Сами туда не пошли, но их заставили. И буквально через минуту-другую археологи, которые ненавидели друг друга десятилетиями, уже бросались друг другу на грудь. Они провели там целый день, смеялись, как дети, клялись в вечной преданности.
А вечером, когда мы повели их в город, по пути к центральной площади пять раз начинались драки. Вражда вспыхнула с новой силой.
Вновь раздался стон, только теперь я знал, кто стонет.
— Несбуданн! — крикнул я. — Ты в порядке?
— Ты сделал все, что мог, Никодемий Мейфлауэр, — печально ответил Несбуданн, и на этот раз его услышали все. — Но я больше не могу выносить эту ненависть.
Высочайшая башня города завибрировала и рухнула, распавшись на тысячи кусков.
— Меня построили, чтобы служить вам, — продолжал Несбуданн. — Я любил вас, как собственных, детей, а вы причинили мне вреда больше, чем заклятый враг.
Рухнула еще одна башня, а в двух кварталах от нас начала разваливаться церковь.
— Возможно, оно и к лучшему. — Голос Несбуданна с каждой секундой слабел. — Вы — ученые. Теперь вы на практике доказали, что сочувствие не способствует выживанию. Придет день, когда ваши микрохирурги смогут оперировать молекулу ДНК. Проследите за тем, чтобы следующие поколения не знали, что есть сочувствие.
Здания уже рушились по всему городу, по мостовым побежали длинные трещины. Мы сломя голову помчались к окраине, выбежали за пределы города, повернулись, чтобы посмотреть на результаты нашей ненависти.
Знаете, я частенько гордился тем, что человечество покорило галактику.
Но только не в тот день.
* * *
— Почему у этого Несбуданна не разбилось сердце, когда его строители покинули планету? — спросил Макс.
Циник, он и есть циник.
— Он умер не от разбитого сердца, — ответил Никодемий Мейфлауэр. — Его чувствительная психика не выдержала нашей ненависти.
— Чертовски хорошо, что он не пошел в политику, — хмыкнул Макс.
— Или в искусство, — поддакнул Маленький Майк Пикассо.
— Или в спорт, — добавил Большой Рыжий.
— Или в любую сферу человеческой деятельности, где твое совершенство заставляет остальных чувствовать свои недостатки, — подвел черту Бард.
— Это одна из причин, по которым мы здесь отираемся, не так ли? — заметил Могильщик. — Потому что те, кто собирается в «Аванпосте», не завидуют друг другу.
— Ну, не знаю. — Золушка указала на Силиконовую Карни. — Если бы я хотела, то обзавидовалась бы ей.
— На то нет причин, — успокоила ее Мать Земля. — Никто не знает, где заканчивается она и начинается силикон.
— Совершенно верно, — согласилась с ней Сахара дель Рио. — Ни у одной женщины не может быть такого бюста.
— Я знал женщину, у которой бюст был побольше, — возразил ей Ураган Смит.
Лангтри Лили злобно глянула на него.
— Это было до того, как мы встретились, дорогая. Черт, все они были до того, как мы встретились.
— Больше, чем у Силиконовой Карни? — спросил преподобный Билли Карма.
— Да.
— Вот вам и еще одно доказательство существования Бога! — торжествующе воскликнул Билли Карма.
— Я не думаю, что Бог имеет к этому какое-то отношение, преподобный.
— А вот это святотатство! — прошипел Билли Карма.
— Ты расскажи всю историю, — предложил Катастрофа Бейкер, — а уж мы решим.
— Это справедливо, — кивнул Смит.
КОРОЛЕВА ПИРАТОВ С БОЛЬШИМИ БУФЕРАМИ
Произошло все это восемь лет тому назад (начал Ураган Смит). Я как раз сбежал с планеты-тюрьмы Бастилия, куда меня совершенно несправедливо заточили за непонятно что означающие «преступления против Бога и Природы», и решил покинуть Монархию, чтобы попытать счастья во Внешнем Пограничье.
Приземлился на заправочной станции Самовар, расположенной за Поясом Тервиллигера, и коротал время в баре, пока обогащали уран атомного реактора моего корабля, когда услышал шум в одном из коридоров, ведущих в административный сектор. Естественно, я поднялся, чтобы посмотреть, что там творится, и как раз выходил из бара, когда увидел бегущую ко мне самую роскошную женщину из всех, что когда-либо попадались мне на глаза (дорогая, это было до того, как я встретил тебя).
В сапожках, облегающих голени, миниатюрных трусиках-танго и бюстгальтере, который едва удерживал феноменальную грудь. Добавьте к этому длинные растрепанные волосы, рукоятки ножей, торчащие из сапог, глушак в набедренной кобуре, лучевик в одной руке и бластер в другой. Она стреляла в преследующих ее солдат, и я с первого взгляда понял, что передо мной Королева Пиратов.
— Помоги мне, — выдохнула она, — и все, что у меня есть, станет твоим!
Что ж, от таких предложений не отказываются и в нормальной ситуации. А в случае, когда армейский сброд пытается убить писаную красавицу, прийти ей на помощь — долг каждого джентльмена.
