— Я все-таки не пойму причины, — не отставала Ранесса.— Ты сама ее назвала. И правильно сказала: всем было наплевать на эту девочку.Вольфрам встал и стряхнул с ладоней землю. Потом пристально и сурово взглянул на Ранессу.— Уж кому, как не тебе, это понять.Вольфрам отошел, чтобы разложить свою нехитрую постель. Краешком глаза он видел, что Ранесса по-прежнему стоит и глядит на него. От костра исходило приятное тепло. Засыпая, Вольфрам подумал: наконец-то последнее слово осталось за ним. *** Наутро Ранесса пропала.Вольфрам обыскал все окрестности — Ранессы нигде не было. Вольфрам успокаивал себя, говоря, что она отправилась на охоту. Тело дракона требовало огромного количества мяса, и Ранесса нередко улетала, чтобы поохотиться на оленя или горную козу. В зависимости от своего настроения она, бывало, приносила Вольфраму лакомый кусочек на жаркое.Вольфрам твердил себе успокоительные слова, а в мозгу все время шевелилась тревожная мысль: а вдруг Ранесса и впрямь выполнила свою угрозу? Он сильно разозлил ее вчера; вот она взяла и улетела одна. Вольфрам побрел вдоль берега реки, вяло соображая, что делать дальше. Но если с возможностями Ранессы поиски оказались безуспешными, то без нее…— Я все равно буду продолжать, — упрямо произнес Вольфрам, глядя на свое отражение в речной воде, слегка подернутой рябью. — Я поклялся себе. Пусть на это уйдут годы. Может, вся оставшаяся жизнь.Он грустно улыбнулся.— Я стану похож на Владыку Густава. Меня тоже будут считать безумцем. А потом, через много лет, обо мне начнут сочинять баллады.Крупная тень загородила солнце. Вольфрам поднял голову и облегченно вздохнул. Над ним кружила Ранесса.— Ты искал не в тех местах! — крикнула она с высоты. — Тааны ушли на север. Далеко на север. Они пересекли реку Арвен невдалеке от Нового Виннингэля.От удивления Вольфрам разинул рот.— Откуда ты знаешь? — спросил он.— Что? — наклонила шею Ранесса. — Мне не слышно.— Откуда ты это узнала? — проревел он во всю мощь своих легких.— Взяла и спросила.— У кого? — снова крикнул Вольфрам. — У кого ты спрашивала?Он выразительно обвел рукой пространство, давая понять Ранессе, что вокруг — глухие места.— Здесь некого спрашивать!Ранесса что-то пробормотала.— Говори громче!— Если желаешь знать, я спросила у чайки.— Давай спускайся! — потребовал Вольфрам. — Иначе я потеряю голос.Ранесса еще немного покружила, выбирая себе место. Облюбовав нагретые солнцем камни, она опустилась туда.— Мне послышалось, что ты спрашивала у… чайки, — сказал Вольфрам, приблизившись к драконьей голове.— Тебе не послышалось. Я спросила у чайки, не видела ли она тех таанов, и болтливая птица выложила мне все. Чайки несколько месяцев только об этом и говорят, — насмешливо добавила Ранесса. — Немного же надо пищи для птичьих мозгов.— Я и не знал, что ты умеешь разговаривать с чайками, — сказал ошеломленный Вольфрам.— Как видишь, умею, — ответила Ранесса, не желая вдаваться в подробности.— И все драконы умеют?— Наверное. Послушай, раз теперь мы знаем, в каком направлении они шли, чего мы тянем время?— Погоди, — остановил ее Вольфрам. — Это что же получается? Мы три дня подряд летали наугад, когда тебе было достаточно расспросить первую встречную чайку!Ранесса упорно глядела вдаль.— Ранесса! — Вольфрам едва сдерживал гнев. — Так почему же ты не спрашивала?Она нагнула шею.— Разговаривать с птицами — это слишком уж… по-пеквейски.— По-пеквейски?— Ну да. Это пеквеи любят с ними разговаривать. Так мы летим? — недовольно спросила она.— Летим, — отозвался Вольфрам.Он вскарабкался на спину дракона, старательно пряча усмешку. ГЛАВА 10 Плавание Шадамера, Алисы, Дамры и Гриффита на корабле орков протекало на удивление безмятежно. Над головой постоянно светило солнце, а за кормой тянулся пенный след спокойных морских вод. Корабль плыл очень быстро, чему в немалой степени помогали магические способности корабельной ведуньи Квай-гай и Гриффита. Одна своей магией утихомиривала волны, другой усмирял ветры. Корабль благополучно миновал Сагванское море, столь же благополучно обогнул мыс Дурных Знамений и в необычайно короткие сроки оказался в море Орков.Магия Гриффита произвела большое впечатление на капитана Кал-Га. Орк даже не подозревал, насколько полезным на борту корабля может быть эльф, владеющий воздушной магией. Отозвав Гриффита в сторону, Кал-Га предложил ему место второго корабельного ведуна. Гриффит учтиво поблагодарил за признательность и честь, но сказал, что вынужден отклонить предложение.— Поскольку Вещие в свое время потратились, обучая меня магии, им не понравится, если я пойду к вам на службу, — объяснил он капитану.