.. Беседа длилась минут 12, и в
комнату еще не раз заглядывали американские коллеги Джона. Джон Хей
разъяснил коммерсанту: мы будем продавать на приватизационные чеки все
имущество на аукционах, следите за объявлениями. И добавил еще: изложите,
мол, суть вашего проекта на бумаге, а я доложу Чубайсу. Ошарашенный таким
приемом, коммерсант никак не мог уяснить, где все это происходит - в Москве
или Вашингтоне? "Неужели народным российским имуществом распоряжаются
вот эти молодые американские ребята? Почему их здесь так много? Кто их
пригласил? Кто им платит, этим американским экспертам-советникам, они ведь
занимают ключевые посты? И откуда они так хорошо знают русский язык?
Кстати, все институты по изучению русского языка в США находятся под опекой
ЦРУ и ФБР". Если до августа 1991 года представители космополитической
власти захватывали в свою собственность квартиры, дачи, особняки, то после
августа - заводы, фабрики и комбинаты, институты, нежилые и жилые здания и
другие виды общегосударственной собственности Русского народа. Подобно
большевикам, создавшим институт комиссаров, наделенных абсолютной властью
и направлявшихся на определенные участки военной, хозяйственной, финансовой
и культурной жизни, криминально-космополитический режим воссоздает
систему тех же комиссаров под видом так называемых уполномоченных, т.е.
лиц, облеченных от имени государства особыми правами для деятельности в
определенной области экономики, торговли, туризма, шоу-бизнеса.
Уполномоченные эти были людьми, близко стоящими к власть держащим,
нередко связанными с ними давними незаконными махинациями, а то и просто
теневиками или представителями преступных группировок, получавшими право
"стать уполномоченными" за огромные взятки. Немалую долю уполномоченных
составляли родственники, друзья, близкие знакомые власть предержащих. Еще
до начала так называемой массовой (чековой) приватизации все ключевые
составляющие российской государственной экономики были захвачены
фактически в личную собственность бывшей советской номенклатурой (высшим
государственным чиновничеством) и теми, кого эта номенклатура
"уполномочила" осуществить захват. В первую очередь была захвачена
(приватизирована) вся инфраструктура российской общегосударственной
экономики: управление промышленностью, банковская система и система
распределения. Вместо министерств появились концерны, вместо
государственных банков на основе их капиталов - коммерческие (по сути дела,
частные) банки, вместо госснабов и торгов - биржи, совместные предприятия и
торговые дома. В исследовании, проведенном Институтом социологии РАН,
подробно рассмотрено, каким образом происходил захват (приватизация)
общегосударственной собственности в частные руки : министерство
упразднялось, на его обломках создавался концерн в виде акционерного
общества (в том же здании, с той же мебелью и теми же кадрами); министр
уходил в отставку; контрольный пакет акций переходил в руки государства,
остальные акции распределялись между руководством министерства; главой
концерна становилось, как правило, второе или третье лицо упраздненного
министерства. Так появился на свет могущественный Газпром (руководитель
В.С. Черномырдин). Иногда на базе финансового управления министерства
создавался коммерческий банк, председателем правления которого становился
бывший начальник финансового управления министерства (или его заместитель).
Так было с Нефтехимбанком, Промрадтехбанком и другими "отраслевыми"
банками. Большая часть крупных банков была образована с помощью
приватизации отделений бывших спецбанков. Из семейства промстройбанков
выделились Промстройбанк РФ, Промстройбанк Санкт-Петербурга, Московский
индустриальный банк, Московский межрегиональный комбанк и сотни других.
Из семейства жилсоцбанков произошли Мосбизнесбанк, Уникомбанк, КБ
"Мурман", Свердлсоцбанк и др. То же самое произошло и с системой
агропромбанков. Кроме отраслевых и бывших спецбанков, на этом этапе
приватизации были созданы так называемые новые банки: "Инкомбанк",
"Менатеп", "Кредобанк", "Столичный" и др. Уже при своем создании эти банки
были "уполномоченными", и их капиталы в значительной степени имели
государственное происхождение. Интегрировавшая в космополитический
режим бывшая советская номенклатура без особых сожалений бросилась
"продавать" свою власть за личное обладание национальной собственностью.
