Лиан с Караной мерзли даже в теплой одежде.
– Ну и ночка нас ждет! – сказала Карана, пытаясь соорудить из плащей что-то вроде ширмы от ветра. Костер развести им было не из чего.
Из еды у них осталось только немного отсыревших овсяных хлопьев. Лиан разболтал их в теплой воде из фляги, и они, прижавшись плечами, приютились за ненадежной ширмой из плащей, поедая отдававшее плесенью неаппетитное месиво. Они соорудили некое подобие крыши из своих непромокаемых накидок, растянув их над валунами и придавив камнями края, которые все время хлопали на ветру. Каране постоянно приходилось следить за тем, чтобы накидки не унесло ветром. Внутри их убежища было темно, но внизу, в ущелье, откуда доносился рев воды и поднимался холодный туман, было еще темнее.

После еды Лиану стало немного лучше. Он по-прежнему тяжело дышал, но больше не кашлял.
– Расскажи мне, пожалуйста, о Зеркале, – попросил он Карану, вспомнив о том, что уже давно мучило его любопытство. – Днем я все время о нем думаю, а ночью вижу во сне. Откуда оно взялось? Может, мне можно взглянуть на него хоть краешком глаза?
На востоке появилось бледное сияние, на фоне которого стали хорошо видны горные вершины, – вставала луна. Карана смотрела на небо до тех пор, пока луна не вышла из-за гор, почти полная и обращенная к Сантенару своей ярко-желтой стороной.
– Я не могу тебе показать его, – сказала она Лиану, – но я расскажу то, что мне о нем известно. Здесь нет никакой тайны, но это только раздразнит твое любопытство, и ты замучаешь меня вопросами. О Зеркале я узнала из рассказов отца. Вот что он о нем говорил!
Карана чувствовала себя неловко, озвучивая Предания перед Лианом, и начала неестественным тоном:
– Арканское Зеркало – древняя вещь, очень древняя. Его изготовили на Аркане в незапамятные времена для того, чтобы, находясь в одном месте, видеть, что происходит в другом. Аркимы часто мастерили такого рода штуковины. Его тайно перевезли на Сантенар, когда Рульк пригнал сюда в качестве рабов моих предков. Но здесь Зеркалом оказалось трудно пользоваться, и оно не всегда показывало правду. Возможно, материал, из которого оно было изготовлено, иначе реагировал на климат Сантенара. Со временем Зеркало стало меняться, как часто меняются такого рода предметы, уподобляясь своим хозяевам и их образу жизни. Оно стало капризным, показывало то, чего никогда не было и не могло быть. Иногда, если с ним обращались неумело или небрежно, Зеркало обманывало или скрывало правду. В конце концов оно начало показывать такие странные и непонятные вещи, что использовать его стало небезопасно, и аркимы убрали его от греха подальше. Говорят, что оно было утрачено во времена Катаклизма, как и большинство других реликвий.
Порывом ветра сорвало край накидки, служившей им крышей. На Лиана с Караной посыпались камешки. Карана подождала, пока Лиан поправит край накидки, а потом сказала:
– Отец произносил много слов, которых я не понимала, но я помню наизусть все его рассказы. Некоторые утверждают, что Ялкара, Королева Обмана, третья из оказавшихся на Сантенаре каронов, похитила Зеркало во время штурма Тар Гаарна и взяла его с собой в долгое путешествие к Ван Барра, Вороньим Горам, потому что научилась пользоваться им и узнала какую-то тайну, которую оно скрывало. На Сантенаре Зеркало обрело память, или кто-то наделил его ею! Оно хранило в себе некогда отраженные им сцены, и, хотя они были в нем запутанными и неясными, знающий человек мог в них разобраться. Ялкара подчинила себе Зеркало. Она подсматривала с его помощью за тем, что происходило на других концах Сантенара, и совала нос в тайны прошлого. Благодаря этому ее могущество настолько возросло, что уступало только ее жестокости. Наконец Ялкара нашла то, что так долго искала, – брешь в Преграде – и ускользнула через нее на Аркан.
– Как же ей удалось преодолеть Преграду?
– Не знаю. Об этом отец ничего не говорил. Но только после ее исчезновения Зеркало было либо потеряно, либо спрятано. Это ему подтвердил Архивариус.
– Кто такой Архивариус? – Упоминание об этом персонаже пробудило профессиональное любопытство Лиана.
– Я слышала о нем несколько раз от отца. Архивариус знал множество древних преданий.
Лиан внезапно воспрянул. Можно было подумать, что он совсем поправился.
– Расскажи мне об этом Архивариусе! – попросил он с живым интересом.
– Да мне, собственно, нечего тебе о нем рассказать.
– Значит, Зеркало позволяет видеть разные вещи! Вероятно, этим и объясняются успехи Иггура?!
– И все надеются, что смогут научиться управлять Зеркалом и проникнут в его тайны...
