Рассказывая, он зашагал вперед. Жильбер догнал его.
И тут... от крыльца послышался злорадный смех. У Мэта засосало под ложечкой.
— Сожми покрепче свою палку, сэр Жильбер.
— Как скажешь, — ухмыльнулся Жильбер. Куда девалось все его смущение, когда запахло боем! Мэт глянул на своего спутника, понял, что в драке тот готов смести все на своем пути, и порадовался тому, что трость Жильбера обрушится не на него.
— Эй, гляньте-ка! — прозвучал хриплый молодой голос, и с крыльца соскочили еще несколько юнцов. Они, покачиваясь, зашагали навстречу Мэту и Жильберу.
— Они больны? Почему они так шатаются? — удивился Жильбер.
— Они пьяны, — объяснил Мэт, не обмолвившись насчет наркотиков.
— Да это никак опять малыш Мэтти! — осклабился Луко. — Вернулся с подкреплением, а?
— Пасть закрой, Луко, — посоветовал хулигану Мэт. — Развлекаетесь?
— Не-а! Вот щас развлечемся! Ты опять от нас драпать будешь, малыш Мэтти?
— Ну разве только для того, чтобы тебя не прикончить, Луко.
— Ох ты и круто базаришь, Мэтти! — насмешливо протянул кто-то позади.
Жильбер усмехнулся, и его зубы заблестели в темноте. Рыцарь обернулся, а Мэт не сводил глаз с Луко.
— Сколько их там? — спросил Мэт сквозь зубы.
— Всего пятеро, — сообщил Жильбер.
— Ну а у меня тут четверо. Ну, в чем дело, Луко? А где же остальные твои дружки? Уже за решеткой?
Луко грязно выругался и бросился на Мэта.
Глава 7
Мэт уклонился от удара Луко и заехал тому в живот. Луко зарычал, согнулся, но сумел нанести Мэту пару ответных ударов под ложечку. Мэт закрывался, отражая удары, но некоторые все-таки достигли цели и принесли ему сильную боль. Однако он работал кулаками вовсю, не давая сопернику спуску. С двух сторон к нему подступили Чой и Лайэм. Луко, изрыгая ругательства, занес руку для того, чтобы ударить Мэта сверху, как молотком.
А Мэт нанес ему резкий предательский апперкот.
Пока Луко падал, Мэт увернулся от Чоя, врезал Лайэму, рванулся вперед и заехал успевшему подняться Луко. Тот закрылся и нанес ответный удар. Мэт выпрямился, и удар вместо лица пришелся в грудь. Боль пробудила в нем ярость, но он сумел ухватить Чоя за руку и крутануть ее в запястье. Затем Мэт схватил Чоя за рубашку, изогнулся и выставил вперед бедро. Чой знал этот прием и отпрыгнул, сделав разворот, но при этом налетел на Лайэма.
За спиной Мэта послышался радостный возглас Жильбера, сопровождаемый глухими ударами трости. Панки яростно вопили.
Луко и Чой отступили, дав дорогу Лайэму. Тот ухмылялся и вертел нунчаками.
Мэт отпрыгнул назад и выхватил из-под рубашки короткую палку из отполированного ясеня четырнадцать дюймов длиной и полтора толщиной.
Лайэм расхохотался и замахнулся нунчаками, однако весьма неуклюже — уроков он явно не брал. Мэт взмахнул палкой, и нунчаки, крутанувшись, повисли на ней.
Мэт дернул палку на себя, Лайэм пролетел мимо него и упал.
Тут что-то тяжелое обрушилось на спину Мэта. Мэт качнулся вперед, чуть не задохнувшись от боли, развернулся и оказался лицом к лицу с Гермом и его тяжеленными кулачищами. Мэт пригнулся, нырнул, кулаки подонка чуть не угодили ему в лицо. Он закрывал лицо от ударов, продумывая контратаку, насколько это вообще было возможно под градом болезненных ударов, которыми Герм осыпал его плечи, руки...
Тут в бой вступили еще четверо панков. Мэт получил удары по голове, по почкам, сбоку...
