майора выследили, когда он заходил в деревню. Останься он еще на полчаса, мог бы завязаться нешуточный бой, чреватый серьезными последствиями.

***

В половине десятого Крутов подъехал на своем запыленном «рено» к Дому культуры и заглушил мотор. По пути сюда он завернул в Фошню, навестил Осипа с Аксиньей, выздоравливающих медленно, но уверенно, а также нашел в психотерапевтическом отделении больницы заместителя Панкрата Баркова.
Видимо, Воробьев уже успел дать ему глоток ерофеича, который вывел подполковника из состояния «психических сумерек»: выглядел Барков нормально, хотя реакции его все еще были заторможены. И все же надежда на его скорое выздоровление у медиков появилась.
До встречи с Панкратом у Крутова еще оставалось полчаса, поэтому он решил прогуляться по центру города, продолжавшему застраиваться пяти-и девятиэтажными зданиями. Летняя жара не располагала к прогулкам, и на улицах народу было мало. Егор съел мороженое, зашел во двор школы, неуютный и унылый по причине вечного ремонта и отсутствия школьников, отгуливающих каникулы, понаблюдал за суетой милиционеров возле рефрижератора, стоящего на площади возле здания милиции, и вернулся к ДК.
У машины никто не крутился, парк тоже выглядел пустым, и Крутов направился к Дому культуры, помещения которого арендовали какие-то конторы и фирмы, в том числе — Орден чести.
К удивлению Егора дверь в офис Ордена чести с Георгием Победоносцем, пронзающим копьем змея, была открыта. Крутов вошел, но тут же был остановлен двумя молодыми людьми в костюмах, напоминающих форму американского полицейского: голубые рубашки с короткими рукавами и погончиками, правда, без знаков отличия, темно-голубые брюки, ремни, дубинки на ремнях. На кармашках рубашек также красовались эмблемы с Георгием Побе0доносцем, но уже в другом оформлении — с вязью слов:
«Международный Орден чести».
— Что вам угодно? — вежливо спросил один из охранников.
— Мне угодно видеть господина Федотова.
— Он занят. Вам назначена встреча?
— Нет, но меня он примет.
— Сожалею… — начал молодой человек, но в это время первая дверь слева по коридору распахнулась, оттуда выглянул Ираклий и с извиняющей улыбкой подошел к гостю.
— Пропустите, это ко мне.
Они обменялись рукопожатием, пробуя силы и глядя в глаза друг другу.
— Я знал, что ты зайдешь сегодня, — сказал Ираклий.
— Рад, что тебя наконец выпустили, — сказал Егор. — Все в порядке?
— Как и предполагалось, нашлись защитники. Проходи, посмотришь, как мы живем.
Кабинет президента Жуковского отделения Ордена чести был небольшой, но уютный, светлый, с окном чуть ли не на всю стену. В нем умещались рабочий стол президента с компьютером и факсом, стеклянный шкафчик с какими-то кубками и хрустальными вазами, книжный шкаф и несколько стульев.
По стенам висело холодное оружие, но не боевое — либо копии, либо новоделы.
— Бутафория, — кивнул хозяин, заметив взгляд гостя. — Когда-то я увлекался коллекционированием, потом охладел. Лишь один кинжал из всех этих ножичков был в деле, хотя об этом никто не догадывается. — Он снял со стены широкий кожаный чехол и вынул из него странной формы клинок с толчковой рукоятью в форме буквы «Н». — Это катар, индийский кинжал. Мне его подарил один индийский генерал.
— Ты был в Индии?
— Где я только не был. — Ираклий повесил кинжал на мес-то. — Присаживайся. Чай, кофе, пиво, кока, кефир?
— Последнее, — согласился Крутов. — Но я не надолго. Вообще не чаял тебя здесь увидеть. В десять у меня встреча с приятелем, мы кое-что с ним обсудим, и я до вечера освобожусь. Ты случайно не знаешь, где расквартирован отряд ОМОН, приданный местной милиции?
Ираклий бросил на Егора острый взгляд.
— Ты уверен, что тебе это необходимо?
— Да! — твердо сказал Крутов. — Для самоуважения. Я полковник ФСБ, хотя и бывший, а когда со мной поступают, как…
— Понятно. Что ж, восстановление справедливости — дело стоящее, только ведь ты никому ничего не докажешь, а тем более дуболомам, которые тебя избивали.
— Я ничего не хочу доказывать, я только хочу защитить свою честь.
— Да я тебя не отговариваю, поступай, как считаешь нужным, но и голову в петлю совать не советую. Не задумывался, почему тебя вдруг ни за что, ни про что, выпустили? Ведь следователь запросто мог тебя закопать, повесить дело об убийстве, тем более, что ты чужак здесь.
— Задумывался, — признался Крутов, — и ничего не надумал. Ясно одно: вмешался кто-то из высоких эшелонов, но кто — вопрос темный. Грешным делом я даже подумал, что это кто-то из моих бывших начальников узнал и решил выручить.
