Партийный
чиновник предлагал "разъяснить т. М.А. Шолохову действительное положение
дел с развитием культуры в стране и в Российской Федерации, необходимость
более глубокого и точного подхода к поставленным им вопросам в высших
интересах Русского и всего советского народа. Никаких особых дискуссии по
поставленному им особо вопросу о русской культуре не открывать". Такой
подход партийной власти к нуждам Русского народа означал, что большая часть
функционеров ЦК заняла откровенно космополитическую позицию.
Однако значительная часть русских патриотов об этом не знала и продолжала
постоянно апеллировать к высшей партийной власти.
В 1979 году русский ученый-востоковед В.Н. Емельянов написал открытое
письмо в ЦК о положении в Академии наук СССР, в котором говорилось о
еврейском засилье в русской науке, тормозившем ее нормальное развитие, о
"лакействе президента Академии А.П. Александрова перед сионистами.
В том же 1979 году русский поэт С.Ю. Куняев, тогда секретарь Московского
отделения СП, направил письмо в ЦК КПСС, в котором говорил о сионистском
влиянии в идеологии. Письмо это было широко поддержано патриотической
общественностью. Как отклик в поддержку Куняева публицист А.М. Иванов
составил свое письмо и разослал его многим членам Союза писателей России.
Разбитое в главных организующих центрах, русское патриотическое движение
как бы растекалось по всей России, развиваясь децентрализованно, автономно, на
местах в виде различных любительских объединений, клубов и групп. Стихийно,
как бы демонстративно вопреки партийной власти, то тут, то там возникают
патриотические объединения и кружки, включавшие в себя представителей
самых разных слоев русского населения. Так, в Институте математики АН СССР
возник патриотический кружок, возглавляемый самим директором института,
выдающимся русским ученым, академиком И.М. Виноградовым. На собраниях
кружка проводились обсуждения разных общественных проблем,
организовывались встречи с деятелями русской культуры. По поводу
деятельности этого кружка в австрийской газете "Цайт" была опубликована
статья "Руссизм как псевдорелигия", в которой, в частности, говорилось:
"Московский институт математики - учреждение, имеющее международную
репутацию. Менее известно, что это гнездо миротворчества, откуда исходят
националистические призывы и где испытывают ностальгию по Сталину.
Философский кружок, который там возник, вдохновляется директором Института
Иваном Виноградовым, большим ученым-математиком и неисправимым
антисемитом, его заместителем Львом Понтом (Понтрягин), который считает
интернационализм главным врагом в борьбе за человеческие души, и другим
известным математиком Шафаревичем, который проповедует солженицынскую
мистику "крови и почвы" в более светском и более приемлемом для системы
варианте.
Недавно директор Института представил русофильскому кружку своего личного
друга писателя Ивана Шевцова... Перед математиками он прочел отрывок из
своего последнего произведения: Сталин принимает маршала Рокоссовского и
дарит ему белые розы: это трогает маршала до слез. Эту прозу поэт Феликс Чуев
дополняет стихами: "Об отце и сыне" ("Верните Сталина на пьедестал - для
молодежи нужен идеал")... Сегодня крайние националисты считают Сталина
орудием русской истории, а его чистки - избавлением от марксистов-
западников и от еврейских разлагающих идей".
Несмотря на строгую космополитическую цензуру, время от времени появлялись
труды, отражавшие поиски и движение русской мысли. Патриотическим духом
пронизана книга Ф. Нестерова "Связь времен" (1980), ставшая, по словам
митрополита Петербургского и Ладожского Иоанна, своеобразным национал-
большевистским манифестом, направленным на подчеркивание "национально-
исторических особенностей России", борьбу с русофобией и развенчание
"нигилистических концепций русской истории". Еще более широкий
общественный резонанс получила книга В.А. Чивилихина "Память",
пробудившая в сознании десятков тысяч русских людей теплые, благодарные
чувства к жизни и деяниям своих героических предков. "Память, - говорил
писатель, - это ничем не заменимый хлеб насущный, сегодняшний, без коего
дети вырастут слабыми незнайками, не способными достойно, мужественно
встретить будущее". Публикация книги стала важной вехой в развитии русского
национального сознания. Многих она подтолкнула на активную деятельность. В
1982 году именем этой книги было названо любительское объединение "Память",
основателями которого стали активисты из комиссии по шефству над
памятниками истории и культуры МГО (Московское городское отделение)
ВООПИК (у истоков ее стояли П.Д. Барановский, его соратники и ученики). В
первые годы "Память" собиралась во Дворце культуры Метростроя, объединив в
своих рядах людей самых разных профессий и возрастов - инженера Г.И.