А потом кто-то страшно взревел, послышалось несколько глухих стуков, и вдруг перед Мэтом остался только Герм. Он стоял раззявив рот и через плечо Мэта смотрел на кого-то. Мэт распрямился и нанес Герму сокрушительный апперкот в нижнюю челюсть. Герм безмолвно рухнул наземь.
Мэт обернулся как раз вовремя для того, чтобы увидеть, как Жильбер ловко въехал тростью по башке Луко, развернулся и врезал в живот Чою. Еще один глухой удар, и Чой мешком рухнул на тротуар.
Мэт, выпучив глаза, смотрел на бывших вояк. Все валялись на тротуаре либо стонали, либо лежали молча и неподвижно.
— Они не...
— Мертвы? Нет. Все дело в палке. Это же не меч — ею труднее убить человека.
Лайэм рукой пытался дотянуться до выпавшего ножа. Жильбер небрежно отбросил нож в сторону концом трости. Затем он наклонился, подобрал нож, сунул его в щель между камнями и сломал. Лайэм приподнялся на локтях и собрался было завопить, но, увидев холодный блеск в глазах Жильбера, прикусил язык и откинулся на спину.
— Давай покинем эту груду поверженных врагов, сэр Мэтью, — предложил Жильбер. — Не думаю, что они отважатся еще побеспокоить нас нынче ночью.
— Думаю, ты прав. Пойдем.
Мэт знал, что Лайэм сейчас гадает над тем, что означает слово «поверженные».
— Мы... мы на вас копов напустим! — пискнул Лайэм.
— Что такое «копы»? — поинтересовался Жильбер.
— Стража, — объяснил Мэт. Жильбер выпучил глаза:
— Разбойники станут звать стражу?
— А у него холодное оружие! — снова вякнул Лайэм. Мэт покачал головой и отвернулся.
— А ножичек? — не унимался Лайэм. — Там теперь его пальчики.
— И твои тоже, — обернувшись через плечо, крикнул Мэт. — А так давай зови полицию, чего там!
И они пошли дальше по кварталу, не обращая внимания на вопли Лайэма.
— Что ж, — вздохнул Мэт. — Ее величество, как всегда, оказалась права: мне действительно потребовалась помощь. Спасибо тебе, сэр Жильбер.
— Я был только рад помочь тебе, сэр Мэтью.
На самом деле Мэт чувствовал бы себя намного лучше, если бы Жильбер не радовался так искренне.
* * *
Они поднялись на крыльцо. Мэт собрался было позвонить, но спохватился пришлось бы объяснять Жильберу устройство электрического звонка. Он постучал в дверь.
— Какой богатый дом! — воскликнул Жильбер. — Ты воистину благородного происхождения, сэр Мэтью!
— Гм-м-м... Вообще-то в этом районе живут не очень богатые люди, Жильбер, — смущенно проговорил Мэт. Жильбер изумленно уставился на него.
— По крайней мере они не считают себя богачами, — пояснил Мэт. — Есть много людей гораздо богаче.
Дверь распахнулась. На пороге стояла мать Мэта — в фартуке, с убранными под косынку волосами. За ее спиной отец укладывал одну на другую коробки с вещами. У мамы были красные от слез глаза, отец хмурился. У Мэта сжалось сердце.
Мать наконец поняла, кого видит перед собой. Она вытаращила глаза и улыбнулась.
— Матео! — Она бросилась к Мэту, обвила руками его шею, прижалась к нему.
— Так скоро! Ты, наверное, что-нибудь забыл?
— Верно. Тебя и папу. — Мэт усмехнулся, поднял мать на руки и отнес в холл, где усадил на кресло.
Отец удивленно смотрел на сына. Наконец его угрюмость как рукой сняло, и он бросился к Мэту, расставив руки.
— Не смог, стало быть, там продержаться? Ты немного опоздал, мы уже пообедали.
Он обнял Мэта, отстранился и вопросительно посмотрел на Жильбера.
— Ах, да! Мама, папа, это мой друг Жильбер, — представил Мэт своего спутника. — Жильбер, позволь представить тебе моих родителей, Химену и Рамона Мэнтрел.
— Рад знакомству, добрые люди. — Жильбер галантно поклонился.
