- Пришельцы
тоже не смогут нас взять и заключат перемирие. Властелины Вселенной
приходят и уходят, а жуки остаются.
- Во-он! - Ярость опять охватила Смертоносца-Повелителя, и Хозяин в
сопровождении свиты поспешил скрыться за дверью.
Найлу стало ясно, что с этого дня между жуками и смертоносцами навеки
пролегла пропасть. Теперь уже ни они, ни их дети никогда не станут
союзниками. На его глазах произошло событие, о котором сотни лет будут
рассказывать легенды: как жуки-бомбардиры, спасая собственную шкуру,
фактически украли у пауков оружие и обрекли восьмилапых союзников на
смерть.
- Думаешь, все мы погибнем?
Посланник Богини совершенно забыл, что продолжает находиться в
мысленном контакте со Смертоносцем-Повелителем.
- Не знаю, как мы теперь сможем противостоять захватчикам, -
безнадежно пожал плечами правитель.
- Соберем новую армию.
- Такой армии, как у них, нам не собрать никогда... - Найл ощутил
внезапную слабость в ногах и осел на пол. - Это не просто смешанное
войско, это сплоченный отряд очень умелых бойцов. Когда они атакуют
смертоносцев, их пауки ВУРом прикрывают людей, те стрелами из арбалетов
разрушают единство противника, а конница добивает разрозненных врагов.
Когда они атакуют людей, то пауки парализуют двуногих, и те не способны
отбиваться ни от конницы, ни от пехоты. Что мы можем противопоставить
этим опытным воякам?
- Мы тоже включим в армию людей.
- Каких людей?! - закричал Найл, вскакивая на ноги. - Где ты их
возьмешь?! Кто в этом городе умеет стрелять из арбалета? Вы сотни лет
запрещали двуногим не то что иметь оружие, но даже пользоваться
элементарными инструментами. Кто здесь решится пойти в атаку, подняться
грудью на копья всадников?! Два десятка твоих стражниц? В этом городе
нет людей, здесь живут только рабы! Ты сам поколение за поколением
вытравливал из них смелость! Теперь они умеют только слушаться кнута да
стоять на коленях!
- Ты обвиняешь меня в порабощении двуногих? - холодно вопросил
Смертоносец-Повели-тель.
- Нет. Обвинение тебе движется сюда от предгорий Северного Хайбада. -
Найл развернулся и вышел из зала, громко хлопнув дверью.
Теперь дороги гостю никто не показывал, и ему пришлось изрядно
поблуждать в темноте. В конце концов правитель выбрался на крыльцо и
невольно зажмурился от яркого света.
- Ты действительно так думаешь? - услышал он мягкий вопрос.
- Дравиг? - удивился Найл. - Откуда ты здесь? Ведь ты находился в
главном зале!
- Ну, Посланник Богини, ты шел так медленно, что я тебя обогнал.
Правитель готов был поклясться, что седой паучище улыбается!
- Дравиг, надеюсь, ты не рассердился на меня за то, что я наговорил
Смертоносцу-Повелителю?
- Нет, Посланник Богини. Мне показалось, это Смертоносец-Повелитель
неверно истолковал твои слова.
- Я не хотел его обидеть.
- Знаю. Но он слишком долго правит. Он мудр, но ему не довелось
пережить того, что досталось нам. Он чувствовал нашу боль, но не понимал
нашей беззащитности. - Тон смертоносца стал серьезным. - Поэтому и я
хочу задать тебе этот вопрос: скажи, Посланник Богини, мы действительно
все погибнем? Наш род прервется?
Найл промолчал, не зная, что ответить.
- Я не боюсь смерти, Посланник Богини. Никто и никогда не мог
миновать ее. Но если после нас на Земле не останется смертоносцев,
вообще никого не останется, тогда ради чего я жил? Ради чего жили наши
предки - сражались, терпели боль, умирали? - Начальник охраны ненадолго
замолк. - Я не боюсь, Посланник Богини. Мне обидно.
- У нас есть еще пять дней, Дравиг. Мы что-нибудь придумаем.
- Не надо меня жалеть, Посланник Богини. Скажи правду. Наш мир
погибнет?
- Постарайся не верить в это, Дравиг, - попытался уйти от ответа
правитель. Он запрыгнул в свою коляску и приказал гужевым: - Бегите к
Белой Башне.
Все-таки хорошо, что смертоносцы никогда не заглядывают в мысли тех,
кто находится выше по иерархической лестнице. Найл ни за что не
признался бы Дравигу в том, что думал на самом деле...
x x x
В сумраке войлочной юрты густо воняло тухлятиной, мокрой шерстью,
прогорклым жиром, человеческим потом и еще множеством составляющих,
непереносимых для привыкшего к свежему воздуху Найла. В центре, на
основательно драном коричневом ковре, между маленьким круглым щитом и
кривым мечом в потертых кожаных ножнах, сидел перед большим медным
казаном скуластый, длинноусый мужчина в засаленном халате и лисьем
малахае и любовно облизывал толстые короткие пальцы.
