Судя по всему, в последнее время спал он очень мало и во сне ему являлась не действительность, а царство зла.
– Дамастес, эта встреча должна навсегда остаться в строжайшей тайне, – без обиняков начал император.
– Как прикажете, ваше величество.
– Повторяю, навсегда, что бы ни случилось. Я почувствовал раздражение.
– Мой государь, если мое слово недостаточно крепкое, разве будет лучше, если я повторю его дважды?
Тенедос вспыхнул, но тотчас же взял себя в руки.
– Ты прав. Приношу свои извинения.
Даже сейчас, после всего того, что случилось, после предательств и измен мне все равно очень трудно продолжать, нарушая данное слово. Но я обязан это сделать.
Император принялся расхаживать взад и вперед, прижимая руку к сердцу, словно произнося клятву.
– Гроза прошлой ночью была результатом моей магии, – начал он. – Я не стану... я не могу... я не скажу тебе, кого или что я призвал на помощь. Я пытался проникнуть в будущее, получить хоть какой-то намек на то, какая судьба уготована Нумантии. Как правило, ничего хорошего такие попытки не дают. Демоны... или боги... обладающие способностью заглянуть за пределы настоящего, не слишком радуются, когда их донимают просьбами такие ничтожества, как мы.
Естественно, будущее не является высеченным в камне. Все может измениться за одно мгновение, вследствие самых малозначительных событий. Например, ребенок, направляющийся за покупками на рынок, изберет другой путь и вместо того, чтобы увидеть какое-то чудо, которое распалит его любопытство, что в конечном счете сделает из этого ребенка великого мага, не увидит ничего, кроме пыльной дороги и пустых, скучных людей, и, когда вырастет, станет всего лишь одним из них.
Я терпеливо ждал, понимая, что император пытается собраться с духом. Словно прочтя мои мысли, Тенедос пристально посмотрел на меня.
– Отлично, – сказал он. – Перехожу прямо к делу. Мы не должны начинать войну с Майсиром.
– Ваше величество? – изумленно ахнул я.
– Мы оба считали, что это предначертано судьбой, что у нашего народа нет иного пути, – сказал Тенедос. – Но если мы объявим Майсиру войну, Нумантия обречена. Майсир безжалостно расправится с нами. Вот что ответили мне демоны, духи – все те, у кого я просил совета.
Нам по-прежнему предопределено столкнуться с Майсиром, потому что в этом мире может быть только одна великая держава. Но мы не должны воевать с нашим южным соседом по крайней мере еще пять лет, пока наше государство не окрепнет и наша армия не станет могучей и непобедимой.
– Ваше величество, вы позволите говорить откровенно? – спросил я.
– Разумеется.
– Все было бы гораздо проще, если бы вы узнали это еще тогда, когда король Байран прислал ответ на ваше первое послание – он извинялся за инцидент с уничтожением эскадрона 20-го Кавалерийского полка.
– Знаю, – сказал Тенедос, сдерживая внутреннюю ярость. – Я перешагнул дозволенные рамки. Толку от этого не больше, чем от скорби по поводу совершенных в прошлом ошибок. Сейчас вопрос стоит так: что делать дальше? Как нам себя вести, чтобы выиграть время?
– Король Байран предложил устроить личную встречу двух монархов, – после некоторого раздумья сказал я. – Быть может, следует напомнить ему об этом? Или вам стоит сначала отправиться в Ренан, а затем обратиться к Байрану, приглашая его на совещание?
– На это я пойти не могу, – резко ответил император. – Создастся впечатление, что я о чем-то упрашиваю Майсир. Байран сразу же увидит нашу слабость и без промедления нанесет удар. Впрочем, поправлюсь: я не могу идти на это, предварительно не прощупав почву. Вот для чего ты мне и нужен. Дамастес, с тех пор как мы вместе, я уже не раз посылал тебя выполнять самые необычные поручения. Сейчас предстоит наиболее опасное из них.
– Неужели что-нибудь может быть хуже приказа проникнуть в замок Чардин Шера с волшебным снадобьем и куском мела? – усмехнулся я. – В тот раз у меня не было никаких шансов остаться живым.
– Может, – сказал Тенедос. – Это поручение гораздо хуже. Потому что сейчас я прошу тебя выполнить задачу, не имеющую никакого отношения к навыкам и искусству солдата. Я хочу, чтобы ты отправился ко двору короля Байрана в качестве моего полномочного посланника.
– Мой государь, я же не дипломат!
– Именно поэтому я посылаю тебя. У меня есть не меньше полусотни говорунов, способных за час убедить тебя, что ты никакой не Дамастес а'Симабу, а горный козел. И у короля Байрана предостаточно таких же гладкоречивых политиков. Но если в Джарру отправишься ты, Байран поймет всю серьезность моих намерений. Если его самый знаменитый военачальник прибыл ко мне с переговорами о мире, я обязательно бы его выслушал.
Я задумался. Тенедос был прав.
– Но что я скажу, что смогу предложить?
