После этой последней меры предосторожности санитар раскрыл одну из сумок, висящих на поясе, вытащил маленький пластиковый пузырек и подал Уссмаку. Пузырек был наполнен мелким, как пыль, желтовато-коричневым порошком.
— Вот то, что тебе нужно.
— Что это?
Уссмак подумал, что санитар каким-то образом исподтишка ворует лекарства, но ему еще не доводилось видеть лекарства, напоминающего по запаху этот порошок.
— Узнаешь, приятель. Этот порошок заставит тебя забыть про Больших Уродов, можешь мне поверить.
Уссмак подумал, что ничто не способно заставить его забыть Больших Уродов; тому способствовали и жалкий мир, который они населяли, и убийство ими его друзей и соратников. Но он внимательно следил, как санитар открыл пузырек, высыпал немного порошка себе на руку и поднес ладонь к лицу Уссмака.
— Давай, приятель. Пробуй, и побыстрее, пока никто не видит.
В голове Уссмака снова всплыл вопрос: за что санитар носит зеленые кольца на руках — уж не отравил ли он кого-то этим зельем? И вдруг ему стало все равно. В конце концов, врачи постоянно пытаются отравить его. Он принюхался. Запах поразил Уссмака: сладкий, пряный… «Соблазнительный», — пронеслось у него в голове. Его язык сам собой слизывал и слизывал мельчайшие крупинки с чешуек руки санитара.
Вкус… нет, такого вкуса Уссмак никогда не знал. Порошок впился ему в язык словно мельчайшими острыми зубками. Потом аромат заполнил весь рот. Спустя мгновение он как будто заполнил и весь мозг. Уссмак ощутил тепло, громадную ясность ума и такую силу, как будто был главнокомандующим. Одновременно он словно покоился на груди всех почивших Императоров Расы. Уссмаку захотелось выйти отсюда, вскочить в танк и давить проклятых тосевитов. Он чувствовал, что одновременно способен управлять танком, командовать и вести огонь. Он был способен смести Больших Уродов с их планеты, чтобы Раса могла ее заселить, как и надлежало. Уничтожить тосевитов казалось не сложнее, чем произнести слова «Будет исполнено».
— Нравится, приятель? — лукаво спросил санитар. Он убрал пузырек с порошком обратно в сумку.
Глаза Уссмака безотрывно следили за его действиями.
— Нравится! — сказал Уссмак.
Санитар вновь рассмеялся. «Он действительно забавный парень», — подумал танкист.
— Я так и знал, что тебе понравится, — промолвил санитар. — Рад, что ты понял: здесь совсем не обязательно хандрить.
Санитар еще несколько раз ткнул по сторонам шлангом уборочной машины, затем вышел в коридор и отправился убирать следующую палату.
Уссмак испытывал бурный восторг от силы и могущества, которые дало ему тосевитское зелье. Наверное, это какая-то их трава. Ему безумно хотелось выбраться отсюда и действовать, а не сидеть взаперти и жиреть, словно готовясь быть сваренным и съеденным. Уссмак жаждал опасностей, трудностей, но все это оставалось, до тех пор пока…
Пока чувство непобедимости не начало пропадать. Чем отчаяннее Уссмак хватался за это чувство, тем быстрее оно ускользало. Вскоре оно исчезло совсем, оставив грустное ощущение, что Уссмак снова стал прежним (оно делалось еще грустнее оттого, что он так живо помнил, каким только что себя ощущал), и страстное желание снова испытать такую же силу и уверенность.
От этого короткого яркого воспоминания монотонная госпитальная жизнь показалась еще противнее. День еле тянулся. Даже часы приема пищи, занимавшие вплоть до сегодняшнего утра особое место в распорядке Уссмака. показались едва достойными внимания. Санитар, убирающий его поднос (это был другой самец, а не тот, кто подарил ему моменты наслаждения), неодобрительно зашипел, когда обнаружил половину еды нетронутой.
В ту ночь Уссмак плохо спал. Он проснулся еще до того. как на потолке зажглись яркие дневные лампы. Он ворочался, лежа в темноте и воображая, как время капает с часов… до того момента, пока снова не появится санитар.
Но когда этот момент наступил, Уссмака в палате не было. Врачи повезли его в лабораторию для новой серии анализов по обмену веществ и кровообращению. Пока Уссмак не попробовал тосевитской травы, он не возражал, что в него засовывают медицинские зонды, колют, обследуют с помощью ультразвука и рентгена. Ни одна из процедур не причиняла особой боли, и сдавать анализы было все интереснее, чем весь день валяться, словно давным-давно забытый документ в компьютерной памяти.
Однако сегодня Уссмак яростно ненавидел эти процедуры. Он пытался подгонять операторов, огрызался и в конце концов добился их ответного раздражения.
— Простите, водитель танка Уссмак, — сказал один из них. — Я просто не понял, что у вас сегодня днем назначена встреча с главнокомандующим.
