Кто-т
о здесь провел ретуширование. Здесь, на щеке, где тень под глазом. Нормальн
о всегда есть некая нерегулярность на краю двух серых шкал. А здесь линия
выровнена. То есть, она была исправлена. Дайте-ка посмотреть…»
Изображение отъехало вбок.
«Да!, здесь тоже.»
Множество блоков на экране. Я не понимал, на что она смотрит. «Что это?»
«Его правая рука, где шрам. Видите, шрам был добавлен, об этом можно судить
по конфигурации пикселов.»
Я не видел, но верил ей на слово. «Кто же тогда настоящий убийца?» Она покач
ала головой. «Трудно определить. Мы искали отражения Ц и не нашли. Есть ещ
е одна процедура, которую я еще не пробовала, потому что она легче всего, н
о ее так же и легче всего изменить. Это поиск деталей в тенях.»
«Поиск чего?»
«Деталей в тенях. Можно попробовать интенсифицировать изображение в те
мных областях картинки, в тенях и силуэтах. Там может оказаться место, где
хватает окружающего света, чтобы получить узнаваемое лицо. Мы можем попр
обовать.»
Энтузиазма по поводу перспектив она явно не выражала.
«Думаете, сработает?»
Она пожала плечами. «Скорее всего, нет. Но попробовать можно. Это все, что н
ам осталось.»
«Окей», сказал я, «давайте попробуем.»
Она начала перематывать ленты к началу и Эдди Сакамура зашагал спиной ми
мо зеркала в конференц-зале. «Подождите-ка», сказал я, «а что там после зер
кала? Мы не смотрели эту часть.»
«Я раньше смотрела. Он зашел под козырек и ушел в сторону лестницы.»
«Давайте все же посмотрим.»
«Хорошо.»
Лента побежала вперед. Эдди Сакамура живо пошел к выходу. Лицо мелькнуло
в зеркале. Чем больше я его видел, тем сильнее этот момент казался фальшив
ым. Чувствовалось даже, что к его движениям была добавлена небольшая пау
за, крошечная задержка. Чтобы облегчить нам опознание. Убийца прошел в те
мный пассаж, ведущий к лестнице, которая находилась вне зоны видимости г
де-то за углом. Дальняя стена была светлее и он вырисовывался силуэтом. Од
нако, в силуэте не хватало различимых деталей, он был совершенно темным.

«Нет», сказала она. «Я помню эту часть. Здесь ничего не найдешь, слишком те
мно. Куронбо. Как называли меня. Черный человек.» «Мне казалось, вы можете
работать с тенями.»
«Могу, но не в этом месте. В любом случае я уверена, что эта часть ретуширов
ана. Они понимали, что мы станем исследовать эту секцию ленты по обе сторо
ны от зеркала. И понимали, что мы возьмем пиксельный микроскоп и проскани
руем каждый кадр. Поэтому они очень тщательно исправили эту зону. И зачер
нили тени этого человека.»
«Окей, но даже так…»
«Стоп!», вдруг воскликнула она. «А это что?»
Изображение застыло.
Я видел очертания убийцы, идущего в сторону дальней белой стены, знак вых
ода горел над его головой.
«Похоже на силуэт.»
«Да, но что-то здесь не так.»
Она медленно пустила ленту назад.
Наблюдая, я сказал: «Мачиган-но уми ошете кудосани.» Это фразу я выучил в о
дном из учебников.
Она улыбнулась во тьме. «Мне надо помочь вам с вашим японским, лейтенант. В
ы спрашиваете меня, нет ли здесь ошибки?» «Да.»
Правильно говорить уму, а не уми. Уми-это океан. Уму означает, что вы спраши
ваете меня о чем-то Ц да или нет. И да Ц мне кажется, что здесь может быть о
шибка."
Лента продолжала крутиться назад, силуэт убийцы двигался спиной к нам.
Она удивленно выдохнула.
«Здесь есть ошибки. Трудно поверить. Вы видите теперь?»
«Нет», сказал я.
Она пустила для меня ленту вперед. Я следил, как удалялся силуэт человека.

