— Вы сделали все, что могли.— Благодарю вас, сэр.— Я обвиняю себя. Обвинял бы себя, даже если бы услышал что-нибудь другое от вас.Что-то в его тоне заставило Томми вздрогнуть. Страх сдавил его сердце.— Что-нибудь случилось, сэр?— Боюсь, что да.— Таппенс?..— Прочитайте это.Он протянул Томми лист бумаги с отпечатанным на машинке текстом. Буквы плясали перед глазами. Это было описание вещей, шляпки, пальто и даже носового платка… На платке вышиты инициалы. «П.Л.К.» Томми вопросительно посмотрел на Картера.— Найдены на побережье Йоркшира, около Эбюри.— Боже мой, — прошептал Томми. — Таппенс… Я найду ее… Я перебью этих…— Я понимаю, что вы испытываете сейчас, мой мальчик. Но послушайтесь моего совета, бросьте поиски. Время милосердно. Вы забудете.— Забыть Таппенс? Никогда!Картер покачал головой.— Это вы сейчас так думаете. Мне жаль, что я привлек вас к этому делу. Томми взял себя в руки.— Я напрасно отнимаю у вас время, сэр, — с усилием сказал он. — Вам незачем обвинять себя. Я думаю, мы просто не годимся для подобной работы. Прощайте!Вернувшись в «Риц», Томми начал механически собирать вещи. Мысли его были далеко. Таппенс умерла. Таппенс!Ему принесли записку от Эджертона, который узнал о случившемся из газет. Он выражал свое сочувствие и предлагал работу в Аргентине.Открылась дверь, и вошел Юлиус.— Это правда, что они пишут о Таппенс?— Да, — кивнул Томми.— Ее утопили?Томми пожал плечами.— Проклятье! Маленькая Таппенс! Она была отважной девушкой.Томми не выдержал.— Уходи! Ты и не думал о ней! Ты хотел, чтобы она вышла за тебя замуж? Ха — ха — ха! Да я отдал бы все на свете, чтобы спасти ее!— Послушайте… — начал Юлиус.— Иди к черту! Я не могу слышать, как ты говоришь «маленькая Таппенс». Иди к своей кузине! Я всегда любил Таппенс, с тех пор, как мы были детьми. Мы росли вместе. Потом, когда она работала сиделкой в госпитале…Юлиус перебил его:— Послушайте! Могу поклясться, что тоже видел Джейн в костюме сиделки. Это было, когда я следил за Уайтингтоном. В Борнемуде… Да, да! Это была она!— Я не удивлюсь, — сердито сказал Томми, — если она там была все время. И бумаги Данверса украла тоже она!— Проклятье! Не забывайте, что она моя кузина!— Не знаю, кого надо проклинать, но уходите отсюда!— Хорошо, — согласился Юлиус, — я ухожу. Я не сержусь на вас. Кстати, я собираюсь съездить в Манчестер.— Мне все равно, куда вы едете.Когда дверь за Юлиусом закрылась, Томми нажал на звонок. Вошел слуга.— Отнесите мои вещи вниз.— Да, сэр. Уезжаете?— Уезжаю к чертовой бабушке!— Да, сэр. Вызвать такси? Томми кивнул.Куда ему идти? Он перечитал записку Эджертона и покачал головой. Таппенс должна быть отомщена. Томми подошел к столу. Бумаги и конвертов не оказалось. Он вспомнил, что они должны быть у Юлиуса.Гершеймера в номере не было. Томми подошел к письменному столу и открыл средний ящик. Среди бумаг лежала фотография. Он взял ее, закрыл ящик и подошел к окну. Фантастика! Как могла попасть фотография Анетты в письменный стол Юлиуса Гершеймера? Глава 22На Даунинг-Стрит Премьер-министр выглядел усталым и обеспокоенным.— Я не понял, — сказал он, — вы действительно считаете, что еще есть надежда?— Этот парень думает так, — ответил Картер.— Покажите-ка мне еще раз… Картер протянул ему письмо. «Дорогой мистер Картер!Случившееся потрясло меня. Конечно, я был ослом. Если мои подозрения верны, девушка в Манчестере — подставная фигура. Все было подготовлено заранее. Я уверен в этом. Мне кажется, я знаю, кто такая Джейн Финн в действительности, и даже подозреваю, где находится она и ее бумаги. Конечно, это только предположение.