— Нет, скорее, аудиенция у Императора, — добавил в том же духе второй.
Пыхтя от злости, Уссмак наконец покорился. Он был настолько расстроен, что забыл при упоминании повелителя опустить глаза вниз. Словно желая наказать его, самцы из лаборатории специально работали не быстрее, а медленнее. К тому времени, когда Уссмаку позволили вернуться в палату, санитар с зелеными кольцами на руках уже ушел.
Миновал еще один бессмысленный день. Уссмак без конца пытался вызвать в памяти ощущения, которые подарил ему порошок. Он помнил их, и довольно ясно, но по силе и живости воспоминания сильно уступали ощущениям, вызванным самим порошком.
Когда санитар наконец появился, Уссмак буквально вцепился в него.
— Дай мне еще того удивительного зелья, которое давал тогда! — закричал он.
Санитар поднял вверх обе руки, сделав недвусмысленный жест, означающий у Расы отказ:
— Не могу.
Голос его звучал сочувственно и в то же время хитро. Подобное сочетание должно было бы предостеречь Уссмака. Но нет, сейчас Уссмаку было не до тайных сигналов.
— Как это не можешь? — Он с явным недовольством смотрел на санитара.
— Ты что, весь его израсходовал? Только не говори мне, что у тебя больше нет!
— Скажем, немного есть. — Санитар нервозно завертел глазами по сторонам. — Для начала, приятель, успокойся, слышишь? А теперь я расскажу тебе об этом порошке кое-что, чего не сказал тогда. Но знать об этом не помешает.
— Что именно?
Уссмаку хотелось схватить этого ворюгу, притворщика или как его там и вытрясти из него правду… или хотя бы еще немного порошка.
— Давай-ка полегче, поостынь, приятель. — Санитар видел возбуждение Уссмака, тут разве что слепой не увидел бы. — А знать тебе нужно вот что. Это зелье Большие Уроды называют имбирь. Теперь ты хотя бы знаешь его название… Так вот, приказом главнокомандующего употребление его категорически запрещено.
— Что? — с удивлением поглядел на санитара Уссмак. — Почему?
Санитар развел когтистыми руками:
— Я что, главнокомандующий?
— Но ведь ты-то сам уже принимал этот… имбирь, говоришь? Неожиданно нарушение правил показалось Уссмаку менее чудовищным, чем прежде.
— Запрет и тогда был в силе.
Голос санитара звучал дерзко. Разумеется, зеленые кольца на его руках недвусмысленно показывают, какого он мнения о правилах.
Пока язык Уссмака не коснулся имбиря, он, как и большинство самцов Расы, был законопослушным. Оглядываясь назад, он недоумевал: почему? Что принесло ему соблюдение законов и выполнение приказов? Только дозу радиоактивного облучения и зрелище того, как вокруг гибнут друзья. Но ломка жизненного порядка, укоренившегося глубоко внутри, давалась нелегко. По-прежнему испытывая некоторые колебания, Уссмак спросил:
— Ты мог бы достать мне еще имбиря, даже если… даже если он и запрещен?
Санитар внимательно поглядел на него:
— Я мог бы… пойми меня правильно, мог бы… попытаться это сделать, приятель.
— Надеюсь, ты его достанешь, — перебил его Уссмак.
— …Однако это будет тебе дорого стоить, — закончил санитар.
Уссмак был ошеломлен:
— Что значит… будет мне дорого стоить?
— То, что слышал. — Санитар говорил так, словно перед ним детеныш, все еще мокрый после выхода из яйца. — Ты хочешь еще имбиря, приятель. Значит, тебе придется за это платить. Я принимаю интендантские квитанции, добровольный электронный перевод денег с твоего счета на тот, который укажу. Пойдут и сувениры Больших Уродов, которые я смогу перепродать, да и вообще все что угодно. Я — гибкий самец, ты в этом убедишься.
— Но ты же дал мне первую порцию бесплатно, — сказал Уссмак. Сейчас он был еще более ошеломлен и вдобавок обижен. — Я-то думал, ты делаешь это по доброте, помогая мне скрасить один из нескончаемых дней.
Рот санитара широко раскрылся:
— А почему бы и не дать первый раз попробовать задаром? Показать, что у меня есть? Тебе ведь хочется того, что у меня есть, правда, приятель?
Уссмак ненавидел, когда над ним смеялись. К тому же его разозлило чувство надменного превосходства, которое распирало этого санитара.
— А что, если я сообщу о тебе дисциплинарному командованию? Клянусь Императором, вот тогда посмотрим, как ты будешь смеяться.
— Допустим, сообщишь, — невозмутимо ответил санитар. — Что ж, я заработаю дополнительное наказание и, наверное, посуровее этого. Но ты, приятель, ты больше никогда не попробуешь имбиря. Не получишь его ни от меня, ни от кого-либо еще. Если ты именно этого хочешь, давай действуй, строчи рапорт.
