Солоневича, казачества,
Русской Зарубежной Церкви. Участвовала здесь и управляемая масонами газета
"Возрождение". Несмотря на объединение, никакой творческой программы
действий принято не было.
В 1938 году по почину и трудами Союза Ревнителей памяти Императора Николая
II в Александро-Невском храме Парижа воздвигается Крест-Памятник
"Императору Великому Мученику, Его Царственной семье, Его верным слугам, с
Ним мученический венец принявшим, и всем Россиянам, богоборческой властью
умученным и убиенным".
Крест-Памятник покойному Государю был окружен в русском Париже ореолом
горестного и любовного почитания: символ распятой, но втайне ждущей
воскресения, Родины. Как справедливо отмечалось в эмигрантской печати,
Крест-Памятник должен быть символом великодержавной Родины. "За время
своего царственного служения, Государь наш облекался и в походную форму
солдата, и в величие блистательной Империи, и в сияние мученического венца.
Найдем ли мы в изгнании лучший символ - России, дома, жертвы,
преображения. И впредь - пусть каждое русское национальное дело, каждое
наше изгнанническое торжество, все военные и культурные праздники
сопровождаются очищающим душу паломничеством - к этому кресту без
могилы".
Во Франции в бедноте и нужде доживали свой век представители многих
известных княжеских и дворянских родов. В Сен-Женевьев де Буа под Парижем
на средства богатой американки открылся благотворительный пансион для
престарелых, который был назван "Русским Домом". А рядом с домом
образовалось кладбище, ставшее местом последнего упокоения представителей
старинных русских родов (уже к 1939 году более 400 могил). Возле кладбища
воздвигли церковь "в новгородском стиле XV - начала XVI века. Это было
очень красиво и идейно связывало нас с Матерью Родиной - Святой Русью".
Храм вырос на пожертвования русских эмигрантов. Его проект и росписи стен
принадлежали художнику-архитектору Альберту Бенуа, который до этого
построил храм-памятник на могилах русских воинов на кладбище одного из
местечек близ Мурмелона.
Новым патриотическим объединением стало "движение штабс-капитанов",
которое резко выступало против "старческого режима" в руководстве русской
эмиграции. Его возглавил выдающийся русский мыслитель и публицист, человек
легендарной судьбы И.Л. Солоневич. Бежав вместе с братом из большевистского
лагеря, он начал издавать еженедельник "Голос России", а позднее журнал
"Голос России". По мнению Солоневича, военная организация русской
эмиграции была обречена на неудачу вследствие ее "аполитичности" и
неправильного подбора руководящих кадров. Солоневич требовал обновления и
омоложения руководства РОВС и выработки ясной национальной программы
действий. Его активность сразу же обеспокоила большевиков. В начале 1938 года
агенты НКВД направили ему по почте посылку с бомбой. По случаю сам
Солоневич не пострадал, но погибли его жена и секретарь.
Во второй половине 20-х - в 30-е годы в российской эмиграции возникает ряд
организаций, ориентировавшихся на фашистские идеалы. Идеология этих
немногочисленных организаций представляла собой эклектическое смешение
принципов западного фашизма с лозунгами борьбы за Россию и даже монархию.
Для русского национального сознания эти организации были совершенно чужды
по духу. Цели, которые ставили перед собой западноевропейские фашисты, и их
"духовные" устремления - на ограбление славянских территорий - в корне
противоречили национальным интересам России. Однако большая часть русских
фашистов не понимала этого.
Среди российских фашистских организаций следует отметить:
Российское Национальное и Социальное Движение (РНСД) - действовало в
Германии;
Российская Фашистская Организация (позднее Фашистский Союз) -
Руководитель К.В. Родзаевский, выпускала журнал "Нация" и еженедельную
газету "Наш путь", выступала под девизом "Бог - Нация - Труд", действовала в
Харбине;
Всероссийская Национальная Революционная партия, действовавшая в США под
руководством А.А. Вонсяцкого, издававшая ежемесячный журнал "Фашист".
Интерес к фашизму некоторое время проявляли видные деятели русского
патриотического движения И. Солоневич, генералы Миллер и Туркул. Однако
интерес этот быстро пропал.
В 1936 году генерал А.В. Туркул (преемник генерала Дроздовского) создает
новую патриотическую организацию Русский Национальный Союз Участников
Войны (РНСУВ), выпускавший газету "Сигнал" (редактор полк. Н.В.