- Уж не хочешь ли ты сказать, что именно так и выглядел великий
Чингисхан? - усмехнулся Найл.
- Как он выглядел на самом деле, современная наука не знает, -
покровительственно сообщил хозяин юрты, почесывая под мышкой.
- "Современная наука" не знает даже того, как сделать новое стекло
взамен разбитого, - грубовато ответил правитель города. - Не существует
современной науки, Стииг, нету!
- Ты не прав, - покачал головой Стигмастер, засучил рукав, по локоть
запустил руку в казан и вскоре поймал большой кусок мяса с двумя
торчащими в стороны обломками костей. - Будешь?
Найла передернуло.
- Ну, как хочешь. - Стииг смачно впился зубами в кусок, с которого на
халат текли струйки бульона, но продолжал говорить чистым, ясным
голосом: - Наука существует, она продолжает обогащаться благодаря всем
тем данным, которые передаю я, благодаря твоим, неизвестным ранее,
способностям, благодаря...
- Ага. Но это там, на звездах, - перебил его Найл. - А мы тут как
были дикарями, так и остаемся... Слушай, да убери ты все это!
Задохнуться ведь можно!
Монгол вытер руки о халат, щелкнул пальцами, и юрта исчезла. Найл
стоял посреди серой площадки, уставленной различными агрегатами, а за
куполом из силового поля расстилался город пауков: ровный круг жухлой
травы вокруг Белой Башни, по краю которого тянулась пыльная дорога, а
дальше - развалины, развалины, развалины. Выше четвертого этажа
сохранилось от силы пять домов. Впрочем, в этих архитектурных пеньках
уцелело так много приличного жилья, что, даже свободно расселившись,
люди заняли не больше трети, и целые кварталы пустовали на протяжении
веков.
- Стииг, - правитель города указал на двухэтажную развалину, -
сколько этажей было в этом доме?
- Двадцать пять. - Старец в длинной рясе возник рядом и погладил
седую окладистую бороду. - Небоскребом не назовешь.
- Великая Богиня! Сколько же здесь жило народу?
- Не так уж и много... - Старец покосился на гостя. - Ты не хочешь
воспользоваться умиротворяющей машиной?
- У меня нет времени.
- Ты слишком нервничаешь.
- А разве ты не знаешь, что происходит в городе? Сюда вот-вот придут
захватчики!
- Знаю, - кивнул Стииг, - списал данные сегодня ночью.
- Так это ты мне весь сон испортил?!
- Что поделать, - пожал плечами старик, - бодрствующий мозг
практически не отдает информации.
- Ладно, - махнул рукой Найл, - списал так списал. Зато тебе все
известно. Мне нужен твой совет.
- Ляг в умиротворяющую машину.
- Что? - не понял правитель.
- Ты просил совета? - Стииг с нарочитой неторопливостью подошел к
стене и выглянул наружу. - Мой совет таков: воспользуйся умиротворяющей
машиной.
- Речь идет о жизни тысяч людей, а ты...
- ...А я вижу, что ты слишком нервничаешь и не способен адекватно
воспринимать факты и предложения, не способен корректно формулировать
вопросы. Тебе хочется куда-то мчаться, что-то делать, все равно что. Это
не принесет никакой пользы. - Послышалось тихое чмоканье, и бирюзовый
куб слева раскрылся, выдвинув узкое ложе. - Перестань понапрасну бегать
по кругу. Ляг сюда. Ты ведь знаешь, как она работает.
Найла действительно обуревала жажда деятельности, он стремился
бежать, спасать, выручать, но... Но не знал, как.
- Только ненадолго, - смирился правитель и опустился на ложе.
Тело обволокло нежным, ласковым теплом, снимающим напряжение и
расслабляющим мышцы. Найл мгновенно заснул, но тем не менее ощутил, как
в мозгу появилась точка чистого белого света. Она разрасталась,
превращаясь в пятнышко, в круг, захватывая в свою власть сперва голову,
потом плечи, грудь, руки - и так до тех пор, пока в белом свете не
оказался весь человек. В этом чистом круге не было места грусти и
страху, боли и усталости, а потому правитель сладко потянулся,
повернулся набок и открыл глаза.
- Ну как? - ласково осведомился Стигмастер.
- Пожалуй, ты был прав, - улыбнулся Найл.
- Тогда прошу к столу, - сделал приглашающий жест старец.
Купол исчез. Найл и Стигмастер, на голове которого появилась
маленькая войлочная шапочка, а ряса стала красной, оказались в большой,
высокой комнате с лепным потолком, затянутыми нежно-зеленым шелком
стенами, наборным паркетом и двумя окнами, задернутыми тяжелыми шторами.
В простенке помещалось закрытое бюро с массивными бронзовыми настольными
часами, а рядом - дубовый стол с резными ножками, возле которого стояли
два стула, обтянутых той же тканью, что и стены. Явным диссонансом в
средневековом убранстве выглядел синтезатор пищи, наполовину выпирающий
из резных дверей.
