Он хватал ртом воздух, глядел на звезды и вздрагивал от сотен маленьких иголочек, впивавшихся ему в ноги и поясницу.— Дагнарус, конечно же, был мальчишкой, — сонным голосом рассуждал Шадамер. — Не родился же он сразу Владыкой Пустоты. Он наверняка охотился на крыс-вонючек, сбегал от своего учителя, бросался сладкими булочками… в слуг, как и… бедный маленький король… убитый… Пустота его побери, этого Дагнаруса… уже взяла… давно взяла и не отпускает…Шадамер замотал головой, прогоняя сон.— Черт побери, ну и вляпался! Уцелеть, нарвавшись на таанов, и теперь свалиться дрыхнуть. Хорошо еще, королевских гвардейцев поблизости нет. Как бы не накаркать. Вставай! Хватит дурака валять, господин барон.Шадамер попробовал встать, однако ноги подкашивались. В пояснице так стрельнуло, что он стиснул зубы, не позволяя себе закричать. Даже слезы брызнули из глаз.«Ты должен встать и идти дальше», — сердито приказал себе барон.«Не могу, — ответила другая его часть. — Мне нужно немного отдохнуть. Всего несколько минут. — Он нежно провел рукой по плечу спящей Алисы. — Всего несколько минут. Здесь нам ничто не угрожает».Шадамер прислонился к каменной стене и решительно заявил:— Нет, здесь оставаться нам нельзя. Тааны обязательно вернутся. Или стража появится. Похоже, скоро рассвет. Или вечерние сумерки? Может, мы провели в этом подземелье весь день. А если не один день? Вдруг мы пробродили там шесть дней подряд? Прости меня, Алиса. Сколько глупостей я понаделал, едва приехав сюда. Скольких людей заставил страдать…— Грум-олт, — раздалось у него почти над самым ухом.Шадамер открыл глаза. Две внушительные тени загораживали звезды. Шадамер весь напрягся. Рука потянулась к кинжалу. Потом барон принюхался.Густой запах рыбьего жира был ему сейчас дороже любых благовоний.— А все-таки боги любят тебя, барон, — пробормотал он и потерял сознание.Орк своими сильными ручищами подхватил Шадамера и забросил себе на плечо.— Брр-р! Ну и вонь! — сказал он другому орку, подымавшему Алису.— Люди, что с них возьмешь, — ответил тот, брезгливо морща нос. *** Весть о том, что королевские гвардейцы повсюду ищут барона Шадамера, встревожила капитана Кал-Га. Он отправил своих матросов на берег, велев им следить, не появится ли где барон. Услышав, что Шадамер выполз из сточной канавы, капитан удовлетворенно хмыкнул. Барона и Алису погрузили в шлюпку. Капитан прыгнул в нее последним и приказал побыстрее грести к кораблю.Поднявшись на палубу, Кал-Га сразу же спросил первого помощника, высок ли прилив, потом узнал у ведуньи насчет знамений. И прилив, и знамения благоприятствовали немедленному отплытию. Задержка, добавила ведунья, грозит бедой. Капитан Кал-Га приказал сниматься с якоря.Предрассветную мглу сменили нежно-розовые краски раннего утра. Корабль плыл к устью реки Арвен. Ее правый берег кишел войсками таанов. Тааны заметили одинокое судно и принялись стрелять из луков, но безуспешно. Только одной-единственной стреле удалось долететь до палубы. Капитан Кал-Га взглянул на ее черное оперение, потом раздавил стрелу каблуком и швырнул обломки в воду.Орки поместили Шадамера и Алису в ту же небольшую каюту, где находились эльфы. Алиса не просыпалась. Ведунья даже ущипнула ее, желая убедиться, что та жива, ибо труп на борту был самым дурным знамением, какие только существовали у орков. Когда кожа покраснела, а спящая вздрогнула, ведунья облегченно вздохнула.