– лениво поинтересовался я, давая понять, что три часа формального допроса меня совершенно не измотали.
– О нет, пока еще нет. Мне бы хотелось задать еще парочку вопросов вашим спутникам… Вы не против?
– Конечно же нет! – чистосердечно ответил я.
Следующим на допрос попала Сташа.


***

Прошли сутки.


***

– Михаил!
– Да, Бесс? – сладко зевая, отозвался я.
– Как ты это выдержал? – в голосе некроманта чувствовалось уважение – уважение ко мне, как к магу высшей категории.
– Да, Михаил? – поддержала его ведьма, – Как ты это смог?
– Да ладно вам, – отмахнулся я, – это совершенно не сложно было…


***

«Это» – допросы в течении суток, за время которых всю нашу команду допросили от и до, по много раз повторяя одни и те же самые вопросы в разных комбинациях, сознательно доводя до изнеможения и заставляя ошибиться. Нас хотели поймать на неточностях, чернореченцы считали. Тут считалось, что семь человек не могут абсолютно идентично отвечать на вопросы, если их история действительно не правдива. Малейшая ложь – и я уверен, пытки бы продолжались до тех пор, пока из нас не вытащили бы все, что мы знаем, или мне бы пришлось применять к крылану силу. Занятие неблагодарное – у бывшего ангела почти абсолютная устойчивость к магии, да и не хотел я пока свою силу показывать. Рано.
Так что пришлось честно выносить все допросы. Мне-то ничего, у меня фантазия хорошая, да и я допрашивался первым, по мне составили общую картину, которую, в свою очередь, проверяли по другим. И что поразило всех – никто из нас ни разу не сбился! Все абсолютно идеально, в меру, конечно, «человеческой забывчивости», рассказывали о нас, о нашей жизни в Чаэсе. О том, как в один прекрасный день, мы решили на семейном совете на время зимних холодов, когда на нашей ферме нет работы, съездить на юг, посмотреть загадочное Черноречье. Бил, Бесс, Лера, Сташа, Тагрей, Федя в идеальных подробностях описывали наш дом в Чаэсе, мраморную статую на первом этаже, лестницу на второй, чердак, где у нас хранилась коллекция семейных картин и топоров Феди. Все рассказывали о жизни Лерки при дворе короля Чаэса, про ее вечные балы, как она со своим будущим супругом на одном из таких балов познакомилась…
Короче, накормили сказками крылана и его приспешников по самое нехочу. Естественно, что без моей помощи тут не обошлось. Так как легенду мою никто не мог знать, то все сутки, все время допросов, «я сидел у них в голове и давал советы, как на тот или иной вопрос отвечать». «Не спал, не ел, выносил чудовищную ментальную нагрузку», и пока остальные допрашивались от трех до пяти часов, неприятно, но терпимо, «меня допрашивали сутки подряд». По крайней мере, все были в этом уверенны.
А я не стал их разочаровывать. Ну действительно – зачем им знать, что на самом деле все это время я спокойно занимался своими делами, спал, отдыхал, думал на отвлеченные темы? Зачем им знать, что у них в головах сидел не я, а не ведающий усталости Лимп, который, обладая идеальной памятью, с таким заданием все равно бы лучше меня справился. Верно, незачем. Пусть лучше воспринимают меня как этакого героя, способного прикрыть своей спиной друзей и грудью броситься на амбразуру. Авторитет в глазах друзей и подчиненных – штука не лишняя. Уважение на самом деле полезно иногда бывает, главное в нужной ситуации его с умом конвертировать в нечто другое. Например, в то же самопожертвование.