– В твоей власти делать все, что ты посчитаешь нужным, для предотвращения войны. Иди на любые уступки. Если придется, уступи Майсиру часть или даже все Спорные Земли. Если король Байран вспомнит о давнишних притязаниях Майсира на часть Юрея – пусть получит его. Дамастес, иди на всё! Мы должны любой ценой сохранить мир, не допустить развязывания войны.
– Мне понравилось твое предложение насчет Ренана! – взволнованно продолжил Тенедос. – Как только переговоры будут завершены и забрезжит надежда на мир, скажи королю Байрану, что я встречусь с ним в Ренане... или даже за границей Нумантии, на территории Майсира, если мне будут даны гарантии безопасности.
Дамастес, отправляйся в Джарру и принеси мне мир. Я прошу – нет, приказываю тебе выполнить самую важную задачу, с которой столкнулась Нумантия с тех пор, как я взошел на престол.
Взгляд императора жег меня насквозь; я прочел в нем искренность.
– Хорошо, ваше величество. Я поеду в Майсир... и сделаю все, что в моих силах.
Тенедос как-то весь обмяк.
– Хвала Сайонджи, – прошептал он. – Ты только что спас наше государство.
Но как, черт побери, мне добраться до Джарры? Единственная известная мне дорога проходила через Сулемское ущелье, мимо столицы Кейта Сайаны, а затем через границу в Майсир – именно там пролегал караванный путь в Джарру.
Но в Сайане, столице Кейта, до сих пор сидел на троне ахим Бейбер Фергана. Услышав обо мне, он прикажет всем солдатам своего королевства обнажить мечи, а всем колдунам-джакам в горах твердить заклинания, призванные поразить меня молнией.
Я никак не мог выбрать наиболее безопасный и быстрый способ путешествия – взять в качестве эскорта целый кавалерийский полк, скорее всего Юрейских Улан, или же двигаться без сопровождения, инкогнито, как я уже не раз делал в прошлом.
Я приказал принести мне карты, что было большой ошибкой. Не успел я посидеть над ними и двух часов, как ко мне пришел гость. Трибун Йонг, настоявший на том, чтобы я принял его без промедления. Торопливо прикрыв карты, я бросил сверху первую попавшуюся папку с документами. Войдя в комнату, Йонг кивнул и сразу же прошел к столу с картами.
– Симабуанец, ты считаешь себя очень умным? – криво усмехнулся он.
Я недоуменно молчал.
– Как ты собираешься пересечь Кейт? – продолжал Йонг.
– Проклятие, как ты узнал? – с трудом выдавил я.
– Хоть ты и произведен в трибуны, ты все равно остался дураком, – ухмыльнулся Йонг. – Ты забыл, что я уроженец Кейта. Я служу Нумантии – в настоящий момент, – но родом я из Кейта. Я знаю все, что можно знать о моей стране и о том, кто ею интересуется. Когда мне случайно становится известно, что первый трибун, генерал армии, запрашивает карты Сулемского ущелья и караванного пути от Сайаны к майсирской границе, что, по-твоему, я должен подумать?
– Йонг, в хитрости тебе нет равных.
– Ха! – ответил мой гость. – Но из того, что ты, варвар, не научился пить огненную воду, еще не следует, что ты не можешь быть радушным хозяином.
– Третий шкаф от окна, – сказал я. – Там и стаканы.
Перебрав бутылки, Йонг остановился на одной из них и, сорвав восковую печать, вытащил зубами пробку и выплюнул ее на пол.
– Я так понимаю, ты собираешься выпить ее в одиночку.
– Естественно, – улыбнулся он. – Чем еще ты сможешь расплатиться с человеком, который собирается спасти тебе жизнь? – Налив себе стакан, Йонг осушил его залпом и удовлетворенно крякнул. – Хорошо. Помои тройной очистки. Этой мочой можно очищать мечи от ржавчины. – Он снова наполнил стакан. – Бедняжка, – промурлыкал Йонг, подходя к столу и снимая с карт покрывало. – Пытаешься решить, как пересечь мою родину, – на цыпочках или с развернутыми знаменами под бой барабанов, да?
– Ну, не дают мне иметь свои маленькие тайны! – пожаловался я.
– Куда тебе с такой тупой, покорной рожей! Я считаю оба плана чистейшим козьим дерьмом, – сказал он. – Если ты пойдешь с солдатами, тебе придется взять всю нумантийскую армию, черт возьми, в противном случае ахим Бейбер Фергана будет охотиться на тебя. Я прекрасно его понимаю, потому что я научил себя мыслить, как мыслит свинья. Как мыслит умная свинья, вроде Ферганы, а? Твой старый знакомый костьми ляжет, чтобы посадить тебя в железную клетку на окраине Сайаны и наблюдать за тем, как ты будешь там гнить заживо.
– Итак, первый план глуп, – закончил Йонг. – Ха! – Он выпил. – Правда, второй еще глупее. Ты вспомнил, как мы забрались в пещеру к этому чертову демону Тхаку и перебили всех его Товиети. И сейчас ты собираешься нарядиться сельским дурачком и в таком виде пересечь весь Кейт, да?
