– Что-то давненько я не целовал тебя, – совершенно неожиданно произнес Арс и притянул меня к себе.
Ну да, ну да, время мы скоротали неплохо, чего уж там говорить. А иклиец так и стоял, не шевелясь, пока мы не выбрались наружу из расщелины, таща за собой мотолеты.
Арс развел руки в стороны и как заправский маг сгреб в единое целое составляющее сущности, образовался волшебный шар. Его-то он и отправил в погоню за спутником-шпионом. Я только подстраховывала, все он делал сам, и магическую энергию собрал, и заклинания нужные изобрел сам, без чьей-либо помощи. Через пять минут спутник своими «глазами» смотрел в звездные скопления и на команды с планеты совершенно не реагировал.
На всякий случай я убедилась, что муж сделал все абсолютно правильно, и только после этого мы подъехали к иклийцу.
– Добрый день, уважаемый, – поздоровался Арс очень учтиво.
Наконец-то ожил! Иклийская «статуя» пошевелилась, пухлые губы расплылись в широкой улыбке, и воин (а кто же он еще?) произнес мелодичным, певучим голосом:
– Я рад, что честь встречать императрицу выпала именно мне.
От этих слов я впала в ступор, из которого выходить совершенно не собиралась. Этот дикарь так меня озадачил, так удивил, да и не только меня, Арс тоже на некоторое время лишился дара речи. В себя он пришел значительно быстрее меня, я еще добрых десять минут не могла произнести ничего внятного. Но иклиец, которого, кстати, звали Легкая Рука, все нам популярно объяснил.
Их мир назывался попросту – «Дом», он полностью уничтожен во время Великой битвы. Тогда многие планеты пострадали, а некоторые вообще были стерты в порошок, в космическую пыль, в облако радиоактивного газа. Почему Серый Демон выбрал их мир, враждебно настроенный против него изначально, никто не знает, эту тайну он унес с собой, но Дом он избрал как плацдарм для крупной части своей армии. Мирное до того население взбунтовалось, жесткая диктатура Серого Демона загнала восставших в глухое подполье, началась партизанская война. Маги Дома готовили «подарок», страшный... Но и Серый Демон не дремал, его служба безопасности работала на полную мощь, все больше людей из сопротивления попадало к ним в лапы, пытками, магией и некромантией узнавали они о готовящемся восстании. В результате Серый Демон оказался готов, он обратил оружие магов против них и уничтожил планету...
Немногие спасшиеся в битве люди покинули разрушенный мир, свой Дом, спаслись бегством. Они назвали себя иклийцами, что на их языке означало: бездомные маги, то есть маги, потерявшие Дом.
Много сотен лет бродили они из мира в мир и наконец остановились здесь. Почему? Потому что бродяг нигде не любят, отовсюду стараются изгнать, а в Подлунном Мире во время правления президента Ам-му-уин беглецов приняли, разрешили горстке людей выбрать любое место для поселения и оставили их в покое.
– Великий маг и предсказатель, да дарует астрал ему удачное перевоплощение, перед смертью повелел всему племени оставаться здесь до прихода императрицы, которая прилетит с запада, ее будет сопровождать муж – Великий князь. Они спрячутся в расщелине, а потом сотворят колдовство, – говорил Легкая Рука, заканчивая рассказ. – «На императрице будет надпись: „Ведьма“, так вы ее узнаете. Вы поможете ей! – сказал Великий маг. – А после окончания миссии, желающие смогут переселиться в Драконию, куда путь для нас закрыт Серым Демоном».
Так, совершенно неожиданно, я получила целое племя помощников, очень даже своевременно.
Глава третья
РАЗВЯЗКА
Добрая помощь и дракону приятна.

16
Закончив рассказ, наш новый знакомый с надеждой посмотрел сначала на меня, затем на Арса. Его серые глаза поблескивали от возбуждения и ожидания.
– Ну да, ну да, – произнес мой муж, – это мы и есть. Я Великий князь Триединого княжества, а это, – он указал на меня, – императрица драконов.
– Не хочу я быть императрицей, – мрачно пробубнила я себе под нос, но Арс услышал.
– Да куда ты денешься? – спросил он.
– Конечно, если война или какой другой катаклизм, то я всем сердцем, но в мирное-то время зачем мне все это? Они что, сами плохо справляются? – поинтересовалась я у мужа.
– Судя по тому, что я видел, справляются они нормально, – серьезно заявил Арс, – только это не снимает с тебя...
– Да брось ты, право дело, – перебила я мужа, – меня еще не короновали, на Малом Императорском Круге не заставляли давать присягу, короче, формально я никто, – прокричала я и тихо добавила: – Пока никто.
– Вот и договорились. – Легкая Рука поднялся с валуна, на котором сидел во время нашего спора. – Если вы закончили выяснять, кто есть кто, то предлагаю отправиться ко мне в гости, поедим, поговорим, там и отдохнете, а после решите, что вам делать.
– И то верно, что-то я сильно проголодалась.
