Капля росла, округлялась, и вот появился матовый, с голубоватым о
ттенком диск величиной с чайное блюдце. Диск подпрыгнул и закружился вок
руг моей головы. Я заметил, что он пульсировал в такт ударам моего сердца…
Щупальца мерцающего существа распались и рассыпались множеством красн
оватых кусочков. Я поднял один из таких кусочков и убедился, что он ничем н
е отличается от других осколков красного «льда» Ч такая же слоистая стр
уктура на изломе, такие же цепочки зернистых узелков… Видимо, автомат вы
полнил свою задачу, и теперь за ненадобностью сам себя разобрал на соста
вные элементы, чтобы потом, по мере необходимости, «воссоздаться в образ
е» какого-нибудь другого автомата.
Мысли мои быстро и путано перебегали от одного к другому. Да, существован
ие и взаимосвязь материальных форм этого мира организованы еще более сл
ожным образом, чем я думал. Мне предстояло освоиться с выводом, что эта вза
имосвязь основана прежде всего на принципе величайшей целесообразност
и, настолько глубокой и полной, что нам, землянам, может показаться нереал
ьной… Например, для тысяч и тысяч поколений наших далеких предков камень
был просто обычным камнем, а в нем ценились только твердость, форма и вес.
Каменная глыба по мере надобности превращалась в орудие труда, в произве
дение искусства, в продукт химических соединений, наконец Ч в ячейки «д
умающих» машин. Однако мы, земляне, по старой привычке пользуемся конкре
тными свойствами окружающих нас предметов слишком односторонне. Мы все
еще никак не освоимся с мыслью, что существует возможность такого тесног
о слияния этих предметных свойств и особенностей, которое приведет к кач
ественно новым взаимоотношениям материальных форм окружающего нас мир
а. Скажем, вопрос, может ли книга вполне самостоятельно передать электро
нному мозгу заложенную в ней информацию, имеет для нас однозначный ответ
: не может. Для этого нужен посредник Ч человек. Нет, нашим автоматам тоже
пора обходиться без нянек. Пусть сами создают себя, настраивают, ремонти
руют и пусть сами строго следят за своим поведением. Ничего страшного в э
том нет Ч в океане подчиненной человеку материи любое проявление опасн
ых для него симптомов будет подавлено еще в зародыше. Постепенно автомат
ы научатся выполнять желания людей быстро и четко, они сами сумеют соорг
анизоваться в наиболее эффективную систему, подчиненную жестким принц
ипам целесообразности. А человек, освобожденный от докучливой необходи
мости быть постоянным опекуном своих созданий, получит возможность бес
препятственно развивать и совершенствовать свою природу, свой разум. Но
для этого… Для этого ему потребуется взять в руки глыбу своего привычног
о мира и суметь увидеть в ее грубоватых сколах совершенство будущих форм
. Точно так же, как сумели это таинственные пришельцы…
Я бережно положил осколок на прежнее место. Мне и в голову не приходило вз
ять его с собой Ч эта мысль показалась бы кощунственной… Отсветы на про
зрачной стене мешали смотреть, и я затенил их ладонями. Едва руки коснули
сь гладкой упругой преграды, как целый участок ее повернулся на невидимо
й оси и пропустил меня внутрь. Пространство вокруг желтоватого купола за
полнено неглубокими чашами самых различных диаметров. Прозрачные чаши
раскачиваются на своих тоненьких ножках, словно кланяясь, расплескивая
светоносную жидкость. Брызги испарялись на лету, образовывая занавеси п
еременчивого блеска. Полярное сияние в миниатюре… Чаши вежливо расклан
ивались, уступая мне дорогу. Должно быть, это своеобразные экраны какого-
нибудь центра информации.
Сквозь оболочку купола слышался гул. Сопровождаемый диском, я приблизил
ся к желтой преграде и тронул ее рукой. Поверхность прогнулась, стала све
тлеть. Я без колебаний шагнул в светлый проем, за мной последовал мой мале
нький неразлучный спутник. Облачка сомкнулись, и мы оказались внутри мер
цающего шара… Заточение длилось недолго Ч шар лопнул, и я остался стоят
ь среди грохота, ослепленный лучами света.
