— Это еще хуже, — признал Дортмундер.
— Но теперь-то мы можем плыть? — спросил Келп. — Мы поймали леску...
— Не мы, а я, — напомнил ему Тайни.
— Да-да, именно это я и хотел сказать, — ответил Келп. — Второй конец лески привязан к рельсам на берегу. Там, где мы входили в воду в первый раз. Значит, нам остается лишь подтягивать катер за леску.
— Если она не порвется, — заметил Тайни. — Это очень хлипкая штука.
— Вообще-то леска прочная, — подал голос Дортмундер, ощущая непривычную робость. — На нее ловят крупную рыбу — тунца, марлина и тому подобное.
— Что ж, посмотрим, — сказал Тайни и, перегнувшись через борт, взялся за леску и легонько потянул. — Надо обернуть чем-то руки, — добавил он. — Иначе леска отрежет мне пальцы.
— Я принесу тебе какой-нибудь коврик. — Дортмундер бросился в каюту, где вода уже поднялась до колена, несмотря на непрерывную работу автоматической помпы. Стараясь не обращать на воду внимания, Дортмундер пошарил вокруг и нашел две кухонные рукавицы, висевшие над плитой. Затем он выбрался на палубу и протянул их Тайни. — Ну-ка, примерь.
Тайни с трудом натянул рукавицы до половины, взялся за леску и плавно потянул.
— Совсем другое дело, Дортмундер, — похвалил он.
— Спасибо, Тайни.
Из каюты послышался плеск.
— Мы движемся, — удивленно заметил Келп.
— Пока — да, — отозвался Тайни, перебирая руками и вытягивая леску на палубу.
Келп вгляделся в воду у борта.
— Не забывайте, Даг может всплыть в любую минуту, — сказал он.
Пни, одни пни вокруг. Даг метался над затопленными холмами взад-вперед, словно подводная летучая мышь. Тусклый огонек фонаря плясал по вырубке, озаряя ее бурым светом. Даг искал какой-нибудь ориентир, но, куда ни повернись, всюду были одни лишь гнилые пни.
Маневры Дага стали менее ловкими и выверенными; усталость брала свое. При обычных обстоятельствах он уже обратил бы внимание на эти грозные признаки, но в его голове крутилась лишь одна мысль: «Я видел гроб, набитый деньгами, я видел его совсем недавно, я спускался к нему, держа веревку в руках. Я должен вновь ее отыскать. Я должен ее найти».
Пни исчезли. Обессиленный, Даг сначала не заметил прогалины, но, видимо, какая-то часть его разума по-прежнему была настороже. Даг неуклюже развернулся, словно морская корова, и направил луч фонаря на свободный от пней участок. Все верно. Среди частокола бывших деревьев проходила просека.
Дорога. Вероятно, когда-то здесь была дорога. Должна же она куда-то привести! Там можно будет осмотреться и сориентироваться.
«В какую сторону плыть? Наверное, сюда», — подумал Даг и скользнул вдоль тонкой ниточки дороги, усердно работая ластами.
Стэн по-прежнему ничего не слышал, и вдруг в свете фар «пежо» появились люди. Стэн был совершенно уверен, что катер еще не возвращался. Кто же эти люди?
Может быть, полиция решила оцепить водохранилище? Стэн осторожно поднялся с корточек и внимательно присмотрелся к людям, суетившимся на пятачке. Кто они? Чего им нужно?
Первым он узнал Тайни. Затем послышался ноющий голос Дортмундера:
— Где этот чертов Стэн?
— Вот я, — ответил Стэн, выходя на площадку и наделав своим появлением переполоху, словно в детском аттракционе «дом ужасов». — Что происходит? — спросил он. — Где лодка?
— Там, у железной дороги, — ответил Энди, неопределенно махнув рукой вдоль по берегу. — Мы пришли оттуда пешком.
— Не пришли, а приползли, — уточнил Тайни, держа ладони под мышками и прижав локти к бокам.
