За ним открылась затемненная вокс-рубка — небольшой альков, где можно было в относительном уединении получать особо важные сообщения. На свет вышел молодой долговязый офицер со сложной гарнитурой, прикрепленной к вороту, и с электронным планшетом в руке. Он сделал пару шагов и вытянулся по стойке «смирно».
— Автоматическое послание, приоритетный шифр, доставка немедленно. — Он нерешительно повел глазами, не зная, к кому обращаться: к Гарро или Гарье. — Сэр?
Капитан корабля протянул руку:
— Передайте мне блокнот, мистер Маас. — Затем он взглянул на Гарро: — Вы позволите, капитан?
Натаниэль кивнул и стал наблюдать, как Гарья торопливо прочитывает страничку.
— Ага, — произнес Гарья спустя несколько мгновений. — Похоже, лорд Мортарион нашел нам другое применение. Воут, прикажи разогреть маневровые двигатели.
Адъютант отошла отдать необходимые распоряжения, и Гарро взял у капитана планшет.
— Возникли осложнения?
— Нет, сэр. Новые приказы.
Капитан корабля наклонился к сервитору-рулевому и отдал несколько коротких команд.
Послание в электронном планшете было коротким и недвусмысленным. Переданные прямо по вокс-каналу «Духа мщения», заверенные личными рунами Повелителя Смерти и советника Хоруса Малогарста, директивы предписывали «Эйзенштейну» покинуть занятую позицию и опуститься на нижний орбитальный уровень.
Гарро, как и все космодесантники высокого ранга, имел некоторый опыт в управлении звездными кораблями, и сейчас, вспоминая сведения, полученные во время сеансов гипноза, он по указанным координатам определил новое положение фрегата.
Полученная картина заставила его нахмуриться. По словам Тифона, «Эйзенштейн» должен был действовать как перехватчик возможных беглецов с Истваана III, но на новой предполагаемой позиции корабль окажется слишком близко к плотному слою атмосферы третьей планеты и не сможет реагировать с необходимой быстротой. Эффективно выполнить задачу перехвата корабль был способен, только оставаясь на высокой орбите, чтобы у команды было время засечь цель, навести орудия и уничтожить вражеские корабли. Потеря высоты влекла за собой сужение сектора обстрела. Изучив соответствующие координаты поверхности, Гарро расстроился еще больше. Новая позиция «Эйзенштейна» выводила его в пространство непосредственно над Хоралом, а Гарро был уверен, что там уже не осталось ни одного корабля, способного выйти в космос.
С самым мрачным видом боевой капитан вернул планшет Маасу. Если бы на борту фрегата были десантные капсулы с воинами второй волны вторжения, логика нового приказа не вызвала бы сомнений, но «Эйзенштейн» не был рассчитан на подобного рода операции. По сути, он был просто носителем артиллерийских орудий. Борта фрегата с обеих сторон ощетинились дулами тяжелых пушек, и на таком расстоянии от поверхности планеты единственной возможной операцией была бы бомбардировка мира с дальней дистанции, но это казалось немыслимым. В конце концов, Хорус на военном совете уже отклонил требования Ангрона стереть город Хорал в порошок снарядами с дальней дистанции. Воитель вряд ли мог так быстро изменить свое решение. А если бы и изменил, на поверхности все еще оставались сотни верных ему воинов. Гарро ощутил на себе пристальный взгляд Гарьи.
— Капитан, если у вас нет возражений, я хотел бы исполнить приказ.
Гарро рассеянно кивнул, ощущая необъяснимый холодок тревожного предчувствия:
— Выполняйте, мастер Гарья.
Гвардеец Смерти подошел ближе к обзорному иллюминатору и сквозь армированное стекло посмотрел наружу. Снизу уже приближалась окутанная тучами сфера Истваана III.
— Что-то не так, господин? — Дециус заговорил приглушенным шепотом, неслышным для остальных членов экипажа.
— Да, — ответил боевой капитан и сам поразился своей откровенности. — Но, клянусь Террой, я еще не понимаю, в чем дело.
Калеб плотнее запахнул полы матросской робы и осторожно двинулся по служебному переходу. За долгие годы он мастерски научился оставаться незаметным, даже находясь на виду у всех, а теперь для любого постороннего наблюдателя денщик выглядел обычным судовым слугой. Значок принадлежности к Гвардии Смерти и Седьмой роте надежно скрывался под серой тканью. Часть его мыслей безостановочно вертелась вокруг недопустимости такого поведения, но Калеб продолжал идти, стараясь не обращать на них внимания.
