ему не понравился не сам вопрос, а тон, каким он был задан.
— Нет, войны не будет, дорогой Умар. Коллеги в других странах тоже работают над проблемой глобального управления обществом и близки к решению задачи. Мы контактируем с ними.
Тимергалин наконец оторвался от созерцания звезд, и они не спеша двинулись по асфальтовой дорожке вокруг центрального корпуса лаборатории, сопровождаемые внимательным оком скрытой телекамеры.
— Значит, я был прав, вами движет не желание сохранить уникальную русскую культуру, а примитивная жажда власти. И как же вы ее поделите?
Джехангир почувствовал в словах друга насмешку, но не обиделся, проговорил с легкой улыбкой:
— А вот этого я и сам не знаю. Главное сейчас — выстроить пирамиду власти, остальное потом.
Тимергалин молча покачал головой, не желая возражать вслух. Он был уверен, что руководители Проекта эту проблему давно решили, распределив властные функции между теми, кто претендовал на определенные посты в будущей постреволюционной структуре. Но зная человеческую природу, Умар Гасанович сомневался, что исполнителям Проекта, даже таким основным, как Джехангир и председатель РВС, предполагались места у трона «фараона», того, кто окажется на вершине пирамиды.
В кармане Джехангира свистнула рация. Из Жуковки звонил командир оперативной группы, которую он взял с собой. Мстислав Калинович выслушал сообщение, глянул на часы.
— Дубневич вычислил агента контрразведки, но живым взять не смог.
— Почему он не известил тебя о проведении операции?
— Захотел отличиться. Чует, что я ему не доверяю. Ты намекал о том, что знаешь будущие события. Давай свой прогноз.
— У вас объявился какой-то очень серьезный противник. Он жаждет уничтожить «Объект No2» и готовит набег.
Джехангир остановился.
— Неужели Крутов? Но ему не на кого рассчитывать, он остался один.
— Не знаю. Угроза вырисовывается достаточно рельефно, я вижу определенного цвета «поток внимания», а кто окажется ее реализатором…
— Понял. Что ж, это может быть и Крутов, и резидент военной контрразведки, переигравший Дубневича. Придется ускорить «зачистку».
Мстислав Калинович поднес к губам брусок рации.
— Мелещенко, свяжитесь с Рахимовым. Он и его люди должны быть здесь не позднее завтрашнего полудня.
— Я бы посоветовал другое, — сказал бесстрастно Умар Гасанович. — Не мешать Крутову или тому, кто задумал посетить объект. Пусть они начнут… а потом твои люди довершат начатое и уберут исполнителей, свалив вину на них.
Джехангир задумался, тихо рассмеялся, сжал локоть Тимергалина.
— Все-таки я не зря взял тебя с собой. Ты прав. Это идеальный выход из положения. Подождем Дубневича, что он скажет в свое оправдание. Если он не захватит Крутова, оправдаться ему будет очень трудно. — Мстислав Калинович снова достал рацию. — Кремера ко мне.
Через минуту из темноты вынырнула черная фигура.
— Я здесь, товарища генерал.
— Забери у Сватова девчонку из Ковалей и отвези на склад ГСМ. Оставь с ней двух легионеров.
— А парня?
— «Мститель» пусть останется в отстойнике. Если повезет, он дождется своего приятеля.
Личный телохранитель Джехангира исчез.
Тимергалин остановился поодаль, снова запрокинул голову в небо.
— Какая ночь!.. Посмотри на звезды… они ведь разговаривают с нами… неужели не слышишь?
Джехангир мельком глянул на купол небосвода с крупными звездами, перечеркнутый серебристой полосой Млечного Пути, и равнодушно ответил:
— Не слышу…

СЕЛЬЦО-ЖУКОВКА

КРУТОВ
Вертолеты шли на бреющем, прижимаясь брюхом к поверхности земли, буквально цепляясь полозьями за вершины самых высоких сосен, — два легких многоцелевых «Ансата» в камуфляже, способных нести по пять десантников с полным боекомплектом. Сигнал Крутова — выложенную из тонких осиновых стволов стрелу на поверхности болотца в трех километрах от поселка, они обнаружили практически сразу, не выписывая поисковых кругов. Сели на песчаном мысу в сотне метров от стрелы, и Крутов вышел к ним из метровой высоты тростниковой крепи.
Отодвинулась дверца отсека, на песок спрыгнул Саша Зубко в обычном гражданском обмундировании: серый пиджачок под названием «лапсердак», застиранная до цвета «линялый» футболка, не первого надева брюки, лапотного вида сандалеты, — сорвал травинку и, засунув ее в рот, двинулся навстречу. Вслед за ним никто не вышел, и у Егора екнуло сердце: стекла кабин вертолетов были затемнены и ему показалось, что внутри никого нет.
— Привет, командир. — Саша подал шершавую твердую ладонь. — Давно ждешь?