Потом Квай-гай внимательно оглядела Шадамера. Тот спал без задних ног и лишь однажды выкрикнул что-то невразумительное, замахав руками. Ведунья смотрела, но не пыталась его успокоить. Сны полны знамений, и орки никогда не посмеют разбудить спящего, даже если его мучают кошмары.Когда барон успокоился, Квай-гай решилась подойти поближе. Посветив фонарем, она заметила у него на рубашке запекшуюся кровь. Ведунья обрадовалась, но не крови, а возможности заняться врачеванием. Врачевание было слабостью Квай-гай, однако больные попадались ей редко.Орки не знали исцеляющей магии, а потому их ведунам приходилось выдумывать различные лекарственные снадобья. Квай-гай гордилось мазью собственного изготовления. Мазь эту она применяла во всех случаях и для всех болезней: от небольших ран, нанесенных стрелой, до раздробленных костей. Снадобье Квай-гай уберегало раны от нагноения, зато нещадно жгло их. Подопечным ведуньи казалось, что их поджаривают заживо. Но едва жжение утихало, как тут же начинала отчаянно зудеть и чесаться кожа. Это могло продолжаться несколько дней. Матросам вовсе не улыбалось расчесывать себя до крови, и потому, захворав, они всячески скрывали от заботливой ведуньи свои недуги.Сейчас, к великому удовольствию Квай-гай, перед ней был больной, о котором можно только мечтать. В отличие от всех этих трусов его не требовалось привязывать к койке.Ведунья послала своего туповатого помощника за чудодейственной мазью и нетерпеливо дожидалась его возвращения. Вдруг она почуяла что-то странное и насторожилась. Квай-гай внимательно оглядела Шадамера, нахмурилась и заворчала себе под нос. Подойдя к другой койке, она растолкала спящего эльфа.Гриффит мгновенно проснулся и никак не мог понять, где находится. Увидев склонившуюся над ним оркскую ведунью, он сразу все вспомнил. Гриффит осторожно сел на койке, ожидая, что качка корабля сразу же отзовется в его желудке. Особенно теперь, когда корабль плыл. К немалому удивлению эльфа, желудок вел себя миролюбиво, а голова была ясной.Гриффит улыбнулся.— Ваше лекарство, Квай-гай, мне помогло.— А как же иначе? — вспыхнула обиженная ведунья. — Думаешь, я тебе набрехала?Гриффит смутился.— Я, в общем-то, имел в виду…Квай-гай нетерпеливо махнула рукой, оборвав его извинения.— Помню, в баронском замке ты сказывал мне, что знаешь магию Пустоты. Это правда или ты тогда соврал?— Мне не свойственно врать, Квай-гай, — деликатно заметил эльф.— Только что соврал насчет моего снадобья, а туда же — «не свойственно». Ведь сомневался? Ладно, не дуйся, — примирительно сказала она. — Эльфы любят приврать. Все это знают. Ничего в том страшного нет. И орки врут, когда надо. Я вот о чем: ты тогда правду говорил? Или соврал?— Я изучал магию Пустоты, — ответил Гриффит. Он тщательно подбирал слова, только бы избежать новых споров. — А почему вы спрашиваете?По мрачному лицу ведуньи он понял: тут отнюдь не праздное любопытство. Квай-гай была чем-то сильно встревожена.— Вы почувствовали магию Пустоты? Где?— Иди-ка сюда, — буркнула Квай-гай.Ведунья потащила Гриффита в другой конец каюты. Сумрак не позволял ему разглядеть, кто там лежит, пока Квай-гай не поднесла фонарь к самому лицу спящего.— Барон Шадамер! — воскликнул Гриффит. — Как он?— А это мне скажешь ты. Пахнет он погано.— Пожалуй, вы правы, — согласился Гриффит, зажимая нос и рот. Его желудок сердито заурчал.— Да я не про то, что от него дерьмом разит, — выплеснула раздражение Квай-гай. — Говоришь, знаешь магию Пустоты. Есть она на нем, Пустота?— Кажется, я понимаю, о чем вы спрашиваете.Эльф оглядел спящего барона, потом взглянул на Квай-гай.