Сейчас долго объяснять. Пошли вниз, там
все узнаешь, вместе с остальными.
Истамел кивнул и больше не задавал вопросов. Они прошли в душ и
открыли люк в полу. Истамел спустился первым, Пола вслед за ним, закрывая
над головой люк. Они спустились сквозь потолок машинной галерей, где
лестница заканчивалась, и дошли до мостика к стене шахты лифта. Пола уже
много раз проходила этим путем, и переход через шахту к нише между
рельсами на другой стороне больше не пугал ее. После первого перехода с
Сэрджентом она еще два раза пользовалась веревкой, которая была сложена
рядом, чтобы пользоваться ею при надобности, но сейчас она свободно
обходилась без нее. Истамел все еще пользовался этой веревкой, что каждый
раз давало ей повод гордиться собой. Они спустились вниз, вышли из шахты
через люк обслуживания, и направились к Склепу, между рядами баков, по
дороге стараясь не нарушить систему сигнализации Рашаззи. Когда они
приблизились к Склепу, они услышали возбужденные спорящие голоса. Это само
по себе было необычным. Пола решительно сжала губы и приготовилась к
наступающему столкновению.
Эрншоу действительно был вместе с Рашаззи и Хабером, как и говорил
Истамел. Кроме того, появился Ко. Они стояли вокруг большого стола,
покрытого листочками, возбужденно жестикулировали и рисовали какие-то
схемки, не обращая внимания на спускающихся к ним Полу и Истамела, словно
не слыша их приближения. Затем Эрншоу повернул к ним голову и все
остальные замолчали.
Сейчас было не время для соблюдения вежливостей. Пола шагнула ближе и
коротким жестом обвела всю мастерскую.
- Это может подождать. Я только что приехала из Тургенева. Ольга там,
она отправляет сообщение. Это очень важное сообщение. Случилось много
такого, о чем вы здесь внизу не знаете.
Хабер протянул руку к листу бумаги, над которым они спорили и
собрался что-то сказать, но Пола оборвала его движением руки:
- Сегодня утром мы получили сообщение от Воротилы, в котором между
строк сказано - Запад уверен в том, что Советы собираются нанести первый
удар. Они не шутят, это серьезно! Это начинается!
Истамел недоверчиво глядел на нее.
- Но ты ничего об этом даже не говорила...
- Наверху времени не было. Я говорю это сейчас.
- Но что там написано? Почему они думают, что русские собираются
ударить именно сейчас, когда вся их верхушка здесь? Это же...
- В этом все дело, - оборвала его Пола. - Они не верят, что русские
лидеры здесь. Они подозревают, что телепередачи - это записи, сделанные
заранее, другими словами, все это состряпано для отвода глаз, чтобы
прикрыть удар. Так или иначе, мы с Ольгой отправили им сообщение, в
котором подтверждаем, что русские руководители здесь. Это все, что мы
могли тогда сделать. И мы думаем, что этого будет недостаточно. Мы хотим,
чтобы ты....
- Заткнись.
Голос Эрншоу был негромким, но прозвучал, как неожиданный удар бичом.
Пола заткнулась. Он удовлетворенно кивнул.
- А теперь повтори это еще раз, специально для меня.
Пола была слишком растеряна, чтобы говорить, поэтому Эрншоу повторил
за нее:
- У нашей стороны есть причины считать, что раз русских руководителей
на самом деле нет на "Терешковой", то Советы готовят неожиданный удар -
так? Но ты знаешь, что это ошибка, потому что русские лидеры здесь. И
именно это ты сказала Воротиле.
Пола кивнула, удивленно глядя на него. Он сделал паузу и Пола
собралась с мыслями настолько, чтобы продолжать.
- Мы сделали все, что могли, но в сообщении был только мой код
подтверждения. Я не уверена, что он имеет в Вашингтоне достаточный вес.
Чтобы действительно убедить их...
Она говорила все тише и наконец замолкла, увидев, что Эрншоу и двое
ученых не слушают ее, обмениваясь зловещими взглядами. Ко незаметно
растворился в темноте, но смятение Полы было так велико, что она этого не
заметила.
- Все сходится, - пробормотал Эрншоу. - Они спрятали их всех где-то
под землей, подальше от беды. Господи, они действительно собираются
ударить. Отсчет уже начат!
- Эта штука - супербоевая станция, - шепнул Рашаззи. - Они ждут
только прибытия корабля ООН.
- До этого осталось шестнадцать часов, - закончил Хабер бесстрастно.
Пола наконец сообразила, что где-то в ходе разговора она совершенно
потеряла его нить. Она непонимающе смотрела то на одного, то на другого.
- Я... не понимаю, о чем вы. Что происходит?
Эрншоу выдохнул и отвернулся, словно желая переварить новую
информацию. Рашаззи отсутствующим взглядом смотрел на верстак, с головой
погрузившись в свои мысли. Хабер до сих пор выглядел как громом ударенный.
