— А этот Паучара?— Он держит торговлю кумаром в нескольких районах Бэби.— Я про другое: с ним можно иметь дело?Громила поболтал в воздухе лапой.— Ну как… Более или менее, сам понимаешь. Впрочем, у тебя достаточно зловещая репутация, чтобы отбить у таких, как он, охоту к грязным трюкам. Тем более вы пойдёте вдвоём, верно?— Конечно. Должен же Хлю учиться городской жизни?— Слушай, а этот кофе… В Вав… То есть в Бэбилоне его легко достать? — спросил Хлюпик, когда они с Иннотом уже шагали по улице.— Конечно! В любом ларьке. Другое дело, заваривать его так, как Джихад, у тебя вряд ли получится. Есть у неё какой-то секрет. * * * Перегнида склонилась над котлом, шепча заклятия. Вокруг вповалку спали кипадачи. Эрей, оставленный за старшего, прохаживался поодаль, изредка наклоняясь, чтобы выглянуть в чердачное окошко. Чердак, на котором расположился маленький отряд, находился под крышей полузаброшенного дома. Нижние этажи его занимало какое-то многодетное то ли семейство, то ли племя — по двору бегало и вопило столько чумазой малышни, что ведьма склонялась ко второму варианту. Одной из главных причин, почему она выбрала именно этот дом, было то, что ведущие наверх лестницы давно обрушились, изъеденные термитами, отрезав верхние этажи от нижних. Это устраивало ведьму как нельзя более: слухи о такой странной компании, какую они собой являли, наверняка заинтересовали бы городскую стражу. Йоо и Хадзме, забрав с собой одного из молодых воинов, отправились добывать пропитание. Ведьма не сомневалась, что попутно упрямые кипадачи станут разыскивать свою реликвию. Впрочем, это её нисколько не беспокоило: шансы были меньше, чем при поисках иголки в стоге сена. «Ничего у вас не выйдет, голубчики, — думала ведьма, помешивая медленно закипающее варево. — Эти двое — мои. Прежде всего мои и только потом уже ваши». Жидкость, наконец, забулькала, выбрасывая вверх султанчики пара. Эрей озабоченно поглядывал на ведьму: до сих пор никто из соседей не заподозрил, что на чердаке дома кто-то есть. Струйки дыма, вылетающие сквозь прорехи в крыше, удачно сливались с густым столбом, валящим из трубы, — где-то внизу постоянно горел очаг. Ведьма отстегнула свой протез. Спящий в солнечном пятне чёрный кот вздрогнул и пробудился, услышав знакомый звук. Вчера ему опять пришлось путешествовать внутри ненавистной штуковины, и хотя дорога на этот раз была куда как короче, приятней она не стала.Перегнида помешивала в котле длинной щепкой. Сам котёл они нашли там же, на чердаке: один из младших воинов об него споткнулся, вызвав негодование Йоо. Он был без ручки и изрядно помятый, но, как ни странно, без дыр. Ведьма тут же приспособила находку к делу.Эрей косился на союзницу с опаской. Он бы с удовольствием посмотрел, что будет, если проткнуть её копьём насквозь. За время, проведённое в обществе кипадачи, Перегнида успела наговорить им столько гадостей и оскорблений, что этого вполне хватило бы для хорошей межплеменной войны. Однако с негодованием в сердце воина соседствовал страх. Он помнил, что сотворила с ними ведьма на острове — сотворила без всяких усилий, просто пробормотав несколько слов. Эрей поёжился. Воспоминания о страшных спазмах, сотрясающих внутренности, живо встали перед ним. И не только это… В безобразной старухе чувствовалось что-то ещё; некое странное несоответствие между внешностью и сутью. Эрей не смог бы точнее выразить свои чувства; ведьма иногда выглядела совершенно невменяемой — но то, как она держала себя, её холодная абсолютная уверенность в собственных силах и правоте не давала воину покоя.