Более того, совместно с космополитической властью бывшая советская
номенклатура стала торговать общенациональной собственностью, предоставляя
права уполномоченного на определенную деятельность тем, кто мог за нее
больше заплатить. Такая "продажа" могла состояться не только благодаря
огромной взятке, но и за счет устройства близких (жены, дочери, сына и др.)
такого "продавца" (а иногда и его самого) на теплое место во вновь образуемую
коммерческую структуру. Как пишет исследователь новой российской "элиты" О.
Крыштановская: "Кроме прямой приватизации (как, например, это происходило
со спецбанками), в которой главным действующим лицом была технократическая
часть номенклатуры (хозяйственники, профессиональные банкиры и проч.),
происходило и как бы спонтанное создание коммерческих структур,
непосредственного отношения к номенклатуре вроде бы и не имевших. Во главе
таких структур появлялись молодые люди, изучение биографий которых никак не
наводило на мысль об их связях с номенклатурой. Однако их
головокружительные финансовые успехи объяснялись только одним: не будучи
сами "номенклатурой", они были ее доверенными лицами, "трастовыми
агентами", иначе говоря - уполномоченными. Постепенно это слово все шире
входило в оборот и стало применяться официально: для закрепления особой
привилегии - обслуживать государство. Если раньше - в советские времена -
привилегии носили денежно-вещевой характер (дача, машина, ателье, продукты),
то новая система привилегий стала деятельностной. Самой большой льготой 90-х
годов в России стало разрешение заниматься такой коммерческой
деятельностью, которая приносила сверхприбыли. То есть разрешение быть
богатым. Основными представителями нового класса были спецэкспортеры и
уполномоченные банки. Именно им было разрешено становиться крупными,
концентрировать капиталы, получать наивысшие прибыли. В экономике
произошел раскол на "уполномоченный сектор" и остальные отрасли.
Уполномоченными, то есть близкими к государству, контролируемыми
государством, стали экспортные отрасли (нефть, газ, металлы, лес и некоторые
другие) и финансовые институты. Именно эти отрасли давали самые быстрые
прибыли". Состав уполномоченных криминально-космополитического режима
(кроме собственно бывшей советской номенклатуры) складывался из следующих
трех основных групп:
1. Родственники и близкие бывшей советской номенклатуры.
2. Теневики, цеховики, представители преступных группировок, платившие за
право быть уполномоченными из своих преступных капиталов или в обмен
за "обслуживание" определенной деятельности криминально-
космополитического режима.
3. Лица, связанные с иностранным капиталом, представляющие интересы
западных корпораций и спецслужб.
Главным рычагом влияния этой категории уполномоченных стал подкуп
должностных лиц путем открытия им многомиллионных счетов и покупки
недвижимости за границей. Львиную долю этой группы составляли лица
еврейской национальности, поддерживаемые мощными группировками
международного еврейского финансового капитала. В течение 3-4 лет от 60% до
75% общенациональной российской собственности перешло в частное владение
или под контроль космополитических или криминально-теневых структур,
чуждых интересам России и Русского народа. Такого моментального и
масштабного ограбления (и одновременно фантастического обогащения
немногих) не знал ни один другой народ за всю мировую историю. Именно это
стало основой жесткого антирусского контроля криминально-
космополитического режима, многие представители которого объединяли в
своем лице огромную политическую и экономическую власть. Практика
назначения уполномоченных (чуждых национальным интересам России) и их
баснословное обогащение таким же образом осуществлялись и на уровне
регионов. Лидером здесь закономерно стала Москва, где возникла Московская
группа (холдинг мост-группы, строительные, торговые и финансовые
учреждения) под управлением мэра Москвы Ю. Лужкова. Установилась
невиданная по своей мощи власть, которой не обладали ни московские генерал-
губернаторы, ни советские первые секретари МГК КПСС. "Лужков превратил
столицу в холдинг под своим контролем, который цепко монополизировал всю
городскую оптово-продовольственную торговлю, транспорт, строительство, -
самые важные для города функции... Генерал-губернатор был всего лишь
чиновником на "государевой службе", партийный секретарь - слугой
социалистического государства, а мэр Москвы сегодня уже не чиновник и не
слуга, а один из хозяев нашей бывшей общенародной собственности. Главная
основа его могущества - это концентрация в одних руках почти бесконтрольной
административной власти и крупного капитала". Экспроприация
общенациональной российской собственности криминально-космополитическим
режимом баснословно обогатила его политических лидеров. Вожаки
космополитического режима от Ельцина, Гайдара и Черномырдина до
Бурбулиса, Шохина, Козырева и прочих российских министров стали
обладателями фантастических состояний, особняков и поместий (в том числе за
рубежом), счетов в иностранных банках. Существуют сведения о наличии в
иностранных банках многомиллионных долларовых вкладов у В. Шумейко, О.
