Были другие методы магической охоты – дичь можно поджарить магическим пламенем, заморозить магическим холодом, остановить магией сердце. Да вот только слизь не горит, морозов не боится и сердца не имеет! Разрезать – не выйдет, срастается быстрее, чем ее режут. Просто превратить в ничто – не сложно, но какой смысл в охоте, если в ее результате получаешь ничто? Вот и пришлось мне прямо на ходу изобретать нечто новое.
В конце концов придумал – убивать медузо-улитку мне же было не обязательно. Вот я ее и обездвижил – самым банальным образом, оторвав, отрезав и отрубив все усы и усики. То, что я получил в результате – живую, но неподвижную кучу слизи, по словам Алвита съедобную, безвольно лежащую посреди леса и рефлекторно дергающую вырастающими из тела отростками.
Это «нечто», предварительно создав защищающий от капающей слизи защитный щит, я и потащил к остальным. Дичь оказалась совершенно не тяжелой – если по размеру она была с крупную корову, то весила килограмм десять-пятнадцать, не больше. Я даже ее вес магически не облегчал – надо же иногда и телу своему давать физическую нагрузку.
И вот я, наконец, «медузу» донес. Обрадовав Бесса, что это теперь будет наш обед, ужин, да и вообще пища на ближайшее время, я скинул ее посреди поляны и присел отдыхать от трудов праведных.


***

– Это, есть? – никак не могла поверить Лерка.
– Ага, – подтвердил я, уплетая слизистую улитку за обе щеки.
– Вкусно, вкусно, Лер! – подтвердил Федя, не отстающий от меня.
– Но ведь… – Лерка бросила последний взгляд на своего жениха, но и Бесс только и смог, что пожать плечами, проглатывая очередную порцию медузо-улитки.
На Лерку страшно было смотреть. Голод у нее боролся с чувством брезгливости, и даже глядя на нас, закрывающих глаза от удовольствия, она не могла поверить, что ЭТО можно есть. А ведь еще пол часа назад даже я смотрел примерно таким же взглядом на Алвита! И не мог поверить, что смогу так же, как и он, отрывая от все еще живого существа куски бросать их себе в рот, облизывая покрытые слизью пальцы. Но делать было нечего – раз уж я притащил сюда такую добычу, то мне ее первым и дегустировать. По словам Алвита выходило, что ни жарить, ни варить ее не надо – мол, сырая даже лучше. Поверил. Переборол себя, вырвал кусок слизистой плоти, попробовал…
Как бы так сказать… Если смешать сахарную вату, клубничный джем, бутерброд с черной икрой и арбуз в единое целое, причем так, чтоб сладкое с соленым друг другу не мешало, а дополняло, то примерно выйдет как раз вкус этой медузы. Легкий, сладко-солоноватый, тающий во рту – я уже давно не наслаждался таким вкусом. Следом за мной к трапезе приступил и Бесс, потом, закрыв глаза, Федя. Лишь Лерка держалась до последнего – смотрела на нас, сытых и довольных, но держалась. Не могла переступить через себя, пол часа еще боролась, но тоже не выдержала. Смелая девушка – рискнула, и не пожалела!
Еще как минимум час в лесу можно было наблюдать интересную картину – на небольшой полянке, прямо на траве, сидят четыре человека и один зыкруд, отрывают от мутно-слизистого существа куски, и едят, едят, едят…
Когда мы наелись, выяснилась еще одна интересная вещь. Оказывается, даже лишившись всех органов чувств и трети туловища существо чувствовало себя превосходно – стоило на тело бросить пару листиков, как они тут же поглощались, и с тем же самым темпом «корова» из клубничной сахарной ваты набирала вес. Это было прекрасно! Как оказалось, я добыл не просто один обед – я добыл походную кухню, фабрику по переработке веток и листвы во вкусную и калорийную пищу. Так что, покидая полянку, куда нас выбросило из портала, и направляясь на юг, в сторону обещанного Лимпом Темноводска, медузо-улитку мы прихватили с собой. Она хоть и большая, но легкая, так что нести я ее поручил, с его полного одобрения, Феде. Выглядело это красиво – улыбчивый карлик несет на себе огромную слизистую тушу и время от времени, думая, что мы не замечаем, прямо на ходу отрывает куски и бросает их себе в рот.
Темп нашей ходьбы оставлял желать лучшего. Делая два, три километра в час, за день мы проходили двадцать, в лучшем случае двадцать пять километров – почти ничто. Правда, мы и не особо спешили – некуда. Что бы нас не ждало, в запасе пару десятилетий есть, так что спешить смысла нет никакого. Да и Лимп, тот, который у меня, уверяет, что именно в таком темпе неделю до Темноводска и идти. А второй Лимп, который у Алвита, помалкивал – для него все это в первый раз было, вот и запоминал, чтоб потом, в будущем, все это мне слово в слово передать.
Лес совершенно не менялся – если обычно при приближении к цивилизации появляются следы деятельности человека, то тут было по-прежнему пусто. Лишь деревья, кусты, редкие ягодки, да еще два раза пересекли старый след сородичей нашей добычи. Никаких вырубок, других признаков приближения человека, ручьи кристально чистые, ничем не загаженные. Идеально дикий первобытный лес, если предположить, что в результате эволюции развивались лишь растения, а животные застыли на стадии медуз, вымахав до огромных размеров и перейдя на сухопутный образ жизни.
По дороге мы много говорили. Как-то так получилось, что хоть пол года, даже нет, больше, и провели рядом, познакомится толком так и не смогли. Все время куда-то спешили, бежали. То к дракону, то от крыланов, то в Ад, то за наследием титанов. Нервы все время были на взводе, все знали, что за нами идет охота, что смерть стоит за плечами и только и ждет подходящего момента, чтоб забрать с собой. Тут же поход был больше похож на прогулку, на легкий пикник – в этом месте и в этом времени никакой непосредственной угрозы для нас не было. Вот и познакомились, наконец, лучше! Сытые, довольные, летом, ночью, у костра, сидели и болтали. Лерка расслабилась, Федя расслабился. Даже Бесс стал не таким напряженным, шутить пробовал, даже удачно, с моей точки зрения. С точки зрения Леры он вообще был по жизни весельчаком. Алвит, непонятно зачем прихвативший с собой головы двух крыланов, «мячики», как он их называл, и тот уже не только со мной, а и с другими общаться начал.
Ну и я тоже расслабился. Понимая, что скоро такой возможности может уже и не быть, что события опять закипят в непонятном водовороте, куда меня втянул загадочным древний маг, я расслабился – при этом, конечно же, не забывая о собственной безопасности и регулярно активизируя нужные заклинания, выискивающие возможную опасность.
Шесть полных дней мы прошли без каких-либо приключений – а потом лес кончился. Так, как ни один нормальный лес никогда не кончается – от горизонта до горизонта, с запада на восток проходила идеально прямая граница. С одной ее стороны был загадочный лес, место обитания медузо-улиток, с другой – обширные просторы полей, золотящихся местным аналогом пшеницы.
И прямо вдоль границы шла дорога. Хорошая, выложенная камнем дорога, по которой не только кони да кареты, а и болиды первой формулы с радостью бы покатались.