Фрыгина и слесаря К.Н. Андреева, бригадира рабочих В.М. Лапина и
подполковника Ю. В. Золина, композитора А.С. Лобзова, супругов журналиста и
преподавателя Э.Д. и Л.И. Дьяконовых, братьев Е, и В. Поповых, артиста
Москонцерта В.М. Кобзева и мн. др.
На заседаниях "Памяти" заслушивались доклады и устраивались вечера на самые
разнообразные темы - "Поэзия Н. Рубцова", "Он пел Россию голосом и
сердцем" о Ф.И. Шаляпине, вечер памяти, посвященный русскому художнику
К.А. Васильеву, творческие встречи с главным редактором журнала "Роман-
газета" В. Ганичевым, с доктором исторических наук Н. Яковлевым
писателями И. Шевцовым, В. Крупиным, Д. Жуковым, поэтами В. Сорокиным, Г.
Серебряковым, Т. Пономаревой.
Глава 51
Слабость внешней политики СССР. - "Разрядка" как уступка Запа ду. -
Хельсинкское совещание против России. - Двуличие восточноев ропейских
лидеров. - Попытки советского руководства нормализовать отношения с
Китаем и Албанией. - Отношения с третьим миром. Ввод советских войск в
Афганистан.
Так называемая политика разрядки, продолжавшаяся с конца 60-х до конца 70-х
годов, на самом деле была политикой постепенной капитуляции СССР как
сверхдержавы перед Западом, и прежде всего США. Именно в условиях этой
политики Запад по-настоящему оценил внутреннюю слабость, беспринципность
и духовную несостоятельность советского партийного руководства.
Как справедливо отмечал генерал КГБ Н.С. Леонов, психологически США
никогда не признавали Советский Союз равным партнером и вся работа
американских дипломатов строилась на исходном принципе превосходства США
над СССР, которое только надо было закрепить в итоговых документах. Многие
темы, тесно связанные с международной безопасностью, вообще исключались
американцами из переговоров как не соответствующие их национальным
интересам. Такая судьба постигла предложения об отказе от инициативы
ядерного нападения, об отказе от воздействия на природные силы в военных
целях, о демилитаризации космоса, об ограничении военного противостояния в
Индийском океане и т.д., и т.п. Другие проблемы - противоракетная оборона,
сокращение стратегических наступательных вооружений, прекращение
подземных ядерных испытаний - порождали многолетние тягучие "посиделки",
в ходе которых США, следившие за все увеличивавшейся экономической
слабостью СССР, просто ждали момента, когда наконец руководство СССР, а
потом России дрогнет и согласится на их условия. Как бы это ни звучало горько
для наших дипломатов, но в переговорной борьбе США неизменно переигрывали
нас и постепенно ограничивали, связывали наши амбиции, более расчетливо
ставили вехи для будущего вероятного хода развития мира.
"Разрядка", начатая советским руководством в тот период, когда США вели
агрессивную войну во Вьетнаме против наших союзников, стала позором
внешней политики СССР, предоставив агрессору односторонние преимущества и
возможность ослабить давление на себя с Востока.
Именно после унизительной "разрядки" стала возможной провозглашенная
Рейганом агрессивная гегемонистская политика: "Пусть Америка встанет во весь
рост", а также успешное осуществление программы подрывных действий против
России (о которой я буду говорить в следующей главе).
Результатом политики "разрядки" во второй половине 60-х-в 70-е годы стало
подписание ряда международных договоров и соглашений, к числу важнейших
из которых следует отнести:
Договор о принципах деятельности государств по исследованию и
использованию космического пространства, включая Луну и другие небесные
тела (1967);
Договор о нераспространении ядерного оружия (1968);
Договор о запрещении размещения на дне морей и океанов и в их недрах
ядерного оружия и других видов оружия массового уничтожения (1971);
Конвенция о запрещении разработки, производства и накопления запасов
бактериологического (биологического) и токсичного оружия и об их
уничтожении (1972);
Конвенция о запрещении военного или иного враждебного использования
средств воздействия на природную среду (1977);
Договор об ограничении систем противоракетной обороны СССР и США -
ПРО (1972) и Протокол к нему (1974);
Временное соглашение о некоторых мерах в области ограничения
стратегических наступательных вооружений СССР и США - ОСВ-1 (1972).