— Вряд ли это соответствует истине. Раз ты уволен, на тебе служба поставила крест. А за это время вокруг тебя ничего не происходило?
Теперь уже Крутов внимательно заглянул в прозрачно-серые с оттенком голубизны глаза Ираклия. У него появилось ощущение, что магистр Ордена чести все о нем знает.
— За мной пустили наружку.
— О! — Брови Ираклия поползли вверх. — Это интересно. Ты их вычислил?
Кто следит?
— Следил. Я их взял… с помощью приятеля,но пришлось отпустить. Это ребятки из одной весьма засекреченной зоны в лесу. Я даже знаком с начальником ее охраны, майором Сватовым.
— Даже так? Очень интересно! При каких же обстоятельствах произошло знакомство?
Крутов невольно засмеялся.
— Что это ты мне устроил форменный допрос? Потом расскажу, времени нет. Ну так как, поделишься информацией об ОМОНе?
— Что ты хочешь узнать?
— Где расквартирован взвод…
— Отделение, всего пятнадцать человек. Живут в казарме на улице Краснофлотской, в здании бывшего ПТУ.
— Кто командир и где живет?
— Лейтенант Хелемский, живет там же, но в отдельной комнате. Неплохой рукопашник и стрелок, но очень плохой человек.
— Я это уже понял. Спасибо за сведения. До встречи.
— Заходи после решения всех своих проблем, вместе пообедаем.
— Непременно. — Крутов поднял вверх кулак, вышел из кабинета Ираклия, но вернулся. — Ты не знаешь расшифровку аббревиатуры ФУМБЭП?
Федотов наморщил лоб, делая вид, что вспоминает (у Егора снова возникло ощущение, что магистр Ордена чести знает, о чем идет речь), покачал головой:
— Нет, к сожалению, не слышал.
— А что означают буквы РЛ?
Взгляд Ираклия отвердел.
— Где ты их видел?
— На беретах охранников зоны. Они заявились ко мне утром, вместе с майором, кого-то искали, как я понял.
— А ты об этом ничего не знаешь?
— А ты? — Егор выдержал пытливый взгляд Федотова.
— Я слышал, что в лесах за Фошней ночью была слышна перестрелка.
— Я слышал то же самое.
— Понятно. Ну, заходи.
— Часа в два.
Крутов покинул офис Ордена чести с твердым убеждением, что его глава знает гораздо больше, чем говорит, а главное — гораздо больше того, чем положено руководителю неполитической общественной организации.
В парке, за кустами акации, среди которых пряталась удобная новая деревянная скамья, его ждал мрачный Воробьев.
— Опаздываешь, — недовольно проговорил он, шлепнул ладонью по сидению. — Приземляйся. И не крути головой, нас охраняют мои ребята.
— Что успело случиться за это время? У тебя вид, будто ты червонец потерял.
— Убили моего приятеля в Москве, замначальника оперативно-розыскной бригады МУРа.
Крутов посерьезнел.
— Извини, я не знал. Как это случилось?
— Не знаю. Но догадываюсь, по какой причине. Я просил его выяснить значение слова ФУМБЭП. Вероятно, он начал искать выходы на эту блядскую контору, и его убили.
— Вы разворошили муравейник. Если в зоне действительно располагается секретная военная лаборатория по разработке психотронного оружия, живыми отсюда вас не выпустят.
Панкрат оскалился.
— Пусть попробуют взять!
— А никто пробовать не будет, просто вас найдут и ликвидируют, как двух твоих парней возле кургана.
— Ты думаешь?..
— Уверен.
Панкрат сгорбился, посидел несколько секунд с закрытыми глазами, сказал глухо:
— Все равно я должен проверить… еще раз сходить в зону и убедиться, что их там…
— Не рекомендую, это верная смерть. Теперь там тебя будут ждать после вашей ночной вылазки. Забирай команду и уезжай, за пределами области, может быть, искать вас не станут.
— Спасибо за совет. — Воробьев снова стал самим собой, с иронией подал руку. — Только бегать от врагов я не привык. Знаешь, что меня смущает во всей этой истории? Вопервых, охраняют зону явно не солдаты и даже не офицеры, а какой-то сброд, хотя и в маскформе. Не знаю, к какому роду войск причислить всех этих дебилов, но это не армия, зуб даю.
Спецслужба Минобороны — может быть, но не воинская часть. Во-вторых, все они на мой взгляд зомбированы. Стоило мне задать пару вопросов водителю рефрижератора и его сопровождающему, как оба стали задыхаться и померли.
Представляешь уровень программы?!
— Ничего удивительного, если лаборатория работает с психотроникой.
Меня лично смущает другое: почему работники лаборатории, долженствующие свято блюсти ее тайны, допустили утечку информации, абсолютно непозволительную для деятельности конторы подобного типа?
— Ты имеешь в виду наш рейд?