— Ну вот, а теперь добавим немного порошка из волчьих фекалий… — бормотала между тем ведьма, роясь в своём протезе.Вокруг неё в беспорядке были разбросаны какие-то малоаппетитные предметы; вглядываться пристально, что это такое, Эрею не хотелось. Перегнида ещё раз потянулась помешать в котле щепкой. Та вдруг изогнулась, отклоняясь от исходящей паром жидкости, словно змея.— Ага! Отлично, отлично! — Обрадованная старуха глубоко засунула руку в протез. Внезапно лицо её вытянулось. — А где же сучий корень? Проклятье, проклятье, проклятье!!!Перегнида длинно и смачно выругалась. Один из воинов проснулся и испуганно-недоумевающе уставился на старуху. Та злобно на него зыркнула. Кипадачи сразу счёл за лучшее изобразить глубокий сон.— Что-то не так, хозяйка? — чёрный кот лениво повернулся.— Всё не так, — мрачно ответила ведьма, скрестив руки на груди. — У меня нету главного ингредиента, сучьего корня. Без этого отвар годится только для балаганных фокусов.— А его ничем нельзя заменить? — поинтересовался кот.— В мире компонентов нет эквивалентов, — пробормотала ведьма. — Вот что. Хватит тебе тут разлёживаться. Добудь мне где-нибудь хотя бы один корешок.— Но, хозяйка! — кот выгнул спину. — Где же я его тебе раздобуду!— Найди какую-нибудь лавку, где торгуют товарами для колдунов. Сучий корень — не такая уж большая редкость; в таком месте он отыщется почти наверняка.— Но я даже не знаю, как он выглядит!— Похож на моток пряжи; круглый лохматый комок размером примерно с мой кулак. Давай быстренько: колдовство будет действовать только до тех пор, пока я поддерживаю в котле кипение.— Ну хорошо, — недовольно отозвался кот и выскользнул в чердачное окошко.«Только мне и дел, что разыскивать какой-то корешок, будь он неладен! Не могла запастись получше, старая маразматичка! Ладно… Корень я, конечно, поищу, но сперва займусь личной жизнью. В городе наверняка где-нибудь есть хорошенькие киски. А что? Так и сделаю… В кои-то веки выбраться из нашей глухомани и не получить никакого удовольствия от этого… Никакой компенсации за страдания… Ну уж нет! Будь что будет!» И кот, вместо того чтобы спуститься вниз, решительно побежал по крышам, принюхиваясь на ходу. * * * — И что вы хотите за ваш кумар, молодые люди? — спросил Паучара.Иннот назвал сумму. Стоявшие у двери мускулистые типы ухмыльнулись. Хлюпик опасливо покосился на них и сжал в кулаке звёздочку. Она была тёплой, и это вселяло некоторую уверенность. Хлюпик ожидал, что Паучара окажется каким-то жутким, страшным созданием, обитающим в тёмном сыром подвале, — пока друзья шли, Иннот кое-что порассказал о таких, как он, и посоветовал не расслабляться. Воображение нарисовало Хлюпику пугающую картинку. В действительности же торговец умат-кумаром был вполне обычным и даже благообразным, по вавилонским стандартам, мужчиной — не слишком высоким, полноватым, с аккуратно подстриженной бородкой и цепкими глазами. Жилище его не отличалось какой-то особой мрачностью: просто квартира, богато обставленная, со множеством незнакомых Хлюпику вещей. Пол и стены украшали роскошные ковры: очевидно, Паучара питал к ним слабость. В небольшой нише недалеко от входа была устроена кумирня — там помещался маленький многорукий божок со свирепым лицом. В каждой из рук он сжимал короткую дубинку. Перед статуэткой горела толстая свеча. «Рубоп, — шёпотом пояснил Иннот. — Грозное божество торговцев кумаром». Некоторую напряжённость обстановке придавали