Затем время как будто остановилось. Среди шума схватки прозвучал новый звук – нестройный угрожающий рев, источник которого находился где-то поблизости. Все стали озираться по сторонам, на время забыв о взаимной вражде. Элофу показалось, что ни члены его отряда, ни эквешцы не могут понять, чего им следует ожидать от этого вмешательства.
За спиной Элофа послышался кровожадный крик. Боцман Мэйли стремглав промчался мимо, вращая над головой своей абордажной саблей, и набросился на эквешского воина, такого же рослого, как и он сам. Тот пригнулся и одним плавным змеиным движением выставил навстречу копье. Кожаная куртка Мэйли лопнула на спине, и металлический наконечник копья показался между его лопатками. Но сила корсарского натиска была такова, что Мэйли продолжал двигаться вперед; тяжелый клинок конвульсивно опустился, и голова эквешца слетела с плеч. Оба тела повалились на мшистую прогалину, соединившись в смертельном объятии. Другой эквешец нацелил копье для броска, но Эрмахал выскочил ему навстречу и схватил оружие за длинное древко. Какое-то мгновение они раскачивались в безмолвной борьбе, затем мощные плечи капитана напряглись, и копье внезапно вонзилось в тело его бывшего владельца. На Эрмахала набросились еще несколько эквешцев, но под натиском Керморвана, молнией вылетевшего из кустов, они разлетелись в стороны, как сухие листья на осеннем ветру. Элоф потрясенно наблюдал за происходящим; он хорошо знал воинское мастерство Керморвана, но еще никогда не видел своего друга таким, как сейчас.
Керморван врывался в самую гущу врагов, разя направо и налево. Он рубил, колол, крушил, уклонялся, разворачивался и парировал удары, сыпавшиеся на него с разных сторон – всегда на долю секунды быстрее противника, однако с неизменной точностью, не тратя даром ни одного движения. Это был настоящий танец смерти, ибо копья и щиты разлетались в щепки под ударами Керморвана, а его меч оставлял в воздухе алые следы, которые, казалось, парили на неощутимом ветру. То было убийство, превращенное в искусство, мастерство более сложное и глубокое, чем сочетание силы, проворства и отваги. Высокие эквешские воины обладали всеми этими качествами, однако Керморван проходил через них без единой царапины, а все, кто противостоял ему, склонялись к земле как тростник под серпом. Это ужасающее зрелище обладало зловещим очарованием еще и потому, что оно не могло долго продолжаться. Если эквешцы не дрогнут, конец мог быть только один.
Несмотря ни на что, огромный воин с белыми волосами – по-видимому, вождь нападавших – бросился в атаку вместе с одним из лучников, указывая остальным на Керморвана. Элоф собрался с духом и поспешил на помощь другу. Лучник быстро прицелился, но Элоф еще быстрее раскрутил молот и швырнул его в противника. Тот волчком закружился на месте и упал; лук и ключица были сломаны одним ударом, а ошеломленный вождь отскочил в сторону. Элоф подобрал молот и на бегу засунул его за пояс. Теперь он выхватил из ножен Гортауэр, и черный клинок наконец запел свою пронзительную песню смерти.
Этот призыв как будто был услышан и встретил ответ. Среди деревьев вновь прозвучал странный нестройный рев, – но теперь уже гораздо ближе. Эквешцы услышали его и отступили, но Керморван тремя быстрыми шагами догнал их и убил двоих, прежде чем остальные успели разбежаться.
– Ко мне, люди запада! – прозвучал его призыв. – Сражайтесь, и мы одолеем их!
Он повернулся к Элофу, который как раз подбежал к нему, и добавил:
– Одолеем, если сможем! Это не простые мародеры; их здесь около сотни. К тому же они устроили засаду!
Из-за деревьев надвинулась стена раскрашенных щитов. Элоф высоко взмахнул Гортауэром, перерубив тонкую ветку с листьями над головой, чтобы ударить по щиту сверху. Потом щит опустился и он увидел напряженную хищную ухмылку и копье, нацеленное в его незащищенную грудь. Но внезапно по свирепому лицу, обезображенному ритуальными шрамами, как будто пробежала туманная рябь. Изумленный эквешец поднес руку к глазам, а Гортауэр опустился вниз одновременно со своей черной тенью. Оба бойца упали в кусты, но лишь Элоф снова поднялся на ноги. Повсюду вокруг раздавались крики и лязг оружия, но он больше не видел Керморвана.
Рядом треснула ветка, и Элоф резко обернулся. Глаза и зубы блеснули в сумраке; он услышал шипящее дыхание и взмахнул Гортауэром, но опоздал. Тяжелый щит врезался ему в грудь, он заскользил по палой листве и упал. Меч, запутавшийся в колючем кустарнике, вылетел из его руки, а сам он рухнул на спину, почти оглушенный тяжким ударом. На какой-то миг, слишком короткий для того, чтобы испугаться, он увидел над собой огромного беловолосого вождя эквешцев и утыканную стальными шипами палицу, которая медленно, но неумолимо опускалась ему на голову.
