О них знает ограниченный круг людей, с которых взята подписка о неразглашении. Родственникам мы пока не сообщали. – Барабаш как-то виновато взглянул на профессора.
– Кто вообще знает о происходящем? – осведомился Виталий.
– Губернатор, начальники СБУ и МВД области, – принялся перечислять полковник, – несколько особо доверенных офицеров Управления, специалисты и врачи, с которых я взял подписку. Профессор Медведченко. Всего двадцать четыре человека.
– Многовато, – медленно проговорил Ортега, думая о чем-то своем. – А что Стена? С ней ничего не произошло?
– Ничего, – качнул головой Барабаш. – Как стояла, так и стоит. Я лично туда спускался, вместе со следаками. Тут вот какое дело: тела-то мы нашли недалеко от двери, но, похоже, что к Стене ребята все-таки подходили.
– Так похоже, или подходили? – тут же отреагировал Виталий.
– Подходили. Пыли там за это время накопилось изрядно, так что отпечатки ботинок всех пятерых видны были отчетливо. Только тут вот какая закавыка. – Полковник смущенно запнулся. – Следы-то ведут только в одну сторону, к Стене, и обрываются метрах в пяти от нее. Штрек вообще прямой и широкий, почти до самой Стены тюбингами заложенный, тоннель, словом. Такое впечатление, что обратно ребята летели по воздуху. Или что-то их несло, не знаю… – Барабаш умолк, стиснув кулаки.
– «Гномы Мории в своей извечной страсти к сокровищам закопались слишком глубоко, и разбудили дремавший там Глубинный Ужас», – тихо процитировал Виталий.
– Чего? – полковник явно не читал Толкина.
– Это так, аллегория, – Ортега царапнул чела сердитым взглядом. – В каком состоянии входы сейчас?
– Оба опломбированы. Возле нулевого я выставил наряд, одел в рабочую форму. Маскировка исключительно для перестраховки, место строительство до сих пор ограждено довольно высоким бетонным забором, но нет пределов человеческому любопытству.
– Это все?
– К сожалению, нет, – тихо отозвался Барабаш. – За последние пять дней было обнаружено еще несколько тел, на этот раз на поверхности, примерно в таком же состоянии, как и эти, – он кивнул на фотографии.
– Где именно? – быстро спросил Виталий.
– Модест Игоревич, давайте теперь вы. – Полковник откинулся на спинку кресла. – Если что, я дополню.
Профессор кивнул, разложил на столе карту города, которую извлек из портфеля, и взял в руки «Паркер».
– Для начала проведем рекогносцировку, – начал он прекрасно поставленным голосом лектора. – Мы с вами находимся вот здесь, – он указал «Паркером» точку на карте. – Вход в станцию «Центральная» расположен в этом месте, о чем уже упоминал уважаемый Григорий Тарасович. Тоннель упирается в Стену на отметке 26 в этой точке, проекция которой на поверхность располагается несколько выше улицы Баррикадной.
– То есть, по сути, в самом начале склона, – уточнил Ортега.
– Совершенно верно, – кивнул профессор. – Если предположить, что Стена имеет форму кольца, а для этого есть все основания, выходит, что ею охвачена вот эта территория. – «Паркер» заскользил по едва заметной красной окружности, нанесенной на карту.
– Значит, центральная точка должна располагаться здесь, – показал нав. – Что там находится?
– Преображенский собор, – тут же отозвался профессор. Дарий вскинул голову и торжествующе улыбнулся. К счастью, внимание гостей было приковано к карте: улыбающийся масан – то еще зрелище.
– А может Стена представлять собой не кольцо, а, скажем, купол, или еще какую-либо фигуру вращения? – спросил Виталий.
– Наверное, может, – пожал плечами директор музея. – Или, скажем, полигональную пирамиду.
– А станция напротив горной академии? – не унимался крепыш. – Если ее рыли вглубь, неужели не наткнулись на что-либо подобное? Типа купола из того же материала?
– Возможно, просто не дорыли, – снова пожал плечами профессор. – Там теперь вместо станции разбита большая и уродливая клумба.
– Понятно, – Виталий почесал в затылке и что-то пробормотал.
– Игоревич, ты им про тела расскажи, – пробасил полковник.
– Григорий Тарасович, я как раз к этому и веду. Так вот, тела, о которых упомянул любезнейший полковник, были найдены вот в этих местах. – Профессор отметил несколько точек. – Если по датам, то первые два были обнаружены здесь и здесь, на следующий день еще два вот тут и тут, а еще день спустя – уже три тела, тут, тут и тут. Конечно, по двум точкам трудно сделать заключение, но похоже…
– … что радиус действия неведомых сил с каждым днем увеличивается! – подхватил Ортега, внимательно разглядывая карту. – Если только эти смерти действительно как-то связаны со Стеной.
– Если связаны, – согласился профессор и, сняв очки, принялся их протирать
– Все это тоже есть на флэш-драйве, только подробнее, – заметил Барабаш.
