— И мне тоже, — отозвался старик.
— Но у меня на руках эти... как их... браслеты.
— Вот оно что. — Гаффи нахмурился.
До сих пор при сходных обстоятельствах Гаффи перемещался к противоположной стене комнаты и кидал Дортмундеру ключ от наручников. Дортмундер открывал замок и бросал ключ обратно, и лишь после этого Гаффи разрешал ему отправиться в туалет. Вернувшись, Дортмундер должен был под неусыпным наблюдением Гаффи и его винтовки прикреплять себя наручниками к батарее.
На сей раз Гаффи не сделал даже попытки подняться и подойти к винтовке, стоявшей у кресла в дальнем углу.
— Эй, Гаффи! — позвал Дортмундер. — Нельзя ли побыстрее?
Гаффи нахмурился, и количество морщин на его лице удвоилось.
— Надеюсь, ты не захочешь смыться? — спросил он.
— Смыться? Я еле хожу.
— Ну ладно, получай, — ответил Гаффи и, достав из кармана ключ, вложил его в пальцы Дортмундера.
— Спасибо, Гаффи, — сказал Дортмундер. Нестерпимые спазмы мочевого пузыря помешали ему в полной мере оценить значимость последнего поступка Гаффи. Поэтому он попросту открыл замок, поднялся, цепляясь за батарею и стену, и отправился к двери по замысловатой кривой. Пройдя по коридору, он ввалился в туалет.
Из-за двери раздался голос Гаффи:
— Давай попробуем Джека.
— Эй, Джек! — крикнул Дортмундер, стараясь не налить мимо унитаза, который никак не желал стоять на месте. — У меня полное брюхо пива, Джек! Эй, Джек Гаффи! Ты тоже хочешь в туалет?
Молчание. Дортмундер сделал свое дело, спустил воду, ополоснул ладони и открыл дверь. За ней стоял Гаффи, чуть приподняв руки.
— Нет, я не Джек, — сказал он. — Но в туалет хочу.
Вернувшись в комнату, Дортмундер уселся на пол у дивана, но надевать наручники не стал. Он посмотрел на неандертальцев — Господи, где они набрали таких актеров? — и перевел взгляд на винтовку, прислоненную к креслу телевизора. При желании Дортмундер вполне мог бы захватить оружие. Но ему не хотелось этого делать.
Через некоторое время Гаффи вошел в комнату, споткнувшись о порог. Окинув Дортмундера осоловелым взглядом, он сказал тоном, в котором сквозила не то угроза, не то тревога (и уж во всяком случае — изрядное опьянение):
— Ты не надел наручники.
— Нет, не надел, — согласился Дортмундер. — Но и винтовку не взял. Какого черта, Гаффи! Враг Тома Джимсона — мой друг. Давай-ка лучше кино посмотрим.
70
Даг Берри был объят ужасом. Его терзали опасения, столь страшные, что он боялся даже вспоминать о том, что стояло за этими опасениями. Он боялся, что Миртл, как только ее освободят, сразу побежит в полицию. С другой стороны, он боялся, что девушку не отпустят, а сделают с ней нечто ужасное, и он, Даг, окажется замешанным в преступлении. Он опасался, что Том в последнюю минуту расправится со своими партнерами, дабы прибрать к рукам все деньги. Ему не давала покоя мысль о том, что местные власти заинтересуются вторжениями на территорию водохранилища и, оцепив его, накроют всю компанию в самом начале четвертой, и последней, попытки. Даг боялся, что сидящему за рулем его пикапа Стэну Мэрчу (сам Даг слишком нервничал, чтобы вести автомобиль) вдруг придет в голову шутки ради устроить «триста шестьдесят». Энди Келпу, который ехал вместе с ними на Лонг-Айленд, могло показаться, что он достаточно поднаторел в подводном спорте, чтобы завершить операцию самостоятельно. В таком случае услуги Дага не требовались, и его можно было убрать бесчисленным множеством способов, от простого пожелания проваливать ко всем чертям до убийства.
Однако все эти опасения бледнели перед главным, самым тягостным обстоятельством, которое приводило Дага в поистине неописуемый ужас. Даг ехал угонять лодку.
То есть совершать преступное деяние. Настоящий грабеж, хищение, в котором ему предстояло сыграть ключевую роль. Во всяком случае, с точки зрения закона. Его подручные были закоренелыми бандитами, что касается самого Дага, то он чувствовал себя крайне неуютно. И все же для выбора нужной лодки требовались его знания и опыт. К тому же по окончании операции предстояло еще заехать к нему на станцию, набить его пикап принадлежащим ему оборудованием и провезти машину через половину штата Нью-Йорк, с юга на север. И Дагу предстояло участвовать в этом от начала до самого конца.
Он не хотел. Он вообще не хотел впутываться в это предприятие, но увильнуть не удалось. И примерно в то же самое время, когда Гаффи и Дортмундер смотрели передачу Рокуэлл Уэлч, сидя в уютной гостиной на Манхэттене, Даг трясся на сиденье своего пикапа в окружении отпетых бандитов, направляясь к месту своего первого серьезного преступления. И даже в шуме барабанившего по крыше дождя Дагу Берри явственно слышалась смертельная угроза.