***

Теория конфликта – одна из основополагающих теорий многих отраслей науки, начиная от психологии и заканчивая дипломатией. Хотя лично я бы, помимо теории конфликта, особое внимание уделил ее подразделу, который, как правило, нигде особо не выделяется как отдельный объект исследований. И назвал бы его «теория конфликта на пустом месте».
Суть проблемы примерно следующая. Берется группа людей, у которых вроде бы нет никаких глобальных разногласий, после чего группа ставится перед дилеммой – так поступать, или этак. После чего вдруг, непонятно откуда, возникает конфликт, да не просто разгорается, а вспыхивает! Все дружно перестают слушать чужие аргументы, и как упрутся рогом, так и стоят на своем до последнего! И хорошо, если находится некто, способный конфликт разрешить. А если нет?
Тут семейным психологам следует еще поработать! Берем, для примера, Лерку и Бесса. Вроде бы такие неразлучные голубки, две половинки одного целого, а стоит стать между ними медузоулитке – и все! В клочья рвать друг друга готовы! Впрочем, обо всем по порядку.
Конфликт у нас возник по поводу нашего живого источника халявной пищи. А именно – что с ним дальше делать? Вроде бы беды ничего не предвещало – я, воспользовавшись здравым смыслом, предложил медузу тут и бросить – вряд ли стоит в населенные края соваться с непонятной тварью, носимой на лопатках. Никогда не любил лишнего внимания, мы живем не ради славы, ради жизни на земле, да и вообще тут и сейчас о нашем существовании в этом мире еще никто не знает. Карлик Федя мне возразил – мол, раз тут улитки эти водятся, то местные жители к ним должны быть привычными, так что пугаться нас не будут, но зато с таким лакомством не придется расставаться. Бесс, едва ли не впервые, стал на мою сторону – и до него дошло, что с этим лесом не все в порядке, и местные жители вполне могут считать его чем-то вроде священного места, где вообще пребывать запрещено, не говоря уже о том, чтоб охотится. Но тут Лерка вмешалась – если обычно она принимала, причем безоговорочно, сторону своего любимого, то сейчас накричала на него, мол, «не смей моего брата обижать», да и вообще предложила «не глупить» и не бросать слизистую тварь, а взять ее едва ли не в качестве полноправного члена нашей команды. Тут уже я не выдержал, и объяснил, что это – не собачка, не кошка и не рекхтар, а клетка-переросток, мозгами не обремененная. А тут еще и Алвит вмешался! Впервые за все время путешествия он не поддержал своего «любимого Михаила», а поддержал Лерку и Федю, заявив, что «нехорошо бросать вкусный-вкусный еда»!
И началось! Обычно уступчивая Лерка, безразличный ко всему, кроме своей дубины, Алвит и Федя, которому топором против врагов помахать – единственное счастье, нежданно-негаданно проявили стальную волю в вопросе улитки, не пожелав лишаться лакомства! Я и Бесс, проявивший чудеса здравого мышления, продолжали настаивать на единственном верном решении – бросить медузу тут! Переходя с аргументированного спора не неаргументированный, с последнего – на крик, а с крика на обвинения друг друга во всех смертных грехах, между нами возник нехилый такой конфликт! Лерка уже заявила, что знать она не знает Бесса, что она ему ничего не должна и видеть больше не хочет – стандартный переход с продовольственного вопроса, типичный пример женской логики.
И все бы хорошо можно было бы решить демократическим путем, как-никак, нас пятеро, да вот только тут демократия не катит. Если бы на моей, правильной, стороне было бы еще двое других – тогда бы да! Тогда бы я, как самый разумный человек, предложил бы провести голосование, которое бы и дало правильный и демократичный результат. Но сейчас численное преимущество было не на моей стороне, а если так, то нафиг мне такая демократия нужна. Можно было бы проявить себя диктатором, волевым решением приказав – бросаем улитку тут!, но и на это я сразу не рискнул пойти. Диктатура хороша, когда диктуешь ничего не значащим для тебя существам, а прикажи я сейчас – нажил бы, может быть, в лице Леры, Феди и Алвита себе врагов. Мне-то, конечно, особо без разницы – но не время пока еще. Пока люди тебе могут быть потенциально полезны – лучше их не держать среди врагов. Потом – да, но пока еще рано.
Что самое обидное – в пылу спора люди часто теряют способность мыслить логически. Даже я далеко не сразу вспомнил о Лимпах, ставших в последнее время нетипично для них подозрительно молчаливыми. Тот, который был при Алвите, мне ничем помочь не мог – разве что его голос принес бы равенство, три на три. А вот тот, который при мне, по идее уже во второй раз должен был этот конфликт переживать – и почему бы его не спросить, чем все это должно завершиться?
Я и спросил.


