- Нам
предстоит трудный путь. Запомни: что бы ни случилось, какие отношения ни
сложились бы между людьми и смертоносца-ми, ты всегда можешь обратиться
ко мне за помощью, а я всегда буду готов тебе помочь.
- Спасибо тебе, Шабр, - узнала восьмилапого заметно смутившаяся
девушка.
- И прости, - добавил Найл. - Нужно посмотреть, не отстал ли кто на
бездорожье.
Как и ожидал правитель, перегруженные повозки засели по самую ось, не
проехав по песку и сотни шагов. Мерлью уже поняла свою ошибку и
руководила разгрузкой: несколько женщин, скинув котомки, перетаскивали
узлы с первой повозки на коляску принцессы. Похоже, дальнейший путь дочь
Каззака тоже собиралась преодолеть пешком.
- Не поможет, - хладнокровно прокомментировал правитель, подойдя
ближе.
- Что не поможет? - не поняла принцесса.
- Нужно облегчить коляски, как минимум, на две трети. То есть
раскидать груз с одной на все три повозки.
- А остальное мясо куда? Бросить?
- У тебя столько мяса? - поразился Найл. - Однако ты запаслива...
- В дороге лишней провизии не бывает, - отрезала Мерлью.
- Это точно, - согласился правитель и повернулся к стражнице: -
Нефтис, к нам присоединилось довольно много народу налегке. Собери их и
приведи сюда. Принцесса Мерлью обеспечит им поклажу.
- Может, твою коляску тоже нагрузим? - предложила принцесса. - Все
равно пустая.
- Так и сделаем. А где Симеон?
- Вперед побежал. Подожди, я сейчас. Мерлью перепоручила хлопоты с
узлами Са-витре, вернулась к Найлу и взяла его под руку.
- Я уже забыла, когда в последний раз гуляла по песку. Словно в
детство вернулась.
- Завидую, - усмехнулся Найл. - Я бы предпочел другие воспоминания.
- Почему? - удивленно приподняла брови девушка.
Найл промолчал и ускорил шаг, нагоняя уходящую вперед колонну.
- А мои... служанки... нас... догонят? - начала задыхаться принцесса,
изящные туфли которой вязли в сыпучем песке.
- К вечеру, - кивнул правитель. - Следы от нас остаются заметные, не
заблудятся.
- Постой секунду, - взмолилась принцесса, - дай передохнуть!
- У тебя очень красивые туфельки, - похвалил Найл, - впервые такие
вижу.
- Да-а? - кокетливо, несмотря на усталость, улыбнулась Мерлью.
- Да, - кивнул Найл. - Ты бы сняла их да пошла босиком.
- А долго еще идти?
- Дней десять.
- Великая Богиня! - охнула принцесса и села на песок.
x x x
Все-таки Найл не устоял и позволил Мерлью до вечера ехать в своей
коляске. Правда, утром эта красавица надела уже не туфли, а низкие
мягкие сапожки, красное же платье сменилось ярко-белой блузкой и
бирюзовой плиссированной юбкой. В ушах сверкали жемчужные серьги, в
волосах - заколка из яшмы.
- Ты что, весь гардероб с собой забрала? - съехидничал Найл.
- Что же я его - врагам брошу? - поджала губы принцесса, и правитель
махнул на нее рукой.
Правда, нужно отдать ей должное, Мерлью поднялась на ноги без единой
жалобы. Повторить ее подвиг смогли только гужевые, охранни-цы
Смертоносца-Повелителя, Нефтис и еще несколько стражниц. Остальные люди
валялись на песке, держались за ноги и тихонько стонали.
Не мудрствуя лукаво, Найл попросил помощи у Дравига. Через минуту
несколько пауков пробежалось по лагерю, и вскоре все "болящие" вскочили
и расхватали котомки. Правда, порядок движения немного изменился: рабы
теперь шли позади свиты принцессы, а паучихи с детьми переместились в
хвост колонны, хотя смертоносцы по-прежнему держались впереди.
Теперь уже ни у кого не появлялось желания переброситься парой слов,
обогнать впереди идущего или оглянуться на тех, кто следом. Все
сосредоточенно наблюдали за собственными ступнями, загребающими песок.
Легче стало только гужевым: ввечеру правитель позаботился о том, чтобы
воду и еду все брали с повозок, а не из собственных котомок, да и
принцессу утром в коляску уже не пустил. Та, конечно, обиделась, но
спорить не стала.
Первой - часа через три после выхода - свалилась одна из охранниц.
Раньше всех на месте происшествия оказался Дравиг. Замер на секунду над
женщиной, потом позвал Найла.
- Она жива, Посланник Богини. Ее никто не трогал, сама упала.
- Я знаю, - ответил правитель. - Приведи Симеона, мне его искать
долго.
- Слушаюсь, Посланник Богини.
Найл дошел до своей коляски, послал гужевых вперед и запрыгнул
напоследок на мягкие сиденья.
Симеон добежал до охранницы, сел рядом. Пощупал лоб, пульс. Открыл ей
рот и осмотрел язык.
- Все ясно. Прохладный компресс, тень, покой.