Карана замолчала и, не мигая, уставилась на луну, освещавшую холодным серым светом ее осунувшееся лицо. Ветер задувал под валуны и играл ее рыжими волосами. Полы накидок хлопали на ветру у них над головой.
– Мне очень страшно! – Карана задрожала и спряталась в тень.
– По крайней мере, хоть вельмы от нас отвязались! – сказал Лиан.
– Нет, они не отвяжутся от меня, пока у меня Зеркало. Я просто не знаю, что делать и кому верить? – грустно произнесла Карана у него за спиной. – Я собиралась отдать Зеркало аркимам, но после твоего сказания не могу так поступить.
Лиану внезапно пришла в голову мысль.
– Когда мы ночевали в пещере, я уловил отрывок твоего кошмара. Мне показалось, что я увидел полированную металлическую поверхность, на которой на мгновение появилось лицо какой-то женщины. У нее были темные глаза и темные волосы, в которых блестела седина. Как ты считаешь, кто это?
– Я очень часто о ней думаю. Наверное, поэтому она тебе и привиделась. Я видела ее в Зеркале в тот момент, когда в библиотеку Фиц Горго ворвался Иггур. Она очень похожа на Магрету, но гораздо старше. Может, это и есть Магрета, но из какого-то другого времени или пространства. Или это какой-то обман Зеркала.
– А ты видела там что-нибудь еще? – затаив дыхание, спросил Лиан.
– Нет. Я пару раз заглядывала в него, но там ничего не появлялось. Да и с чего бы ему мне что-то показывать?! Ведь я не умею им пользоваться!
Лиан сидел, обхватив колени руками, и смотрел на противоположную сторону ущелья. В серебряном лунном свете покачивающийся на ветру мост особенно сильно напоминал паутину. Ветер свистел в металлических тросах, среди валунов, хлопал накидками, гудел на дне ущелья. У Лиана было тяжело на душе. Случайно ли Карана оказалась пешкой в игре чудовищных сил? Или по бескрайнему морю Преданий прокатилась огромная волна, захватившая их с Караной и выбросившая вместе на край этого обдуваемого ледяным ветром ущелья?
Где-то в глубине его сознания звучали имена: мастер Шутдар, Великий Предатель Рульк, Королева Обмана Ял-кара, Мендарк, Иггур, Магрета, Архивариус... Имена людей, одного из которых он знал.
Лиан погрузился в воспоминания. Однажды, когда он был еще студентом, ему дали задание разгадать загадку “Странствующей дамы”, саги времен Зурской Империи. По пути в Зиль, где Лиан хотел обсудить эту сагу с директором Великой Библиотеки, он познакомился с бедно одетым пожилым мужчиной, который разделял его интерес к Преданиям или, по крайней мере, делал вид, что разделяет. Лиану было интересно в обществе этого человека, и лишь намного позже он понял, что это был переодетый Мендарк, тайно наблюдавший за ним.
И без того окоченевшего от холода Лиана затрясло от страха. Все это не могло быть простым совпадением. Он почувствовал, что какая-то страшная сила пробудилась от долгого сна, сила, которая начала движение к своей давней цели. Ледяной ветер был напоен недобрыми предчувствиями. Пешками в чьей игре они оказались? Лиан снова содрогнулся от ужаса, подполз поближе к Каране и прижался к ней, чтобы попробовать хоть немножко согреться и пережить эту бесконечную ночь.

21
Встреча старых друзей

В то время как Лиан с Караной спали беспокойным сном в ненадежном укрытии из накидок, почти в пятидесяти лигах к северо-востоку от них в далеком Туркаде состоялась очень важная встреча. Мендарк, с незапамятных времен бывший Магистром Совета Игадора, сидел у огня в своем замке и трясся от злобы и страха. Даже его собственные слуги знали о том, какие плетутся интриги против их хозяина, и при встрече с ним опускали глаза. Лиан сейчас вряд ли узнал бы своего попутчика пятилетней давности. Тогда у Мендарка были темные волосы и ярко-голубые глаза, он в огромных количествах поглощал вино и ко всему на свете относился с легкой иронией.
Теперь его глаза помутнели, в длинных прямых волосах блестела седина, он нервно теребил бороду, а выражение постоянной озабоченности давно согнало с его лица ироническую усмешку. Он ждал сообщения от Таллии, но его все не было и не было. А ведь Таллия была единственным человеком, на которого он теперь мог положиться, его последней надеждой. Ему казалось, что ее нет уже целую вечность. До него доходили слухи о том, что она отправилась в Туллин, и больше о ней никто ничего не знал.
Дверь без стука отворилась, и в комнату не торопясь вошел слуга.
– Тебя хочет видеть какой-то человек. Он ждет внизу, – сказал слуга без особых церемоний. – Он не назвал своего имени, а велел показать тебе вот это. – С этими словами он протянул Мендарку браслет, сплетенный из полосок черного серебра. Для вещицы такой работы браслет был необычно тяжелым.
– Смуглый высокий человек с черной бородой? Слуга кивнул.