— Чтобы узнать, мне нужно произнести заклинание Пустоты.Ведунья отошла от него подальше, отвернулась и заткнула уши.Гриффит начал произносить слова, и они, как пауки, выползали у него изо рта. Он торопился побыстрее договорить все заклинание.Шадамер дернулся всем телом и вскрикнул, но не проснулся.— Странно, очень странно, — пробормотал Гриффит.Эльф произнес несколько успокоительных слов. Шадамер обмяк, повернулся на другой бок и глубоко вздохнул.Гриффит осторожно тронул ведунью за плечо. Квай-гай мигом повернулась к нему и вытащила пальцы из ушей.— Вы правы, — сказал Гриффит. — Взгляните.От тела барона исходило едва заметное свечение. Так иногда светятся мертвецы, когда их долго не предают земле.— Он пахнет Пустотой, — сказал Гриффит. ГЛАВА 11 С виду Шадамер казался спящим, но на самом деле спало только его тело. Разум у него бодрствовал. Шадамер все брел и брел куда-то. Вокруг него расстилалась пустынная каменистая равнина, где преобладали два цвета — коричневый и серый. Он не знал, куда идет, а может, знал, иначе с чего бы ему сердиться и унывать, если на пути попадалось какое-то препятствие? Похоже, его странствие длилось не один час подряд. Будь у него такие же сапоги, как у сказочного великана Критхаруса, он легко перемахнул бы через эти горы. Помнится, тот великан за считанные секунды оказывался на другом конце света.Барон добрался до развалин какого-то города и понял, куда идти дальше. Шадамер зашагал быстрее, едва обращая внимание на окрестности. По обе стороны от него стояли разрушенные дома, и приходилось то и дело пробираться между обломками. И все остальные улицы, и все дома на них были такими же. Город давным-давно опустел. Шадамер был первым, кто появился здесь спустя много лет. Он это знал, и такое знание печалило его, но не удивляло.Шадамер подошел к огромной груде развалин, оставшихся от величественного здания. Он помнил, что когда-то оно здесь возвышалось. Неожиданно он оказался внизу, под этой грудой. Шадамер не представлял, какая сила перенесла его вниз, но и это его не удивило. Вокруг была кромешная тьма; тем не менее барон знал, что попал в обширное круглое помещение с куполом вместо потолка.Он находился рядом с богами. Стоило протянуть руку, и он коснулся бы богов.Шадамер не испытывал ни малейшего желания этого делать. Он держал руки плотно прижатыми к телу.Шадамер был здесь не один. Поблизости стоял кто-то еще, и этот кто-то давно его ждал. Хотя тьма вокруг ничуть не рассеялась, Шадамер каким-то образом увидел этого человека. Ожидавший его был молод. Пожалуй, его наружность можно было бы даже назвать привлекательной, если бы не большое и уродливое родимое пятно на лице.— Итак, вы — барон Шадамер, хранитель той части Камня Владычества, что принадлежит людям, — утвердительно произнес молодой человек, словно и не сомневался в этом.Шадамер не сказал ни «да», ни «нет». Ему захотелось поскорее выбраться отсюда. Считая происходящее сном, он попытался проснуться, но не смог.— Дагнарус усиленно ищет все четыре части Камня Владычества, — продолжал молодой человек. — Как только он завладеет ими, принц вновь соединит их и обретет такое могущество, что никто, ни один народ и никакое государство не смогут ему противостоять. Кинжал Врикиля передает ему жизненную силу каждой его жертвы. И так может продолжаться до бесконечности. Веками Дагнарус будет править Леремом. Таков его давнишний замысел. Чтобы подчинить себе все расы континента, ему нужно лишь заполучить четыре части Камня Владычества.