– Скоро ли? – Элоф посмотрел на переплетение темных ветвей и игру солнечных бликов в зеленой листве. – Мне с трудом верится в это. Кажется, будто прошлое отступило и умалилось; все мои величайшие радости и страдания поблекли где-то вдалеке. Между нами стоит преграда… стена из деревьев…
– Ну, это не так уж плохо, – с некоторым беспокойством заметил Рок. – Ты слишком много грезишь наяву, вот и все! Тебе нужно найти стоящую работу для рук. Помоги-ка мне с земляной печью, хотя это плохая замена кузнечному горну!
Но в душе Элофа продолжало расти чувство отстраненности. Времена его юности и первой встречи с Карой он вспоминал как проблески солнца в лиственной кровле: в один момент яркие и ошеломительные, а в следующий – тусклые, смутные, недостижимые. Он знал, что прошло не более полутора лет с тех пор, как он в последний раз видел ее, однако с таким же успехом это могло произойти в другой жизни. Сердцем и разумом он тянулся к ней, но ему казалось, что они оба заблудились, разошлись далеко в стороны среди темнеющих деревьев. Он высматривал кусочки голубого неба над головой, надеясь, сам не зная почему, увидеть размах широких крыльев. Но деревья наклонялись и перешептывались, скрывали небо от его глаз и показывали только горные вершины, на которые им предстояло взойти.
Следующее утро выдалось очень свежим и ясным. Керморван воспринял это как добрый знак для того, чтобы отправиться в путь. Даже небольшой отдых был чрезвычайно благотворным для людей – пища укрепила их истощенные мышцы, впалые щеки налились румянцем; новые раны зажили, а старые шрамы меньше ныли под одеждой, которая наконец утратила свою липкую сырость. Рок даже начал посвистывать, как делал в своих подростковых походах вместе с Элофом и мастером-кузнецом, а Керморван, хотя и бросал озабоченные взгляды на деревья, не отчитывал его. В тот день они миновали последние холмы и вышли к подножию гор. Однако их путь и дальше продолжался в лесной тени, ибо деревья густо росли везде, где подъем был наиболее легким, и Лес постоянно оставался рядом с ними.
Глава 5
ЧЕРТОГИ ЛЕТА
Из этого долгого и скорбного путешествия меньше всего, пожалуй, сказано о переходе через Менет Айтен, чьи горные пики считались высочайшими на континенте и вселяли ужас в сердца путешественников спустя многие годы после событий, описанных в хронике. Вполне может быть и так, что в воспоминаниях путников каждый день казался похожим на предыдущий. День за днем они поднимались по крутым лесистым склонам, следуя вдоль берегов маленьких рек, пробивавших себе путь через скалистые отроги. Рыхлая почва рассыпалась под ногами, острые камни ранили ноги – долгим и утомительным был их маршрут между маячившими впереди горными вершинами. Все проходы и ущелья, кроме самых высоких склонов, были залесены, и Элоф иногда праздно дивился тому, что горы могут выдерживать натиск бессчетного множества деревьев, чьи корни вгрызались в самые кости скал. Но эта часть Леса казалась ему менее угнетающей. Здесь, на возвышенной местности, они снова шли среди вечнозеленых сосен, хорошо знакомых по северным лесам, и свежий воздух был так же насыщен ароматами хвои и смолы. Более прохладный и сухой климат оказывал на него бодрящее действие, и он почти забыл о присутствии незримой силы, которое ощущал на равнине. Не меньше радовались и другие уроженцы севера – Иле, Рок и Гизе, который впервые начал улыбаться после гибели своего друга. Здесь его охотничье мастерство проявилось в полную силу, и вместе с Керморваном они обеспечивали отряд дичью в достаточном количестве, чтобы не истощать драгоценный запас вяленой оленины. Лето было в самом разгаре, и погода, которая в горах могла грозить путешественникам всевозможными бедами, держалась на удивление ровно – даже сильные порывы ветра в ущельях рассеивались деревьями. Много дней они продвигались вперед без особых происшествий, но потом, миновав седловину между двумя высокими пиками, внезапно обнаружили, что подъем закончился и склон впереди полого понижается. Тогда они поверили, что конец горного перехода действительно близок.
В ту ночь они встали лагерем в маленькой ложбине между двумя скальными выступами, а утром отправились в путь, взбодренные умыванием ледяной водой из горного источника и жаждущие увидеть новые восточные горизонты. Однако после того как они прошли немного вниз по склону, деревья вдруг закончились вместе с каменистой почвой, на которой они росли. Дальше не было видно ничего, кроме голубого неба с белыми башнями облачных замков, как если бы они подошли к дальней оконечности мирового круга. Путники догадались, что деревья подступают к самому краю крутого склона или обрыва, и поспешно направились вперед, с волнением предвкушая, что откроется их взорам. Керморван, идущий длинным размашистым шагом, обогнал своих спутников, и когда Элоф приблизился к нему, он молча стоял на краю обрыва и смотрел на дальний горизонт. Прежде чем присоединиться к нему, Элоф благоразумно ухватился за свисавшую сосновую ветку, и тут заметил выражение лица Керморвана – неподвижную маску, в которой изумление и восторг странным образом сочетались с угрюмой решимостью. Желая узнать, что могло произвести такое впечатление на воина, Элоф покрепче уперся ногами в землю и посмотрел вниз.