– Веди нас, мы действительно нуждаемся в отдыхе.
Иклиец усмехнулся и сделал приглашающий жест. Он пошел, а мы медленно поехали за ним, продолжая препираться по поводу моей императорской должности. Легкая Рука только посмеивался, слушая нас, но ничего не говорил.
Примерно через два километра наш проводник завернул за выступ скалы, такой же серой, как и все окружающие нас горы, и мы оказались перед овальным входом в пещеру.
– Я вам еще не говорил, что принадлежу роду Пещерников? – спросил иклиец.
– Нет, но теперь мы это знаем, – ответила я и поинтересовалась: – А вообще, сколько у вас родов?
– Три, – охотно сообщил Легкая Рука и стал перечислять: – Пещерники, Домиконасвайские и Вольники. Это все, что осталось от нашего народа.
– Ага, – кивнул Арс, – с Пещерниками мне все ясно, вы в пещере живете, а другие два рода?
– Вольники обитают под открытым небом, домов не строят, только навесы от непогоды, – принялся объяснять иклиец, ведя нас по извилистому коридору, – а Домиконасвайские живут у моря, точнее на море. Дома у них прямо в воде стоят, на сваях...
Поведать нам весь быт иклийского народа он не успел, проход оказался слишком коротким. Мы вошли в пещеру, огромную, в центре ее пылал волшебный огонь, окрашивая все вокруг красным нереальным светом.
Эти люди не признавали технику, точнее не пользовались ею, а все делали с помощью магии и простых инструментов, хотя, как сказать, простые они только с точки зрения механики, магией напичкано в пещере все под завязку, больше некуда.
Легкая Рука замолчал лишь для того, чтобы набрать побольше воздуха в легкие и крикнуть во всю мощь, делая паузы после каждого слова:
– Люди! Настал долгожданный час! Императрица с нами!
Из не замеченных мной ранее ниш начал выскакивать народ, много народа, мужчины и женщины, одетые так же оригинально, как и Легкая Рука, то есть с одним-единственным шнурком на талии. Нас быстро окружило плотное полукольцо краснокожих людей, но близко никто не подходил, и все они молчали. Наш проводник посторонился немного, давая возможность видеть нас всем желающим. Из толпы, нет, надо сказать, из строя, вышел старик. Он отличался от других людей тем, что с ног до головы был увешан колокольчиками, как новогодняя елка. Мелодично звеня при ходьбе, он подошел к нам вплотную.
– Значит, вы уверяете нас, что являетесь императрицей драконов? – скрипучим голосом произнес старик, буравя меня испытующим взглядом, того и гляди дырку во мне сделает.
Я только кивнула, Арс хмыкнул.
– Это она, – уже негромко, а так, чтобы слышал только старик, сказал Легкая Рука, – все произошло, как говорил предсказатель.
– Об этом мне судить. – Старик грозно посмотрел на него и обратился опять ко мне: – Императрица драконов должна быть драконом.
Я промолчала, посмотрела на Арса, он кивнул мне, понимая, что я у него спрашиваю. Больше сомнений у меня не возникло. Я не спеша слезла с мотолета, сняла куртку и юбку, и через миг в пещере не стало женщины, а перед открывшими рот иклийцами стояла я – серебряный дракон.
– Это вас убедит, что я самый настоящий дракон? – весело спросила я старика, мне захотелось пошалить, по-детски захотелось.
– Ты не иллюзия, – произнес он.
– А мне можно вас потрогать? – с трепетом в голосе спросил Легкая Рука.
– Да, пожалуйста, – милостиво разрешила я, меня забавлял вид изумленных иклийцев.
Он осторожно, с опаской погладил серебряную чешую на моем боку, сначала одной рукой, потом обеими, я не возражала. Старик тоже прикоснулся ко мне, удостоверившись окончательно, что я не мираж, и объявил:
– Хвала астралу, из которого мы вышли и в котором обретем покой, это она, наша императрица и освободительница!
Все иклийцы опустились на колени, воздев руки к своду пещеры, и проделали все это в гробовом молчании.
– Полно вам, встаньте... – Мне даже как-то неловко стало, только почестей ребенку.
Приняв человеческий вид, я не спеша оделась и обратилась к Легкой Руке:
– Итак, меня вроде бы признали, что дальше?
– Мы поможем тебе, а ты – нам.
– Ага, ага, – кивала я на его слова, – конечно, помогу, только пусть они встанут, не привыкла я разговаривать, когда столько народа стоит передо мной на коленях.
– Ваше величество... – начал говорить старик, поднимаясь на ноги, но я его перебила:
– Оставьте, не надо меня величать, я и братьям заявила, что не желаю быть их императрицей, называйте меня просто Джокер, хорошо?
– Как пожелаете, сударыня, – низко кланяясь, произнес старик.
– Сударыня? – я была поражена! – Вот неожиданно...
– Что вас так удивило?
– Так ко мне не обращались с тех пор, как я вернулась домой, – объяснила я, пожав плечами.