Профессор вновь водрузил очки на нос и продолжил:
– Последнее тело было обнаружено ночью в пятницу, то есть позавчера. Антон Чередник, владелец и директор фирмы «Проминь». Его нашли неподалеку от автостоянки, где Антон собирался встретиться со своей женой и пойти поужинать в «Бартоломео». Это здесь. – «Паркер» ткнулся в точку, расположенную на самом берегу Днепра. – Как видите, радиус снова увеличился.
– Состояние такое же, как и у всех предыдущих тел? – спросил Гарсиа.
Вместо ответа полковник бросил на стол еще две фотографии. Сомнений быть не могло – несчастного Антона постигла та же участь, что и пятерых ребят в тоннеле.
– Кто его обнаружил? – тихо поинтересовался Виталий.
Профессор помолчал:
– Его жена, Анастасия, – наконец, произнес он. – Моя племянница.
– Ох, – выдохнул Виталий. – Простите…
– Ничего, все в порядке. – Директор музея достал большой платок и вытер лоб. – Она приехала примерно через полчаса после телефонного разговора с мужем, и обнаружила его машину с включенным двигателем. Охранник вспомнил, что Антон уходил в сторону пляжа. Они бросились туда и… вот… Настя сразу же позвонила мне, а я уже поднял Тарасовича. – Профессор умолк и судорожно сглотнул.
– Модест Игоревич один из тех, кто знал о существовании Стены с момента ее обнаружения, – негромко пояснил полковник. – Его сразу же привлекли, как специалиста-краеведа. И, кроме того, он мой близкий друг. Именно после гибели Антона я и решил обратиться за помощью к Корнилову. От безысходности, потому как понял, что своими силами ничего сделать не смогу, а на киевлян надежды мало – там у них своих проблем хватает. Если честно, даже не думал, что Андрюха чем-то действительно поможет, просто знал, что, по крайней мере, не станет крутить пальцем у виска. Как говорится, наобум стрелял. Так что, спасибо ему. И вам, даже если ничего из этого не получится.
– Модест Игоревич, вы, кажется, хотели еще что-то нам сообщить? – как можно мягче поинтересовался Ортега.
– Ах, да, – профессор вышел из задумчивости. – Не знаю, насколько это поможет. Дело в том, что город закладывала сама Императрица с подачи Фаворита в начале восемнадцатого века. Так вот, первый камень они заложили именно здесь, на вершине холма, где впоследствии предполагалось выстроить Храм Господень. Планировалось, что он охватит территорию, которую сейчас занимает Жовтневая площадь. – Модест Игоревич кивнул на окно. – Там до сих пор видны остатки опоясывающего фундамента. Вот на этом фундаменте строительство и замерло, по какой причине – неизвестно. Мне удалось обнаружить обрывок старого документа, в котором шла речь о том, что «водночас все работные люди побросали инструмент свой строительный и пуще ветра бросились бежать, а кто не успел, тот сгинул смертью лютой». М-да… Не знаю, насколько это соответствует действительности… Уже гораздо позже все-таки выстроили церквушку, тот самый Преображенский собор, о котором я уже упоминал – до сравнительно недавнего времени там располагался Музей религии и атеизма, и только в начале девяностых прошлого века церковь передали местной епархии… – Директор музея снова замолчал. Ортега посмотрел на Дария: масан сидел прямо, в его позе явственно читалось напряжение. Почувствовав взгляд нава, Дарий поднял голову и едва заметно кивнул.
– И еще, – вновь заговорил профессор. – Информация из закрытых источников. Во время оккупации города фашистами именно в этом районе длительное время околачивались сотрудники «Аненербе».
Виталий не удержался и присвистнул. Ортега сделал то же самое, только про себя. Если информация насчет «Аненербе» верна, то все сходится: специалисты самого засекреченного института Третьего рейха по изучению паранормальных явлений на мелочи не разменивались.
– Ну, и что теперь? – в голосе полковника угадывалось тщательно скрываемое волнение.
Нав снова посмотрел на масана, затем перевел взгляд на Виталия.
– Мы готовы, – наконец, сказал он, и Барабаш облегченно выдохнул. – Только нам понадобится некоторая помощь.
– Все, что в моих силах, – с готовностью отозвался полковник.
– Значит, так, – Ортега поднялся и принялся расхаживать по комнате. – Поскольку, как я понимаю, мы работаем неофициально, то число посторонних, задействованных в этом деле, должно быть ограниченно.
– Согласен, – кивнул Барабаш.
– Следовательно, мне нужен человек от вас, которому вы доверяете, и который будет связующим звеном между нашей группой и вами. У него должно быть достаточно полномочий в случае возникновения непредвиденных осложнений с местным населением и властями.
– Капитан Скворцов, вы с ним уже знакомы, – тут же определил полковник. – Ему я доверяю полностью, а полномочиями я его наделю, это не вопрос.
