Без всякой надежды девочка бросилась бежать, спотыкаясь и скользя, сквозь мертвые папоротники. Она лишь изредка осмеливалась задержаться, чтобы сделать петлю, ибо понимала, что ей уже не убежать от чудовищ, что они вот-вот увидят ее.
Зеленая женщина бежала рядом, но все время оглядывалась, словно ей не хотелось убегать, а наоборот, хотелось немножко поохотиться.
Вся листва с деревьев осыпалась. Спрятаться было совершенно негде. Терять Аверан было уже нечего, и она сделала то, что велел ей инстинкт. Она начала кричать на бегу:
— Помогите! Помогите! Убивают! Кричать «Опустошители!» она не стала, понимая, что услышав это, на помощь ей придет только последний дурак.
Глава 50
Вылазка мышей
— Открывайте ворота! — прокричал Радж Ахтен. Во дворе у ворот собралось пятьсот сильных воинов, кони и рыцари блистали доспехами, сверкали копья, уставленные наконечниками к небу.
Один только Каррис и остался из всего, что было сделано человеческими руками, — белые стены его, хоть и поврежденные, по-прежнему гордо высились в лучах заходящего солнца. С утра лил дождь. И только сейчас в просветах между тучами заиграл солнечный свет.
Стены Карриса по сравнению с грязной разрытой равниной засияли неестественной белизной.
Мост опустился, на стенах послышались радостные крики. Сам Радж возглавил эту вылазку, верхом на своем огромном сером жеребце, держа в руке длинное белое ясеневое копье.
С невероятной скоростью он проскакал по дамбе и через несколько мгновений уже несся по равнине к «Трону Злосчастья». Навстречу ему тут же бросились носители клинков, чей строй находился довольно далеко от дамбы.
Несколько первых чудовищ он просто объехал. Следом скакали его Неодолимые. Все лошади их имели дары силы, ловкости и метаболизма, и даже доспехи не могли помешать им нестись как ветер.
Лицо Радж Ахтена сияло подобно солнцу. Словно сама красота устремилась в бой, и все взгляды были прикованы к нему.
Рыцари, скакавшие к «Трону Злосчастья», выстроились пятью колоннами. Опустошители, чьи панцири еще влажно блестели после дождя, преградили им путь.
Роланду Радж Ахтен и его воины казались издалека отрядом мышей, которые решили напасть на толстых раскормленных кошек.
Лошади их были резвы и великолепны, копья сверкали на солнце, как острые иголки. Звучал громкий боевой клич.
И перед ними высились опустошители, серые и огромные.
Копья нашли свою цель. Часть воинов пыталась поразить чудовищ в мозг, для чего нужно было попасть копьем либо в мягкое место на черепе, либо в верхнее нёбо. При таком ударе они умирали мгновенно.
Другие же предпочли ударить в брюхо, нанести рану, которая искалечит врага.
Так Неодолимые завязали бой, но копья их столь же часто ломались о твердые панцири, не причинив вреда, как и попадали в цель. Те неудачники, которые не сумели нанести смертельный удар, падали с лошадей и, оставшись без оружия, спасались бегством, надеясь только на то, что противника добьют их соратники.
Роланд видел, как одна из лошадей, поскользнувшись, ударилась в опустошителя, словно в каменную стену, и погибла мгновенно вместе со своим седоком. Другой носитель клинка взмахнул огромным мечом и отрубил ноги мчавшемуся на него коню.
В самом начале сражения пало полдюжины опустошителей и несколько человек. Встречая сопротивление, рыцари пытались увернуться от врага, и стройные колонны их вскоре распались.
Копья хватало, чтобы нанести только один удар. Либо оно застревало в теле опустошителя, либо ломалось. После чего копьеносцам приходилось разворачиваться и отступать.
Радж Ахтен и его рыцари, маневрируя меж толстыми нитями затвердевшего клейкого вещества, из которого был сплетен кокон, приближались к «Трону Злосчастья», укрытому коричневой дымкой.
«Словно мухи летят в паутину», — подумал Роланд.
Навстречу Радж Ахтену бросилось несколько дюжин носителей клинков. Черви-липучки, словно удивленные нападением, встали на дыбы, маги заняли оборонительную позицию внутри самой руны. Плакальщики куда-то попрятались. Горная колдунья повернула на мгновение свою безглазую голову в сторону атакующих, затем как ни в чем не бывало продолжила работу.
Когда Неодолимые добрались до самого кокона, опустошители поднялись на задние ноги и вскинули мечи и боевые молоты, сжимая их сверкающими когтями.
Силы столкнулись. Под неистовым напором людей пала сразу дюжина опустошителей. Трещали копья. Клинки чудовищ мелькали в воздухе с невероятной быстротой, поражая Неодолимых.
В этой атаке Радж Ахтен потерял тоже дюжину человек. Часть рыцарей, успевших нанести удар, осталась без копий. И сам Радж Ахтен сразил одного опустошителя, вогнав копье ему в пасть.