– А где это женщин называют «сударынями», – с надеждой в голосе спросил старик, глядя на меня пристально, опять чуть дырку не прожег.
– В одном отсталом мире, он пока закрыт от постороннего вмешательства, дозревает. – Я неопределенно махнула рукой. – Я там была в ссылке, на испытании.
– Закрытый мир... – задумчиво произнес старик, но опомнился и вежливо предложил нам: – Прошу вас, пойдемте к огню, там посидим и спокойно поговорим.
– Драндулеты куда поставить? – деловито спросил Арс, поднимая свой мотолет.
– Бросьте их тут, ничего с ними не сделается, – посоветовал Легкая Рука, а старик уже шел к волшебному огню, уводя за собой всю толпу иклийцев.
Мы, никуда не торопясь, «припарковали» свои средства передвижения и в сопровождении Легкой Руки пошли к волшебному костру, где уже образовался широкий круг людей, в несколько рядов сидящих прямо на гранитном полу. Для нас оставили проход и почетное место вблизи огня.
Если признаться честно, то я предпочла бы оказаться от этого костерка подальше, очень уж первобытной и мощной была его магия, аж дух захватывало, и голова начинала кружиться. Но деваться некуда, раз почет – значит почет! И нечего кочевряжиться. Мы сели рядом со стариком, а Легкая Рука пристроился у меня за спиной, хотя места рядом хватало. Я только потом поняла, что проход оставлен специально, иначе волшебство могло обидеться и пожечь кого ненароком. Но в тот момент я ничего такого и не предполагала, а просто сидела и смотрела.
Волшебный огонь, издали смотревшийся таким скромным, вблизи выглядел куда как внушительно. Десять метров в диаметре, языки пламени поднимались на добрую двадцатку метров, красно-оранжевым светом и магией заливая все вокруг.
Старик начал какую-то жутко торжественную речь, с кучей высокопарных фраз и изысканных оборотов, смысл которых я понять не могла, да и не стремилась, оглушающая магия огня заполнила меня целиком, я с трудом соображала, где нахожусь и что делаю. С этим надо как-то бороться, чем я и занялась, напрочь пропустив все, что там говорил старик.
Наконец мне удалось победить наваждение, и, придя полностью в себя, я первым делом осмотрела Арса. С ним-то все было в порядке, даже более того, он впитывал в себя волшебную силу огня, запасаясь впрок магией, как верблюд водой. Я слегка растерялась, сколько же в него влезает! Как бы не лопнул у меня милый, но, проверив, поняла, что все там под контролем и Арсу ничего не грозит. Завершив осмотр мужа, я через плечо спросила Легкую Руку шепотом:
– Этот древний дед, он кто у вас?
– Шаман, – так же шепотом ответил иклиец, – духовный вождь всех родов.
– А... – протянула я понимающе.
– Он последний из шаманов остался, – продолжил объяснять Легкая Рука, – раньше каждый род имел своего шамана, а теперь только он один и выжил. В нашей пещере последний Мако горит... Если шаман погибнет, а замену не подготовит, то Мако погаснет, и род иклийцев больше никогда не возродится, мы все погибнем.
– Так уж и все? – с сомнением в голосе, но с уверенностью в душе спросила я.
– Все, – хмурясь, подтвердил он, – никого в живых не останется.
– М-да, ситуация...
– Вы как нельзя вовремя, – продолжал говорить иклиец, – нам осталось немного. Пещерники стали бы первыми...
Легкая Рука хотел еще что-то добавить, но тут шаман закончил свою архиторжественную речь и провозгласил, повысив голос до предела:
– А теперь в честь этого знаменательного события Мако разрешает нам большую охоту!
– Что за «большая охота»? – тут же спросила я у Легкой Руки.
– Сейчас все сами увидите и попробуете, – пообещал он, многозначительно улыбнувшись.
– Ох и не нравится мне эта большая охота, – пожаловалась я мужу на ухо.
Арс только хмыкнул, а шаман продолжал говорить:
– Право первой пробы мы предоставляем импе... – он осекся, заметив мой посуровевший взгляд, и исправился: – Нашей дорогой сударыне Джокер!
– Ага, – мрачно произнесла я, – еще бы знать, что тут почем.
– Тогда, – чему-то радостно засмеялся шаман-шутник, – Легкая Рука покажет сударыне, что нужно делать.
Народ почему-то развеселился не на шутку, а я забеспокоилась еще больше.
– Все будет нормально, – шепнул мне на ухо иклиец, поднимаясь с пола.
Он, обогнув меня, подошел к Мако, как здесь называли волшебный огонь, и сунул руку прямо в пламя. Секунды две ничего не происходило, но вот Легкая Рука пошевелился и, к моему глубокому изумлению, извлек из середины огня жареную курицу!
– Вот это пищевой запас, – прошептал восхищенный Арс.
– Ага, – кивнула я, – еще бы знать, как он это сделал.
А Легкая Рука уже подзывал меня к себе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78