Пятницкий). Девизом нового Союза стало: "Бог - Нация - Социальная
справедливость". Отделения РНСУВ возникли в 8 странах Европы и Латинской
Америки.
С 1933 года в Шанхае издается русский журнал "Фашист". На первом листе он
именовался официальным органом руководящего центра Всероссийской
национал-революционной трудовой и рабоче-крестьянской партии фашистов.
Редактором-издателем являлся Д.И. Кунле. Однако ведущая роль в органе
принадлежала вождю Вонсяцкому. В речи, произнесенной на собрании в Шанхае
в 1939 году, он заявил: "В готовящейся схватке Советов с мировым фашизмом у
Русского народа может быть только один ответ: национальная революция... В
случае войны все русские силы должны быть отданы одному делу - делу
собственной национальной революции". Восняцкий выступал против участия
русских людей в иностранных армиях, "чтобы не стрелять в наших несчастных
братьев, насильно мобилизованных в Красную Армию".
В 1936 году в Шанхае начинает выходить газета "Русский Авангард" -
еженедельный орган русской национальной мысли на Дальнем Востоке. Эта
газета, так же как и "Фашист", призывала к национальной революции.
Призывая к национальной революции, русские фашисты плохо понимали
обстановку в России и не знали, что она уже началась и успешно развивается.
Осознание этого пришло к ним (и то только к части) уже в конце войны.
На 30-е годы приходится деятельность замечательных русских патриотов Н.Ф.
Степанова (псевдоним Н. Свитков), генералов А.Д. и М.Д. Нечволодовых,
генерал-лейтенанта Н.А. Степанова.
В 1932 году в Париже, в издательстве "Ла Либр Пароль" вышла небольшая книга
Н.Ф. Степанова (Н. Свиткова) "Масонство в русской эмиграции", составленная в
1932 году на основании масонских документов. В этой книге впервые широко
обнародовалось, что все члены Временного правительства были масонами.
Русским людям становилось ясно, что революция не была делом "Русского
народа (козла отпущения), а является частью мирового заговора и масонского
действа".
В Брюсселе русские патриоты возводят храм, памятник в память Царя-мученика
Николая II.
В 1938 году на 11 Всезарубежном Соборе Православной Церкви Заграницей
были зачитаны доклады Н.Ф. Степанова, перевернувшие все прежние
представления о связи масонства с экуменизмом и сближении иудейства с
католичеством:
1) отношение католицизма к экуменическому движению;
2) влияние масонства на Оксфордскую конференцию;
3) иудейско-католическое сближение, в связи с ним перспективы дальнейшей
эволюции экуменического движения.
Глава 6
Улучшение уровня жизни в городах. - Усиление эксплуатации русского
крестьянства. - Рост государственной монополии. - Ужесточение трудовой
дисциплины.
Осуществив страшной ценой индустриализацию и коллективизацию страны,
большевики до предела вымотали ее силы, казалось, что народный организм
окончательно убит. Однако было не так.
Уже в первые месяцы 1935 года жизнь в городах стала заметно улучшаться, а к
лету наступила стабилизация. Отменили карточки, наладили государственную
торговлю. Для многих это служило самым главным доказательством того, что
жертвы времен коллективизации (настоящие масштабы которой мало кто знал)
были не напрасны и что "в конечном счете Сталин был прав, круто поменяв
уклад страны и направив ее по пути индустриализации и обобществления
сельского хозяйства". В этих условиях заявление Сталина "жить стало лучше,
жить стало веселее" многими воспринималось как констатация правильной линии
вождя.
Однако улучшение уровня жизни в городах было осуществлено за счет
безжалостной эксплуатации русских крестьян.
Конечно, Сталин и его правительство в 30-40-е годы по-своему стремились
улучшить положение крестьян, условия их труда и быта, организацию.
Рассматривать государственную политику Сталина как сплошное
"крестьяноборство" совершенно неверно. Однако в целом политика на селе
носила глубоко порочный характер, противореча целям государственного
строительства, поставленным самим Сталиным. Его ориентация на
индустриализацию сельского хозяйства и превращение крестьянина в простого
государственного батрака подрывали глубинные устои государства, на которые
Сталин стремился опираться с 30-х годов.
В 30-е годы государство устанавливает твердый контроль над всеми
крестьянскими хозяйствами, как общественными, так и единоличными. Все они
получают централизованно разработанные плановые задания, являющиеся и для
колхозников, и для единоличников строго обязательными. Заготовительные цены
на сельскохозяйственные продукты устанавливались государством в 3 и более
раз ниже себестоимости продукции, не возмещали понесенных затрат и вели к
убыткам. Экономические отношения между крестьянством и государством были
в значительной степени натурализованы.
