распространённых инфекционных заболеваний. И только после этого — уже в иностранном обличье — это слово вернулось обратно в русский язык. Так в результате «поездки» во Францию русский хрип превратился в грипп.
Космос и косметика
Вы никогда не задумывались над тем, почему так похожи друг на друга слова космический и косметический? Есть ли у них какой-то общий, единый источник, или же сходство между этими словами объясняется лишь случайным совпадением? Прежде всего нужно сказать, что этимология обоих слов иожет быть выявлена только на материале греческого языка. Древнегреческий глагол kosmeo [космeо:] означал ‘строю, привожу в порядок, украшаю’. Отсюда у слова kosmos [кoсмос] появились значения ‘упорядоченность, порядок’, ‘мировой порядок, мироздание, мир’ и ‘украшение’. Впервые слово kosmos в значении ‘мир, мироздание, вселенная’, насколько нам известно, было употреблено знаменитым древнегреческим математиком и философом Пифагором (VI век до н. э.). Значение же ‘украшение, наряд’ было известно у слова kosmos ещё во времена Гомера, то есть, по крайней мере, за 200–300 лет до Пифагора.
Прилагательное kosmetikos [косметикoс] имело в древнегреческом языке значение ‘придающий красивый вид, украшающий’, а сочетание слов kosmetike techne [косметикe: тeхне:] или просто kosmetike означало ‘искусство украшения’. Именно здесь и находятся истоки русских слов косметика и косметический.
Что же касается слова космический, то оно восходит к другому древнегреческому прилагательному — kosmikos [космикoс] ‘мировой, вселенский, относящийся к космосу’.
Следовательно, общность происхождения русских слов космос, космический и косметика, косметический может быть представлена в виде такой схемы:
Греч. kosmeo ‘привожу в порядок, украшаю’ v
kosmos ‘мировой порядок, мироздание’ v kosmetike ‘искусство украшения’ v
kosmikos ‘относящийся к космосу’ v русск. косметика v
русск. космический русск. косметический
Козлы в театре
Нет, речь сейчас пойдёт не о козлетоне и не о другом просторечном выражении петь козлом (или драть козла). Напротив, мы сейчас перейдём к рассмотрению таких возвышенных слов, связанных с театром, как трагедия и каприччо.
Что такое трагедия — мы знаем все. А вот какова этимология этого слова, видимо, знают не все. В древнегреческом языке (а трагедия, как известно, родилась именно в Древней Греции) слово tragos [трaгос] означало ‘козёл’, ode [о: дe:] — ‘песня’[88].
Таким образом, tragodia [траго: дuа] — «трагедия» буквально значило ‘песня козлов’.
Какое же отношение могли иметь козлы к театру? Оказывается, самое непосредственное. Древнейшие театральные постановки были неразрывно связаны с культом греческого бога плодородия Диониса. Сначала на этих постановках излагались различные предания о Дионисе в форме диалога между хором и его предводителем — корифеем. Хор обычно состоял из сатиров — козлоногих спутников Диониса. Актёры, изображавшие сатиров, этих полулюдей-полукозлов, были наряжены в козьи шкуры. Пение хора козлоногих сатиров и получило первоначальное название tragodia. Впоследствии развитие трагедии продолжалось, но старое название сохранилось до наших дней.
Другим «козьим» словом, пришедшим в русский язык на сей раз из итальянского языка, является слово каприччо. В основе этого музыкального названия, как, кстати, и в основе слова каприз, лежит итальянок. capra [кaпра] ‘коза’. Что же общего между каприччо и капризом? Свободный, полный неожиданных оборотов характер музыки как бы передаёт своенравные повадки козы. Что же касается каприза, то это, если угодно, проявление козьего характера…
Лихорадка на устах
Пример со словами трагедия и каприччо показывает, что заимствованные иноязычные слова, имеющие в языке-источнике весьма прозаическое буквальное значение, могут восприниматься в заимствующем языке как нечто возвышенное, далёкое от будничной жизни. Эта особенность довольно часто проявляется в заимствованной лексике, ибо лишённые естественных связей родного языка иноязычные слова ассоциируются не с их этимологией, а лишь с тем объектом, который этими словами обозначается. Вот почему заимствованный и исконный слои лексики очень часто относятся в языке к разным сферам — как реальным, так и стилистическим.
Ещё Вальтер Скотт в своём знаменитом романе «Айвенго» сделал очень интересное наблюдение. Оказывается, в английском языке многие названия домашних животных — исконно английского происхождения, а соответствующие им названия мяса были заимствованы после нормандского завоевания Англии (1066 г.) из нормано-французского:
‘бык’ ox [окс] — ‘говядина’ beef [би: ф]
‘телёнок’ calf [ка: ф] — ‘телятина’ veal [ви: л]
‘свинья’ swine [свайн] — ‘свинина’ pork [по: к]
‘овца’ sheep [ши: п] — ‘баранина’ mutton [матн]
Поскольку за скотом ухаживали английские крестьяне, все названия домашних животных здесь сохранились исконные. Названия же блюд были усвоены прислугой у господ-нормандцев и таким образом вошли в английский язык.
Не менее интересное явление можно наблюдать и в русском языке, где церковно-славянизмы употребляются обычно в сфере возвышенного стиля. Особенно ясно это выступает при сравнении исконно русских слов с их старославянскими синонимами. Сравните такие пары слов, как глаза — очи, веки — вежды, лоб — чело, губы — уста, щеки — ланиты, грудь — перси, палец — перст, шея — выя, плечо — рамо и др. Все перечисленные пары обозначают одни и те же части человеческого тела. Разница между этими словами не в значении, а в стилистической окраске.
Стилистическую разницу в употреблении тех и других слов в яркой форме показал писатель С. С. Наровчатов: «Уста целовали и лобзали, они молили и смеялись, были открытыми или сомкнутыми, но лихорадка высыпала только на губах. Перси красавиц вздымались и трепетали, а своему ребенку крестьянка давала грудь. Хмурилось чело государыни, объявлявшей войну неверным туркам, а молодому рекруту попросту забривали лоб»[89].
Изучение заимствованных слов в языке представляет собой обширную и интересную область исследования. Некоторые особенности, характерные для заимствованных слов, были нами рассмотрены в настоящей главе. Теперь же мы обратимся к тому, какие закономерности проявляются в процессе этимологизации заимствованной лексики.
Глава шестнадцатая Этимологизация заимствованных слов
В предыдущей главе мы рассмотрели ряд специфических признаков, которые позволяют в отдельных случаях отличать заимствованные слова от исконных. Мы видели, что заимствованные слова ведут себя в языке по-разному, подчас весьма существенно выделяясь на общем фоне того языка, в который они были заимствованы. Однако было бы ошибочным считать, что этимологический анализ иноязычных слов в корне отличен от анализа слов исконных. Общего здесь будет, пожалуй, даже больше, чем различий. Вот разве только разработка принципов и методики исследования заимствованных слов явно отстаёт от соответствующей разработки в области этимологического изучения «своей» лексики. Во всяком случае, этимологические словари в статьях, посвященных заимствованным словам, часто ограничиваются простым указанием на факт заимствования, не подкрепляя этого утверждения какой-либо аргументацией.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39