Пола поискала глазами Ко и только сейчас заметила, что он исчез. Эрншоу
увидел на лице Полы вопрос и шагнул вперед, не давая ей заговорить.
- Может быть, тебе стоит узнать кое-о-чем, прежде чем ты еще раз
откроешь рот.
На мгновение Пола почувствовала напряжение его голоса,
предупредительную нотку, чтобы отвлечь ее внимание.
Эрншоу неожиданно и быстро повернулся и его кулак, молниеносно
выброшенный вперед тем же движением, нанес сокрушительный удар в солнечное
сплетение Истамела. Турок издал сдавленный булькающий звук, его ноги
подогнулись и он осел на колени. В то же мгновение сзади из темноты
материализовался Ко, его правая рука скользнула вокруг шеи Истамела,
схватив его за ворот пиджака под ухом, а левая рука с другой стороны
ухватила его справа. Ко уперся коленом в спину турка, и, как ножницами,
сдавил ему шею так, что мускулы, прикрывающие сонную артерию на шее,
отодвинулись в сторону, и прижав артерию своим твердым предплечьем.
Лишение мозга кровоснабжения приводит к полной потере сознания куда
быстрее, чем удушение. Рашаззи повернулся от верстака с тяжелым
металлическим прутом в руке, готовый помочь, если понадобится. Истамел
попытался сопротивляться, но удар Эрншоу парализовал его дыхание. Его
усилия освободиться становились все слабее, глаза закатились и он осел
вниз. Ко еще несколько секунд сжимал его шею, с сожалением покачивая
головой.
- Что-то подобное неминуемо должно было случиться. Это было ясно с
тех пор, как вы встретились, - обратился он к Эрншоу, освободив тело, дав
ему упасть.
Эрншоу наклонился и расстегнул пиджак Истамела. Потом расстегнул
рубашку и вытащил из-под нее советский коммуникатор на ремешке. Быстрый,
но тщательный обыск обнаружил автоматический крупнокалиберный пистолет в
кобуре под мышкой, запасные обоймы и общий гражданский пропуск. Хабер
достал веревку и помог Эрншоу посадить тело турка спиной к одной из опор и
привязать его. Рашаззи заткнул ему рот.
Пола смогла только потрясти головой в беспомощном потрясении от
происходящего. Эрншоу выпрямился и снова посмотрел на нее.
- Хороших друзей ты себе выбираешь.
- Что это? Кто-нибудь, скажите мне, что происходит? Откуда вы узнали,
что он агент? - пролепетала Пола.
Рашаззи, Хабер и Ко вернулись к столу.
- Он сказал, что был на оси, - ответил Эрншоу.
Пола все еще не могла понять происшедшее.
- Ну и что?
- Нет никакой оси.
Пола неуверенно переводила взгляд с одного на другого, наконец
остановила его на Эрншоу. Он смотрел на нее со странным вызовом.
- А если я скажу тебе, что место, в котором мы находимся, вовсе не
"Валентина Терешкова"? И мы вообще не в космосе?
Это звучало так странно, что в первый момент Пола не обратила на это
внимания и механически ответила:
- Это смешно. Конечно, мы в космосе. Сходи в любую агрозону и выгляни
в окно. А мы прилетели отсюда с Земли. И все прилетели отсюда с Земли.
- Правда? - иронический голос Рашаззи заставил ее выйти из ступора и
оторвать, наконец, взгляд от Эрншоу. Только сейчас на ее лице появились
первые признаки того, что она начинает соображать. Рашаззи продолжал:
- Ты прилетела на станцию на транспортере с Земли шесть месяцев
назад, но это большая разница. С тех пор случилось многое.
- Любопытства ради... - вмешался Эрншоу. - Ты не заболела вскоре
после ареста?
Выражение на ее лице было выразительным ответом.
- И я тоже. А когда ты пришла в себя, доктор не рассказывал тебе, что
ты пару дней была без сознания? Они испытали то же самое, - он кивнул на
остальных. - Разве это не странно? А как ты думаешь, что могло случиться
за эту пару дней?
- Но это... абсурдно, - возразила Пола. В ее голосе, однако, не было
прошлой уверенности. Вместо этого в нем звучал вопрос: как это могло
случиться?
Рашаззи шагнул к столу и взял карандаш. Пола, а за ней остальные
подошли следом. На чистом листе бумаги Рашаззи нарисовал широкое вогнутое
кольцо, наподобие гоночной трассы.