Видите ли, я понял их планы в отношении Таппенс. Они позволили Джейн Финн бежать и симулировать, что к ней вернулась память, в надежде, что потом она будет свободна. Конечно, они очень рискуют, потому что она многое знает, но они надеются, что она приведет их к тайнику, и они получат бумаги. Но если они узнают, что бумаги обнаружены нами, девушка им больше не будет нужна. Поэтому я должен попытаться найти Таппенс прежде, чем исчезнет Джейн.Одна просьба — пожалуйста, держите под наблюдением дом в Сохо днем и ночью. Ваш Томас Бересфорд».— Что из себя представляет этот парень? — спросил премьер — министр.— Типичный англичанин. И очень упрям, его невозможно сбить с пути. Девушка совершенно другая. Больше интуиции и меньше здравого смысла. Вместе они представляют отличную пару.— Ему можно доверять?— Да, вполне. К тому же он уверен в себе. — Картер помолчал. — Но сейчас меня больше интересует другой человек…— Кого вы имеете в виду?— Пила Эджертона.— Сэра Джеймса? — в изумлении переспросил премьер — министр.— Да. Я чувствую его руку в этом деле. По правде сказать, единственный в мире человек, способный победить мистера Брауна, — это Пил Эджертон. Я говорил вам, что он занимается нашим делом, но не хочет, чтобы об этом знали. Кстати, я получил странную просьбу от него.— Да?— Он прислал мне вырезки из американских газет. В них сообщается, что в одном из нью-йоркских доков найдено тело мужчины. Эджертон просит узнать подробности.— Ну?— Почти ничего не известно. Молодой мужчина, лет тридцати, бедно одетый…— И вы считаете, что этот случай имеет отношение?..— Так считает сэр Джеймс. Конечно, он может и ошибаться.Они помолчали. Затем Картер сказал:— Я просил его зайти. Он мог бы кое-что объяснить в письме Бересфорда. А, да вот он сам.— Мы получили письмо от юного Бересфорда, — обратился к Эджертону Картер после взаимных приветствий. — Вы видели его, я полагаю?— Он звонил мне.— Вы можете рассказать нам, о чем был разговор?— Томми поблагодарил меня за письмо, в котором я предлагал ему работу. Потом он напомнил, что в Манчестере мы говорили о поддельной телеграмме, которая заставила уехать мисс Таппенс и сказал, что нашел в ящике мистера Гершеймера фотографию. — Эджертон помолчал. — Я спросил, есть ли на фотографии имя и адрес калифорнийского фотографа. Он ответил: «Вы угадали, сэр. Есть». Оказывается, на фотографии изображена француженка Анетта, которая спасла ему жизнь.— Что?!— Точно. Я спросил его, что он сделал с фотографией. Томми ответил, что положил ее на место. — Эджертон снова помолчал. — Конечно, девушка в Манчестере — подставное лицо. Бересфорд понял это сам, без моей подсказки. Но он волновался о судьбе мисс Коули. Думаю ли я, спросил он, что она жива? Я ответил, что многое говорит за это.— И что потом?— Я посоветовал ему обратиться за копией телеграммы. Возможно, телеграмму подменили, чтобы пустить нас по ложному следу.Картер кивнул. Он достал из кармана листок и вслух прочитал: «Приезжай немедленно Эстли Прайорс, Чейт Хауз, Кент. Важные сведения. Томми».— Все очень просто, — сказал Эджертон. — Изменили несколько слов, и дело сделано.— Где же, по-вашему, теперь Бересфорд?— В Чейт Хаузе, если я не ошибаюсь.Картер с любопытством посмотрел на него.— Я удивляюсь, почему и вы не там же, сэр Джеймс.— У меня кое-какие дела в Лондоне. Кстати, есть сведения о том американском парне?— Боюсь, что нет. А вам важно знать, кто он?