двое то ли помощников, то ли сыновей хозяина — высокие бритоголовые с детины с золотыми серьгами в ушах и мощными бицепсами. Они встретили Иннота и Хлюпика у дверей и вежливо, но настойчиво их обыскали. Хлюпик дёрнулся было, когда чужие руки принялись шарить по его одежде; но Иннот быстро сказал: «Спокойно, старина… Пусть их…» — и даже чуть приподнял локти, давая себя осмотреть. Хлюпик подчинился, чувствуя, как нехотя рассасывается внутри него жгучая волна. Медиатор опять, как и вчера, готов был выплеснуть заряд смертоносной энергии. И Хлюпик почувствовал себя значительно увереннее.— Это хорошая цена, — сказал Иннот.— Да, хорошая, — согласился Паучара. — Или, точнее, она была бы хорошей, если бы вы принесли мне траву несколько раньше или немного позже. Но как раз сейчас сезон сбора урожая, и цены сильно упали.— Сильно — это насколько?— Я думаю, что мог бы предложить вам… — Паучара назвал сумму, раза в два меньшую, чем запросил Иннот. Теперь настала очередь Иннота ухмыльнуться презрительно. Громилы у дверей насупились.— Я думал, у нас будет серьёзный разговор. Но это просто ни в какие ворота не лезет! Учти, умат-кумар у нас очень высокого качества. Настоящие горные сорта, а не та дрянь, что твои ребята толкают на улицах.— Горные? — немного удивился Паучара. — Я думал, горным кумаром торгуют только адиуки и кипадачи. Вы, любезные, не похожи ни на тех, ни на других.— Ещё бы мы походили на каких-то грязных куки! — гордо сказал Иннот. Хлюпик старательно изобразил на лице презрение. — Но травка у нас самого высокого качества, в этом можешь не сомневаться.— Ну хорошо, давайте посмотрим, — как бы нехотя согласился Паучара. — И если она и в самом деле так хороша, как вы говорите, то я, так и быть, накину немножко…Иннот поставил мешок на стол и развязал тесёмки. Паучара засунул руки в траву, перебирая её неприятно длинными пальцами. Хлюпик тут же решил, что прозвище своё он получил из-за них.— Неплохой кумар, совсем неплохой, — приговаривал Паучара.— И, наверное, даже стоит тех денег, что мы за него просим?— Гм…— Кто-нибудь другой оторвал бы его с руками, — небрежно бросил Иннот.Паучара задумался.— Ну хорошо. Я беру его.— По нашей цене?— По вашей цене. Только…— Условие? — поднял бровь Иннот.— Ну что вы! — улыбка Паучары, казалось, источала мёд. — Просто маленькая просьба: если вы вдруг… Ну мало ли… Станете обладателями чего-то такого, что может заинтересовать меня… Дайте знать, ладно?Теперь уже задумался Иннот. На взгляд Хлюпика, условие было пустяковым. «И чего он тянет? Соглашался бы!»— Ладно, мы согласны, — наконец, ответил Иннот. — Но, в свою очередь, у нас тоже будет к тебе маленькая просьба. Совсем маленькая, сущий пустяк.Глазки Паучары вдруг забегали.— И какая же? — вкрадчиво спросил он.— Мы просим забыть о нашем визите, — улыбнулся Иннот. — Нас здесь не было. Совсем не было. Ни для кого. Я понятно выразился?— Ну конечно же, не было, — с некоторым облегчением произнёс Паучара. — Я вас совершенно не знаю. Совершенно.— Отлично, — Иннот довольно потёр руки. — А теперь…— Да, конечно. — Что-то тихо щёлкнуло, и Паучара выдвинул ящик стола.Отсчитав деньги, он подтолкнул приятелям кучку золотых монет и стопку ассигнаций. Иннот старательно их пересчитал.— Вы довольны? — спросил Паучара.— Вполне…— Может быть, вы окажете мне честь и выкурите со мной кальян? В ознаменование успешной сделки.У Хлюпика перехватило дыхание. Кальян! Прямо здесь, сейчас!