Мир как будто провалился, и громадная пустота внизу сжала его желудок холодными пальцами. Он смотрел на вершины деревьев, не менее высоких, чем те, которые шелестели и перешептывались над его головой. Было неестественно видеть их столь крошечными и отдаленными, как будто он смотрел глазами птицы, парящей высоко в голубом небе. Они росли от самого подножия утеса, как будто каменная стена внезапно воздвиглась посреди лесной чащи, не повалив ни одного дерева.
Итак, с другой стороны тоже был Лес, поджидавший их… Затем Элофа окатило ледяной волной понимания, и он с судорожной силой вцепился в ветку. Он угадал мысль Керморвана. Если Лес непрерывно тянется по другую сторону гор, где же он заканчивается? Повсюду до самого мглистого горизонта перед ними расстилался темный океан деревьев.
Это зрелище вернуло Элофа ко дням его детства, когда он сидел на склоне холма среди пасущегося стада, смотрел на необъятные просторы Западного океана и гадал, какие земли могут лежать на его дальних берегах… если там вообще есть берег. Внизу тоже был океан; ветер гнал медлительные волны по его поверхности, а облака отбрасывали причудливые тени на верхушки крон. И здесь тоже не было никаких признаков противоположного берега.
– Конечно, я знал о расстоянии, – вздохнул Керморван. Его лицо неожиданно стало очень молодым и неуверенным. – Но здесь оно реально и оттого еще ужаснее! Нам придется много раз пройти отсюда до самого горизонта, прежде чем появится надежда увидеть конец этого леса. А сколько еще предстоит странствовать, прежде чем мы найдем то, что ищем?
Он покачал головой.
– Я начинаю сомневаться, достигну ли когда-нибудь своей цели – если она вообще достижима.
– Восточные Земли?
Керморван немного помедлил с ответом.
– Боюсь, что нет. Конечно, мы поможем Кербрайну, если найдем их… или не поможем. Но теперь, я понимаю, что искал нечто большее, нечто такое, для чего восток является лишь символом, путеводной звездой… Возможно, некую тень былой славы, когда мои предки были королями. Когда я мог бы стать королем! – Он сердито поморщился. – Поистине, бледная тень, отбрасываемая моей глупостью и безрассудством! Призрак вещей, которых больше нет на земле. Благородство, героизм, подлинное величие королевской власти – неужели все это сгинуло или же вообще никогда не существовало? Может быть, это выдумки летописцев, наводивших глянец на человеческую жестокость и злокозненность? Если, бы я мог перенестись в древний Морван, то увидел бы там нечто лучшее, чем в Кербрайне? И был ли сам Керайс более великим, чем Морван, если не считать могущества и показной роскоши? Возможно ли, что сердца и умы людей могли так сильно измениться за прошедшие годы? Боюсь, что нет!
Теперь лицо Керморвана уже не выглядело юным – скорее оно было похоже на древние гранитные скалы, на которых они стояли, и бесчисленные годы сгустились вокруг него, словно пыльная пелена. Так он выглядел, когда стоял перед лордом Андваром при дворе дьюргаров, но теперь его обличительная речь была направлена в свой адрес.
– Я отправился в путь за мечтой, которой нет на востоке и нигде больше. Смотри же, куда привел нас мой ложный поиск! И какой тяжелой ценой!
Элоф посмотрел на него.
– Не все мечты оказываются ложными. Я тоже иду за своей мечтой. Уже давно я поклялся следовать за восходом, пока не достигну цели своей жизни или не расстанусь с жизнью. Не сомневаюсь, что у остальных тоже есть свои мечты – о богатстве, славе, приключениях, если даже ни о чем другом. Они знали об опасности и все-таки предпочли следовать за тобой.
– Но ты прикасался к своей мечте, и она жива! В своей мечте я больше не уверен…
– Разве это повод для того, чтобы отказываться от нее? Сделай свою мечту живой! Заставь ее жить! Отдай ради нее свою жизнь, если понадобится! Даже если тебя постигнет неудача, это будет не напрасно. Но вот что я хочу сказать тебе, мой лорд! Во всех своих странствиях я не встречал человека, более способного осуществить такую мечту, чем ты сам! Это твой долг перед самим собой и другими, которых мы потеряли.