***

– Так вот ты какой, Город Славы…
Везет мне на «славу». Город Славы, Мыс Славы, Славутич, Севастополь – повсюду меня эта слава преследует! Бедная фантазия у людей, куда бы они не забрались, в какие бы джунгли, горы или пустыни, так сразу начинают в честь собственного «геройства» и «славы» города называть!
Хотя из всех тех мест, что я упомянул, Город Славы был самым… Самое подходящее слово – серым, хотя и оно не передает все те оттенки серости, которыми он обладал. Ни одного Черного Замка из Белого Мрамора, ни одной Красной Башни или Бесцветной Цитадели. Тут не водилось семи радужных магических орденов из Мельина, и даже серая лига сочла бы Город Славы слишком серым для себя.
Блеклый, тусклый, невыразительный, город жил своей бледной жизнью, по пасмурным улицам ходили хмурые и угрюмые люди. Мрак, да и только! На фоне этой серости любой оттенок ярких цветов сиял, солнцу подобно. Иссиня-черные короткие волосы Сташи, золотые волосы Леры, моя рыжая борода, седина Бесса, и невыразительные, пустые лица местных жителей. Контраст более чем разительный.
Кстати, наконец-то я смог вблизи изучить загадочных жителей Черноречья, тех, кому в будущем предстояло стать врагом номер один всего прогрессивного (и не очень) человечества. Первое впечатление – люди. Второе – биологически люди, физиологически люди, ментально существа, с людьми имеющие мало общего. Этакий муравейник, все куда-то деловито снуют, копошатся. У каждого есть дело, цель, отвлекаться от которой он не имеет никакого права.
Но это было не общество «роя», и не общество «1984», и не общество других похожих режимов, где люди, биологически или психологически, становятся шестеренками огромного механизма. Это было нечто другое, был некий нюанс, который я пока не мог понять. Но в то же время чувствовал – тут что-то не так!
Что именно не так я понял, лишь когда заглянул в Сумрак – у людей тут не было души. Даже не так. Это я неправильно сказал, души не было у чертей, существ магических, у камней или у куска железа, если он не стал пролившим кровь мечом. У жителей Черноречья душа была, но при них ее не было. Уникальная ситуация! Они все были как бы уже мертвы, ту часть их сущности, которая отвечает за жизнь, у них забрали. А взамен…
А взамен по нити, связующей душу с телом, пустили управляющий сигнал, и получили страну марионеток. Окружающие меня люди были менее чем муравьями, они не были частью коллективного разума, они не были творениями магии, они были куклами! Некий могучий кукловод, а я даже не сомневался, кто это такой, не решился давать своим солдатам даже подобие свободы, он сам стал ими! Мне предстояло сразиться не со страной, не с войском, а с одним конкретным существом и миллионам его марионеток, кукол, не способных самостоятельно сделать шаг. Лорд Черноречья был своим народом – я сквозь стены видел, как у новорожденного ребенка отлетела душа, а крик оборвался, потому что лорд не видел смысла кричать.
Самое обидное, нити, связующие лорда с его «людьми», не имели воплощения ни в реальном мире, ни в Сумраке вплоть до его глубинных слоев. Будь это обычный гипноз, обычное удаленное управление, а я на такие фокусы тоже способен, то можно было бы сосредоточить свое внимание в финальной битве на этих нитях, перерезать их, лишить лорда миллионов его «тел». Но тут было нечто более сложное, нечто, придумать и сотворить которое по силам лишь Творцу, пусть даже павшему и лишившемуся своего небесного престола.
– Да, это он, – подтвердила Сташа, – это Город Славы.
– И ты тут жила? В этом… «сказочном городе»?
– А я никогда не говорила, что мне тут нравилось! – стала в позу ведьма.
– Сташа, я тебя ни в чем не обвиняю! Уймись! Ты лучше скажи – тут вообще нечто вроде трактира или таверны есть?
– Их тут на самом деле много, – вместо ведьмы, непонятно на что обиженной, ответил Тагрей, – Я некогда много раз по службе вынужден был посещать этот город. У них тут специально для иностранцев выделен специальный квартал, где люди… нормальные! Я могу показать, здесь недалеко, мы сможем там остановиться.
– Жаль, – удивил всех я.
– Чему жаль? – самым смелым, по молодости, наверно, а может просто решил, что пора со «старшими товарищами» выходить на равных, а не молчать, пока остальные судьбу мира решают, Бил.
– Жаль, я думал, что получиться остановиться на ночлег. Перекусить в тепле, уюте, а то тут хоть и теплее, но я уже порядком продрог.
– Так Тагрей же тебе сказал… – не поняла Лерка, тоже не сильно довольная тем, что она продрогла и промокла под моросящим круглосуточно мелким дождем.
– Верно, Тагрей сказал – он тут много раз бывал, по службе. Или вы так уверены, что беспечность местных жителей не даст им заподозрить в страннике герцога-изменника, за которым пол Хельмецка гоняются?
– Можно изменит внешность, – предложил кто-то.
– Можно, – подтвердил я, – но лучше не рисковать.
О том, что обычному гриму я не доверяю, да и нет его у нас, тот, которым Лерка со Сташей свои физиономии мазали, я не упоминал. Как и о том, что так близко от дворца лорда я не хочу светить себя даже самой слабой магией, и другим не советую. Не стоит, и точка.
– Тогда, – наконец, после раздумий и колебаний, решилась Сташа, – наверно, стоит пойти к моим знакомым.
– Знакомым? – поинтересовался я, – И кто же эти твои знакомые? Они товарища герцога точно не знают.
– Не должны, – неуверенно сказала ведьма, – По крайней мере, я не думаю, что они его знают.
– Ну что же, пошли. Посмотрим, что у тебя там за знакомые такие.