Кал-Га все понял и сказал, что готов отчислять Вещим небольшую часть своих доходов, если их это устроит.Гриффит как можно вежливее растолковал орку, что Вещих это никак не устроит.Меж тем Кал-Га не отказался от своих замыслов. Он знал, что орки с давних времен подозрительно относились к магии других рас. Любой ведун, осмелившийся применить иную магию, кроме водной, считался почти что предателем. Капитан Кал-Га понимал, что из-за такой узколобости его соплеменники многое теряют. Поэтому он без обиняков заявил Квай-гай, что ей не мешает поучиться у эльфа чужеземной воздушной магии. Поначалу ведунья встретила это в штыки, но, поразмыслив, согласилась.Пока Гриффит проводил время с ведуньей, учась у нее магии Воды и обучая ее воздушной магии, Дамра впервые в жизни по-настоящему отдыхала. Убаюканная красотой моря и сознанием отрезанности от привычного мира с его долгом перед всеми и вся, днем она неспешно созерцала море и предавалась таким же неспешным размышлениям. Ночью ее ждали ласковые руки мужа.Шадамер постигал искусство мореходства. Кое-чему он научился во время предыдущего плавания. Теперь он стремился изучить устройство и оснастку корабля. Он взбирался на мачту и спускался в трюм. Подражая оркам, Шадамер попытался соскользнуть по канату вниз, но содрал кожу на ладонях. Но на этом его беды не кончились. Он упал с мачты и лишь по счастливой случайности не сломал себе шею, поскольку грохнулся не на палубу, а в воду. Орки быстро выловили его и подняли на палубу. Насквозь промокший барон хохотал и уверял, что обожает плавать.Увидев, что Шадамер серьезно настроен учиться, орки охотно взялись учить его своему ремеслу. Они верили в его успех: пока он находился на борту, не было ни одного дурного знамения.Сам барон не разделял их уверенности. Внешне он оставался все таким же веселым и неунывающим, но на самом деле ему было отнюдь не весело. Ну чего еще Алисе не хватает для счастья? Шадамер постоянно терзал себя этим вопросом, не находя ответа. Он буквально лез из кожи вон, пытаясь быть идеальным возлюбленным, но его слова встречали язвительные выпады, а его нежные взгляды почему-то заставляли Алису отворачиваться или поднимать глаза к небу. Она то осыпала барона колкостями и на каждом шагу подкусывала его своим острым язычком, то замолкала и уходила в себя. Иногда он ловил на себе ее печальные взгляды, в которых сквозило отчаяние.— Вот и пойми женщин, — горестно посетовал Шадамер Гриффиту. — Стараюсь быть таким, каким она хочет меня видеть, а ей, оказывается, этого не нужно. Тут даже не срифмуешь. Сплошная проза.— А может, вы стараетесь быть таким, каким, по-вашему, ей хотелось бы вас видеть? — спросил Гриффит.Шадамер вздохнул. «Нет, эльфов мне тоже не понять», — мысленно заключил он и отправился разбираться в премудростях оснастки.Пройдя море Орков, корабль поплыл на север, в сторону Проливов. Спустя два дня после своего вынужденного купания Шадамер стоял у перил палубы и упражнялся с секстантом. Неожиданно к нему подошла Алиса и молча встала рядом. В последнее время она старательно избегала общества барона, словно он перенял у орков привычку натирать кожу рыбьим жиром. Увидев Алису, Шадамер удивился и обрадовался.— И где же мы сейчас находимся? — спросила она.— По моим расчетам, где-то к северу от Тромека, — весело ответил Шадамер, к которому сразу же вернулся его легкомысленный тон.Алиса удивленно вскинула брови, и ее губы слегка тронула улыбка. Увы, лишь тронула. Алиса тут же отвернулась и стала глядеть на море.— Все усердствуешь, доставляя себе удовольствие? — язвительно бросила она. — Так усердствуешь, что чуть шею не своротил.— В море всякое случается, — ответил Шадамер. — А ты, как вижу, усердствуешь, доставляя себе неудовольствие? Алиса, так дальше продолжаться не может. Нам нужно что-то решать.Алиса продолжала следить за игрой солнечных бликов на волнах.— Все уже решено. Я не хочу, чтобы ты меня любил. Я хочу вернуться к тому, как было раньше. Давай считать, что ничего не произошло.— Это вряд ли возможно, Алиса, — возразил Шадамер.Чувствовалось, что она готова вскипеть. Но Алиса только вздохнула.— А я считаю — возможно.— Ты просто боишься, — выпалил барон.Алиса мгновенно ощетинилась.— Ни капельки!— Боишься! — со смехом повторил Шадамер. Увидев, как она покраснела, он добавил: — Ты боишься, что, полюбив друг друга, мы перестанем быть друзьями. Боишься потерять наше общее достояние.— А если и так? — вызывающе спросила она. — Разве мы его уже не потеряли?— Нет. Я думаю…Шадамер замолчал. Боги милосердные, она права. Они это уже потеряли.