«Вот, видите теперь?»
«Извините, нет.»
Она заговорила чуть раздраженным тоном: «Обратите внимание на плечо. Сле
дите за плечом. Видите, оно поднимается и опускается с каждым шагом, очень
ритмично, и вдруг… Вот! Вы заметили?» Я, наконец-то, заметил. «Кажется, силуэ
т подпрыгнул. И стал немного больше.»
«Да, точно. Стал больше скачком.» Она покрутила настройку. «Заметно больш
е, лейтенант. Они попробовали смазать скачок на шаге, чтобы выглядело не т
ак подозрительно. Но не слишком-то получилось, все равно заметно.» «И что
это значит?»
«Это значит, что они весьма самонадеянны», ответила она гневным голосом.
Я все не понимал, почему.
Поэтому, спросил.
«Да, это меня злит», сказала она, увеличивая изображение и шустро работая
одной рукой. «Потому что они совершили непростительную ошибку: они думал
и, что мы будем невнимательны, что мы не пробьемся. Они думали, что мы не раз
умны. Что мы не японцы.»
«Но…»
«О, как я их ненавижу…» Изображение двигалось, перемещалось. Она теперь с
концентрировалась на очертаниях головы. «Вам знакомо имя Такешита Нобо
ру?»
Я спросил: «Это промышленник?»
«Нет, Такешита был премьер-министром. Несколько лет назад он пошутил по п
оводу визита американских моряков на военном корабле. Он сказал, что Аме
рика ныне такая бедная, что ребята-морячки не могут позволить себе сойти
на берег, чтобы насладиться Японией: для них все слишком дорого. Он сказал
, что они вынуждены оставаться на корабле и заражать друг друга СПИДом. Бо
льшая шутка в Японии.»
«Так и сказал?»
Она кивнула. «Если бы я была американкой и кто-нибудь сказал такое мне, я у
вела бы корабль, сказала японцам, чтобы они шли на фиг и сами платили за св
ою оборону. А вы и не знали, что Такешита сказал такое?» «Нет…»
«Американские новости!» Она покачала головой. «Так-то вот!» Она заработа
ла яростно и быстро. Пальцы летали по клавишам, изображение прыгало, теря
ло определенность. «Мать-перемать!» «Полегче, полегче, Тереза.»
«Твою мать, полегче! Сейчас мы победим!»
Она передвинулась на силуэт головы, выделила его, потом просмотрела кадр
за кадром. Я увидел место, где изображение скачком увеличилось. «Видите, в
от склейка», сказала она. «Вот где измененное изображение вернулось к ор
игинальному. Начиная отсюда на ленте первоначальный материал. Теперь от
нас уходит настоящий убийца.»
Силуэт двигался к дальней стене. Она продолжала просматривать кадр за ка
дром. Потом абрис начал изменять форму.
«А-а. Окей. Боже, как я на это надеялась…»
«Что это?»
«Он бросает последний взгляд. Оглядывается на комнату. Видите? Голова по
ворачивается. Вот его нос, а теперь нет носа, потому что он совсем повернул
ся. Теперь он смотрит на нас.»
Силуэт был густо черным.
«Тут прорва работы. Смотрите.»
Еще больше нажатий кнопок.
«Все детали изображения здесь есть», сказала она. «Это похоже на передер
жку в фотографии. Подробности зафиксированы, но видеть их мы еще не можем.
Вот так… Теперь чуть увеличим. Теперь я получу детали теней… Вот!»
В одно внезапное волнующее мгновение темный силуэт прояснился, стена по
зади вспыхнула ярко-белым, создав вокруг головы что-то вроде гало. Темное
лицо стало светлее и в первый раз мы увидели его ясно и определенно. «Ха, э
то белый», разочарованно сказала она.
«Боже мой!», сказал я.
«Вы знаете, кто это?»
«Да», ответил я.
Черты лица были искажены от напряжения, губы сдвинуты в нечто подобное о
скалу. Но узнать человека можно было безошибочно. Я смотрел в лицо сенато
ру Джону Мортону.