***

Искра в ночи, свет во тьме, лучи светил, пронзающие предрассветный мрак, красный флаг, поднимающийся на броненосце Потемкине, маленькая девочка, дарующая свет и надежду на счастье в великолепнейшем фильме Спилберга про страх и ужас немецких концлагерей. Образ, который запоминается, который входит в историю. Я не смогу забыть эти моменты, я не смогу забыть, как в ужасе смерти, расстрелов и газовых камер на черно-белом фоне лишь один цветной кадр – девочка, идущая в будущее. Лирический образ? Да, наверно.
Столь же контрастно на фоне Города Славы смотрелся дом сташиных знакомых – пышный и роскошный, сверкающий блеском отполированной меди, он выделялся из окрестных домов сильнее, чем Кинг-Конг смог бы выделиться на улицах Нью-Йорка. Что там большой обезьяне, подумаешь, из зоопарка сбежала. Вот невидаль. Сейчас позвоним 911, и все будет хорошо.
А вот каким макаром, каким дивом это чудо попало сюда, я уразуметь не мог. Небывальщина! Чтоб в сердце царства марионеток, и такой шик… Да им тут просто некого было поражать! Такое строят, когда хотят пустить пыль в глаза соседей, доказать, что наши яйца круче ваших, что мы тоже можем себе позволить выкинуть на ветер целое состояние. Странные, ой странные у Сташи знакомые. Одно слово – ведьма!


***

– А кто они? Твои знакомые? – поинтересовался я, пока чернявка стучала в ворота.
– Они? Они хорошие люди! – заверила она меня, – Я вас познакомлю, тебе их нечего боятся. Они вообще в политику не лезут, и их тоже никто не трогает.
– Знаешь, Сташа, что я тебе скажу… Политика – она трогает даже тех, кому она не нужна, – «поразил» я ведьму своим гениальным, только что изобретенным изречением.
– Ты не волнуйся! – еще раз «успокоила» меня ведьма, – Добрый день, – это уже привратнику, открывшему калитку в воротах, – Передайте Алисе, что прибыла Сташа.
– Госпожа Аркорн, госпожа Алиса велела пускать вас, когда бы вы ни прибыли! Прошу вас, – подобострастным тоном, которому позавидовал бы любой вышколенный Бэримор, подающий овсянку из анекдотов, заявил дворецкий.
– Они со мной, – уточнила ведьма, когда дворецкий вознамерился закрывать за ней дверь.
– Госпожа Аркорн, приказ госпожи Алисы касался только вас, я не имею права без ее разрешения впускать вовнутрь иных людей, – сколько угодливости, сколько раболепия! Вот что называется настоящий слуга – абсолютно вежлив, абсолютно верен хозяевам и в то же время абсолютно неприступен.
– Но… – начала было Сташа, но я ее быстро успокоил.
– Да ничего! Мы подождем тут – ты с ними там договорись, а мы потом подойдем.
– Хорошо, Михаил, так и поступим, – согласилась ведьма, заходя в калитку.
Но кто сказал, что я сам буду следовать своему же умному совету? Не дождетесь! Это личину наводить тяжело, а отвести глаза на пару секунд у одного дворецкого… Да такой всплеск магии лорд сможет заметить, только если будет стоять в десяти метрах и внимательно за мною наблюдать! Так что немного, чуть-чуть, я себе могу тут позволить поколдовать. Тем более, не оставлять же Сташу одну! Кто знает, что ее тут может ждать, какие опасности… Или, что на самом деле одно и то же, что она может против нас замыслить, какую ловушку совместно с хозяевами дома подготовить. Тут лучше все под моим неусыпным контролем держать! А как я вовнутрь попал, как меня дворецкий пропустил – я думаю, как-нибудь сумею с «госпожой Алисой», кем бы она не была, объясниться.
– Ты? – тем временем меня заметила Сташа, уже стучавшая в дверь дома, – Но ты же сказал…
– А я передумал. Интересно же, кто такая эта Алиса! Может, она такая красавица, что я в нее немедленно по уши влюблюсь! Должен же я на нее впечатление раньше произвести, чем Федя или Тагрей, они оба видные воины, а я… Ты чего смеешься?
Сташа не смеялась – она ржала! Хохотала, гоготала и реготала! Уж не знаю что, но мои слова явно рассмешили ведьму, хоть я не мог понять, чем вызван этот непонятный приступ. А читать мысли… Только не Сташи, и уж тем более не в центре Города Славы. Оставалось лишь ждать, и надеяться, что потом все встанет на места свои.
Стало. Свою ошибку я понял очень и очень скоро.
Когда дверь открылась, Сташа уже уняла свой приступ смеха, и ей почти удалось сделать серьезное лицо. На этот раз в дверном проеме нас никто не встречал, однако приглашение было недвусмысленным, и мы с ведьмой зашли вовнутрь. Чтоб встретится с тем, кто нас тут уже ждал…
Их было двое. Он и она. Или она и он. Так было бы вернее.


***

Она. Госпожа Алиса. Без всяких сомнений. Это – хозяйка этого дома. Этот дом принадлежит ей. Не будем пока трогать бессмертную душу, ауру я еще успею рассмотреть, а пока лишь опишем, коротко, буквально в двух словах, как выглядела моя потенциальная невеста.
Возраст – за сотню. Лысая. Один глаз отсутствует, даже повязкой не озаботилась. Нос – горбатый, волосатый, с тремя бородавками и сломанный набок. Губы – ярко-красные. Щеки – пять слоев крема плюс румяна и пудра. Зуб – один. Рост – два метра четыре сантиметра. Другие отличительные черты:… А разве этих мало?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97