— Я знаю, кто он, — ответил Эджертон. — Я не могу пока вам этого сказать, но знаю.Картер и премьер — министр переглянулись.— Я не понимаю, — сказал премьер — министр, — как фотография оказалась в ящике мистера Гершеймера?— Возможно, она никогда и не покидала этот ящик. — Эджертон посмотрел в окно.— А поддельный инспектор? Инспектор Браун?— Ну… — вместо ответа протянул Эджертон и встал. — Не смею больше мешать вам.Два часа спустя Юлиус Гершеймер вернулся из Манчестера. На его столе лежала записка от Томми. «Дорогой Гершеймер! Простите, что я вышел из себя и наговорил вам дерзостей. Мне предложили работу в Аргентине. Возможно, я приму предложение. Прощайте.Ваш Томас Бересфорд».Странная улыбка появилась на лице Юлкуса. Он смял письмо и швырнул в корзину.— Проклятый дурак! — процедил он сквозь зубы. Глава 23Время ждет… После звонка Эджертону Томми отправился в Баберси. Он нашел Альберта и представился ему как друг Таппенс.— Надеюсь, у молодой леди все в порядке? — спросил Альберт.— Она исчезла.— Надеюсь, ее не похитили?— Похоже на то.— Вы не думаете, что с ней что-нибудь сделали, сэр?— Надеюсь, что нет. Кстати, нет ли у тебя какой-нибудь тетки, кузины, бабушки или другой родственницы?Альберт ухмыльнулся.— Нет, сэр. Моя единственная тетка давно умерла.Томми кивнул.— Ты сможешь встретить меня в час дня на Черинг Кросс?— Я буду там, сэр. Вы можете на меня положиться. Томми намеревался снять номер в гостинице в Чейт Хаузе, чтобы быть поближе к Эстли Прайорс. Дом, который его интересовал, был собственностью доктора Адамса. Правда, доктор уже не занимался практикой, но был популярной фигурой в деревне.Несмотря на то, что жизнь Адамса была всем хорошо известна, Томми сомневался. Может быть, этот мягкий и умный человек в действительности опасный преступник? Он осторожно попытался выяснить, не было ли среди гостей доктора или его редких пациентов девушки, похожей на Таппенс или Анетту. Но никто ничего не знал.В один из вечеров Томми в сопровождении Альберта обследовал сад доктора Адамса. Дом стоял в стороне от дороги, и местность производила довольно мрачное впечатление. Томми представлял себе внезапное появление свирепого пса. Фантазия Альберта была побогаче и рисовала ему пуму или кобру. Но они спокойно дошли до самого дома.Света в доме не было, светилось лишь одно окно, из которого доносились оживленные голоса. Томми осторожно заглянул в него. За большим столом собралась компания. Обсуждалась игра в крикет.Эту ночь Томми спал плохо. На следующее утро неутомимый Альберт завязал знакомство с сыном зеленщика и даже сумел понравиться поварихе Чейт Хауза. Он вернулся с сообщением, что она, несомненно, «из их шайки», правда, в подтверждение своего мнения не мог представить ничего, кроме того, что она была добра к нему.Вечером они с Альбертом снова проникли в сад Эстли Прайорс. Еще издали Томми увидел, что на втором этаже горит свет. Он изумленно разинул рот, узнав в женской фигуре у окна Таппенс. Таппенс была в этом доме!Он хлопнул Альберта по плечу.— Стой здесь! Когда я начну петь, наблюдай за тем окном. Он отошел в сторону и заорал: Я солдат,Я веселый британский солдат.Ты можешь убедиться,Что я стою на ногах… Эту песенку Томми часто слышал, когда лежал в госпитале. Он не сомневался, что Таппенс узнает ее.На шум из дома выскочили дворецкий и слуга. Дворецкий пытался заставить Томми замолчать, но тот продолжал петь, называя дворецкого «дорогие старые бакенбарды». Слуга схватил Томми за одну руку, дворецкий за другую, они потащили его к воротам и вытолкнули на дорогу. Дворецкий пригрозил вызвать полицию. Любой другой мог бы присягнуть, что дворецкий — настоящий дворецкий, а слуга — настоящий слуга. Ну, а что дворецким оказался Уайтингтон — так это случайность!