Но удар не достиг цели, а эквешец как будто рванулся вперед и перекатился через Элофа, увлекаемый силой копья, воткнувшегося ему в спину. Со всех сторон грянул трубный рев боевых рожков, перекликавшихся в странном яростном ритме. Послышался топот множества ног; из полутьмы вынырнули какие-то приземистые фигуры, перепрыгнули через него без остановки и исчезли. Впереди снова раздались крики и лязг клинков. Элоф перекатился на бок и сел, тяжело дыша и морщась от боли, потом потянулся, чтобы вытащить Гортауэр из массы спутанных ветвей. Облачный узор на рукояти переливался еще ярче в зыбком вечернем свете, но с лезвия меча как будто стекала черная тень. В лесном талисмане еще оставалась какая-то сила. Элоф быстро огляделся по сторонам в ожидании новой опасности, но шум схватки лишь приглушенно доносился из-за деревьев впереди и постепенно отдалялся от него. Если не считать трупа эквешского вождя, он был совершенно один.
Внезапно его охватил тошнотворный страх за судьбу друзей. Он встал и пошел на шум, ожесточенно прорубаясь через кусты, преграждавшие путь. Увидев впереди какой-то просвет, он выставил меч перед собой и, тяжело дыша от усталости, несколькими взмахами расчистил последнюю колючую поросль.
Там стояли фигуры в доспехах, опиравшиеся на копья или секиры, но никто не сделал угрожающего движения в его сторону. Элоф остановился, настороженно пригнувшись, а потом вдруг рассмеялся от радости и облегчения. С чувством, похожим на любовь, он смотрел на кряжистые фигуры и суровые лица, более морщинистые, чем кора деревьев вокруг них. Опустив меч, он стал лихорадочно припоминать свой скудный запас дьюргарских слов, но они просто кивнули ему и жестом показали, куда нужно идти. Он кивнул, все еще не в силах поверить в случившееся, и пошел между рядами воинов; теперь он видел, что это боевое охранение, выставленное для наблюдения за лесной окраиной, где могли скрываться бежавшие эквешцы. Дальше начинался узкий двойной ряд деревьев; там он увидел знакомые лица и снова побежал, что-то крича и махая рукой. Тенвар поднялся и помахал в ответ, а рядом с ним маячили фигуры Арвиса и Бьюра. Но вдруг перед ним возникла другая фигура – небольшая, но плотно сбитая, – причем так близко, что он не мог не столкнуться с ней. Сильные руки стиснули его в объятии, едва не оторвав от земли.
– Уф! Ты стал тяжелым! – Иле смеялась и плакала одновременно. Элоф с восторгом прижал ее к себе и поцеловал так крепко, что легкий шлем, который она носила, свалился с ее темных кудрей. Потом он остановился и с новым беспокойством огляделся по сторонам.
– Иле! Но как… Где Керморван, Рок…
– Все еще охотятся вместе с моими соотечественниками. Думаю, большая часть вашего отряда не пострадала. Они… Мы боялись, что ты попал в плен.
– Нет. Битва прокатилась через меня, и все. – Элоф снова обнял ее. – Но как, во имя Сил, ты оказалась здесь со своим народом именно в тот момент, когда мы больше всего нуждались в вас?
Иле фыркнула и не слишком деликатно пихнула его в живот закованным в броню кулаком.
– Ты такой же дурной, как эти людоеды, которые поклоняются Льду! Думаешь, горные жители время от времени не смотрят, что творится внизу? Мы считаем эти земли между горным хребтом и рекой своими, хотя теперь редко ходим здесь, если не считать лесорубов, пополняющих запас древесины. Этой дорогой я возвращалась домой и обнаружила, что окрестности просто кишат эквешцами. Большой их отряд спешил на юг, прочесывая все земли к западу от реки и выставляя заставы на каждой тропе, по которой могли пройти путешественники, которые держат путь на восток. Мне пришлось отклониться от своего маршрута далеко к югу, чтобы не столкнуться с ними, но в конце концов я достигла гор. Начальник нашего привратного гарнизона считал, что эквешцы слишком сильны, чтобы сразиться с ними без веской причины, но я догадалась, что вы, несчастные идиоты, можете попытаться пройти здесь. Поэтому я убедила их поставить специальный дозор на холмах и послала весточку Анскеру.
Элоф взъерошил ей волосы.
– И твои дозорные увидели стычку… здесь, в густом лесу? За последний год у дьюргаров появилось острое зрение!
– Нет, оболтус. Дозорные увидели, как отряд эквешцев входит в лес, словно для того, чтобы устроить засаду. Наши воины лишь дожидались темноты, чтобы спуститься с холмов и разобраться с ними. Но потом они заметили приближение вашего каравана и спешно вызвали стражу из гарнизона. Разве ты не слышал наши рожки, когда мы торопились на выручку? Мы знали, что можем опоздать, поэтому Анскер приказал трубить изо всех сил в надежде отпугнуть варваров.
– Анскер? Твой отец? Он здесь?