— Теперь мы можем ехать? — спросил Джон.
— Ехать? — Стэн оглянулся по сторонам. — Сдается мне, вы потеряли пару-тройку людей.
— И семьсот тысяч долларов в придачу, — сказал Тайни.
— Долго рассказывать, — добавил Келп.
— Поговорим завтра, хорошо? — сказал Дортмундер. — На сегодня хватит.
74
— Свет зажегся! — возбужденно воскликнула Мэй.
Уолли бросился к окну и выглянул наружу, после чего все присутствующие, включая Миртл и Эдну, поспешили на улицу Вязов, надеясь услышать окончание затянувшейся истории. Впрочем, сами они до сих пор сидели в тепле под крышей; пришлось немного подождать, пока вернувшиеся с озера мужчины не переоделись в сухое. Тем временем Мэй сварила суп, Миртл поджарила хлеб, Эдна смешала коктейль. Она называла его «Кровавая мэри, которая мигом высушит ваши носки». Все это позволяло надеяться, что рассказ о ночных приключениях обойдется без излишнего нытья и горьких сетований. Говорил в основном Келп, Тайни вносил поправки, а Дортмундер вставлял живописные замечания.
Услышав о гибели Тома Джимсона, его бывшая подруга и дочь не скрывали радости.
— Лучше поздно, чем никогда, — заметила Эдна. — Я думала, что рассталась с ним много лет назад, но лишь теперь могу спать спокойно.
— Мне так хотелось встретиться с отцом, — сказала Миртл с грустью в голосе. — И я с ним встретилась. Пусть уж лучше он остается моими воспоминаниями.
Рассказ о Даге был воспринят с сочувствием.
— Этот молодой человек не вызывал у меня особого расположения, — заявила Эдна. — Миртл прекрасно об этом знает...
— Мама! — воскликнула девушка.
— ...но я, во всяком случае, не желаю ему зла.
— Даг — настоящий профессионал, — в тысячный раз повторил Дортмундер. — Он выйдет сухим из воды. В любом случае ждать его было бесполезно. Он все равно не нашел бы нас.
— Это точно, — подтвердил Келп.
— Наконец-то Джону удалось выпутаться из передряги без особых приключений, — заявила Мэй.
— Да уж, черт побери, — отозвался Дортмундер. — И, кстати, без всяких гидрокостюмов, баллонов и прочего снаряжения.
— Будем надеяться на лучшее, — вставила Эдна.
— Я, во всяком случае, надеюсь, — сказала Миртл.
— Мы все надеемся, — добавил Уолли, не отрывая взгляда от девушки.
75
Над промокшей землей поднялось тусклое солнце, но никто не ложился. Дортмундеру очень хотелось спать, но остальные, судя по всему, были не прочь посудачить о видах на будущее.
— Между мной и водохранилищем все кончено, — заявил Дортмундер со всей возможной твердостью.
— Беда в том, что мы вложили в это предприятие кучу денег и труда, — заметил Тайни.
— И потеряли двух, а то и трех человек, — подхватил Дортмундер. — Я вовсе не спешу к ним присоединиться.
— Я держался за ящик вот этими руками, — сказал Келп. — Вот что меня вдохновляет.
— К тому же теперь нам нечего бояться Тома, — поддакнул Стэн.
— Даг потерял веревку, а я порвал леску, — сказал Дортмундер. — Теперь у нас нет лодки и профессионала-ныряльщика.
— А если Даг вернется? — спросила мамуля.
— Это ничего не изменит, — отрезал Дортмундер. — Лично я впутался в это дело лишь затем, чтобы не дать Тому взорвать дамбу и утопить людей...
— Это так на него похоже, — заметила Эдна.
— ...но теперь опасность миновала, — продолжал Дортмундер. — Эти деньги принадлежат Джимсону. Том лежит на дне рядом со своими богатствами. Давайте оставим их в покое. Я отправляюсь спать, а затем уезжаю в Нью-Йорк. А уж потом подумаю, чему посвятить остаток своей жизни.