Я выхватил лучевик и прожег пол перед солдатами. Плитки расплавились, став огненно-красными, и они едва успели остановиться перед ними. Я потянул девушку в бар, чтобы нас не превратили в головешки, мы побежали к служебному выходу и по лабиринту коридоров добрались до моего корабля… чтобы узнать, что процесс обогащения урана еще не закончился.
— Вон мой корабль! — выдохнула Королева Пиратов, указав на тот, что стоял рядом с моим.
Мы помчались к нему и успели взлететь буквально перед носом у солдат. Как только корабль набрал световую скорость, она включила автопилот и повернулась ко мне.
— Я хочу отблагодарить тебя за то, что ты сделал на заправочной станции.
— Я рад, что смог помочь. Может, нам пора познакомиться? Я — Ураган Смит.
— Ураган Смит? — повторила она. — Я много слышала о твоих подвигах.
— А ты…
— Можешь называть меня Зенобия.
— Похоже, это популярное имя среди Королев Пиратов, — отметил я. — Ты на моей памяти третья.
— Правда? Я никогда не встречалась с другими Королевами Пиратов. Думала, что я — единственная.
Теперь я абсолютно уверен, что у Королев Пиратов нет ни профсоюза, ни ассоциации, но в принципе даже тогда мне следовало понимать, что каждая из них считает себя единственной. Но тут она глубоко вздохнула, отчего ее буфера так сладострастно заколыхались, что все прочие мысли вылетели у меня из головы.
— Возможно, ты не откажешься присоединиться ко мне в моих личных апартаментах и немного отдохнуть? — спросила она.
Я полагал, что весь корабль — ее личные апартаменты, но уточнять не стал, просто кивнул, не отрывая глаз от ее груди, и последовал за ней в каюту.
И какая это была каюта! Никаких кроватей, на полу десятки мягчайших шкур, зеркальные стены и потолок. Она встала посередине, повернулась ко мне.
— Знаешь, Ураган Смит, мне нужен такой мужчина, как ты.
— Я надеялся услышать от тебя эти слова.
Она хохотнула, и очередное колыхание груди привело меня в экстаз.
— Я про работу, — уточнила она.
— И какая у тебя работа?
— Грабить космические станции, нападать на конвои, воровать драгоценности, уничтожать жандармов.
— Стандартный набор Королевы Пиратов — констатировал я.
— Ну? Ты присоединишься ко мне?
— Как полноправный партнер?
— Как младший партнер. Даже знаменитый Ураган Смит не может начинать с самого верха.
— Я должен об этом подумать.
Она расцепила застежку бюстгальтера, и он упал на пол.
— Я помогу тебе принять решение.
— И это правильно. — Я начал снимать тунику.
Она улыбнулась и освободилась от трусиков.
— Насчет того, чтобы избавиться от оружия, мыслей у тебя, похоже, нет? — полюбопытствовал я.
— Только после того, как получше тебя узнаю.
— И насколько лучше ты собираешься меня узнать?
Она подошла ко мне, обняла за шею, прижалась всем телом, насколько могла прижаться, учитывая размеры великолепных буферов.
— Увидишь сам, — прошептала она.
Последующие два часа мы узнавали друг друга. Ничем особенным она меня, надо сказать, не удивила, но значительно приблизила к решению стать ее младшим партнером.
А вот проснувшись чуть позже, я вдруг понял: что-то не так. Встал, посмотрел на мою Королеву Пиратов и увидел, что груди у нее плоские и напоминают надувной матрац, в который не закачали воздух.
— Что тут, черт побери, происходит? — проорал я.
Она проснулась, попыталась сесть, получилось не очень, и тут она поняла, что произошло. Мгновенно ее буфера обрели начальную форму.
— Доброе утро, дорогой, — улыбнулась мне Зенобия.
— Кто ты? — спросил я в лоб.
— Ты не помнишь? — удивилась она. — Твоя старшая партнерша.
— Кто еще? — настаивал я. — Давай облегчим задачу. Начнем с того, что ты — не женщина.
— Несколько часов тому назад для тебя это не имело никакого значения, — резонно указала она.
— Несколько часов тому назад твоя красота слепила меня. Или то, что я принимал за твою красоту.
— Разве тебе не понравилось заниматься со мной любовью?
— Вот это тут совершенно ни при чем! — отрезал я. — Я хочу знать, кто ты!
— Я же тебе говорила, Королева Пиратов.
— Какая именно Королева Пиратов?
— Разумеется, прекрасная. Разве не такие влекут тебя?
— Вот тут я, похоже, чего-то не понимаю.
Она вздохнула, и хотя я знал, что с грудью у нее что-то не так, не мог оторвать глаз от этих колышущихся холмов.
— Ладно. Мне требовался напарник. Я увидела тебя на космической станции, узнала, благо постеров с твоей физиономией и надписью «РАЗЫСКИВАЕТСЯ» хватает, застрелила солдата и устроила все так, чтобы ты меня спас.
— Как ты могла предугадать, что я соглашусь рискнуть жизнью ради женщины, которую никогда не видел?