— Я имею в виду выезды охранников лаборатории на мотоциклах за пределы зоны, их бандитские налеты на дороги. Это же прямая угроза рассекречивания ее деятельности, даже если охранники зомбированы.
— Может быть, у них от этого крыша поехала?
— Разве что. Но я еще раз предлагаю тебе уехать. Как гласит китайская стратагема номер тридцать шесть: бегство — лучший прием. Что означает: бегство еще не есть поражение.
— Я подумаю над твоей стратагемой, — буркнул Панкрат. — Но русская пословица гласит: хрен посадишь — хрен и вырастет. Что означает: если ничего не делать…
— Понял, понял, — кротко кивнул Крутов. — Давай о деле. Ты всерьез хочешь мне помочь?
— Ты еще сомневаешься?
— Тогда давай обсудим план. Он очень прост. Я выяснил, где квартируются мои друзья, рыцари, так сказать, без страха и упрека и зазрения совести. За общежитием надо понаблюдать, прикинуть расположение комнат, где хранится оружие, как они дежурят, ну и все такое прочее.
— Сделаем.
— Вот. А вечером заявимся к ним в гости.
— Что, прямо так, открыто, внаглую? — восхитился Воробьев.
— Во-первых, их всего пятнадцать человек, а во-вторых, обижали меня трое, включая лейтенанта Хелемского. К нему у меня счет особый.
— Ты уже знаешь его фамилию?
— Подсказали.
— Кто?
— Ты его не знаешь, сидел со мной в СИЗО. Потом познакомлю. Поскольку улица Краснофлотская находится за линией железной дороги, встречаемся возле больницы в девять вечера. Найдешь?
Панкрат встал, подставил ладонь под удар ладони Крутова и пропал за кустами. Егор дождался стрекота мотоциклов — «мстители» седлали свой неприхотливый транспорт — и неторопливо побрел к своей машине, подумывая, не съесть ли еще пару порций мороженого. Потом вспомнил о своем долге дяде Ивану и решил навестить старика, все равно до намеченного обеда с Ираклием оставалось еще больше двух часов.

***

Вечером, без десяти минут девять, Крутов оставил машину на территории больницы и, встретив Воробьева, повел его на Краснофлотскую улицу, к двухэтажному зданию бывшего ПТУ. Оружие с собой ни тот, ни другой, не взяли, и даже бэтдаггер Крутов оставил в машине, чтобы не было соблазнов пустить его в дело.
Вечер обещал быть тихим, но не душным, у местной природы хватало сил справляться с жарой и пылью, дарить людям свежие ночи. Однако бывшим профессионалам спецслужб было не до красот природы, настроение у обоих, хотя и по разным причинам, складывалось минорное.
В десяти шагах от входа в обшарпанное, с обвалившейся коегде штукатуркой, здание они остановились, краем глаза отмечая движение группы Панкрата, играющей «случайных» прохожих. Панкрат достал сигареты, протянул одну Крутову, закурил сам.
— Хочешь анекдот? Для поднятия тонуса? Звонок в больницу: «Это реанимация?» «Реанимация». «Иванов еще жив?» «Еще нет».
Крутов выгнул бровь.
— Да уж, поднял тонус.
Панкрат засмеялся.
— А что? Славный анекдотец, как раз под нашу ситуацию. Ну, пошли?
Раньше зайдем, раньше выйдем.
Крутов вместо ответа скомкал сигарету, точным броском швырнул ее в урну у двери, зашел в подъезд, но за дверью его остановил ражий детина в камуфляжкостюме с лихо заломленным краповым беретом на крошечной голове.
— Вам чего?
— Хотим набить морду двум товим сослуживцам, — вежливо проговорил Панкрат. — А заодно и боссу, лейтенанту Хелемскому. Надеюсь, он уже пришел?
— Чего?! — вытаращился охранник.
— Не обращайте внимания, — покосился на Воробьева Крутов, — это он с ночи такой остроумный. Нам бы действительно поговорить с вашим лейтенантом. Не подскажете, где его комната?
Детина наморщил лоб, напрягая извилины, однако смог додуматься только до краткого служебного изречени:
— Не положено!
— А вон и лейтенант идет, — кивнул за спину дежурного Панкрат, — у него самого и спросим.
Охранник развернулся (никого сзади естественно не было), и в то же мгновение Крутов заученным движением сорвал с него автомат и приставил дуло к уху:
— Тихо! Нам надо пройти и мы пройдем. Не шевелись.
Панкрат махнул кому-то рукой в проем двери, в подъезд зашли двое «случайных» прохожих, мгновенно заклеили рот охраннику пластырем, связали и усадили на пол. Крутов бросил им автомат, направился по коридору до первой двери, из-за которой слышались чьи-то голоса, перебиваемые музыкой.
Омоновцы занимали весь первый этаж здания — восемь комнат, в каждой — по двое, и теперь надо было пройтись по всему этажу и найти тех, кто «профилактически» издевался над Крутовым, не допуская даже мысли, что тот может быть не виновен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59