* * *
Компания «Бэйтсвилл» по праву гордится своей продукцией — стальными гробами с системой катодной защиты. В дно фоба впаивается магниевая пластинка, а прикрепленное к ней сопротивление определяет место, где появляется ржавчина, и немедленно посылает туда ионы металла. Со временем запас магния истощается, однако фирма гарантирует сохранность содержимого гроба на воздухе и под землей по меньшей мере в течение двадцати пяти лет.
На воздухе и под землей.
А в воде? Кто знает...
76
Утро. Все утро шел нескончаемый ливень. Сотрудники ночной смены покидали рабочие места на плотине; повесив носы и втянув головы в плечи, они рассаживались по машинам без привычной пикировки с дневной сменой, которая торопилась навстречу, изрыгая проклятия и желая лишь одного — побыстрее укрыться в сухих кабинетах. Многие недели хорошей погоды были забыты.
«Когда же кончится этот дождь?»
За все утро по плотине проехали лишь три автомобиля. Даг очнулся в тот самый миг, когда над ним проезжала третья машина. «Я жив», — удивленно подумал Даг, лежа на камнях у восточного края дамбы, чуть ниже проезжей части, у самой воды.
А удивляться было чему. Последнее отчетливое воспоминание о кошмарной ночи было связано с тем головокружительным мигом, когда Даг наконец увидел железную дорогу. Головокружение объяснялось отчасти тем, что мозг Дага уже был затуманен кислородным голоданием. И все же он был поистине счастлив, когда после долгих безуспешных поисков перед ним внезапно открылись две ржавые стальные полосы, ведущие к тайнику с семьюстами тысячами долларов.
И к смерти.
Даг припомнил, что он действительно поплыл вдоль насыпи. Все тот же недремлющий уголок его сознания подсказывал, что воздух в баллонах кончается и следует торопиться. Усилием воли Даг заставил себя нырнуть поближе к рельсам.
Потом в его памяти образовался провал. Вероятно, Даг на время потерял сознание, во всяком случае частично. И в этот миг на смену упрямству пришли чутье и опыт подводника, направившие его усилия в должное русло.
«Недостаток кислорода» — это понятие, относящееся к каждой конкретной глубине. Стоит подняться чуть выше, и благодаря уменьшению давления пловец получает очередную порцию воздуха. Немного, но при таких обстоятельствах каждый глоток на вес золота.
По-видимому, в какой-то момент Даг совершил аварийное всплытие, поскольку на нем не оказалось пояса с грузилами и акваланга. При аварийном всплытии ныряльщик попросту устремляется к поверхности воды, медленно выдыхая воздух, чтобы уберечь легкие от травмы при их расширении, вызываемом быстрым подъемом. Полупустой ПУП помог ему всплыть и в дальнейшем удерживал его на поверхности воды. Последний проблеск сознания заставил Дага по примеру Джона двигаться в сторону огней плотины и выбраться на сушу, где он провалялся до самого утра.
Гидрокостюм уберег его от переохлаждения, и тем не менее Даг чувствовал себя совершенно разбитым, продрогшим до костей и чертовски голодным. Затем его пронзила страшная мысль, заставившая забыть об этих мелочах.
«А ведь я мог погибнуть там, в воде!»
Более того, его спасло лишь чудо. Как он мог быть столь неосторожен?
Даг медленно поднялся, постанывая от боли. Болью были пронизаны каждая мышца, каждый сустав. Несмотря на гидрокостюм, он продрог насквозь. «Тепло... — подумал Даг. — Тепло, еда, постель». Жаль, что он так и не потолковал с Миртл. Оказаться сейчас в постели с женщиной — как раз то, что доктор прописал.