Первое время мне трудно было на чем-нибудь остановить свой взгляд. На мои
х глазах грациозно свертывались рулоны радужного сияния. Они медленно в
сплывали вверх, теряясь в зыбком мерцании оранжевых облаков. Куда ни гля
нь Ч повсюду дрейфовали пучки серебристых игл, окруженные сгустками бл
едно-лиловой дымки. Временами иглы перегруппировывались, изливая при эт
ом мощные ливни разноцветных лучей. И сразу же на пути этих ливней, точно п
о волшебству, возникали громадные диски. В светлой их толще бродили неяс
ные, зыбкие тени…
Внезапно серебристо-серые громады дисков выбросили фонтаны радужных с
труй и вдруг исчезли, точно их никогда здесь и не было. По всем направления
м разбегались цепочки оранжевых сгустков, тут и там возникала неистовая
пляска узорчатых огней. Неведомые силы начинали новый этап своей загадо
чной деятельности…
Мне надоело стоять на одном месте, и я решил пройти немного вперед, хотя, р
азумеется, не имел ни малейшего представления о том, что меня ожидает. Но п
ервый же шаг, видимо, не на шутку встревожил моего маленького спутника: он
побледнел, увеличился в размерах и стал суетливо носиться по искривленн
ым орбитам. Он был до смешного похож на почуявшую опасность собаку, котор
ая всеми доступными ей способами взывала к благоразумию хозяина. Но я не
стал отказываться от своего намерения.
Я шел, прислушиваясь к мерному гулу неведомых машин, любуясь неповторимы
ми комбинациями световых рисунков. Я не видел здесь застывших, неизменны
х форм Ч все видимое, что меня окружало, совершенно непостижимым способ
ом переливалось Ч иного слова я не могу подобрать Ч из одной формы в дру
гую. Голубоватый диск по-прежнему вел себя беспокойно. Когда мне преград
ила дорогу колония серебристых игл, он на минуту застыл на месте, точно со
размеряя силу свою и противника. Силы, очевидно, были неравны. Но стоило иг
лам повернуться ко мне, как он с безудержной отвагой верного пса атакова
л их и разметал колонию в клочья. Иглы рассеялись и отступили, недоуменно
позванивая зеркальными доспехами. Мой маленький проводник вернулся ко
мне и как ни в чем не бывало возобновил свое вращение. Я был признателен ем
у за это вмешательство, Ч если бы иглам вдруг вздумалось окатить меня ли
внем острых лучей, я бы наверняка ослеп…
Впрочем, это происшествие не обошлось без последствий. Разрозненные игл
ы, потерявшие привычный строй, сталкивались между собой, посылая цветные
лучи куда попало. Стрелы лучей легко прокалывали все, что ни попадалось н
а пути, вызывая сумятицу вспышек…
И вдруг где-то в глубине моего сознания зародилась смутная догадка. Дога
дка росла, крепла и постепенно превратилась в уверенность. Да, я понял, что
меня окружало. И понял как-то совершенно отчетливо. понял, что меня окруж
ало. И понял как-то совершенно отчетливо.миллионом проводов, наши машины
не шли ни в какое сравнение с этим гигантом, который принимал и обрабатыв
ал информацию, пользуясь более гибкой, более универсальной системой Ч с
истемой световых лучей. Для меня оставалось загадкой, какую роль выполня
ло все остальное, каким образом цветные лучи взаимодействуют с другими з
римыми объектами и что такое эти объекты. Я пытался подыскать объяснения
, но задача вряд ли была мне под силу. Оранжевые облака Ч это, очевидно, пар
ящие сгустки плазмы; серебристые иглы Ч генераторы световых квантов. Чт
о представляли собой призрачные диски, узорчатые огни и рулоны радужной
дымки, я даже не мог себе вообразить. Вполне возможно, что это были самые в
ажные центры Ч носители искусственной памяти…
Однако мне следовало бы почаще оглядываться по сторонам. Мой диск вел от
чаянный поединок с добрым десятком фиолетовых торов. Убедившись, что до
меня им не добраться, торы повернули обратно и быстро нашли себе другое з
анятие: они энергично принялись собирать воедино разрозненные колонии
игл. Словно трудолюбивые мотыльки, они порхали среди колючих лучей, вспы
хивая и переливаясь всеми цветами солнечного спектра… Неожиданно в нес
кольких шагах от меня выросла призрачная громада диска. Соседние колони
и игл тут же повернулись к нему остриями и дали ослепительный залп.
Диск покачнулся… В это мгновение он напоминал мне готовую захлопнуться
створку исполинской тридакны
Тридакна Ч гигантский моллюск с двуствор
чатой раковиной округлой формы.