— Потому что все представители мужской половины человечества готовы отдать что угодно за это. — И тут же ее груди удлинились и погладили меня по щекам.
С одной стороны, мне хотелось их поцеловать, с другой — бежать в дальний конец корабля, и не побежал я только потому, что боялся: а вдруг груди достанут меня и там? Поэтому остался стоять, дрожа как осиновый лист.
— Бедненький. — В ее голосе слышалось сочувствие. — Я тебя напугала?
— Еще нет, но к этому все идет. Как ты в действительности выглядишь?
— А какое это имеет значение? — спросила она. — Для тебя я всегда буду выглядеть вот так.
— Господи, я надеюсь, что нет! — вырвалось у меня.
Она улыбнулась и чуть покраснела.
— Я забыла. — И тут же ее груди стали уменьшаться в размерах, пока не превратились в два внушительных полушария.
— Итак, Ураган Смит, составишь ты мне компанию на космических дорогах? Будешь грабить богатых и наслаждаться моими ласками?
— Думаю, что нет.
— Почему нет? — спросила она. — Хоть, одна человеческая женщина ублажала тебя лучше, чем я?
— Нет, — признал я. — Но и расстраивали они меня куда меньше.
— Но ты будешь видеть во мне женщину! — не отступалась она.
— Всякий раз, прикасаясь к тебе, а такое будет случаться очень и очень часто, я буду обязательно задаваться вопросом к чему, собственно, я прикасаюсь.
— Если это приятно, а я уверена, что прикасаться ко мне приятно… чего об этом тревожиться?
— Человек всегда найдет, о чем тревожиться, — объяснил я. — Если я свяжусь с тобой, тревог мне хватит на пару жизней, а может, останется и на часть третьей.
— Жаль, что у тебя такой настрой. — Она покачала головой. — Мы бы отлично сработались.
— У тебя по щеке катится настоящая слеза, или ты опять устраиваешь шоу?
— Прошлой ночью было шоу, — печально ответила она. — Слеза настоящая.
Вот такой я всегда буду помнить ее: самая прекрасная женщина на свете, которую мне доводилось видеть (за исключением тебя, дорогая), и настоящая слеза, катящаяся по ее щеке.
Из этой встречи я извлек полезный урок, понял, что внешность — не главное. Если б не Зенобия, я бы и сейчас оставался холостяком, мотающимся по галактике в поисках любви. А так я женат и счастлив.
* * *
Внезапно слеза появилась на щеке Лангтри Лили, она наклонилась и нежно поцеловала Урагана Смита в губы.
— Как это трогательно, — умилился Катастрофа Бейкер.
— Безусловно, — согласился с ним преподобный Билли Карма. — Даже забываешь, что она — безбожное насекомое, которое откладывает яйца и, возможно, пожирает своих детенышей.
Ему повезло: произнеся эти слова, он наклонился, чтобы высморкаться, и ядовитая слюна, которую выплюнула Лангтри Лили, не угодила ему в голову.
— Я знавал одну женщину-насекомое. — О’Грейди повернулся к Лангтри Лили. — Не твоего вида, мэм. Ярко-серебристую, с многочисленными длинными лапками и огромными красными мультифасеточными глазами. Как-то вечером она появилась в казино на Мутаре II и начала выигрывать все подряд. Мне потребовалось несколько часов, чтобы понять, как ей это удается.
— Ее глаза, не так ли? — предположил Маленький Майк.
— Поначалу я тоже так подумал, — ответил О’Грейди. — Но глаза оказались ни при чем. В отличие от этих чертовых антенн. Она получала сигналы от другого насекомого, которое стояло в двадцати футах за нашими спинами.
— И что вы сделали? — спросил преподобный Билли Карма. — Бросили в кипящую смолу и изваляли в перьях или отрезали антенны?
— Ни то и ни другое, — ответил О’Грейди. — Забрали деньги и выжгли большую красную букву А на ее хитиновом панцире.
— Зачем?
— Как я понимаю, ты не сведущ в классике, — отметил О’Грейди. — Мы решили, что всякий раз, когда она будет появляться в игорном заведении, где большинство игроков — люди, им будет достаточно одного взгляда, чтобы понять, что она — инопланетная Эстер, решившая сорвать банк, и они, во всяком случае те, кого не зовут Ураган Смит, будут держаться от нее подальше.
Большой Рыжий смотрел на компьютерный голоэкран.
— Эйнштейн говорит, что это хорошая идея.
— Потому что Эйнштейн более начитан, чем преподобный, — пожал плечами О’Грейди.
— Я читаю только Книгу Добра, — ответил Билли Карма. — Прежде всего о том, кто кого породил.
— Похоже, тебя очень интересует генеалогия, — вставил Ахмед Альфардский.
— Его больше интересует процесс порождения, — поправила его Золушка.
— Где Господь сказал, что человек не имеет права немного поразвлечься? — вопросил Билли Карма.
— Как насчет Книги Бытия? — полюбопытствовал Адский Огонь ван Винкль.
— Кроме нее!
— Разве этого мало? — не унимался ван Винкль. — Он выгнал Адаму и Еву из рая.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44