Керморван оцепенел. Он не сказал Элофу ни слова, но кинул быстрый взгляд в сторону остальных, выстроившихся на вершине утеса и растерянно озирающих бесконечное пространство Леса внизу. Когда он обратился к ним, его голос был ясным и сильным:
– Да, отсюда он кажется бесконечным. Но наши предки пересекли его – женщины и дети, молодые и старые, все вместе. Неужели мы будем считать себя слабее их? Они нашли пути, и мы тоже найдем! А для начала поищем безопасный спуск вниз.
Он отвернулся от обрыва и улыбнулся Элофу своей прежней улыбкой.
– Путь-то мы найдем, – пробурчал Рок, когда они с Иле пробирались вдоль края утеса. – Но, судя по преданиям, очень многим так и не удалось пройти его до конца! Давайте надеяться, что мы не присоединимся к ним.
– Думаю, путь не так важен, как люди, которые идут по нему, – сказал Элоф. – Те, кто в конце концов пришел на запад, имели великих предводителей – например, Вайду. В этом и наша сила. Я боюсь лишь его сомнений и неуверенности.
– Лучше уж иметь предводителя, который может в чем-то сомневаться, чем того, кто не ведает сомнений, – заметила Иле. – Я имею в виду этого гнусного Бриона!
– Сомнения могут подточить его изнутри, – возразил Элоф. – Точно так же крошечный изъян постепенно губит хорошую сталь или пылающий уголь превращается в пепел.
На это ни у кого не было ответа.
Прошло много времени, прежде чем они нашли спуск. На смену снежно-белым утренним облакам пришла вереница темных, широкой дугой надвигающаяся на юг вместе с пеленой мелкого дождя. Утес не заканчивался, но постепенно переходил в крутой склон с многочисленными щебнистыми осыпями, на котором могли удержаться лишь редкие карликовые сосны, причудливо изогнутые и истерзанные ветром. В конце концов склон превратился в некое подобие естественной лестницы с чередованием каменных карнизов и скальных выступов. На каждом карнизе росли деревья, дававшие дополнительную опору при спуске. На самых крутых участках путешественникам приходилось раскачиваться и прыгать, хватаясь за ветки; гладкий камень и осыпающаяся почва были слишком ненадежной опорой для ног. Один раз Бьюр поскользнулся и сполз по скале, извиваясь всем телом, но успел ухватиться за побег карликовой сосны и заработал лишь несколько царапин.
– Хорошо, что ты в последнее время так отощал, – рассмеялся Тенвар. – Иначе деревце бы просто не выдержало твой вес!
Уже вечерело, когда путники наконец оказались на более или менее ровной земле. Все они устали, но пребывали в бодром расположении духа. Переход через неведомые горы завершился благополучно, и теперь, когда в воздухе ощущалась близость дождя, они были даже рады вернуться под укрытие деревьев. Среди высоких елей они нашли достаточно сухое место, устланное толстым слоем игл, и решили остановиться на ночлег. В этот день они не охотились, а потушили немного вяленой оленины с травами из своего обильного запаса. Когда тени удлинились, они разлеглись вокруг костра, расправив ноющие конечности и наслаждаясь сухостью и уютом после трудного дня. Пряный, глубокий аромат готовящейся еды обещал настоящее пиршество.
– А вот и дождь! – сонно сказала Иле, когда новые порывы ветра раскачали верхушки елей над ними. Она всегда острее других чувствовала перемену погоды, хотя выросла в неизменном климате подгорного царства. – Слышите, как он стучит наверху?
– Здесь мы можем не обращать на него внимания. – Элоф вздохнул и удовлетворенно потянулся. Но еще не закончив фразу, он встрепенулся, как будто припомнил нечто забытое, и с беспокойством огляделся по сторонам. Рок приподнялся на локте, вглядываясь в сумрак за деревьями, и наклонился к Элофу.
– Ты просил меня… – Он замешкался, словно боялся сказать какую-то глупость. – Ты просил меня сказать, если я почувствую… словом, что кто-то собирается выйти из-за угла. Так вот, сейчас у меня как раз такое чувство.
Он поежился.
– Кажется, будет буря.
Действительно, что-то огромное надвигалось на них; с каждым порывом верхушки деревьев наклонялись все сильнее, стволы и ветви скрипели все жалобнее. Смутное беспокойство Элофа превратилось в леденящее предчувствие.
– Это не обычная буря! – воскликнул он. Керморван посмотрел на него. Их глаза встретились, а в следующее мгновение оба вскочили на ноги под удивленные возгласы остальных.
– Поднимайтесь! – закричал Керморван, обнажив свой меч и подхватив заплечный мешок. – Вставайте и бегите! Бегите прочь от ветра!
В следующее мгновение мощный порыв ветра обрушился на еловую рощу и каким-то неведомым образом окружил ее, так что ветви наверху пригнулись и затряслись, и крупные капли дождя градом посыпались вниз.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60