Увы, голограмма Стиига не могла подать гостю угощения.
Найл заказал себе тройную порцию фруктового мороженого - синтезатор
сразу исчез - и сел за стол.
- Итак, давай разбираться, - начал Стигмастер. - Чего ты, собственно,
хочешь?
- Спасти город от гибели... - Странновато было произносить такие
слова, сидя за вазочкой с мороженым.
- А кто тебе сказал, что он погибнет? - развел руками Стииг. - Едва
ли не каждый город, существовавший на нашей планете, по многу раз
переходил из рук в руки, порою оказывался разрушен до основания, но
впоследствии почти все успешно возрождались. Вряд ли исчезнет и этот.
- Сюда придут варвары, самые настоящие дикари. Они будут
зверствовать, насиловать, убивать, играть в карты.
- Не верю, - покачал головой старик. - Убивают обычно тех, кто
сопротивляется насилию. Люди этого города жили рабами больше пятисот
лет. Разве они способны сопротивляться? Они встретят новых хозяев на
коленях и в худшем случае просто получат пару раз по физиономии.
- А насилуют тоже только тех, кто сопротивляется? - попытался
съехидничать Найл.
- В течение последних двухсот лет, - невозмутимо продолжал
Стигмастер, - за самовольную интимную связь им полагалась смертная
казнь. Женщины спаривались по приказу хозяев с теми, с кем приказывали.
Если пришельцы прикажут вступать в связь с собой, это вряд ли вызовет
даже удивление.
- Тебя послушать, так после падения города ничего вообще не
изменится!
- Изменится. После сорока лет люди не будут отправляться в Счастливый
Край.
- Постой, - вскинул руки Найл, - но ведь вот уж больше года, как все
стали свободными людьми!
- Всех сделали свободными, - поправил Стииг. - Помнится, с месяц
назад даже бунт был по этому поводу - люди жаждали отправиться в тот
самый Счастливый Край.
- Было дело, - усмехнулся правитель, вспомнив принцессу Мерлью с
подбитым глазом. - Но бунтовщиков набралось совсем немного.
- Немного набралось людей, достигших нужного возраста, - вновь мягко
поправил старец, - а вот тех, кто с облегчением воспримет возвращение
привычных порядков, куда больше.
- Человек никогда не откажется от свободы! - едва не закричал Найл.
- Раб выполняет порученную работу, а взамен получает сытную еду,
крышу над головой, - начал спокойно перечислять Стииг, - одежду, постель
и уверенность в завтрашнем дне. И все это - без каких бы то ни было
усилий с его стороны.
- Он должен безропотно трудиться, - попытался возразить Найл.
- Свободный человек тоже должен трудиться, - улыбнулся старик, - но
даже работу ему приходится искать самому. Каково бедолаге, выросшему на
всем готовом, оказаться на твоей хваленой свободе?
- Я тебе не верю, Стигмастер, - твердо глядя старику в глаза, заявил
правитель города. - Настоящий человек скорее умрет, чем снова станет
рабом!
- Да, так и будет, - согласился Стииг.
- Что?
- Те, кто уже не захочет вернуться в рабство, умрут!
- И ты так спокойно про это говоришь?!
- Ты беспокоился о городе? - напомнил старик. - Так вот, с городом
ничего не случится. Просто вместо одних хозяев придут другие.
- А как же смертоносцы?
- А что смертоносцы? - поднял брови Стииг.
- Что будет с ними?
- Какая разница? Ты беспокоишься о городе? Так город уцелеет...
- Но они тоже часть города! - Найл резко вскочил, отодвинул мороженое
и заходил вдоль стены.
- Ки-ис, кис-кис, - позвал старик, и непонятно откуда взявшийся
котенок принялся тереться об его ногу. Стииг поднял малыша, посадил на
колени, почесал за ушком. Котенок заурчал.
- Мороженое растает, - ненавязчиво напомнил Стигмастер.
- Угу, - угрюмо буркнул правитель, однако за стол вернулся.
- Нравится? - показал Стииг на котенка.
- Угу, - кивнул Найл.
- Так вот, за год у такой красивой кошечки рождается от шести до
двенадцати котят. Все очаровательные, и каждого жалко. Некоторые люди
все равно их топили, и это, конечно, жестоко. Но в большинстве случаев
очаровательных малышей оставляли жить. А еще через год у каждого из
двенадцати рождались свои двенадцать, а у тех свои... В конце концов
настает день, когда при всем желании невозможно пожалеть и приласкать
каждого...
- При чем тут котята?
- Природа жестока, Найл. И как бы мы ни стремились сделать
счастливыми всех, она все равно добьется своего.
- Чего?
- Города и государства, племена и цивилизации - все это живые
организмы, только куда более крупные и сложные. И выживают они по тем же
законам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49