– Пусть поднимется!.. А в следующий раз сначала постучи и дождись разрешения войти!
Слуга удалился, хлопнув дверью.

– Тензор, друг мой! – воскликнул Мендарк, увидев в дверях высокую фигуру гостя. – Давненько ты не появлялся в Туркаде!
Они с Тензором обменялись рукопожатиями, и Мендарк, вызвав слугу, провел аркима к очагу. Они устроились на стульях друг против друга у излучавшего приятное тепло огня, но Тензор не стал снимать свой длинный плащ. Его кустистая черная борода и брови были покрыты инеем, а густые волосы припорошены снегом.
Тензор тщательно скрывал все то, что отличало аркимов от коренных сантенарцев: маленькие идеально круглые уши, характерный хохолок на лбу, костный гребень на черепе, дополнительные железы в носу, делавшие нюх аркимов особенно острым, а также рудиментарный хвостик. Он не мог скрыть только своих невероятно длинных пальцев, почти вдвое превышавших длину ладони, но старался держать свои руки так, чтобы они не привлекали внимания. Конечно, ему ничего не сделали бы, даже если бы признали в нем аркима и вспомнили, кто вообще такие эти аркимы, но все-таки выделяться не стоило.
Рядом с Тензором Мендарк выглядел бледным и беспомощным, а его спутанная борода казалась весьма жалкой. Наконец слуга принес чуть теплые напитки и еду, подернувшуюся застывшим жиром.
– Я не ждал тебя этой зимой в Туркаде, – с улыбкой сказал Мендарк, радуясь встрече со старым другом. – Разве ты не уехал на восток?
Тензор ответил с мрачным выражением лица:
– Я направлялся в Стассор и рассчитывал вернуться только через год. – Он говорил очень низким голосом, способным выразить самые разные чувства, от ярости до удовлетворения, не скрывая, впрочем, в каком настроении он пребывает в данный момент. – Однако последние события, имеющие большую важность для аркимов, заставили меня поспешить сюда. – Он замолчал, искренне надеясь, что Мендарк опровергнет дошедшие до него слухи, но тот безмолвствовал.
В огне потрескивали дрова. Одно из обгоревших поленьев рассыпалось, превратившись в покрытые белым пеплом угли. Несколько секунд над ними плясали язычки пламени, угли покраснели, а потом почернели, сохранив только оранжевую кайму по краям. Тензор смотрел на огонь, сложив на коленях свои большие руки.
– Что тебе обо всем этом известно? – спросил он наконец. – Ведь у тебя есть соглядатаи на востоке.
Мендарку не понравилось это слово.
– У меня есть там доверенные люди, но теперь им приходится нелегко, – сказал он уклончиво. – Границы Ориста закрыты. Иггур захватил все пограничные земли. Пробраться туда очень трудно, а выбраться – еще труднее.
– Это так, – сказал Тензор, – но ты наверняка знаешь, как это сделать.
– Мои люди кое-что мне сообщили, но их сведения запутанны и противоречивы.
“Все, что ты говоришь, запутанно и противоречиво, друг мой! – подумал Тензор. – Твои дела плохи, и ты не можешь позволить себе упустить внезапно подвернувшееся Зеркало. Я тоже не могу себе этого позволить. И здесь наши интересы не совпадают!” Он попробовал подойти к интересовавшей его теме с другой стороны.
– Поговаривают, будто Иггур наступает, а его армия стоит уже в Квильсине и Галардиле, к тому же он собирается двинуться на Игадор с юга. Интересно, что заставило его перейти к решительным действиям?
При упоминании об Иггуре Мендарк вздрогнул, словно ему напомнили о чем-то крайне неприятном, а потом заговорил бесстрастным тоном:
– В Галардиле хорошие дороги, его армии будет легко наступать даже зимой.
Вновь последовала длинная пауза. Тензор сверлил Мендарка взглядом, но тот, избегая смотреть ему в глаза, встал, поворошил в очаге дрова, при этом подняв сноп искр, затем вылетевших в трубу, наполнил стаканы и снова сел. Тензор сменил тему:
– Как у тебя дела? Я слышал о твоих разногласиях с Советом.
Мендарк неожиданно стал разговорчивым:
– Ты прав. Мое влияние в Совете слабеет. Уже открыто говорят, что я слишком долго занимаю пост Магистра, что я теперь не тот... Очень мало кого сейчас заботит наша великая цель – окончательное изгнание Рулька. Им лень даже как следует его сторожить. Но разве перед Советом когда-либо стояли более важные задачи?! Нынче Магистром желает стать Тиллан. Он рвется к власти, однако под его началом Совет будет преследовать совсем иные цели... А как ты узнал об этом?
– Когда я был на континенте, я совершенно случайно встретился в Ларнате с Хеннией. Она и рассказала мне о том, что происходило в Совете с момента нашей последней встречи, и о твоих неприятностях.
– Скоро они станут и твоими. Я попытался созвать Совет, но время и расстояние работают против нас.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84