— Взаимно, — улыбнулся Рамон и пожал руку Жильберу. Жильбер неуклюже ответил на рукопожатие. — Химена, — спросил Рамон, — у нас ничего не осталось в холодильнике?
— Ой, боюсь, папа, у нас нет времени, — вздохнул Мэт. — Понимаешь, мы повздорили с местными хулиганами, и они грозились вызвать полицию.
— Вызвать полицию? Они?
— Надеюсь, ты ничего не натворил, Матео? — встревоженно воскликнула Химена.
— Мы только защищались, но на это ушло часа два, а у нас времени в обрез.
Мэт прикусил губу. Его родители были гордыми людьми, и он боялся обидеть их.
— Мама, папа... днем я вам не все рассказал.
— О? — Отец опять нахмурился и явно приготовился к худшему. — Что случилось?
— Новости хорошие, — сказал Мэт. — Но мы... понимаете... мы там настолько замкнуто живем, в своем маленьком мирке, что я не знал, как и сообщить вам об этом.
Жильбер озадаченно взглянул на Мэта. Ладно, он им потом все объяснит.
— Я нашел свою девушку, — выпалил Мэт.
— О, Матео! — радостно воскликнула мать и крепко поцеловала сына в щеку.
Глаза отца сияли. Он обнял сына, отстранил и усмехнулся.
— Рад, рад! А я боялся, что такая так никогда и не найдется! И когда же свадьба?
— Ну... у нас уже есть свой дом. — Мэт старательно избегал острых углов. — И нам бы хотелось пригласить вас в гости.
— Мы непременно навестим вас, — кивнул отец. Но сначала нам нужно... — Он указал в сторону уложенных коробок и опустевших книжных полок.
— Похоже, вы собрались переезжать? Ладно, берите все это с собой.
— О? — Рамон кисло усмехнулся. — Ты прихватил грузовик?
— А вы не вызвали машину?
Отец обреченно махнул рукой и отвернулся.
— Матео, даже будь у нас деньги на перевозку мебели, нам некуда ее перевезти, — тихо проговорила Химена. — Мы можем захватить с собой только то, что поместится в грузовой контейнер, который придется держать около мотеля.
Мэт помрачнел.
— Вы могли бы заявить о банкротстве.
— Могли, — вздохнула Химена. — Мы с отцом говорили об этом, но я знала, как для него тяжело объявить всем, что он не способен выплатить долги. Мы продали дом и завтра уезжаем отсюда с теми вещами, которые можем увезти с собой. Остальное пусть разбирают желающие.
Мэт окинул взглядом коробки:
— Много вам еще осталось укладывать?
Тут обреченно махнула рукой мать.
— Все, что мы можем забрать, — в этих коробках. Но дом, цветы, воспоминания...
Слезы заполнили ее глаза. Мэт поспешно проговорил:
— Уж что-что, а воспоминания всегда можно взять с собой, мама. А если вам вправду надо уезжать, то отправимся прямо сейчас.
Рамон обернулся:
— Значит, ты действительно вызвал машину? — Он пристально вглядывался в Мэта. — Похоже, все это тебя нисколько не удивляет.
— Мне сказала соседка.
Отец негромко выругался.
— Что еще она тебе сказала?
Мать по крайней мере не стала спрашивать, кто именно просветил Мэта.
— Что хулиганы так осаждали магазинчик, что твои дела пошли насмарку, — ответил Мэт и понял, что мог бы сейчас разыграть обиду. Он укоризненно глянул на отца и добавил:
— А ведь ты мог мне все рассказать днем, папа.
— Тебя это не касалось, — отрезал Рамон.
— Все, что касается тебя, касается и меня, — возразил Мэт. — Ты сам меня так учил — ты говорил, что так должно быть между друзьями. Разве с родителями не должно быть точно так же?
— Я вел себя словно средневековый человек, — пробормотал Рамон.
— А чем плохи средневековые понятия о верности?
Отец взглянул на мать, она на него. Отец сдался:
— Когда я пришел сегодня домой обедать, я закрыл магазин навсегда.