. И я побежал. Мне вовсе не хотелось быть раздавленным тяжестью надв
игающейся массы. Гладкая поверхность под ногами прогибалась, словно тон
кий ледок, и была такою же скользкой. Предчувствуя неминуемое падение, я с
овершил резкий бросок. Тело мое, сохранив инерцию движения, некоторое вр
емя скользило вперед. Еще один бросок Ч и я бы успел уйти из-под края нави
сшей громады. Но поздно, створки сомкнулись… В ушах стоял звон, малейшее д
вижение требовало неимоверных усилий… Я с трудом встал на ноги и увидел,
что нахожусь на дне хрустально-прозрачного кратера. Вероятно, то же долж
ен был бы чувствовать муравей, свалившийся на дно глубокой вазы. Здесь вл
аствовали полное безмолвие и вязкая, тягучая голубизна…
Я подошел к стене и тронул ее рукой. Никакого эффекта. Тогда я выбрал участ
ок, свободный от мерцания филигранных узоров, и прижался лицом, пытаясь з
аглянуть в глубину стеклянистой толщи, но лишь увидел человека в белом с
витере с контуром бизона на груди. Это было мое собственное отражение… Н
о Ч странное дело! Ч мое отражение не пошевелилось, когда я поднял руку,
чтобы затенить какой-то надоедливый блик. Зато Ч я увидел это совершенн
о отчетливо Ч контур бизона на груди того, второго, затрепетал и мгновен
ие спустя вприпрыжку унесся куда-то красным чертенком… Только теперь я
заметил, что со мной уже не было беспокойного диска. Меня охватило жуткое
ощущение одиночества. Напрасно я пытался внушить себе, что появление объ
емной фотографии моей особы Ч вовсе не повод для таких ощущений. Перед г
лазами маячил ускакавший рисунок бизона… По логике этих странных событ
ий теперь следовало ожидать, что свитер, лишенный рисунка, прыгнет ко мне
и протянет рукава для пожатия!.. Шутливая мысль немного взбодрила меня. Вп
рочем, улыбнуться так и не пришлось: на плечо мне мягко шлепнулся какой-то
белый, легкий предмет… Для моих натруженных нервов этого было более чем
достаточно!
Сбросив с плеча то, что на взгляд и на ощупь представляло собой белый свит
ер, я долго с недоумением разглядывал это неожиданное свидетельство мат
ериализации собственных желаний.
Стоп! Спокойствие!.. Я гулко хлопнул ладонью о стену и раздельно, отчетливо
произнес: «Хочу видеть людей!» Стена помутнела и рассыпалась мельчайшим
и кристалликами инея.
В пространстве, затканном паутиной подвижных узоров, проступили контур
ы знакомых предметов… Это была внутренность нашего салона, но в странном
ракурсе Ч словно я заглядывал в салон откуда-то сверху. За одним из стол
ов в неудобной позе спал Веншин… Не успел я глазом моргнуть, как изображе
ние пропало, чтобы тут же появиться вновь. Но теперь я увидел тебя, Алеша. Т
ы стоял на коленях и грозил мне кулаком… Затем мимо меня, на расстоянии вы
тянутой руки, проплыл Акопян в позе спящего человека: я даже услышал его д
ыхание…
Потом я оказался на Меркурии. С высоты птичьего полета мне были видны бел
ые цилиндрические корпуса нашей станции и подвижные фигурки людей в ска
фандрах. Я напряженно вслушивался в многоголосый хор перекличек, улавли
вая время от времени обрывки разговоров. Особенно отчетливо был слышен п
евучий тенорок «девятки»: «Я Ч Девятый, я Ч Девятый… Центральный, вижу г
руппу тороидов. Дайте вылет Волкову, Клемону. Дайте вылет…» Ч «Централь
ный, вас понял Ч даю пеленг». Подо мной проплыла верхушка мачты радиомая
ка…
Как-то не верилось, что все то, что я воспринимал, Ч всего лишь озвученное
перспективное изображение, наподобие нашего стереовидения, настолько
естественными казались краски и натуральными размеры предметов.
Зрелище грациозного скольжения четырех блистающих глаеров так захвати
ло меня, что я едва удержался от соблазна впрыгнуть на борт одной из машин
. Благо изображение померкло и растаяло в фиолетовом облаке дымки… А сек
унду спустя я уже несся над каменистой равниной по направлению к горам. Т
еперь я понимал, что перед моими глазами всплывают картины, которые запе
чатлелись в «памяти» здешних переносчиков информации Ч тороидов…
Внезапно где-то наверху возник протяжный свист. Неприятный, режущий, быс
тро усиливающийся звук. Я инстинктивно сжался, предчувствуя что-то недо
брое. Свист угрожающе нарастал, приближаясь. И вдруг страшный удар швырн
ул меня в сторону. Все утонуло в грохоте, закрутилось в пламенном вихре, по
меркло…
Видимо, я пролежал в беспамятстве недолго, так как, очнувшись, ощутил, что
удушливые испарения от недавнего взрыва еще не рассеялись. Спина моя гор
ела так, будто по ней наискось от плеча к бедру провели раскаленным желез
ом. Встать на ноги я не смог. Мне удалось лишь сесть и то с великим трудом. По
до мной постепенно накапливалась липкая красная лужица… Я подумал, что,
хотя шальной осколок вспорол мне, вероятно, только мышцы спины, я обречен
на гибель от потери крови, если мне никто не поможет.
Но пострадал не только я. Последствия загадочной катастрофы были настол
ько впечатляющими, что я на время забыл свою боль. Там, где недавно мелькал
и объемные изображения меркурианского ландшафта, зияла широкая пропас
ть. В полуметре от того места, где я сидел. На дне провала бурлило месиво из
оранжевых сгустков. Из клокочущих глубин периодически возносились вве
рх столбы шумного пламени.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15