Сам того не замечая, он уже давно катился по наклонной. Все началось с уже подзабытой перекупки краденого у Микки Донелли (или Доннелли?), и вот кривая дорожка мало-помалу довела Дага до сухопутного пиратства.
Сухопутного тоже лишь отчасти: на Лонг-Айленде бушевал ливень, как и на всем севере штата.
— Дождь нам на руку, — сказал Энди. — Вряд ли нас кто-нибудь заметит.
— Все знают, что полицейские боятся дождя, — добавил Мэрч, ведя машину по шоссе Лонг-Айленд экспрессвей, практически пустому, вероятно, впервые за всю историю его существования. — Легавых в такую погоду нипочем не выгнать на улицу. Так что мы можем чувствовать себя достаточно свободно.
К несчастью, Стэн, судя по всему, был готов в полной мере насладиться этой свободой. Впереди сквозь пелену дождя тускло светился указатель: перекресток Сэгтикос-Паркуэй, и Мэрч вырулил на развязку, ведущую к уходящему к югу шоссе, практически не снижая скорости и подняв в без того перенасыщенный влагой воздух тучу брызг.
Отсюда было рукой подать до Южного побережья, вотчины Дага, где они намеревались достать лодку. С одной стороны, было глупо воровать с собственного двора, но еще глупее было бы заниматься этим в незнакомых местах. К тому же Даг имел возможность поквитаться с лодочником, выставившим его за дверь с десяток лет назад — слишком давно, чтобы можно было заподозрить какую-то связь с этой кражей. Шоссе Сэгтикос вывело на автостраду Меррик, и с этого мгновения Даг указывал Стэну путь по торговой артерии, бегущей через бесчисленные маленькие городки, неотличимые друг от друга даже при свете ясного дня. Наконец Даг показал пальцем налево от пустой дороги и сказал:
— Вон она, станция этого сукина сына.
Меры, предпринимаемые профессиональными преступниками для обеспечения собственной безопасности, стали для Дага настоящим откровением. Эти ребята были намного осторожнее, чем он сам, когда отправлялся под воду. Чем больше опасность, тем тщательнее подготовка.
Мэрч остался в кабине, а Энди с Дагом вылезли под дождь, и Келп извлек из кузова короткую лестницу. Затем они подошли к лодочной станции — длинному двухэтажному строению, на первом этаже которого размещались огромный демонстрационный зал и ремонтные мастерские, а на втором — кабинеты обслуживающего персонала. С одного края к зданию примыкал обширный двор, заставленный новыми и ремонтируемыми катерами и обнесенный сетчатой оградой с натянутой поверху проволокой с острыми, как бритва, шипами.
Остановившись у двустворчатых ворот, закрытых на три замка, Энди вгляделся в темную пустоту и спросил:
— А где пес?
— Наверное, испугался дождя, — ответил Даг. — Это ведь не простой пес, а полицейский.
— Ничего, сейчас появится, — сказал Келп и, разложив стремянку, полез наверх. Даг внимательно наблюдал за тем, как Энди закоротил систему безопасности при помощи длинного провода, на концах которого были укреплены зажимы-"крокодилы" с изолированными ушками. Теперь можно было открывать ворота.
Как только Энди взялся за первый замок, из-под огромного катера выполз сторожевой пес — жуткая помесь немецкой овчарки с крокодилом. Подойдя к воротам, он принялся молча разглядывать непрошеных гостей, будто боксер-тяжеловес.
— Хорошая собачка, — пробормотал Келп и вынул из кармана пакет, завернутый в алюминиевую фольгу. — Вот тебе подарочек от Микки Финна, — добавил он. Развернув пакет, Энди положил его на асфальт, просунул под ограждением и пинком отправил гамбургер вместе с фольгой поближе к собаке.
Пес фыркнул, щелкнул зубами, и мясо мгновенно исчезло в его пасти вместе с добрым куском фольги.
Дага передернуло от омерзения:
— Как он может? Энди, тебе когда-нибудь попадала на зуб фольга? Ужасное ощущение.
— Хуже только грейпфрут с молоком, — отозвался Келп, вновь принимаясь за замок.
Да, это было еще хуже. Даг решил больше не подзуживать Келпа, и операция с замком была завершена в молчании. Пес нетвердой поступью отправился к катеру и улегся спать.
Затем Дагу пришлось пережить еще одно неприятное мгновение, когда они с Келпом открывали ворота. Вспышка лихорадочного возбуждения и последовавший за ней приступ страха вконец подточили силы Дага, и он едва не потерял равновесие, ступив на участок судовладельца. Он схватился за ворота, вновь обрел самообладание и отправился осматривать катера. Энди отнес стремянку в пикап, и Стэн задним ходом загнал машину на площадку.
— Вот этот, — сказал Даг подошедшему Энди.
— Черт побери, Даг! — воскликнул Келп, осмотрев его находку. — Ты что, через океан собрался?
— Этот катер не утонет в дождь, — объяснил Даг. — А его двигатель работает намного тише подвесного. К тому же мы сможем взять гроб на борт.