Томми вернулся в гостиницу и стал ждать возвращения Альберта.— Ну? — нетерпеливо спросил он, когда тот появился.— Пока они гонялись за вами, сэр, окно открылось, и оттуда бросили записку. — Он протянул бумажку Томми. — Вот.На клочке бумаги было всего три слова: «Завтра это время».— Отлично! — воскликнул Томми.— Я тоже написал записку и бросил в окно, — сказал Альберт.Томми застонал.— Твое усердие погубит нас, Альберт! Что ты написал?— Написал, что мы живем в гостинице и что если ей удастся убежать, чтобы она квакнула, как лягушка.Томми тяжело вздохнул. Альберт удрученно посмотрел на него.— Не хмурься, ты молодец, — сказал Томми. — А этот дворецкий — мой старый приятель. Держу пари, что он узнал меня, хотя и не подал виду. Да, они легко не сдадутся. Если паук сплетет паутину, мухи должны попасть в нее. Но ничего, мы возьмем свое…К Томми вернулось хорошее настроение. Он обдумал свои действия на следующий вечер.Однако скоро его планы были нарушены. Томми был в баре, когда ему сообщили, что его кто-то спрашивает. Он вышел на улицу и увидел незнакомого мужчину.— Что тебе, парень?— Это наверное, вам, сэр? — он протянул Томми записку: «Передать джентльмену в гостинице около Эстли Прайорс. Он даст вам десять шиллингов».Записка была от Таппенс.— Да, это мне.— А как насчет десяти шиллингов?Томми сунул ему деньги, и тот торопливо ушел. Томми развернул записку.
«Дорогой Томми!Я знаю, что прошлой ночью ты был в саду. Они устроили тебе засаду. Они говорили об этом утром, что-то насчет Холихида, кажется. Анетта рассказала мне о твоем бегстве. Мужайся.Твоя Таппенс».
Томми бросился к Альберту.— Собирай багаж! Мы уезжаем.— Да, сэр.— Хотя подожди… Что это значит? — Томми еще раз перечитал записку.— Альберт! Я дурак! Распаковывай!— Хорошо, сэр.— Да, дурак, — задумчиво повторил Томми. — Но не я, а кто-то другой. И, наконец, я узнаю, кто это. Глава 24 Юлиус вмешивается В Кларидже Краменин диктовал секретарю письмо. Неожиданно телефонный звонок прервал их работу. Секретарь поднял трубку.— Вас, сэр.— И кто же?— Мистер Юлиус Гершеймер.— Гершеймер… — задумчиво повторил Краменин. — Я где-то слышал это имя.— Его отец был одним из стальных королей Америки, — сказал секретарь. — Этот молодой человек недавно унаследовал миллионы.Краменин одобрительно посмотрел на него.— Спросите, что ему нужно.— Он говорит, что должен видеть вас по частному делу.— Гм, миллионер… — пробормотал Краменин. — Ну хорошо, пусть приходит.Через полчаса Юлиус открыл дверь кабинета.— Мсье Краменин? — спросил он. — Рад встретиться с вами. У меня крайне важное дело к вам, и я хотел бы поговорить с вами наедине, — он посмотрел на секретаря.— Это мой секретарь, от которого у меня нет секретов.— Может быть, — сухо возразил Юлиус, — но у меня есть. И я буду обязан вам, если вы попросите его удалиться.— Иван, — обернулся к секретарю Краменин, — подождите, пожалуйста, в другой комнате…— Другая комната не подойдет, — перебил его Юлиус. — Знаю я эти комнаты… Пошлите его купить что-нибудь.Краменин с любопытством посмотрел на американца.— Иван, вы свободны.Секретарь вышел. Юлиус с довольной улыбкой закрыл за ним дверь и уселся в кресло.— Теперь, мистер Гершеймер, может быть, вы будете добры рассказать, зачем пришли?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16