- Предположим, что это огромная платформа, несколько миль в радиусе,
с миниатюрными городами, агрозонами, со своим ландшафтом, помещенная в
огромный кольцевой туннель где-нибудь глубоко под землей. Теперь поставим
эту платформу на систему сверхпроводящих магнитов, подвесим ее на
магнитном поле и будем вращать с такой скоростью, что векторы силы тяжести
и центробежной силы дадут результирующую, перпендикулярную поверхности
платформы. Если ты хочешь знать конкретные цифры, то исходя из наших
экспериментов, угол наклона платформы около двадцати пяти градусов, а
период вращения девяносто секунд, откуда мы получаем радиус чуть меньше
километра, или шесть десятых мили.
Пола потрясла головой, словно пытаясь проснуться.
- Но это не... Я имею в виду, если складывать так векторы... Все
должно весить больше.
- С теми цифрами, которые я только что приводил, на десять процентов,
- согласился Рашаззи. - Что, пожалуй, максимум, к которому люди могут
привыкнуть достаточно быстро, и поэтому больший угол наклона невозможен.
Но и ускорение силы тяжести, измеренное в Замке, на десять процентов
больше, чем земное. Странный метод конструирования космической станции,
правда?
- И по странному совпадению, весы, на которых тебя взвешивали в
госпитале, откалиброваны так, чтобы показывать на десять процентов больше,
- добавил Хабер. - Очень интересно, не правда ли?
- Ты помнишь ощущение тяжести во всем теле, когда ты очнулась? -
спросил Эрншоу. - Мы тоже. Это прошло через несколько дней.
Пола посмотрела на рисунок Рашаззи с изменившимся выражением, словно
она уже хотела, чтобы ее убедили. Но сейчас в ней проснулся ученый,
выискивающий ошибки.
- А зачем вообще ее вращать? Если она находится на Земле и уже есть
сила тяжести, зачем это нужно?
- Из-за того, что кривизна должна быть встроена в конструкцию.
Статичная платформа должна быть плоской, как поднос. Внутри нее никогда не
возникнет ощущение, что ты крутишься в кольце, как белка в колесе. Но если
ее накренить, то возникает нужный вертикальный изгиб и поверхность перед
тобой действительно по мере удаления загибается вверх.
Пола с сомнением глядела на рисунок Рашаззи, потом взяла еще один
листок и провела карандашом две кривых линии, идущие по бокам наблюдателя,
по мере удаления сходящиеся вместе и загибающиеся вбок. Это был вид с
поверхности этого гоночного трека Рашаззи. Она добавила еще несколько
радиальных линий от внешнего края кольца к внутреннему и нарисовала
несколько человеческих фигурок на разных расстояниях. Затем критически
взглянула на результат своих усилий и протянула его другим. Другие
молчали. Наконец она не выдержала:
- Нет, я все равно в это не верю. Как бы вы не маскировали ее она все
равно будет выглядеть, как наклонная гоночная кольцевая трасса. По мере
удаления люди должны будут казаться наклоняющимися в сторону. Это будет
выглядеть приблизительно так. А должно - вот так.
И она нарисовала второй рисунок, с теми же двумя линиями,
сходившимися в перспективе, но на этот раз поднимающимися прямо вверх, не
уклоняясь в стороны. Это изображало вид из беличьего колеса изнутри. Пола
снова добавила несколько человечков.
- Видите, они совсем не похожи. Люди должны оставаться на вертикали и
уменьшаться в росте, - Пола показала на первый рисунок. - Если перекрыть
все возможности глядеть на большое расстояние, то это может пройти. Но я
только что приехала из Тургенева в Новую Казань, да и все вы были снаружи.
Видно всю дорогу от Новой Казани до Агрокультурной станции 3. И так везде.
Луч зрения на больших расстояниях не блокируется так, как это было бы на
кольцевом треке. Так как же это может быть так, как вы думаете?
Рашаззи взял у нее карандаш.
- Нас это тоже очень долго сбивало с толку, поэтому сначала мы
отбросили объяснение про кольцевой трек. Но вот как это можно сделать.
Он повторил первый рисунок Полы, но на этот раз пересек две кривые
двумя параллельными линиями, образовавшими прямую полосу, как кусок
резиновой ленты, положенный на изогнутый край тарелки. Затем он добавил
несколько вертикальных линий, соединил их горизонталями, чтобы завершить
иллюзию, и протянул рисунок Поле.
- Нужно построить стены. Колония, внутри которой мы находимся,
изнутри точная копия настоящей "Терешковой", той, на которую ты прилетела
в мае. Но у этой копии - одно отличие. Она построена из нескольких прямых
сегментов со стенами, которые не изгибаются в сторону по горизонтали, и,
как я уже объяснял, с полом и потолком, изгибающимся по вертикали, так что
сила тяжести перпендикулярна полу, как и в настоящей станции. Шесть
больших сегментов идут между основаниями спиц. А соединены они основаниями
спиц - еще шесть сегментов, только поменьше, три города и три
агрокультурных станции.
Рашаззи порылся в бумагах, над которыми они спорили, когда появилась
Пола с Истамелом, и протянул ей план, о котором он говорил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61