Сосковца, А. Чубайса, В. Мостового, П. Грачева, Ю. Лужкова и других
высокопоставленных должностных лиц. Самой распространенной формой
коррупции высших должностных лиц криминально-космополитического режима
стали махинации, а фактически аферы с государственными бюджетными
средствами, "прокрутка" их в свою пользу, а нередко и прямое присвоение.
"Государственные деньги, - рассказывал бывший начальник отдела службы
безопасности президента РФ полковник В. Стрелецкий, - перекачивались,
превращались в "нал", уходили за рубеж. Так росли и крепли... коммерческие
структуры, которые сами по себе без патронажа государственных чиновников
действовать не могли. Наиболее известные среди патронов: Вавилов - первый
заместитель министра финансов; А. Чубайс - вице-премьер российского
правительства; П. Авен - министр внешних экономических связей, то есть
люди, близко стоящие к государственным деньгам. Из этих людей
сформировалась "финансовая группа", цель которой одна - быть поближе к
бюджетным средствам". Полковник Стрелецкий приводит ряд примеров
преступных махинаций высших должностных лиц (среди которых А. Чубайс, П.
Авен Вавилов) с деньгами государственного бюджета, в результате чего они
оказались в их личном кармане. "Ярким подтверждением этого, - пишет
Стрелецкий, - стал арест бывшего председателя правления "Интурбанка"
налоговой полицией. Что там произошло? 3,5 миллиона долларов, полученных от
государства, они переводят за рубеж, в Хельсинки, якобы там покупают
недвижимость, а деньги числятся здесь на балансе "Интурбанка", а там
оформлено на физических лиц. Еще один пример. Вавилов, первый заместитель
министра финансов, выделяет 40 млн. долларов на строительство жилищно-
оздоровительного комплекса на проспекте Вернадского. Под этот проект создали
соответствующую коммерческую структуру. Под этот же проект банк
"Национальный кредит" получил деньги. А затем они исчезли. Этот же банк
получает от Сбербанка России векселя на 100 млн. долларов. После эти векселя
вывозят за границу и продают иностранцам. Близится срок оплаты - конец 1996
года, а значит, приближалась грандиозная финансовая катастрофа: иностранец
предъявляет векселя Сбербанку, и что имеют вкладчики?" Руководитель
администрации президента Филатов построил себе дом, который стоит более
миллиона долларов, а руководитель правительства В. Черномырдин воздвиг себе
и сыну роскошные дачи. "Полстраны нищих, наверно, нужно было собрать, -
рассказывал о черномырдинских дачах В. Стрелецкий, - чтобы они заработали
столько денег". Глядя на политических лидеров и их уполномоченных, брать
взятки и расхищать общенациональную российскую собственность стали почти
все государственные чиновники. Как мне доверительно рассказывал один
высокопоставленный государственный чиновник, "сейчас в нашем аппарате
трудно найти хотя бы одного честного человека, кто бы при возможности не
воровал и не брал взяток. Проще всех (государственных чиновников. - О.П.)
разделить на тех, кто попался на этом (их меньшинство) и тех, кто не попался".
Взяточничество государственных чиновников на всех уровнях стало
общепринятой нормой. Идеологами взяточничества и воровства, открыто
провозглашавшихся, стали высокопоставленные должностные лица вроде
бывшего мэра Москвы Г. Попова или советника президента, а затем министра
финансов Лившица. Последний, например, без всяких шуток заявил по
телевидению в мае 1994 года: "Стабилизации в экономике не будет, пока не
разворуют всю государственную собственность". В Москве, начиная с Г.
Попова, взятки стали брать все, от мелких чиновников до первых лиц. То и дело
возникали скандалы, когда городских руководителей хватали за руки с
поличным, например, Дорогомиловского, Крылатского, Преображенского,
Ясеневского префектов. Когда сотрудника Федеральной службы безопасности
(ФСБ), занимающегося вопросами коррупции в высших эшелонах власти,
спросили, где больше берут взяток в окружении президента, в правительстве или
Госдуме, он ответил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176