Неужели он настолько изменился? Тот факт, что вместо того, чтобы открыто идти по своим делам, он маскировался под рабочего «Эйзенштейна», был отчасти преступлением, и все же Калеб был уверен в правильности своих поступков. С тех пор как Император внял его мольбам в лазарете и спас хозяина от смерти, денщик осмелел. Приказы капитана предопределялись свыше. Возможно, так было и раньше, но теперь Калеб в этом твердо уверился. Боевой капитан приказал ему проследить за грузом последнего штурмкатера, и он намеревался выполнить поручение. Если таково было пожелание Гарро, значит, это была и воля Императора, а, следовательно, он прав в своем выборе.
После ухода с посадочной палубы воинов Седьмой роты Калеб расположился так, чтобы следить за работающими сервиторами и одновременно не выпускать из виду последний из прибывших штурмкатеров. Всего через несколько минут вернулся человек Грульгора — этот грубиян Мокир — и привел с собой целую толпу слуг, чтобы разгрузить челнок. Калеб увидел, как из люка выкатываются тяжелые стальные контейнеры, которые слуги подвешивали к цепным вагонеткам, направленным в сторону кормы. Все контейнеры были одинаковыми — прямоугольные стальные ящики, местами поцарапанные и побитые, отмеченные знаком аквилы, с ярко-желтыми предупредительными надписями на боках. В них могло быть что угодно. На таком расстоянии Калеб не мог прочитать сопроводительные свитки, прикрепленные на крышках.
Он с любопытством наблюдал, как один работник, оступившись, чуть не уронил контейнер, подхватив его в метре от пола. Мокир вихрем налетел на провинившегося слугу и сбил его с ног ударом кулака. Калеб не разобрал произнесенные им слова, но ярость Гвардейца Смерти была очевидной.
Целый поезд вагонеток дернулся и покатился. Калеб нерешительно посмотрел ему вслед. Да, у него был приказ проследить за выгрузкой имущества и оборудования, но Гарро еще хотел получить информацию относительно характера груза штурмкатера. Калеб убедил себя, что последнее распоряжение было более важным.
И денщик, держась на некотором расстоянии от поезда и стараясь не попасться на глаза Мокиру, последовал через весь корабль за грузом. Вагонетки остановились у ряда подъемников, который шел вдоль центральной оси фрегата. По обе стороны стального туннеля располагались люки и приспособления для загрузки боеприпасов в основные артиллерийские орудия «Эйзенштейна». Большие открытые воронки были готовы принять боевые снаряды, хранившиеся на складах над ними. Контейнеры из вагонеток перенесли на подмостки у орудий левого борта. Калеб в полном недоумении скользнул взглядом вдоль одной из огромных пушек и через бронированное стекло смотровой щели увидел мерцавшую вдали поверхность планеты.
Рабочие начали открывать контейнеры, и денщик, стремясь увидеть как можно больше, переместился ближе, за выступающий край предохранительной перегородки, предназначенной для герметизации отсека на случай самопроизвольного взрыва боеприпасов или повреждения орудия. Изумление Калеба еще возросло при виде массивных фигур Гвардейцев Смерти, наблюдавших за работой слуг. Впереди всех с обнаженной головой стоял командир Грульгор, он выкрикивал приказы и направлял рабочих энергичными взмахами руки. Ближайший к нему контейнер с шипящим свистом открылся, наподобие подарочной шкатулки. Внутри оказалась шестиугольная рама, а на ней — дюжина круглых стеклянных сосудов. Каждый из шаров имел около метра в диаметре, и все они были заполнены жидкостью мутно-зеленого цвета.
Каждая капсула несла на себе черный символ из трех пересекающихся разорванных колец, и, повинуясь какому-то животному инстинкту, Калеб при виде этих обозначений изо всех сил вцепился в стоящее перед ним ограждение. Быстрый мысленный подсчет показал, что если все контейнеры одинаковы, то Грульгор получил более сотни таких капсул. Все сходилось: внезапная ярость Мокира, присутствие при разгрузке командира, величайшая осторожность, с которой трудились работники. Как бы ни называлась содержащаяся в стеклянных шарах жидкость, она, без сомнения, представляла смертельную опасность.
Сделанные выводы настолько поразили Калеба, что он вскочил на ноги. Внезапно вся его храбрость от смелой выдумки испарилась, и денщика охватил ужас. Он резко развернулся, чтобы убежать, но тотчас наткнулся на спешившего куда-то с полным подносом инструментов сервитора. Поршневые конечности машины-раба не выдержали толчка, и металлические детали со звоном посыпались на пол. Шум привлек внимание космодесантника Грульгора. Калеб увидел, что Мокир направился прямо к его убежищу, и отступил дальше в тень.
Страх охватил его так же плотно, как одежда корабельного рабочего. Едва привыкнув к темноте, Калеб понял, что находится в нише, откуда нет другого выхода. Тупик заканчивался глухой металлической стеной, и лишь под самым потолком, куда он не мог забраться, шли узкие мостки. Его непременно обнаружат. Его обнаружат и узнают, и тогда станет известно, кто его послал. У Калеба отказали ноги. Грульгор его непременно прикончит, в этом он не сомневался. Денщик помнил угрожающее выражение его глаз там, на «Стойкости». Но смерть ничто по сравнению с катастрофическими последствиями провала. Калеб Арин погибнет, но при этом он подведет своего господина и Повелителя Человечества.