* * *

Я откинулся на спинку стула, уставившись на замершее изображение. Я слыш
ал жужжание машин, слышал, как где-то в темноте лаборатории вода капает в
ведра, слышал, как рядом со мной дышит Тереза, дышит глубоко и сильно, слов
но бегун, завершивший дистанцию.
Я сидел тут и просто пялился на экран. Все стало на место, словно головолом
ка, сама собой собравшаяся перед моими глазами. Джулия Янг: У нее есть бойф
ренд, который много путешествует. Она всегда в разъездах: Нью-Йорк, Вашинг
тон, Сиэтл… там она с ним встречается. Она его безумно любит.
Дженни с телестудии: У Мортона молодая подружка, которая заездила его до
сумасшествия. Он ревнует. Какая-то молодая девушка. Эдди: Она любит причин
ять хлопоты, эта девушка. Любит устраивать переполох.
Дженни: Я уже почти шесть месяцев вижу эту девушку на вечеринках с разным
и типами из Вашингтона.
Эдди: Она какая-то больная. Ей нравится боль. Дженни: Мортон возглавляет ф
инансовый комитет сената, тот, где идут слушания о продаже МайкроКон.
Охранник Коул в баре: У них большие шишки в кармане. Они ими владеют.
Мы теперь не можем их победить.
И Коннор: Кто-то хочет, чтобы расследование закончилось. Хотят, чтобы мы с
дались.
И, наконец, Мортон: Значит, ваше расследование формально завершено?
«Черт», сказал я.
Она спросила: «Кто он?»
«Сенатор.»
«Ого.» Она взглянула на экран. «А почему о нем так заботятся?» «У него мощн
ые позиции в Вашингтоне. И я думаю, он может многое сделать относительно п
родажи одной компании. Наверное, есть и другие причины.» Она кивнула.
Я спросил: «Можно напечатать эту картинку?»
«Нет. У нас нет оборудования для твердых копий, лаборатория не может себе
этого позволить.»
«Тогда что же мы можем сделать? Мне надо что-то унести с собой.» «Могу сдел
ать вам Поляроид», сказала она. «Не слишком класс, но пока сойдет.» Она нач
ала расхаживать по лаборатории, спотыкаясь в темноте. Наконец, она верну
лась с камерой, близко придвинулась к экрану и сняла несколько копий.
Стоя в голубом свете мониторов, мы ждали, пока они проявятся.
«Спасибо», сказал я. «За всю вашу помощь.»
«Пожалуйста. И мои извинения.»
«За что?»
«Вы, наверное, думали, что убийцей окажется японец.» Я понял, что она имеет
в виду себя, и не ответил. Снимки потемнели. Они были хорошего качества, из
ображение четкое. Я сунул их в карман, почувствовал там что-то твердое и в
ытащил.
«У вас японский паспорт?», спросила она.
«Это не мой. Это паспорт Эдди.» Я снова сунул его в карман. «Мне надо идти», с
казал я. «Надо найти лейтенанта Коннора.» «Ладно.» Она снова повернулась
к мониторам.
«А что вы будете делать?», спросил я.
«Останусь и еще поработаю.»
Я оставил ее, вышел через заднюю дверь и пошел наружу по темному коридору.


* * *

Мигая от яркого дневного света, я прошел к платному телефону и позвонил К
оннору. Он был в машине.
«Где вы?», спросил я.
«Снова в отеле?»
«В каком отеле?»
«Четыре Времени Года», ответил Коннор. «Это отель сенатора Мортона.»
«Что вы там делаете?», спросил я. «Вы знаете, что…» «Кохай», сказал он. «Не за
был, что мы на открытой линии? Вызови себе такси и встречай меня на бульвар
е Вествуд 1430. Встречаемся там через двадцать минут.»
«Но что…»
«Больше никаких вопросов.» И он отключился.

* * *

Я смотрел на здание на бульваре Вествуд 1430. У него был невыразительный кор
ичневый фасад, просто дверь с написанным краской номером. По одну сторон
у находился магазин французской книги, по другую Ц часовая мастерская.