Скрипя суставами, словно Железный Дровосек, нуждающийся в смазке, Даг нагнулся, снял ласты и пополз по камням в сторону стоянки у входа на плотину. Здесь он постоял пару минут, разминая затекшее тело и надеясь, что мимо проедет машина, которую можно будет остановить, Даг пошел по дороге, ругая себя за то, что так и не научился у Келпа играючи обращаться с автомобилями.
Энергичная ходьба помогала бороться с холодом, однако ступать босыми ногами по грубому покрытию было не слишком приятно. «Я жив, — напоминал себе Даг. — А все остальное — чепуха».
Он прошел чуть больше полумили, когда за спиной послышался шум мотора. Даг обернулся и изобразил на лице любезную улыбку, пытаясь принять облик обычного голосующего. Он поднял большой палец и с удивлением увидел, что «шевроле» и впрямь собирается остановиться.
Удивление Дага лишь возросло, когда он открыл дверцу и увидел за рулем красивую девушку. Очень красивую.
— Большое спасибо, — сказал он, захлопывая дверцу. — На улице такая паршивая погода...
— Вы одеты в самый раз, — ответила девушка, окидывая взглядом гидрокостюм и криво усмехаясь. Потом она включила передачу, и автомобиль покатил вперед.
Как приятно было обозревать пейзаж, уносящийся назад со скоростью сорок миль в час вместо четырех!
— В такую погоду хозяин собаку на двор не выгонит, — сказал Даг.
— Это верно, — согласилась девушка. — Я бы ни за что не вышла из дому, кабы не была верной женой.
Мысль Дага зацепилась за слово «жена», но ироничный тон, которым оно было произнесено, подразумевал нечто иное. Даг присмотрелся к девушке более внимательно и спросил:
— Неужели муж выгнал вас в такое ненастье? Зачем же? За упаковкой пива?
— Нет, он меня не выгонял, — ответила она. — Теперь он никого и никуда не выгонит, уж поверьте. Я ездила к нему в больницу.
— Извините...
— В психиатричку, — добавила девушка самым беззаботным тоном. — Мой муж малость того.
— Какой ужас! — заметил Даг. — Такая красивая женщина, а муж — с приветом.
Девушка благодарно улыбнулась Дагу:
— Вы действительно считаете меня красивой?
— Вы и сами это понимаете.
— Скажите, видно ли по мне, что я беременна?
— Нет. Неужели?
— Значит, незаметно?
— Ни капли, — искренне сказал Даг, раздумывая, не похлопать ли красавицу по животику. Нет, не стоит. Он не мог позволить себе риска остаться на обочине.
Девушка нарочито горестно вздохнула.
— Надо было слушаться мамочку, — сказала она. — Мамочка с самого начала подозревала, что с ним неладно, но я не послушалась.
— Почему?
Еще один вздох.
— Беда в том, что я не в силах противиться своим желаниям.
— М-мм? — заинтересованно и одобрительно промычал Даг. — И как же вас зовут?
77
Дортмундер приподнял чашку.
— Последняя чашка кофе в этом году, — сказал он и выпил.
— Почему? — удивилась Мэй, сидевшая рядом с ним на кухне дома по улице Вязов.
— Потому, что я опять возвращаюсь в город, — объяснил Дортмундер. — Боюсь, я еще долго не смогу пить воду из-под крана.
— А принимать душ?
— Над этим я еще не думал.
— Прежде чем вода поступает в город, ее тщательно очищают, — сказала Мэй. — К тому же в воде постоянно оказываются дохлые птицы, рыбины и прочие твари.
— Не важно, — ответил Дортмундер. — Представь: я открываю кран, и в раковину начинает капать вода. Что я услышу в этом звуке? Правильно. «Эл... Эл... Эл...»
— Уолли уезжает, — сказала мамуля, входя в кухню.
Дортмундер и Мэй вышли в гостиную. Через открытую дверь в комнату врывался влажный воздух. Улицу по-прежнему заливал дождь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59