Мокир, держа одну руку на рукоятке боевого ножа, искоса взглянул на лежащего сервитора и продолжал идти. Денщик молча молился:
«Император, Повелитель Людей, защити меня и сохрани от врагов Твоей Божественной Воли…»
В следующую секунду он ощутил, как чья-то рука схватила его и подняла с палубы на мостки. Приземлившись, Калеб заморгал от неожиданности.
— Войен? — прошептал он.
Апотекарий приложил палец к губам и крепко сжал руку Калеба. Денщик посмотрел вниз. Мокир, внимательно обследовав нишу, фыркнул и отправился обратно к Грульгору. Спустя несколько мгновений Войен отпустил Калеба и заставил его лечь.
— Господин, — прошептал денщик, — что вы здесь делаете?
Войен тихо зарокотал в ответ:
— Мои подозрения, как и твои, полностью оправдались. Но, в отличие от тебя, я умею действовать скрытно.
— Спасибо, что спасли мне жизнь, сэр. Если бы Мокир меня там обнаружил…
— Опасность еще не миновала.
По голосу апотекария было ясно, что он крайне встревожен. Калеб посмотрел на грузчиков и стеклянные шары.
— А что это за сосуды?
Теперь рабочие осторожно снимали кожухи с боеголовок ракетных снарядов и заменяли в них взрывчатое вещество на стеклянные сферы, наполненные жидкостью.
Войен заговорил, но казалось, слова настолько ему противны, что застревают в горле.
— Это капсулы с «Истребителем жизни»,— выдавил он.— Это специально разработанное вирусное средство такой мощности, что применяется только в самых крайних случаях, обычно против наиболее злостных ксеносов.
Апотекарий отвернулся, но выражение его лица успело ужаснуть Калеба. Если уж космодесантник боится…
— Это биологическое оружие высшего порядка, убийца миров. Иметь такое в своих арсеналах имеют право только самые большие и надежные корабли.
— Они привезли его со «Стойкости»? — Калеб недоуменно моргнул. — Зачем, господин? И почему они заряжают им орудия над планетой?
Войен бросил в его сторону суровый взгляд:
— Слушай меня, Калеб. Беги к капитану и расскажи обо всем, что видел. И как можно быстрее, маленький человечек. Беги. Быстро!
И Калеб побежал.
— Что это?
Дециус услышал тревожные нотки в голосе Гарьи и поднял голову от гололитического дисплея капитанского мостика. Капитан корабля разговаривал со связистом Маасом.
— В этом секторе не запланировано никаких передвижений. Или схема развертывания изменилась, а я об этом не знаю?
— Никак нет,— ответил Маас. — Никаких изменений, сэр. И все же сигнал с «Повелителя Хируса» абсолютно ясен. «Громовой ястреб» с «Андрониуса» входит в зону наших действий, и он не доложил о миссии полета.
— «Андрониус» — корабль Эйдолона, — вмешался Сендек. — Может, он внезапно возжелал присоединиться к нашим боевым братьям на поверхности?
Капитан Гарро, морщась от боли в ноге, подошел ближе.
— Ты уверен? — спросил он офицера-связиста. Маас кивнул и показал электронный планшет:
— Абсолютно уверен, сэр. «Громовой ястреб» Детей Императора проходит через зону досягаемости наших орудий.
— Хорошая возможность превратиться в цель,— пробормотал Сендек, и Дециус согласился с ним, сдержанно кивая.
Космодесантник подстроил голопроектор, чтобы удостовериться в представленных Маасом сведениях, и удивленно моргнул. В контролируемом «Эйзенштейном» секторе оказался не только катер, но и звено перехватчиков класса «Ворон», идущих в боевом порядке.
Гарро повернулся к женщине:
— Пахнет неприятностями. Разверните корабль на курс перехвата.
Воут передала рулевым приказ боевого капитана, и Дециус обратился к Гарро:
— Господин, может, это какая-то проверка? Сначала нас переводят с предписанной ранее позиции, а потом наши собственные корабли не идентифицируют свои цели?
— Я ничего не могу тебе на это ответить.
— Капитан! — настойчиво окликнул Гарро Сендек.— Истребители преследуют «Громовой ястреб»… Они только что открыли огонь.
— Наверное, предупредительный залп, — заметил Гарья.
Воут покачала головой:
— Нет. Регистратор указывает на энергетические возмущения на корме катера. Десантный корабль получил удар.
Снова прозвенел знакомый колокольчик, и Маас вышел из своей ниши.
— Боевой капитан Гарро, я получил открытое послание по главному вокс-каналу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45