– Это действительно так, поденщик, – произнес глубокий голос за его спиной.
Элоф отпустил Иле и развернулся. Он пожал протянутую навстречу мозолистую руку и опустился на одно колено.
– Мой мастер! Ты снова вмешиваешься, чтобы спасти нас!
Жесткие складки лица Анскера были такими же суровыми и глубокими, как всегда, но улыбка, игравшая на его тонких губах и прячущаяся в глубине темных глаз, намекала на внутреннюю доброту. За ним, сопровождаемые мрачными дьюргарами, из-за деревьев выходили другие члены отряда – Керморван, Рок, Эрмахал, Кассе… все живые и относительно невредимые. Анскер действительно спас и их самих, и их миссию.
– Но тебе не следовало самому рисковать жизнью ради нас! – не удержался Элоф.
Пожилой дьюргар рассмеялся и помог ему встать на ноги, придержав за локоть.
– Мне было бы жаль видеть, как плоды моего долгого обучения пропадают впустую. – Анскер потер гладко выбритую кожу над верхней губой, словно пытаясь скрыть улыбку. – В любом случае это был мой долг. Боюсь, нам скоро придется столкнуться с этими незваными пришельцами на наших северных перевалах. Владыке дьюргаров следует кое-что знать о том, как они сражаются.
– Владыке…
Иле хмыкнула.
– Его избрали следующим лордом дьюргаров после Ан-Двара. Сам он считает это довольно сомнительным удовольствием.
– Итак, теперь у нас есть высокопоставленный друг в подгорном царстве, – немного натянуто произнес Керморван. Он повернулся к Элофу: – Но ты, друг мой, как я рад видеть тебя живым и здоровым! Он достал тебя, этот копейщик, но остальные навалились на меня прежде, чем я успел прийти на выручку. Как тебе удалось спастись?
Элоф рассказал ему о талисмане, вставленном в рукоять меча, и Анскер попросил посмотреть. Его узловатые пальцы, похожие на корни старого дуба, как будто следовали изменчивым очертаниям темных облачных узоров на рукояти, стараясь проникнуть глубже.
– Дивная вещь, – со вздохом сказал он. – Ты поступил очень мудро, что не выбросил лесной талисман. Но будь осторожен! Ты вложил частицу своей души в этот клинок; поместив туда эту вещь, ты связал себя с Лесом невидимыми узами. Теперь здесь содержится не одно, а несколько свойств.
– И довольно полезных, – жизнерадостно добавил Рок. – Сдается мне, что пока вы с лордом Керморваном отвлекали эквешского вожака, он не смог как следует организовать атаку, а у нас хватило времени, чтобы разделиться и дать деру. Ну а потом появились эти молодцы, – он кивнул в сторону дьюргаров, – и тогда уже людоедам пришла пора разбегаться. Готов поспорить, они все еще бегут: от страха-то, наверное, в штаны наложили.
– В самом деле, – согласился охотник Кассе. На его обычно угрюмом лице все еще лежал отпечаток детского восторга. Потом оно омрачилось. – Очень жаль, что твой меч не смог набросить тень на тот костер, который развели юные глупцы. Из-за них варвары заметили нас.
– Они не знали! – резко ответил Элоф, увидевший, как Тенвар вздрогнул, а Бьюр отвернулся в сторону. Смерть друга была для них тяжелым бременем, и они не нуждались в дальнейшем осуждении.
– Эквешцы уже ждали нас, Кассе, – сказал Керморван, растирая пальцами шею. Его лицо было хмурым. – Они лишь выбирали момент для удара. Оставь парней в покое и дай нам сделать перекличку. Хольвар убит и Мэйли тоже, как это ни печально. Все остальные здесь?
Они посмотрели друг на друга: все лица были покрыты коркой запекшейся грязи или измазаны кровью, некоторые угрюмые и решительные, другие изможденные от пережитого потрясения. Элофа самого трясло от внезапной слабости, но среди присутствующих он не мог увидеть лишь еще одно знакомое лицо.
– Перрек там. – Эрмахал махнул рукой. – Его ранили копьем в мякоть бедра, но маленький народец уже законопатил дырку, так что с ним все в порядке.
– Отлично, – вздохнул Керморван. – Я опасался, что может быть хуже. А пони?
– Мы поймали четырех, – отозвался дьюргарский воин. – Может быть, сейчас уже больше. Вьючные сумы разбросаны в окрестностях, многие вещи рассыпались. Их мы тоже соберем.
Керморван благодарно кивнул.
– Тогда нам повезло больше, чем я рассчитывал. И мы у тебя в еще большем долгу, лорд Анскер.
– Друзьям нет нужды говорить о долгах, – улыбнулся Анскер. – Как ты сам однажды сказал, мы сражаемся с общим врагом. Что ж, вы устали и нуждаетесь в отдыхе, но мы не можем медлить: эти земли кишат варварами, а бежавшие с поля боя могут привести сюда сильное войско. Ты должен хотя бы немного пройти с нами на север, пока мы не окажемся в тени горного хребта.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60