- Клади ее в повозку, - спрыгнул рядом правитель. - Сам тоже садись.
Поедешь позади, будешь подбирать упавших.
- Думаешь, еще будут? - выпрямился медик.
- Наверняка. Солнце так печет... У нас больше пяти сотен человек,
обязательно несколько сомлеют. - Найл безнадежно вздохнул. - По пустыне
ночью ходить нужно! Да вот пауки не могут...
К вечеру свалились еще пятеро женщин, все - из свиты принцессы.
Правитель подозревал, что они, имея собственные бурдючки с водой, просто
опились на жаре и "поплыли". Симеон подобрал всех и к следующему утру
поставил на ноги.
На третий день колонна поднималась еще труднее, среди людей царило
уныние. Большинство проклинали тот день, когда решились отправиться в
путь. Бодрыми казались только Симеон и принцесса Мерлью, которая считала
ниже своего достоинства выглядеть плохо. Даже постоянно находящаяся
рядом Нефтис начала спотыкаться. А Найл думал о том, что пока еще хоть
воды и продуктов в достатке. Настанет день, когда их станет не хватать.
В середине дня по небу поползли все более и более пухлые кучевые
облака, подул ветерок. Найл начал всерьез надеяться на грозу, но вскоре
облака рассеялись - так же быстро, как и появились, а ветер вместо
капель кидал на пересохшие губы мелкие невесомые песчинки, не ощущаемые
языком, но постоянно скрипящие на зубах. Противно, но ничего не
поделаешь, их даже сплевывать нельзя - пользы никакой, а пропадающую зря
влагу жалко.
К вечеру Симеон подобрал уже три десятка выдохшихся, среди которых
оказалось шестеро мужчин. Гужевые еле волокли перегруженные повозки,
колеса опять стали зарываться глубоко в песок.
Вечером Симеон тяжело уселся рядом с блаженно вытянувшим ноги
правителем и предупредил:
- Ты должен дать людям отдых.
- Нельзя, - устало покачал головой Найл. - Провианта впритык. И
так-то, похоже, не хватит.
- Завтра сможет идти только половина из тех, кого я подобрал. Еще
кое-кто просто не встанет. Выдохлись люди, устали, можешь ты понять?! Не
привыкли они сутки напролет песок месить! Они к городу привыкли, к
ровным улицам, хорошей еде, воде вдоволь. Передохнет ведь половина, не
дойдут до твоего Счастливого Края!
- Нам десять дней пути, Симеон. Дать отдых - получится двенадцать.
Потом ты еще отдыха попросишь. Будет четырнадцать. Воды у нас дней на
десять, еда - копченая да соленая. Значит, считай, и того меньше. На
четырнадцатый день в пустыне без воды сдохнут все.
- Ты не поднимешь утром три-четыре десятка людей, - стоял на своем
медик. - Им нужен отдых.
- Давай спать, - миролюбиво предложил Найл. - Может, утром все
образуется.
Однако действительность превзошла самые смелые предположения Симеона:
утром не встал никто, кроме гужевых. Впервые за все время пребывания в
городе Найл испытал к этим туповатым молчаливым людям чувство уважения.
После грозных окриков правителя на ноги поднялась Нефтис. Точнее, это
правитель поднял ее под мышки и поставил на ноги. Следом, совершенно
самостоятельно, встала принцесса Мерлью. Немного постояла, закрыв глаза
стиснув зубы, потом небрежно отряхнула с короткого зеленого платья песок
и даже нашла в себе силы улыбнуться:
- С добрым утром, Найл!
- Ну, что я тебе говорил? - не без злорадства припомнил медик. -
Людям нужен отдых!
- Сам-то вставай, - грубовато предложил правитель. - Ты-то, чай, не
ножками шел, а в повозке ехал.
- А что это изменит? - хмыкнул Симеон, широко зевнул, но все-таки
поднялся.
Поле, окруженное серыми, суровыми смертоносцами, устилали тела слабо
шевелящихся людей. Никто из них не мог даже подняться к поставленным в
центре лагеря кувшинам с водой. Так и валялись, время от времени устало
проводя сухим языком по потрескавшимся губам. Найл дошел до принцессы,
взял из ее запасов ломоть розового вяленого мяса, стал его неторопливо
разжевывать, запивая еще прохладной с ночи водой.
- Может, привал на денек сделаем? - с надеждой спросила Мерлью.
Найл недовольно буркнул, проглотил недожеванный кусок и направился к
гужевым:
- Мужики, поставьте две коляски рядом одна с другой. Кто не сможет
встать - сносите их под повозки, в тень.
А затем обратился к Дравигу с просьбой еще раз помочь поднять людей в
дорогу.
Смертоносцы двинулись через лагерь, кого просто нахлестывая своей
волей, кого пиная жесткими суставчатыми лапами, над кем грозно шевеля
хелицерами. Путники зашевелились, издавая жалобные стоны, но крепко
вбитая в сознание обязанность подчиняться приказам пауков делала свое
дело.