Туша павшего чудовища перегородила путь на Холм костей. Тогда Радж Ахтен развернулся и помчался обратно вместе с уцелевшими рыцарями.
Тем временем разъяренные опустошители повысыпали из всех нор «Трущоб лорда Палдана», и те, что работали на берегу озера, тоже кинулись на защиту холма. С юга по-прежнему тек бесконечный поток все новых и новых чудовищ.
Радж Ахтен стремительно несся к замку. Теперь его отряд спасался бегством.
Опустошители сгрудились перед дамбой, преграждая им путь к отступлению.
На стенах замка поднялся крик — люди подбадривали бегущих, сочувствуя тем, с кем всего несколько часов назад были непримиримыми врагами.
Роланд же стоял разинув рот.
«И это все, что мы можем? — думал он. — Отвлечь их на секундочку и удрать, как удирает мальчишка, швырнувший в рыцаря гнилой фигой?»
Ненужный и глупый поступок.
Убито было всего-то около семидесяти опустошителей; Радж Ахтен отступал, и его ожидало наказание со стороны горной колдуньи и ее приближенных.
Она же, казалось, только и дожидалась этого момента, чтобы нанести удар.
Колдунья взобралась на самую верхушку Холма костей, подняла посох и испустила странный шипящий рев. Огненные руны ее сияли, окутывая ее световым покрывалом.
Рев ее был подобен раскату грома, и вслед за тем она послала ветер, словно бросила невидимый камень, от которого по воздуху побежали круги. Роланд не заметил бы этого, если бы гри вдруг не закружились на ветру, как осенние листья, сорванные с ветвей.
Порыв ветра ударил по боевым скакунам. Всего лишь ветер налетел, но лошади внезапно утратили равновесие и рухнули, гремя доспехами. Седоки их закричали от ужаса. Оказавшись на земле, они беспомощно пытались отползти куда-нибудь, но подбежали опустошители и прикончили всех до одного.
Радж Ахтен и его рыцари приближались к дамбе, триста человек, оставшиеся от пятисот. Лошади их спотыкались и дико озирались вокруг, а навстречу уже бежала толпа носителей клинков.
И тут ветер с силой ударил в Роланда. Его ледяной поцелуй наполнил сердце страхом, нечеловеческим страхом и единственным желанием куда-нибудь спрятаться. Запахло горящей шерстью, но запах этот был в сто раз сильнее обычного. В ушах раздавался какой-то рев, громче, чем рев водопада. Глаза начало жечь, и мир внезапно окрасился в черный цвет.
Ничего не видя, ничего не слыша, кроме оглушительного рева в ушах, Роланд упал и с криком ухватился за зубец стены. Голова у него кружилась так, что он не мог сказать, где небо, где земля, хоть и держался за стену.
Вокруг раздавались вопли ужаса.
— Помогите! Я ослеп! Помогите!
Но никто не мог никому помочь. Сила заклятия горной колдуньи была такова, что Роланд и шевельнуться боялся, лишь жадно хватал ртом воздух, почти не надеясь остаться в живых.
«Не удивительно, что опустошители нас не боятся!» — думал он.
Глаза жгло так, словно в них попал кипяток, боль была невыносимая. Роланд кое-как утер слезы, катившиеся по лицу. Мужество в этот миг оставило его окончательно.
Но постепенно шум в ушах стал затихать, и сквозь слезы он сумел наконец разглядеть тусклое солнце в сером небе, больше похожее на луну. Он встал на колени, часто моргая, пытаясь разогнать черноту перед глазами. Все вокруг, скорчившись, вытирали лица, моргали и щурились.
Почти сразу Роланд понял, что опустошители вошли в пределы досягаемости артиллерийских орудий. Он услышал крик капитана, отдающего приказы, лязганье тросов о стальные крылья баллист, свист стремительно несущихся по воздуху огромных металлических снарядов я громкий треск при попадании их в панцири опустошителей.
Роланд щурился, пока не разглядел сквозь застилавший глаза туман серые фигуры опустошителей. Похоже было, что Радж Ахтена и его рыцарей окружили.
Но Радж Ахтен был не обычным лордом, и воины его тоже не были обычными. Они уже оправились от удара колдуньи и могли сражаться.
Они мужественно атаковали противника. Копья их поражали опустошителей одного за другим. Отчаянно ржали лошади, угодившие под клинок чудовища. Звенели чудо-молоты, разбивая доспехи.
В этой схватке, когда Радж Ахтен пытался прорваться обратно в замок, погибли еще десятки опустошителей. Сильные воины с дарами метаболизма бросали раненых лошадей и кидались в бой пешими, пытаясь пробить толстую шкуру чудовищ боевыми молотами с длинной рукоятью.
Артиллеристы спешно крутили вороты, перематывали тросы баллист, готовя огромные луки к новому выстрелу, помощники подтаскивали тяжелые снаряды и вкладывали в желоба.