— Ты хочешь сказать, поднять ящик и положить его в лодку?
— Да. И это будет намного проще.
— Сдается мне, ты прав, — сказал Энди. — В любом случае ночью под дождем нас все равно никто не увидит. Так почему бы не устроиться поудобнее?
— Тут есть два спальных места, — пояснил Даг и, не удержавшись, фыркнул. Лихорадочное возбуждение и опьянение успехом наконец пересилили его страхи.
— Неужели? Две койки? — Энди отступил назад и окинул лодку гордым хозяйским взглядом. — Отлично, — сказал он. — Прекрасная модель.
Так оно и было. Даг выбрал катер «бенджамин» длиной в двадцать четыре фута, с крытой рубкой, фиберглассовой крышей и пластиковыми бортами, открытой палубой на корме и узкой каютой на носу, где помещались два спальных диванчика и крохотный камбуз. Катер уже стоял на трехколесной тележке. По сравнению с какой-нибудь морской яхтой он представлял собой прогулочную лодчонку, рассчитанную на рыболова-любителя, однако по сравнению с давешней резиновой посудиной был самым настоящим кораблем.
— Стэну предстоит веселенький перегон на север, — заметил Келп, удовлетворенно кивая.
— Энди? Стэн... он не... мой грузовик... — испуганно пролепетал Даг.
Энди успокаивающе похлопал его по плечу.
— Не волнуйся, Даг, — сказал он. — Стэн будет ехать осторожно. Я сам его попрошу.
— Эх! — сказал Даг.
71
Миртл разбудило царапанье. Открыв глаза, она поняла, что все происшедшее отнюдь не было дурным сном. Все было наяву и по-настоящему. Чудище по имени Тайни, безжалостные члены шайки, ее собственный папаша, глаза которого сверкали, будто льдинки, — все было всамделишное. И вот она в их лапах, запертая на чердаке дома по улице Вязов, лежит на дряхлом матраце, покрытом дырявой простыней, под ветхим одеялом и с тощей подушкой под головой. И дверь на замке.
Удивительно, как это она вообще ухитрилась заснуть. Вата в матраце сбилась в комки, и самые большие страдания девушке причинял огромный заскорузлый бугор под спиной. Миртл потыкала в него кулаком, но ничего не добилась. Бугор продолжал впиваться в тело. Помимо матраца, девушку беспокоило положение, в котором она оказалась. Ничего хуже и представить себе нельзя: в доме — целая шайка бандитов, и в их числе — два человека, Даг и Уолли, которых Миртл прежде считала своими друзьями (разумеется, в разной степени). Во всяком случае, она им доверяла.
То, что она смогла заснуть в эту кошмарную ночь, свидетельствовало лишь о том, насколько ее вымотало сегодняшнее происшествие. Кстати, что это за шорох разбудил ее? Неужели крысы?
Присмотревшись к широким половицам, Миртл не увидела на полу ни крыс, ни иной живности. Ни малейшего движения. Наверное, это шелест дождя, подумала девушка. Сквозь окошко на чердак проникал тусклый свет, значит, солнце уже всходит. В его сером свете Миртл разглядела тяжелые капли дождя, неутомимо барабанившие по стеклу.
Итак, дождь разбудил ее, но вставать еще рано. Миртл смежила веки и прислушалась. Опять что-то заскреблось, однако звук доносился не от окна, а совсем с другой стороны.
Миртл неохотно открыла глаза и посмотрела туда, откуда доносилось царапанье, — на неоштукатуренную перегородку, отделявшую клетушку от остального чердака. В середине стены была древняя деревянная дверь со старомодной круглой бронзовой ручкой.
Скр-рр... скр-рр... Кто-то скребется в дверь.
Миртл уселась на матраце и, хотя спала в одежде — а что еще оставалось? — натянула ветхое одеяло до самого подбородка, не спуская с двери вытаращенных глаз.
Кто там?
— Кто там? — прошептала она.
Скр-рр... скр-рр...
Пошарив возле матраца, девушка нащупала туфли, сунула в них ноги и только теперь почувствовала себя полностью одетой. Снарядившись таким образом, она прокралась по деревянному полу и приложила ухо к двери.
— Эй!
— Миртл! — раздался в ответ возбужденный, но неузнаваемый шепот.
— Кто там?
— Уолли!
Миртл шарахнулась от двери. Мозг бандитской шайки!
— Что вам нужно? — спросила Миртл пронзительным шепотом, срываясь на фальцет.
— До сих пор я не решался прийти на помощь!
— Что? — Миртл хмуро посмотрела на деревянную панель двери.
— Сегодня, — донесся еле слышный голос, — когда все уедут... Миртл!
— Что?
— Вы меня слышите?
— Слышу, — прошептала она в ответ.
— Нагнитесь к замочной скважине!
Что дальше? Отравляющий газ? Пигмейская стрела? Миртл наклонилась к отверстию, не приближаясь, впрочем, к нему вплотную, и шепнула:
— Я вас слышу.
— Ночью, — донеслось из-за двери, — когда все уедут на озеро.
Сатанисты? Черная месса? Групповая оргия?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59