Система контрактаций сельскохозяйственных продуктов, а также обязательной
поставки их по плану посева этих культур, действующая в 30-е годы, заменяется
в 1940 году жесткой системой обязательных поставок с каждого гектара земли,
закрепленной за колхозами или находящейся в распоряжении самостоятельного
крестьянина. В земли, закрепляемые за колхозами, включались и не освоенные
земли, подлежащие государственному плану освоения путем распашки целины,
осушки болот и т.п.
Обязательные поставки колхозами и индивидуальными крестьянами молока,
кожевенного сырья, яиц также устанавливались по нормам, исчисляемым с
каждого гектара земельной площади. В соответствии с земельной площадью,
закрепленной за колхозами, устанавливается обязательный минимум разведения
и выращивания колхозами лошадей, годных для армии. Закупочные и
заготовительные цены были по-прежнему низкими, поэтому обязательные
поставки являлись скорее продразверсткой, чем деловыми отношениями.
Спускаемые сверху планы обязательных поставок часто носили произвольный
характер. Экономическое обоснование таких планов было крайне слабым.
При таком порядке колхозы и отдельные крестьяне часто были вынуждены
заниматься производством сельскохозяйственной продукции, не отвечающей их
профилю и экономической возможности. Планирующий орган не нес никакой
ответственности за назначаемые планы, а колхозы и отдельные крестьяне не
имели никакого отношения к планированию.
Убытки, которые неизбежно несли колхозы в результате этой системы ложились
на плечи колхозников и никак не компенсировались планирующими органами,
виновными в этих убытках.
Таким образом, централизованное планирование колхозного хозяйствования вело
к неизбежным плановым убыткам, покрывать которые было некому, кроме самих
колхозов. В результате этого колхозам приходилось для выполнения спущенных
сверху директивных плановых заданий, для сбалансирования своего бюджета все
недостачи относить за счет фонда потребления, т.е. за счет снижения жизненного
уровня крестьян, работающих в колхозах.
Такое положение узаконивалось государственными органами. В постановлении
от 1 августа 1940 года "Об уборке и заготовке сельскохозяйственных продуктов"
колхозам указывается распределять свою продукцию по трудодням между
колхозниками только после выполнения плана обязательных поставок и засыпки
семян для посева урожая будущего года, создания на случай неурожая страховых
семенных, продовольственных и фуражных фондов в определенных размерах (в
процентах от годового потребления в зависимости от района).
В результате во многих колхозах России в отдельные годы колхозники получали
по трудодням ничтожно мало или совсем ничего не получали. Фактически
работали бесплатно. Основная часть продукции, созданная крестьянством,
отчуждалась от него и шла в города.
О том, как распределялась валовая продукция сельского хозяйства в 40-е годы,
можно судить по распределению валовой продукции колхозов в 1937 году. Более
26% продукции шло на сдачу государству (обязательные поставки, натуральная
плата) по крайне низким ценам, не обеспечивавшим покрытие реальной
себестоимости, 29% шло на производственные нужды и только 36%
распределялось по трудодням. Из денежных фондов, которые в то время были
крайне малы (так как их могли иметь только экономически крепкие колхозы,
каких было немного), около 20% шло на производственные нужды, 14% - в
неделимые фонды и примерно 50% распределялось между колхозниками и
трактористами.
Как показывают данные, оплата труда в сельском хозяйстве была крайне низка.
Даже в высокоурожайном 1937 году в колхозах ряда областей выдача зерна была
меньше 2 кг на трудодень, т.е. на одного человека в день из расчета семьи в 6
человек (при условии, если все работоспособные члены семьи работают)
приходилось 180 г зерна в день. Таких колхозов было, по официальным данным,
29%. Около 12% колхозов не выдавали денег на трудодни.
Из 400 г зерна можно было получить примерно 200 г выпеченного хлеба, а это
было крайне мало. Денежные доходы были совсем неудовлетворительными. На
одного человека в колхозной семье приходилось даже в лучший по урожайности
год только по 17 коп. (2 коп. в ценах 1913 года). И если бы колхозники зависели
только от общественного хозяйства, то они бы просто умерли с голоду.
Спасением для крестьян являлась работа на личных приусадебных участках.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176