***

– Хозяин, не знаю я!
– Что значит «не знаю»? Ты, Лимп, в позу не вставай – сам видишь, я сейчас на грани!
– Ну хозяин, я ж тебе сказал – вы куда-то потерялись, и я не знаю, что с вами было в Темноводске!
– Но мы еще не там! И сейчас речь не о нашем далеком будущем идет, а о ближайшем – брать с собой эту тварь, или нет?
– А, ты это спрашивал… Я подумал, что ты хотел узнать, как местные к этому зверю отнесутся…
– И как?
– Я не знаю, хозяин! Сколько раз можно повторять! До самого Темноводска мы людей не встретим – только пустые и брошенные дома, а как там на зверя отреагируют – я не знаю!
– Значит, мы его с собой все же возьмем?
– Ну да, вы его взяли. Федор его так и нес на лопатках до самого города.
– А сразу ты это не мог сказать? Кто из нас магический слуга, а? Ты, или может быть я? Ладно, можешь не отвечать. Я и так вижу, что тебе, с твоей-то идеальной памятью и железной логикой, тяжело все эти временные петли и причинно-следственные связи заново переживать… Успокойся. Если уж так суждено Алвиту с тобой первым потеряться – значит скоро ты уже будешь избавлен от необходимости одно и то же по второму разу переживать.
– Спасибо, хозяин! Я всегда знал, что ты меня лучше меня самого понимаешь! А я чувствовал, что что-то не так со мной, по пока ты мне это не сформулировал – не мог никак понять! Действительно, с самой пещеры титана чувствую себя я как-то нехорошо – вроде бы все уже это было, постоянно путаюсь, где я, еще в прошлом или уже в настоящем. А как только ты объяснил, так сразу…
– Лимп!
– Да, хозяин?
– Опять ты за свое? Лучше уж помолчи – а то у меня от твоей скороговорки голова кругом идет!
– Ну хозяин!
– Лимп! Я тебе что сказал?
– Уже молчу!


***

Действительно замолчал. Впрочем, к нашему разговору, ведущемуся на этот раз не скрытно, а так, чтоб все слышали, и так было приковано всеобщее внимание. И дальнейший спор стал бесполезен – в воцарившейся тишине все поняли, что Лерка, Федя и Алвит таки победили – потащим и дальше улитку с собой. По крайней мере до Темноводска. А там посмотрим.
Вышли пятеро из леса. И пошли они по дороге каменной, да вдоль поля колосистого, золотого. И шли они не в стольный Киев-град, ко двору князя Владимира Красно-Солнышко, а неизвестно куда, в некий мифический Темноводск, в неведомой стране расположенный, в неведомой части мира лежащей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97