– Насколько капитан в курсе событий? – осведомился нав.
– Ну, знает о них в общих чертах, но не более.
– Ему известно о Стене?
– Нет, – помолчав, признался Барабаш. – Но лишних вопросов не задает. Кроме того, он не оперативник, а сотрудник информационно-аналитического отдела, то есть котелок у него варит в нужном направлении.
– Это хорошо. Далее, охраны у нулевых ворот быть не должно. Туда нас проводит капитан Скворцов, который останется снаружи и обеспечит связь, а, при необходимости, и прикрытие.
– Без проблем. А 26-й вход?
– Это пусть вас не волнует. Мы потом все за собой приберем, вам останется только опломбировать дверь. И последнее – работать будем ночью.
– Почему? – брови полковника удивленно поползли вверх. – Можно и сейчас, я уже говорил, что там высокий забор, а если вы еще облачитесь в рабочие комбинезоны…
– Просто нам ночью удобнее, – сказал Ортега, взглянув на Дария. – И как-то привычнее.
– Ну, и что ты обо всем этом думаешь? – спросил нав у масана, когда гости, распрощавшись, удалились. Правда, полковник все время порывался уволочь москвичей пообедать, но Ортега вежливо отказался, сославшись на необходимость серьезной подготовки к ночной операции.
– Ничего, – грустно покачал головой Дарий. – Пока мы тут общались, было еще семь всплесков, правда, не таких сильных, как тот первый, возле церкви. И, что самое паскудное, я не могу определить характер этой Силы.
– Виталий, твое мнение?
– Даже не знаю, – крепыш потянулся. – Похоже, полковник воспринимает нас как симбиоз Ведьмака, «Охотников за привидениями» и Скалли-Малдеров. Хотя мы всего-навсего «группа профилактики».
– Виталий, твоя любовь к фантастике когда-нибудь тебя погубит, – заметил масан.
– Отнюдь, – спокойно возразил крепыш. – Именно любовь к этому жанру и позволила мне совершенно спокойно воспринять реальность Тайного Города, а также комфортно чувствовать себя в обществе вампира и навья.
– Как говаривал мой дядя Влад, хоть кол ему на голове теши, – проворчал масан.
– Ну, положим, твой дядя Влад кол использовал не для голов, а совсем для других мест. Это во-первых. А, во-вторых, дядя Влад не более, чем легенда. С таким же успехом мог появиться миф не о Владе Дракуле, а, скажем, о великом вампире Стефане Батории…
– В принципе, все, о чем рассказали полковник и профессор, очень хорошо корреспондируется с той информацией, которую мне сбросил Сантьяга, – Ортега неуловимым движением отобрал бутылку «Царичанской» у Виталия и сделал глоток. – Единственное, о чем я не знал, так это об «Аненербе». А все остальное сходится. Похоже, мы столкнулись с тем, что с давних пор беспокоило Сантьягу.
– Ты думаешь, здесь замешаны гиперборейцы? – спросил Виталий.
– Ну при чем здесь гиперборейцы! – Ортега театрально закатил глаза. – Чуть что – сразу гиперборейцы! Нет, брат Виталий, гиперборейцы – это как раз то, что комиссар понимает. Я говорю о другом.
– О чем? – Виталий с интересом поглядел на нава.
– Тебе лучше не знать.
– Ну конечно: меньше знаешь – крепче спишь. Ладно, тогда я пошел, подготовлюсь, да вздремну чуток. И перекушу. Ортега, ты как насчет обеда? Шуркя, конечно, у них нет, но зато свининка – пальчики оближешь. Дарий, тебя даже не приглашаю, в меню местных ресторанов окисел железа в виде гемоглобина явно не предусмотрен.
– Высушу, – пообещал масан, обнажая иглы.
– А ну успокоились, оба! – рявкнул Ортега. – Виталий, извлеки чип с записью встречи из своей «глушилки» и давай сюда. Можешь сходить пообедать, а потом сразу ко мне. Дарий, возвращайся к себе в номер и ложись спать. Я пока солью информацию с флэш-драйва полковника и займусь анализом. Выполнять!
* * *
Было уже далеко заполночь, когда троица незаметно выскользнула из гостиницы, для чего Ортеге пришлось воспользоваться «Заговором Слуа» и приказать дежурному персоналу и случайным прохожим забыть о встрече. Зной несколько поутих, но все равно было душно и жарко. Знакомый «Опель» капитана Скворцова ожидал на стоянке.
Минут через семь подъехали к высокому забору. Капитан сделал знак остальным ждать его в машине и, выбравшись на воздух, принялся возиться с внешней, едва заметной на фоне серого бетона, дверцей. Наконец, замок щелкнул, и Сергей вернулся к автомобилю.
– Можно выходить, – негромко сказал он, внимательно оглядываясь по сторонам. Проспект по обе стороны от площади был ярко освещен, и от этого темнота, в которой утопала несостоявшаяся станция метро, казалась еще гуще.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54