Радж Ахтен, самый могущественный на свете лорд, издал боевой клич, от которого содрогнулся замок и посыпалась штукатурка со стен. Боль в глазах уже затихла, и Роланд увидел, как прянули назад опустошители, на миг оглушенные криком, а затем, словно разъярившись пуще, снова ринулись на людей.
Вокруг Роланда послышались встревоженные голоса-с «Каменных верфей» чудовища спустили на воду пять дюжин кораблей, грубо сработанных из камня и смолы липучек.
У них так и не было ни парусов, ни весел. Опустошители гребли собственными длинными клинками.
Роланд сморгнул, вытер слезы. Странные судна с задранными носами походили на половинки ореховой скорлупы, пущенные поплавать в пруду. Только вот несла эта скорлупа к замку сотни опустошителей.
Его обуял ужас. Роланд надеялся, что не придется столкнуться с врагом лицом к лицу. Ведь все знали, что опустошители плавать не умеют, а он находился на южной стене.
Да и стены Карриса были слишком гладкими, чтобы нашлось за что уцепиться — хоть человеку, хоть опустошителю, — и лезть на них не имело смысла даже сейчас, когда штукатурка местами обвалилась.
Он сжал рукоять своего короткого меча. От разбойников этим мечом еще можно отбиться, но что делать с ним против опустошителя?
Для обычного человека биться с этими чудовищами — просто безумие.
Радж Ахтен закричал снова, надеясь оглушить врага. Но Роланд увидел, что опустошители не только не обратили внимания на крик, но даже прибавили шагу, как будто осознав, что этот человек опасен.
— Готовься! — крикнул барон Полл. — К бою!
Плакальщики вдруг начали хором испускать свои загадочные вопли и стоны.
Люди засуетились, расхватывая свои щиты и оружие. Кто-то грубо велел Роланду посторониться, и несколько человек пронесли мимо него здоровенный камень. Они взгромоздили его на зубец и побежали за другим.
— Проклятье! — возбужденно вскричал Роланд, позабыв все другие слова. — Проклятье!
— Гляньте-ка, — завопил кто-то, — они уже у ворот!
Роланд посмотрел на дамбу. Носители клинков бежали за Радж Ахтеном. Караульные не успели вовремя поднять мост, и чудовища сумели проскочить первые два барбикана. Прорвались ли они в замок, Роланд не видел — обзор ему загораживала воротная башня.
В это время горная колдунья на вершине Холма костей опять подняла свой огромный посох и заревела. Защитники стен закричали — никому не хотелось снова испытать на себе силу ее заклятия.
— Закройте глаза! Заткните уши! Не дышите! — кричали они.
Роланд успел еще увидеть, как упали люди у ворот, до которых ее злые чары долетели раньше.
В ожидании второй волны он скорчился, заткнул уши, крепко зажмурился и задержал дыхание.
Удар заклятия был подобен удару грома, глаза заболели, невзирая на все предосторожности. Роланд упал на стену, стараясь не открывать глаз, боясь отпустить уши.
И это помогло. К своему облегчению, он хотя бы не почувствовал головокружения, не потерял чувства опоры под собой.
Когда он открыл глаза, он вновь ощутил жжение и увидел туман, но зрение на этот раз восстановилось быстро. Прямо перед Роландом оказался какой-то парнишка, совершенно белый от страха. Он стучал зубами, и по виду его сразу было понятно, что сражаться он уже не может, а просто ляжет здесь и будет лежать, пока не умрет.
И глядя на него, Роланд осознал, что цель заклятия горной колдуньи — сломить волю защитников Карриса.
Роланд принадлежал к людям, чья жизнь складывается как будто без их участия. Когда-то он поступал так, как велели ему родители, потом жил с женою, поддаваясь на все ее провокации. И сына-то он поехал разыскивать, потому что так было правильно, а не потому, что испытывал к незнакомому парню какие-то чувства.
Он стиснул зубы, внезапно преисполнившись сожалений обо всем том, чего он так и не сделал и никогда уже не сделает. Он хотел найти сына и стать для него отцом, хотел стать отцом для Аверан. Но вряд ли ему представится теперь такая возможность.
«Я могу, как этот парнишка, лечь и умереть, но еще я могу встать и сражаться!» — подумал он.
Тут снизу донесся глухой стук, как будто каменный корабль ударился в крепостную стену. Времени на размышления не оставалось.
— Вставай! — прорычал он перепуганному пареньку. — Давай, поднимайся, и умрем, как мужчины!
Роланд схватил мальчишку за руку и помог подняться. Затем выглянул между зубцами, пытаясь разглядеть что-нибудь сквозь мерзкие испарения, от которых слезились глаза.
К стене ста футами ниже прижался корабль опустошителей. И одно из чудовищ уже вонзило свои огромные когти в толстый слой штукатурки, покрывавший каменную кладку.
Опустошитель оттолкнулся от корабля, над головой Роланда закаркала ворона. Чудовище полезло вверх по стене, ловко вцепляясь в нее массивными передними лапами, зажав, к изумлению Роланда, свой огромный клинок в зубах, как собака — палку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78