Переговоры об ограничении стратегических наступательных вооружений между
СССР и США начались в ноябре 1972 года, но только в 1974 году на встрече во
Владивостоке были достигнуты определенные успехи. Переговоры были
напряженными и трудными. Американская сторона сумела убедить уже тогда
больного Л.И. Брежнева пойти на уступки по ряду позиций, которые явно
нарушали национальные интересы нашей страны.
Каждая сторона принимала на себя обязательство не переходить установленный
предел вооружений. Ограничению подлежали наряду с межконтинентальными
баллистическими ракетами наземного базирования и баллистическими ракетами
на подводных лодках также и тяжелые бомбардировщики. Однако при этом в
общем количестве единиц вооружений, которое разрешалось иметь каждой
стороне, не учитывались американские ядерные средства передового
базирования, достигающие территории СССР, и соответствующие виды ядерного
оружия союзников США по НАТО. Против подписания договора резко
выступили министр обороны Гречко и председатель Верховного Совета СССР
Подгорный. Однако Брежнев, опираясь на мнение Андропова, Косыгина,
Устинова, все же подписал невыгодный для страны договор, тем самым создав
опасный прецедент на будущее.
В процессе переговоров по ОСВ-1 американская сторона увидела в готовности
советского руководства уступить не столько стремлением к миру, сколько
прежде всего выражение слабости и отставания в экономических возможностях
вести дальнейшую гонку вооружения. Опираясь на мнение своих экспертов,
американцы считали, что СССР готов идти на односторонние уступки с тем,
чтобы уменьшить свои военные расходы в тех направлениях, где они были
особенно тяжелы.
Согласившись на политику "разрядки", США исходили из тяжелых условий, в
которых они очутились в результате поражения во вьетнамской войне. Когда во
второй половине 70-х годов "вьетнамский синдром" прошел и США снова
обрели возможность продолжать гонку вооружения, они постепенно
отказываются от политики "разрядки", рассчитывая победить СССР военным
путем.
Хотя задним числом американская администрация объясняла свой отход от
"разрядки" советской войной в Афганистане, факты свидетельствуют об ином:
отход США и их партнеров по НАТО произошел задолго до событий в
Афганистане.
Прежде всего это проявилось в вероломстве в отношении подписания договора
ОСВ-2, который американская сторона, несмотря на договоренности, отказалась
подписать, настаивая на дополнительных односторонних уступках СССР.
В мае 1978 года Совет НАТО принял решение об ежегодном увеличении
военных бюджетов членов этой организации на протяжении пятнадцати лет, а в
следующем году президент США подписывает документ о "пятилетке"
наращивания военного потенциала США до высочайшего уровня. До войны в
Афганистане принимается и опасное решение НАТО о "довооружении" -
размещении в Европе новых американских ракет средней дальности.
Серьезным поражением советской дипломатии был Заключительный акт
Хельсинкского совещания в 1975 году. Впадавшие в старческий маразм Брежнев
и Громыко и их космополитически настроенные советники фактически пошли на
поводу у западных стран, которые сумели навязать им свои условия и правила
игры. В результате получился документ, который отвечал интересам США и их
союзников, но не Советского Союза.
В документе, хотя и утверждались послевоенные границы в Европе, но, вместе с
тем, допускалось их изменение "мирными средствами". Именно эта
формулировка была впоследствии использована Западом при разрушении СССР,
ГДР и Югославии.
В вопросах гуманитарного сотрудничества, свободы передвижения людей,
обмена идеями и информацией советская сторона приняла полностью позиции
Запада, тем самым поставив под удар духовные ценности России и ее
государственный суверенитет. Благодаря этой уступки западные страны в
значительной степени легализовали свою подрывную работу против СССР,
сделав проводниками идей "свободного мира" кучку далеких от интересов
Русского народа еврейских диссидентов.
И наконец, по экономическим вопросам западные дипломаты тоже достигли
победы, сумев сохранить нетронутой "всю капитально возведенную вокруг СССР
торгово-экономической блокады, валютно-финансового карантина".
Непоследовательность и уступчивость в отношениях СССР с западными
странами, а также ухудшение положения отечественной экономики сказались и
на советских связях со странами - членами Варшавского договора.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176