— Ничего себе «лишь»! — воскликнул барон. — Кстати, вам откуда-то известно мое имя, но я не знаю вашего.— Меня зовут Гарет, — сказал молодой человек.— Гарет, — повторил Шадамер. — Но почему мне знакомо это имя?— Припомните сказания и легенды о Дагнарусе. Там вы отыщете и мое имя. Сначала я был его мальчиком для битья. Потом стал его магом.— Насколько я помню — магом Пустоты? Это вы помогли ему разрушить Старый Виннингэль. Извините за резкие слова, господин Гарет, но вы давно мертвы. А мне все это только снится.— Да, я мертв. Но то, что вы сейчас видите, — не сон. Вы, барон, — хранитель одной из частей Камня Владычества, почему я и призвал вашу душу сюда. Камень Владычества, дарованный богами Тамаросу, был цельным. Короля предупреждали, чтобы он не разделял Камень, ибо тот «горек внутри». Но Тамарос не внял предостережениям богов. Он разделил Камень на четыре равные части и вручил их людям, эльфам, оркам и дворфам. Но король не знал о существовании пятой части. И те, кто принимал части Камня, тоже не знали, а потому не увидели пятую часть.Только один человек сумел увидеть ее. Десятилетний принц Дагнарус. Он искал эту часть, а она искала его. Пятой частью Камня Владычества была Пустота. Она открылась Дагнарусу. Он принял ее и с тех пор служит Пустоте. И верно служит, ибо сила Пустоты нарастает, а сила богов идет на убыль.Однако Дагнарус хочет обладать всей силой и потому разыскивает исчезнувшие четыре части Камня Владычества. И он их найдет. Двести лет никто не знал о местонахождении той части Камня, что принадлежит людям. Ее нашел Владыка Густав, но о его находке почти сразу же стало известно Дагнарусу. Лана, женщина-врикиль, едва не похитила Камень. Боги уберегли эту часть, и пока Дагнарусу не удается завладеть ею. Но сила Пустоты нарастает с каждой минутой. Вновь надолго спрятать Камень уже не удастся. Учтите, Дагнарус денно и нощно ведет свои поиски. Он не нуждается в сне. Он способен видеть в самой кромешной тьме. Вы можете придумывать всевозможные уловки. Но скажите, барон, есть ли такое место, куда бы вы могли скрыться в полной уверенности, что Дагнарус вас не найдет?Шадамер пожал плечами и улыбнулся. Он старался не смотреть на мешок, висевший у него на плече.— Ваше повествование, да за кружкой доброго эля — заслушаешься. Но я никак не возьму в толк, о чем вы говорите.Гарет тоже улыбнулся и почти коснулся груди Шадамера.Опустив голову, барон заметил у себя на шее… Камень Владычества. Тот светился ярко, как маленький сигнальный огонь.— Проклятье, — выдохнул Шадамер и обхватил Камень ладонью, чтобы заглушить свет.Но свет беспрепятственно пробивался сквозь его ладонь, озаряя все помещение и поднимаясь к небесам.— Допустим, в ваших словах, господин Гарет, есть определенный смысл, — сказал изумленный Шадамер. — Но учтите, я сказал «допустим». И что мне делать дальше с этим кровавым камешком? Да-да, кровавым. Крови из-за него пролилось уже немало. У вас наверняка есть какое-то предложение, правда? Иначе зачем было звать меня сюда?— Вы должны исправить ошибку, допущенную королем Тамаросом, и вернуть Камень Владычества богам. Нужно соединить все четыре части Камня и сделать это здесь, в Портале Богов.— Все четыре части? — недоверчиво спросил Шадамер.— Да, все четыре.— А почему бы не добавить к ним солнце, луну, парочку звезд и драконий зуб? — раздраженно бросил Шадамер.Гарет не ответил. Он начал таять.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73