— Нет-нет, у нас с другом важная встреча. Не хотелось бы на неё опоздать, — поспешно проговорил Иннот, одновременно наступая на ногу Хлюпику под столом.— Как вам будет угодно, — Паучара улыбался всё так же сладко. — Надеюсь только, вы не забудете о вашем обещании.— Ну что вы! О наших взаимных обещаниях мы ни в коем случае не забудем!Иннот сгрёб деньги и попятился к выходу, таща за собой Хлюпика.— Так, две новости: одна плохая, другая хорошая. — Иннот шёл по улице таким скорым шагом, что Хлюпику приходилось поспевать за ним едва ли не бегом. — Хорошая — мы совершили выгодную сделку и теперь при деньгах.— А плохая?— Плохая? Я ни на грош не верю этому типу. По-моему, он меня не уважает. И бьюсь об заклад, он сейчас прикидывает, кому нас выгоднее можно продать.— Продать?!— Рассказать о нас и получить за это деньги. Это и значит — продать. Ты чувствуешь за нами хво… что за нами следят?Хлюпик дёрнулся было обернуться, но Иннот с силой сжал его запястье.— А вот этого делать не надо, — сухо сказал он. — Веди себя так, как будто ни о чём не подозреваешь.— Они отберут наши деньги?— Нет, это вряд ли; по крайней мере, не здесь и не сейчас. Скорее, они попытаются узнать, где мы живём.— Но мы же сейчас живём у Громилы?— Верно. И подставлять его я не собираюсь. Погоди-ка… — Иннот задумался на миг, потом вдруг ухмыльнулся. — Отлично, просто отлично!— О чём ты?— Сегодня «Камелеопарды» играют со «Строфокамилами».— Кто играет? И во что?— Это местный способ развлекаться. Идиотский до изумления, кстати. Но главное — матч заканчивается через полчаса. — Иннот огляделся. — Здесь очень важно рассчитать всё во времени. У нас в запасе минут пятнадцать. Хочешь пива?— Нет. И как вы только пьёте такую гадость!— Почему гадость? А, вот и то, что нам надо. Ну а кофе ты будешь?— Кофе буду, — тут же отозвался Хлюпик. Иннот хохотнул:— С тобой всё ясно…— Так чего мы тут ждём? — спросил Хлюпик через некоторое время, отставив чашку.— Окончания матча. Только не спрашивай меня, что это такое. Сам увидишь. — Иннот отхлебнул пива. — Да ты расслабься, пока можно. Сейчас нам предстоит немного побегать.Они посидели ещё несколько минут. Наконец, Иннот бросил взгляд на настенные часы и встал. Расплатившись, они вышли из кафе и двинулись по направлению к какому-то огромному мрачному зданию. Хлюпик обратил внимание, что улицы быстро пустеют: прохожих попадалось всё меньше и меньше; все куда-то спешили. Улучив момент, Хлюпик как бы невзначай обернулся. Шагах в двадцати позади них шли двое. Ещё один держался в отдалении, на другой стороне улицы.Они приближались к воротам — тяжёлые, красной меди створки были высотой в четыре человеческих роста, когда где-то в глубине здания раздался звучный удар колокола.— Как только ворота начнут открываться — бежим, — вполголоса сказал Иннот.— Куда?— Прямо по улице.Хлюпик не выдержал и оглянулся снова. Соглядатаи, по-видимому, занервничали и ускорили шаг. И в этот момент створки ворот стали распахиваться.— Тикаем! — завопил Иннот и что было мочи рванул вперёд.Стараясь не отставать, Хлюпик нёсся следом за ним. На улицу с рёвом хлынула беснующаяся толпа. Людской поток подхватил приятелей и потащил, кружа в бурунах и водоворотах. Ничего не соображающий Хлюпик старался только держаться поближе к Инноту. Сначала их разнесло далеко друг от друга — Хлюпик потерял приятеля из виду и запаниковал было; потом опять притиснуло вплотную.— Вот такой у нас футбол, — сказал, отдышавшись, Иннот, когда толпа поредела настолько, что они смогли свернуть в переулок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45