Никогда больше не попробовать имбиря? Эта мысль настолько испугала Уссмака, что он даже не задумался, правду говорит санитар или нет. Что он знает об этике или о ее отсутствии среди торговцев имбирем? Уссмак поспешно спросил:
— Сколько ты хочешь?
— Я так и думал, что ты не станешь глупить. — Санитар снова брал ситуацию в свои когти. — Если хочешь просто еще одну порцию, это будет стоить тебе половины дневного жалованья. Но если хочешь целый пузырек, как тот, который тогда видел… там имбиря хватит порций на тридцать… это равно сумме десятидневной зарплаты. Не так уж и дорого, правда?
— Да, — согласился Уссмак. Он тратил мало денег и основную их часть хранил на банковском счете эскадры. — Мне нужен пузырек. Какой код твоего счета, чтобы я мог перевести деньги?
— Переведи их на этот вот счет. — Санитар подал ему клочок бумажки с номером. — Я смогу ими воспользоваться, а компьютер не пронюхает, что это мои денежки.
— Как ты такое провернул? — спросил Уссмак с нескрываемым любопытством. — Персонал еще можно подкупить, но как ты сумел дать взятку компьютеру?
Санитар снова открыл рот, но чуть-чуть; он хотел, чтобы и Уссмак посмеялся его шутке.
— Допустим, есть кто-то, кто работает с банковскими счетами и столь же сильно любит имбирь, как и ты. Я не собираюсь рассказывать тебе больше этого, да тебе и не нужно знать больше, правда? Ты — умный самец, приятель, и мне нет необходимости чертить тебе схему сети.
«Ну и ну, — думал Уссмак. — Интересно, сколько уже существует эта подпольная торговля имбирем, как широко распространилось ее порочное действие среди Расы и имеет ли высшее командование хоть малейшее представление об этом?» Все это были интересные вопросы. Однако ничто не интересовало Уссмака сильнее, чем желание ощутить на языке новую порцию порошка из драгоценной травы. Как и любое помещение на корабле, его палата имела компьютерный терминал. Уссмак набрал код своего счета, чтобы получить доступ к хранящимся там деньгам, затем перевел десятидневный заработок на счет, данный ему санитаром.
— Готово, — сказал он. — Ну и когда я получу мой имбирь?
— Не терпится, правда? — усмехнулся санитар. — Посмотрим, что у меня получится.
Отличаясь наивностью, Уссмак не сразу сообразил, что санитар может забрать его деньги и ничего не дать взамен. Впрочем, если такое случится, Уссмак сообщит командованию о торговле имбирем и примет наказание вместе с этим обманщиком. Однако санитар с видом циркового фокусника, достающего браслет из зрительского рта; подал Уссмаку пузырек, полный столь желанного порошка.
Уссмаку захотелось тут же открыть пузырек и попробовать имбирь. Но ему почему-то было неловко заниматься этим на глазах у санитара. Ведь этот болтливый самец еще раз убедится в том, какой властью обладает над ним. Возможно, это было глупо. Разве не сам Уссмак продемонстрировал санитару, до какой степени ему хочется имбиря? Уссмака больше интересовало другое.
— Допустим, у меня перестанет хватать денег, но мне по-прежнему будет хотеться имбиря. Что мне тогда делать?
— Можно обойтись и без имбиря. — От холодного, бессердечного тона санитара все тело Уссмака прошиб холод. Но санитар добавил:
— Или ты можешь продавать его кому-нибудь из своих друзей и на полученные деньги покупать имбирь для себя.
— Да… понимаю.
Уссмак подумал об этом. В течение какого-то времени это может работать, но вскоре половина солдат эскадры вторжения будет продавать имбирь другой половине. Уссмак хотел было расспросить об этом санитара — похоже, тот знал ответы на все вопросы. Однако хитрый самец, получив деньги, исчез из палаты, даже не простившись.
Уссмак открыл пластиковый пузырек и высыпал немного имбиря себе на ладонь, как то делал санитар. Язык слизывал драгоценный порошок, отправляя его в рот И снова на какое-то время Уссмак ощутил себя сильным, умным, способным к великим свершениям. Когда удивительное ощущение растаяло, Уссмак понял: он будет делать что угодно, только бы пробовать имбирь как можно чаще. Тщательное планирование, являющееся отличительной чертой Расы в течение долгих тысячелетий, неожиданно оказалось малоэффективным относительно этой жгучей потребности.
Если для добывания имбиря ему придется продавать порошок своим друзьям… Уссмак помедлил. После всех бед, случившихся с экипажами обоих танков, у него почти не осталось друзей. Но если понадобится, он заведет себе новых и будет продавать им имбирь.
Уссмак довольно кивнул. Все-таки он не утратил способности планировать. Вольно или невольно, но Уссмак старался не думать над тем, что лежало в основе его плана.
***
Лю Хань оглядела свой живот. Пока никаких признаков. но вскоре он вздуется. Ее мольбы к луне не возымели действия. Груди у нее никогда не станут большими, но они уже сделались упругими и налитыми.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94