Я поднялся по ступенькам и постучал в дверь. Под номером виднелась небол
ьшая надпись по-японски.
Никто не откликнулся, поэтому я открыл дверь и оказался в элегантном кро
шечном баре суши. Для посетителей было всего четыре места. Коннор был оди
н и сидел в уголке. Он помахал мне. «Поздоровайся с Имае. Он Ц лучший повар
суши в Лос-Анджелесе. Имае-сан, Сумису-сан.» Шеф кивнул и улыбнулся. Он пол
ожил что-то на стойку передо мной.
«Коре-о додзо, Сумису-сан.»
Я сел: «Домо, Имае-сан.»
«Хай.»
Я взглянул на суши. Что-то вроде розовой рыбьей икры с сырым яичным желтко
м сверху. Мне подумалось, что выглядит еда отвратительно. Я повернулся к К
оннору.
Он сказал: «Коре-о табетакото арукаи?»
Я покачал головой: «Извините, я не понимаю.»
«Тебе надо поработать над своим японским ради новой подружки.»
«Какой подружки?»
Коннор сказал: «Я-то думал, ты станешь благодарить меня. Я оставил тебя с н
ею на все время.»
«Вы имеете в виду Терезу?»
Он улыбнулся. «Ладно, шутки в сторону. Лучше я спрошу, ты знаешь, из чего это?
» Он указал на суши.
«Нет, не знаю.»
«Перепелиное яйцо и икра лосося», сказал он. "Хороший протеин. Энергия.
Тебе она нужна."
Я спросил: «Для чего?»
Имае вмешался: «Будешь сильным для подружки.» И он захохотал. Потом что-то
быстро сказал по-японски Коннору.
Коннор ответил и оба хорошо посмеялись.
«Что забавного?», спросил я. Но мне хотелось сменить тему, поэтому я попроб
овал рыбу в суши. Если преодолеть слизистую консистенцию, то на самом дел
е очень хорошо.
Имае спросил: «Ну, как?»
«Очень хорошо», сказал я, попробовал вторично и повернулся к Коннору:
«Знаете, что мы нашли в тех лентах? Это просто невероятно.» Коннор поднял р
уку. «Пожалуйста. Тебе следует научиться японскому способу расслаблять
ся. Всему свое место. Оаисо онегаи шимасу.» «Хай, Коннор-сан.»
Шеф-повар суши представил счет и Коннор отсчитал деньги. Он поклонился и
они быстро поговорили по-японски.
«Мы уже уходим?»
«Да», сказал Коннор. «Я уже поел, а ты, мой друг, не можешь позволить себе опа
здывать.»
«Куда?»
«К бывшей жене, забыл? Нам лучше теперь направиться в твою квартиру и встр
етиться с ней.»

* * *

Я снова повел машину. Коннор глядел в окно. «Как вы догадались, что это Мор
тон?»
«Я не догадывался», сказал Коннор. «По крайней мере, до сегодняшнего утра.
Но уже прошлой ночью мне стало ясно, что ленты изменены.» Я вспомнил все ус
илия, что пришлось затратить Терезе и мне, все увеличения и просмотры, все
манипуляции с изображениями. «Вы хотите сказать, что поняли все сразу, ка
к только взглянули на ленту?» «Да.»
«Каким образом?»
«Там была допущена одна ослепительная ошибка. Вспомни, когда ты встретил
Эдди на вечеринке, у него был шрам на руке.» «Да, похожий на старый ожог.»
«На какой руке он был?»
«На какой руке?» Я нахмурился, припоминая встречу. Эдди ночью в кактусово
м садике курит сигареты и щелчком их выбрасывает. Эдди нервно крутится. Д
ержит сигарету. Шрам был… «На левой руке», сказал я. «Верно», сказал Коннор
.
«Но шрам был и на ленте», возразил я. «Вы его ясно видели, когда он прошел ми
мо зеркала. Он на секунду притронулся рукой к стене…» Я запнулся.
На ленте он касался стены правой рукой.
«Бог ты мой», сказал я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45