Алиса развернулась и пошла прочь, оставив Шадамера стоять возле перил и смотреть невидящим взглядом на барашки волн. *** Едва только корабль орков, носивший звучное имя «Кли-Ша» («Чайка»), достиг так называемых Благословенных Проливов, безмятежному плаванию настал конец. На пути к Краммсу нужно было проплыть мимо острова, на котором возвышалась гора Са-Гра — священная гора орков. Нынче эта святыня находилась в руках ненавистных карнуанцев. Орки без крайней надобности старались не плавать в этих местах. Нет, они не боялись нападения. Привыкшие воевать на суше, карнуанцы ни за что не отважились бы вступить с орками в морское сражение. Они прекрасно знали преимущества своих врагов. Просто оркам было нестерпимо тягостно видеть вершину Са-Гра, зная, что сейчас по храмам острова разгуливают человеческие захватчики.Впередсмотрящий корабля заметил несколько судов под карнуанским флагом. Карнуанцы трусливо развернулись, едва только завидели вымпел орков. Матросы Кал-Га не жалели глоток, крича и улюлюкая им вслед.В недрах Са-Гра дремал вулкан, поэтому над заснеженной вершиной горы поднимался шлейф дыма. Капитан приказал всем выйти на палубу. Орки сгрудились у перил. Часть матросов влезли на мачту. Сняв шапки, они с нескрываемой тоской глядели на гору. Ведунья Квай-гай нараспев затянула какую-то молитву.Слов молитвы Дамра не понимала, но в голосе ведуньи ясно слышалась неутихающая боль утраты. То же говорили и лица орков. Молитва закончилась громкими, яростными криками. Протянув руки в сторону горы, орки потрясали сжатыми кулаками, и их голоса слились в один громоподобный гул.— Они клянутся, что однажды приплывут сюда снова, — перевел гостям капитан Кал-Га. — В тот день Благословенные Проливы станут сплошь красными от карнуанской крови.— Видя ваш гнев, я не понимаю, почему орки до сих пор не попытались отбить у карнуанцев Са-Гра? — спросил Гриффит.— Наша Капитан-над-Капитанами поступает мудро, — с гордостью ответил Кал-Га. — Мы хорошо умеем драться на море, зато на суше — вояки никудышные.Кал-Га усмехнулся.— Мне говорить это можно, поскольку я орк. Но если бы я услышал такое от тебя, барон, то располосовал бы тебе глотку от уха до уха.Капитан хлопнул Шадамера по спине, и от «дружеского» толчка барон оказался почти на середине палубы.— Мы слышали, что Капитан-над-Капитанами втихомолку собрала армию орков в Харконе, — уже серьезным голосом сообщил Кал-Га. — Они ждут благоприятного знамения, чтобы напасть на остров.— Это правда? — с неожиданным интересом спросила Алиса.— Правда или нет, но карнуанцам от этого плохо спится по ночам.Кал-Га оглянулся на отдалявшуюся гору, и его губы сердито сжались.— Мы сюда еще вернемся. Когда-нибудь.Эльфы и люди предпочитали есть в своей тесной каюте, а не вместе с орками, ибо от вида и запаха оркской пищи у них пропадал аппетит и сводило животы. В тот вечер орки поймали здоровенного кальмара и предвкушали грядущее пиршество.Дамра вообразила, как она жует это скользкое, извивающееся существо, и у нее пропала всякая охота есть. А ведь как раз сегодня на их скудном столе появилось некоторое разнообразие. Корабль сделал остановку в гавани одного из оркских городков, чтобы пополнить запасы провианта. Наконец-то после надоевших черствых сухарей и сыра эльфы увидели орехи и сушеные фрукты. Но Дамру не радовали даже сушеные фиги, которые она очень любила.Гриффит, Шадамер и Алиса отсутствием аппетита не страдали. За трапезой разговор зашел о горе Са-Гра.— Даже не представляю, что испытывала бы я на месте орков, — сказала Алиса. — Лишиться места, которое любишь и чтишь. Знать, что захватчикам плевать на твою святыню и на твоих богов и они развлекаются, малюя на стенах храма непристойные слова.— Мало того, — с готовностью подхватил Шадамер. — Орки лишились возможности ублажать своих богов, принося соплеменников в жертву. Это ж так здорово — лететь вниз головой в жерло вулкана!— Это правда, барон? — спросила изумленная Дамра.— Увы, правда. Сами орки смотрят на это по-другому. Для них принести свою жизнь в жертву богам горы — великая честь. Выходцев из других рас они почти не удостаивали такой чести. А орки верят, что прыжок в огненную лаву приведет их на небеса.— Но ведь жизнь священна. Ее нельзя приносить в жертву даже богам, — горячо возразила Дамра.— Так считают ваши боги. Боги орков думают по-своему. Уж не собираетесь ли вы навязывать оркам свои представления? Карнуанцы так и поступили. Под этим предлогом они высадились на остров и захватили священную гору. Они заявляли, что такие жертвоприношения оскорбительны для богов.— В этом они правы, — сказала Дамра.— А богам не оскорбительны другие жертвоприношения? Вы знаете, что карнуанцы убивали орков тысячами и тысячами угоняли в рабство?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73