В тень колясок гужевые принесли от силы два десятка человек, которые,
зажмурившись, терпели и угрозы, и удары, и легкие покусывания, но не
двигались. В одном из сдавшихся перед трудной дорогой Найл с грустью
узнал того самого паренька, что увязался следом из-за любви к одной из
стражниц.
- Как тебя зовут? - спросил правитель, присев рядом.
- Рион, - с трудом просипел бедолага.
- Я слышал, тебе нравится какая-то из моих служанок?
- Да. - Рион приподнялся на одном локте. - Ее зовут Юккула.
- Помню такую, - кивнул Найл; кажется, это была та самая стражница,
что встретила его на дороге, когда он возвращался в город из плена. -
Симпатичная девушка.
Посланник Богини выпрямился.
- Слушайте меня внимательно: я приказал оставить в колясках три
кувшина с водой. Вы можете отдохнуть, набраться сил и потом нагнать нашу
колонну. Чем дольше будете валяться, тем труднее будет нас догнать. Все
ясно?
Сваленные под колясками полутрупы никак не реагировали.
- Значит, ясно, - сделал вывод Найл, отвернулся и громко скомандовал:
- Тронулись!
Выстроившаяся колонна медленно двинулась вперед.
- Да что же ты делаешь?! - громко зашептал семенящий рядом Симеон. -
Они же все погибнут!
- Я оставил им воды, - отмахнулся Найл. - Не пропадут.
- Но они не смогут нас нагнать!
- Захотят жить - догонят.
- Да что же ты делаешь! - чуть не закричал, остановившись, медик. -
Мы не можем их тут бросить! Они умрут!
- Не ори, - зашипел правитель. - Оглянись вокруг. Люди еле ноги
переставляют. Тут не то что за десять, дай Богиня за двенадцать дней до
воды добрести.
- Но они погибнут!
- У меня пятьсот человек на шее. - Найл тоже начал повышать голос. -
Ты хочешь, чтобы я угробил их всех ради двадцати слабаков?
- Они тоже люди, тоже хотят жить!
- Хотят жить - пусть встают, - отрезал правитель. - Их жизнь в их
ногах.
- Тогда я тоже остаюсь, - заявил Симеон и развернулся назад.
- Я тебе дам, остаюсь! - поймал Найл его за плечо. - Хочешь людей без
врача оставить?
- Отстань.
- Еще шаг, и я прикажу тебя связать и кинуть в повозку. - В голосе
Найла звучала неприкрытая ненависть.
- Ты стал негодяем, Найл, - зло ответил Симеон, но все-таки
остановился.
- Можешь считать меня выродком, мерзавцем, сволочью, ублюдком, но
загробить людей я не дам. Иди в свою коляску и подбирай упавших.
Понятно?
- Тварь ты, Найл, - процедил Симеон сквозь зубы и пошел к пустой
коляске, которую теперь поддерживали за оглоблю вдвое больше гужевых.
- Рад видеть тебя, Посланник Богини, - поздоровался неслышно
возникший рядом Дравиг.
- Я тоже рад видеть тебя, - кивнул Найл, удивившись вкрадчивым
интонациям в мыслях паука.
- Скажи, Посланник Богини, а те люди, что вы оставили возле повозок,
они ведь все равно умрут?
- Эти люди? - Правитель задумался, оглянулся на коляски и с
удивлением увидел Риона, полусогнувшись ковылявшего вперед. Нашел ведь в
себе силы, мальчишка! Ну, а что касается остальных... Найл тяжело
вздохнул и кивнул смертоносцу: - Да. Они все равно умрут...
Старый паук почтительно полуприсел и радостно устремился назад, а
Посланник Богини стал нагонять уходящую колонну.
Постепенно он поравнялся со своими служанками, стражницами, нашел
среди них Юккулу:
- Скажи, ты знаешь Риона?
- Да, - кивнула девушка. - Он мне не нравится. Маленький какой-то.
- А мне показалось, что парень ничего. Упорный. Молодец.
Некоторое время стражница молчала, потом призналась:
- Кажется, он пошел вместе с нами.
Найл в ответ только пожал плечами. Продолжать разговор он не
собирался. Хотя Юккула и держалась молодцом, но сбивать дыхание ей все
равно ни к чему.
Когда вечером Найл увидел Риона и стражницу сидящими рядом, то ощутил
некоторое удовлетворение. А еще у него появилась уверенность, что эти
двое до Дельты дойдут точно.
К удивлению правителя, на шестое утро люди поднялись сами. И хотя к
вечеру Симеон подобрал четырнадцать упавших, стало ясно, что произошел
перелом - путники втянулись в тяжелый ритм жарких дневных переходов.
К сожалению, скорость непривычных к путешествиям горожан оставляла
желать лучшего. Найл начал понимать, что за четыре ходки добраться до
реки вряд ли удастся. Между тем кувшинов с водой за плечами
"неголосующих граждан" оставалось дня на три. Хорошо хоть, самих рабов
стало на три четверти меньше.
Правитель оглянулся. Поморщился.
Если люди заметят, что численность безмозглых носильщиков тает с
каждым днем, то могут подумать, что их тоже ведут на убой. Правда,
путники слишком устали, чтобы смотреть по сторонам и задумываться над
увиденным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49