Я угрюмо кивнул.
– Ха! – снова с чувством воскликнул Йонг, презрительно смахивая карты на пол. – А теперь слушай, симабуанец, что ты будешь делать. Ты пересечешь границу, но в Кейт ты даже ногой не ступишь.
– Я полечу по воздуху, – усмехнулся я.
– Нет. Ты отправишься туда, где у горных баранов от страха кружится голова. Ты поднимешься над облаками и сможешь мочиться на них, но твоя моча будет замерзать, не достигая земли. Я, Йонг, знаю другой путь. Тайную тропу, которая доставит тебя прямо в самое сердце Майсира.
Его лицо озарилось злорадным торжеством.
– Ну а теперь я могу оставить себе эту бутылку?
Солнце взошло меньше часа назад, и набережные были пусты. Остановив своего коня, я оглянулся на пятиэтажное здание, бывшее моим домом.
На верхнем этаже, в окне за балконом, в той комнате, где была наша спальня, едва заметно шелохнулась занавеска.
Мне показалось, я увидел за ней чей-то силуэт.
Утренний ветерок снова колыхнул занавеску и утих. Наступила полная тишина. Никто так и не вышел на балкон.
Подождав, я тронул коня. Тот, фыркнув, медленно застучал копытами по мостовой. Я ни разу не оглянулся.
Час спустя я уже был на корабле, поднимавшемся по реке к майсирской границе.

Глава 15
ТРОПА КОНТРАБАНДИСТОВ

Канан быстро поднялся по реке к Ренану. Опередив нас, туда уже отправились зашифрованные гелиограммы; дальше в Джарру известие о моем прибытии понесут гонцы, так что в условленном месте меня встретят негареты, майсирская пограничная стража.
Я взял с собой пять человек. Моим помощником и командиром отряда был назначен капитан Ласта. Я подумывал о том, чтобы взять провидицу Синаит, но Тенедос сказал, что это будет нарушением протокола. Сейчас, оглядываясь назад, я ломаю голову, сказал император правду или же им двигали иные побуждения.
Из чистого злорадства я произвел Карьяна в проводники, однако меня ждало разочарование. Верный ординарец лишь смерил меня презрительным взглядом и, пробормотав что-то насчет того, что всему придет свой срок, отправился в казарму собирать вещи. Кроме того, со мной отправились в путь сержант Свальбард, угрюмый верзила; лучник Курти, еще один улан, к чьему мастерству я относился с огромным уважением; и рядовой Маных, чье умение обращаться с луком я помнил еще по Каллио. К огромному изумлению Маныха, я произвел его в сержанты. Впрочем, осознав, что он все равно остался «нижним чином», Маных пожаловался на это Карьяну.
Тот усмехнулся.
– Поскольку ты среди нас все равно младший по званию, нам не придется долго выбирать, кого отправить за дровами, когда объявят привал. Ну а почему тебе дали очередной чин – скоро ты сам все поймешь. Мой господин хоронит всех тех, кому вешает лычки. И не только их. Ничего, твоя вдова будет получать большую пенсию. Мой господин – человек очень добрый.
Прежде чем Карьян заметил, что я случайно подслушал его монолог, я бесшумно удалился.
Нам предстояло взять в Ренане лошадей и отправиться на юг, а затем на запад, пересечь Спорные Земли к западу нагорья Урши и выйти на тайную тропу Йонга.
Мы с Йонгом провели вместе четыре дня, снова и снова повторяя в мельчайших подробностях этот путь, используя не только довольно приблизительные карты нагорья, но и весьма точные, хотя и своеобразные указания Йонга: «Свернешь с тропы, когда дойдешь до третьей излучины ручья. У этой излучины растет высокое дерево; влево у него торчит ветка, почти такая же толстая, как ствол. Ты без труда узнаешь это дерево, потому что на ветке сохранились остатки веревки. Когда-то я повесил на ней своего давнишнего приятеля за нечистоплотность в делах. Быть может, под деревом еще валяются его кости, если только их не растаскали шакалы».
Йонг очень неохотно поделился со мной секретами этой тропы. Он собирался сам отправиться с нами, утверждая, что жители равнин ни за что не смогут найти начало тропы, не говоря уж о том, чтобы не потерять ее в горах. Я ответил ему решительным и категоричным отказом; Йонг спорил, убеждал, угрожал, даже умолял. Но я твердо стоял на своем. Уж он-то должен был понимать, что я ни за что не позволю трибуну, тем более предводителю всех разведчиков и диверсантов империи отправиться со мной в неизвестность – каким бы важным ни считал император мое поручение.
Наконец Йонг, сверкнув глазами, кивнул.
– Нумантиец, я услышал твой приказ. Хорошо.
Я решил, что разговор на эту тему окончен. Увы, я плохо знал Йонга.
После отплытия из Никеи я двое суток не выходил из своей каюты, так как мне предстояло изучить и подписать около трех пудов всевозможных документов. Но всему приходит конец. Когда у меня не осталось ничего, напоминающего о Никее, письменном столе и бумагах, я поднялся на палубу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81