— Ты один?
Зубко понял, ухмыльнулся.
— Дисциплина, Лукич. Сидят, ждут.
— Кто?
— Марат Кока, Серый, Воха… все наши, одиннадцать волкодавов. Я мог бы взять и второе отделение, но подумал, что справимся.
— Правильно подумал. Как прошли? Кто-нибудь видел?
— Может, кто и видел, только не локаторщики. Вопервых, вертолеты покрыты спецпомадой, поглощающей ВЧ, во-вторых, шли мы на пузе, противозигзагом, обходя радиобаты. Я карту достал с координатами.
— Молодец. Разгружайся. Впрочем, погоди. Ты хорошо понимаешь, что будет, если мы проколемся?
— Дальше Чечни не пошлют, меньше взвода не дадут, — беспечно махнул рукой Зубко, посерьезнел. — Ну уволят из службы, так ведь и на гражданке жить можно? Частное антитеррористическое агентство открою. Расскажи лучше, что за контору надо взять.
— Позже. Зови ребят.
— Отсюда пойдем?
— Ближе на технике не подойти, засекут.
— Тогда принимай командование, Лукич. Кадры тебе все знакомы, а условия ты знаешь лучше, чем я. Давай вводную.
Крутов стукнул кулаком в плечо Александра и вскинул кулак над головой. И тотчас же сдвинулись двери кабин и на землю посыпались десантники, похожие в своих спец-костюмах на космонавтов. Егора обступили со всех сторон: громадный Балязин, худенький живчик Погорелов, высокий и гибкий, как лоза, Костя Морозов, сильный, с железными пальцами Воха Васильев, — сдержанно выражая радость от встречи, хлопая его по спине и плечам, и тут же мгновенно выстроились в шеренгу после негромкого «гм!»
Зубко. Крутов проглотил ком в горле, прокашлялся.
— Итак, я повторяю свой вопрос: никто?
Шеренга отозвалась разнокалиберным смешком: ребята были полны сил, здорового мироощущения и желания действовать. Сомнений в том, что их бывший командир может использовать спецгруппу антитеррора не во имя справедливого дела, они не испытывали.
Инструктаж занял четверть часа. Разжевывать обстановку и объяснять «витязям» условия предстоящей операции по несколько раз не требовалось.
Затем Зубко принес Крутову еще один «космический» комплект, переоделся сам, и они проверили экипировку костюмов и вооружение.
Каждый «витязь» имел пистолет-пулемет (отечественные «овца» или «бизон» с подствольным гранатометом), бесшумный пистолет («бердыш» или «дротик»), наборы ножей, метательных пластин и стрел, гранаты, в том числе светозвуковые, шарики и «ежи» для метания и отхода, комплект выживания с кислородным и замораживающим патронами. Кроме того штатные снайперы группы Балязин и Погорелов несли бесшумные снайперские винтовки «винторез» и арбалеты, а Зубко взял пиропатроны и взрывчатку: он имел подготовку подрывника.
Крутов убедился в готовности своего оружия к бою, пожалел, что у него нет бэтдаггера и был весьма удивлен и обрадован, когда Саша подал ему ещу одну «летучую мышь» в ножнах.
— Вот, захватил на всякий случай. Подумал, вдруг ты тот первый бэтдаггер посеял где-нибудь…
Егор шлепнул ладонью по подставленной ладони бывшего заместителя, скомандовал:
— Походный «уступ». Бегом марш!
И отряд углубился в лес, в глубине которого послеполуденный зной почти не ощущался. Вертолеты остались у болота. Они должны были по радиокоманде подскочить в район проведения операции и забрать группу.
К болоту, подходившему к зоне с севера, вышли через час. Задача, которую поставил Крутов, была проста: незамеченными пробраться на территорию объекта, освободить Елизавету и Панкрата Воробьева и так же незаметно выйти обратно. Правда, себе лично Егор усложнил задание, но говорить об этом никому не стал. Ему необходимо было встретиться с майором Сватовым и навсегда отбить ему охоту грубить полковникам службы безопасности.
Полтора часа ушло у «витязей» на рекогносцировку местности и разведку охранных систем зоны. Ровно в пять часов пополудни Крутов собрал группу в кустах на склоне пологого холма, за которым начиналась территория зоны, выслушал доклады разведчиков, взопревших, разгоряченных, на время снявших свои «космические» шлемы, и повернулся к сосредоточенно жующему травинку Зубко.
— Соображения?
— Если дождаться ночи, то идти надо со стороны болота, колючки там нет, хотя лазеры и телекамеры стоят. Если начинать операцию сейчас, то идти надо через самый защищенный участок границы, где нас не ждут. — Александр помолчал. — Или вообще действовать внаглую, через центральный вход.
— Через зону протекает ручей, — проворчал Балязин. — Я бы рискнул пройти по нему.
— Может, вызовем вертолеты и десантируемся сразу в центр? — подал голос Морозов.