— Значит, ты все знала! — Мэт с обидой глянул на мать.
— Мы не хотели волновать тебя, — объяснила она и вдруг проговорила упрямо и сурово:
— Тебя могли выгнать из университета!
— Однако твой неожиданный визит отвлек нас от мрачных мыслей, — поспешил добавить отец.
Мэт вздохнул:
— Ну ладно, я неблагодарный сын, я редко бываю у вас...
Знали бы родители, как давно на самом деле он был у них в последний раз!
— Это не имеет значения, Мэт, — тихо проговорил отец. — Наши трудности это наши трудности. Ты должен сам строить свою жизнь.
— Я и собираюсь ее строить, но трудностями надо делиться — вот еще одна мудрая истина, которой вы меня научили, — усмехнулся Мэт. — Единственное, что имеет значение, — так это то, что мы можем забрать вас отсюда.
Вдалеке взвыла сирена.
— Что это за дух? — нахмурился Жильбер.
— Это не дух, это просто сигнал тревоги, — скороговоркой выпалил Мэт. — Это полиция! Лайэм таки вызвал полицию, тварь! Папа, мама, простите, но медлить нельзя! — Ему не хотелось тратить время на то, чтобы объяснять Жильберу осложнения, возможные при отсутствии удостоверения личности. — Прошу вас поверить мне на слов как бы безумно вам ни показалось то, о чем я попрошу.
Рамон посмотрел на Химену. Они вместе несколько секунд смотрели на Мэта и Жильбера. Наконец Химена вымолвила:
— Плохого-то ничего не будет, правда?
— Абсолютно! — горячо заверил ее Мэт. — Идите сюда, встаньте около коробок и возьмитесь за руки. — Жильбер, и ты тоже!
Родители непонимающе нахмурились, взялись за руки.
Жильбер, естественно, повиновался лорду Магу без всякого промедления.
Сирена уже звучала ближе.
— А теперь повторяйте за мной: «Lalinga wogreus marwold reiger».
Мэнтрелы непонимающе переглянулись, но послушно повторили:
— Lalinga wogreus marwold reiger.
— Athelstrigen marx alupta, — продолжал Мэт.
Отец и мать повторили:
— Athelstrigen marx alupta.
— Harleng krimorg barlow staeiger, — проговорил нараспев Мэт.
— Harleng krimorg barlow staeiger, — вторили ему отец и мать.
Мэт продолжал повторять слова, строчку за строчкой, пока не прочитал стихотворение до конца, после чего распорядился:
— Еще раз!
Он повторял и повторял стихотворение до тех пор, пока родители не заучили его от начала до конца. Они бросали на сына встревоженные взгляды, но все же начали повторяли стихи.
А сирена звучала все ближе и ближе.
— Повторяйте без меня и не обращайте внимания на то, что я буду говорить! — воскликнул Мэт. — Продолжайте читать!
Родители послушно выполнили распоряжение сына. Они твердили строчку за строчкой. Мэт понял, что произошло.
Слова начали обретать смысл.
Сирена затихла у самого дома. За окнами метались оранжевые и голубые огни.
Хлопнула дверца автомобиля. Послышались шаги, направлявшиеся к крыльцу.
Мэт запрокинул голову и прочитал:
Силы придай нам, Монкер святой!
Брось паутинку нам, Король-Паук!
Пусть она станет дорогой прямой,
Может, на север, а может, на юг.
Савл, услышь меня,
Знахарь, мой друг,
Славный магистр всевозможных наук!
Магия, физика и математика,
Дружно в пути нам теперь помогайте-ка!
Злобный колдун нас с пути не свернет,
Через пространство и время — вперед!
А потом он выкрикнул:
— А теперь все вместе! — и снова начал произносить строки, некогда прочитанные им на древнем пергаменте, но только на сей раз уже все понимали их смыл:
Это время не твое,
Это место не твое...
В мире слабом честь и слава
Поросли давно быльем.
Ты припомни старый миф
И откроешь гордый мир,
Позовут тебя герои
И на подвиг, и на пир.
Пусть гудит глагол времен
И несет металла звон
Через время и пространство
В новый мир — сквозь явь и сон!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50