— Еще варианты?
«Витязи» замолчали, переглядываясь. Крутов оглянулся на подползшего Васильева.
— Нашел?
— В пределах версты — ничего…
— Жаль.
— Что ты искал? — спросил Зубко.
— Корову.
Александр в недоумении посмотрел на Егора, и тот добавил:
— Можно было бы попытаться отвлечь внимание охраны.
— Идея неплохая, но требует много времени. Что ты решил?
— Тихо пройти не удастся.
— Я тоже так думаю.
— И ждать нельзя. Сватов запросто может приказать «вивисекторам» испытать псигенератор на… моих друзьях. Придется реализовывать самый сложный вариант. Сейчас расходимся вокруг зоны, оставляя сектор востоксевер. По сигналу начнем с минутным интервалом «трогать паутину» — заставлять срабатывать сторожевую автоматику…
— Чтобы охрана начала бегать по вызовам…
— Я пойду в зону один, по ручью, найду Сватова и «уговорю» его отдать один псигенератор.
— Он согласится?
Крутов усмехнулся.
— Отдать генератор — нет, а встретиться — да. Он очень большой любитель красоваться перед самим собой и ждет меня не дождется. Думаю, он не откажется доказать мне, что он круче. Потом я вернусь сюда и проведу группу в зону. С генератором сделать это будет нетрудно.
— Бредятина… — пробормотал Балязин. — Пардон, командир. Я человек простой, не знаю, что такое псигенератор, и вижу только один реальный путь — десант с «вертушек».
— Ты уверен, что Сватов не откажет себе в удовольствии покуражиться?
— сказал быстроглазый, юркий Погорелов.
— Уверен, — кивнул Крутов. — Мы встречались трижды и каждый раз он проигрывал, а самолюбия у него — выше крыши.
— Тогда я предложил бы соединить два «наглых» варианта. Я ползу в зону по ручью и залегаю с «винторезом» на краю поляны, чтобы держать под прицелом весь центр. Командир же идет туда через центральный вход, один, без оружия, вызывает Сватова… остальное по плану. Сразу его не убъют.
«Витязи» оживились, Балязин прижал голову Погорелова к земле огромной ладонью.
— Я знал, что ты псих, но не думал, что до такой степени.
Крутов и Зубко встретились глазами.
— Идея настолько бредовая… — начал Александр.
— Что имеет право на осуществление, — закончил Егор. — План принимается, хотя и с уточнением: «трогать паутину» не будем. Охрана сразу догадается, что я пришел не один. Сергей, отправляйся. Марат, Воха, подстрахуйте его, пока он будет вползать в зону. Остальные ждут меня здесь.
Егор начал переодеваться.
— Как мы узнаем, что ты дошел?
— Погорелов даст знать. Хочу всех предупредить: психотронный излучатель — не легенда, меня взяли только с его помощью. Поэтому если увидите в руках охранников черные пушки с толстым дулом — стреляйте немедленно! Эффективной дистанции поражения излучателя я не знаю, но метров на двадцать он действует.
Крутов натянул на себя костюм, в котором прибыл Зубко: «лапсердак», футболка, брюки, сандалии, — повертел в руках «летучую мышь» и с сожалением отдал Александру.
— Потом вернешь.
— Что ж ты вообще без оружия пойдешь?
— Кое-что возьму. — Егор засунул в волосы две метательных иглы — ядзири, бросил в карманы пиджака и брюк тяжелые шарики, а на шее под волосами приклеил маленькую плоскую трехлепестковую звездочку — касугаи. — Все, я пошел.
— Я тебя провожу. — Зубко отобрал у Балязина его «винторез».
— Будь осторожен, командир, — сказал Морозов.
Егор и Саша спустились к кромке болота и побежали, лавируя между поваленными деревьями и кочками, забирая к югу, где проходила асфальтовая дорога к зоне. Крутову бежать было легче, но длинноногий и жилистый Зубко не отставал, демонстрируя мощный и бесшумный бег воинаневидимки. У шоссе они остановились. Крутов достал флакон с ерофеичем, сделал глоток, протянул заместителю.
— Дай ребятам по капле и сам хлебни.
— Что это за отрава?
— Стимулятор. Не удивляйся ощущениям, они пройдут, а запас бодрости обеспечен часа на два. Погорелов уже в зоне?
Зубко глянул на циферблат часов.
— Должен быть уже там.
— Ждите.
— Ни пуха…
— К черту!
Чувствуя разгорающийся красочный фейерверк взбудораженной ерофеичем нервной системы, Крутов вышел на дорогу и, не оглядываясь, зашагал в сторону главного въезда в зону, скрытого за поворотом. Когда он подошел к воротам, мир вокруг уже успокоился и по жилам заструилась не кровь — чистая энергия, а чувства обострились так, что Егор слышал, как в двух километрах отсюда квакают лягушки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59