«Феникс» встал вертикально на прыжковых двигателях, расположенных сзади. Ему удалось произвести этот маневр не так стремительно, как Ковбою, но все же робот вновь стоял на ногах. Мейни выбросил вперед правый кулак и треснул желтобрюхого прямо в лицо.
Теперь наступила очередь Ковбоя оцепенеть от страшного удара: его робот даже зашатался, а ногами он случайно зацепился за поверженную «Цереру».
Когда Мейни сделал выпад вперед, Ковбой мгновенно подпрыгнул и повис в воздухе, использовав для этого всю мощь прыжковых дюзов.
И они оказались лицом к лицу. Противники парили в воздухе, возвышаясь среди бронзовых башен. Когда свободной рукой робота Мейни пытался обхватить «Осу» за узкую талию, машина Ковбоя ушла вниз, прижавшись головой к могучим бедрам «Феникса».
Когда машины достигли апогея доступной для них высоты и начали опускаться на землю, оба водителя изо всех сил старались притормозить это неизбежное падение, регулируя ритм пульсации прыжковых двигателей.
Однако эти системы не обладали стабильностью. Да, безусловно, водители сумели поднять роботов на высоту пятидесяти метров, однако потом толкающее действие прыжковых механизмов угасло, и теперь машины напоминали... мягко выражаясь, две падающие с огромной высоты наковальни.
К счастью, им не пришлось пролететь все пятьдесят метров, ибо внизу оказалось четырехэтажное кирпичное здание, смягчившее падение.
Более или менее...
— Что ты имеешь в виду, говоря, что забираешь мою машину? — требовательно спросил младший лейтенант Альберто Джарамильо. Его голос гулким эхом отдавался от кафельных плиток пустынной станции подземки, которую успели тщательно отмыть от кровавых пятен, оставшихся после налета террористов «Слова Блейка».
— А вот то самое я и имею в виду, Берто, — ответил Гавилан Камачо. — Я поведу твою машину. — Случилось то, чего не ожидал никто из полка. Все знали, что младший Камачо любил управлять более крупными роботами, нежели «Беркут», чьи системы вооружения нельзя было быстро отремонтировать. А это не позволяло ему вновь вернуться в бой, как бы громко ни орал молодой командир батальона на Суму, Астро Зомби или главного оружейника Богдана Михайловича Сташевского по прозвищу Кожа Да Кости. Но сейчас Габби поступился гордостью и залез в кабину «Скорпиона». Этот робот был не только одного веса с «Беркутом», но и считался наименее популярной машиной во всем полку.
С помощью людей Абдулсаттаха — даже более, по совету самого дядюшки Чэнди и его помощников — Семнадцатый приготовил напоследок сюрприз «Призракам».
Хотя ворота прогорели насквозь, роботы «Призраков» не делали попыток войти. Конечно, все это было лишь вопросом времени. Как только они окажутся внутри, им придется вести не менее жестокую битву на территории ХТЭ. «Призраки» должны приложить все силы, чтобы захватить ее и удержать инициативу в своих руках.
Планируя постройку укрепления, Чандрасехар Курита предусмотрел и то, что когда-нибудь ему, возможно, понадобится ввести на территорию фабрик или вывести из нее роботов, причем незаметно. Никто не знал о том, что крыша станции подземки сделана из огромных бетонных плит, которые можно в любое время снять или передвинуть. В результате открывался вход в туннель, размеры которого позволяли пройти даже роботам, если они немного пригнутся. Разумеется, только легким роботам, не более тридцати тонн весом.
За единственным исключением. Пятидесятитонный «Скорпион» был одним из немногих четвероногих роботов. Он казался безобразным, как смертный грех, и обладал ужасной косолапой, как у медведя, походкой. Однако у него имелся дальнобойный лазер. И что самое главное — размеры «Скорпиона» позволяли ему беспрепятственно двигаться по подземному туннелю, расположенному под фабричной территорией.
Было вполне естественно, что это чудовище послужит хорошим подкреплением для двенадцати легких машин из второго и третьего батальонов, которые получили указание незаметно «просочиться» через туннель и ударить по «Призракам» с тыла.
— Но ведь мне приказали вести наступление! — сетовал Джарамильо. Голос юноши дрожал от огорчения и почти срывался на слезы, однако винить его в этом было трудно. Ведь не часто младшему лейтенанту выпадает честь командовать ротой.
— Теперь командую я! — произнес Гавилан Камачо.
— Осторожней, дружище! — приговаривал Ковбой Пейсон, когда Бунтаро вытаскивал его из разбитой «Осы». — Похоже, у меня сломана нога.
Капитан «Призраков» отволок наемника от машины и прислонил к какой-то чудом уцелевшей стене. Оба боевых робота валялись на улице, обняв друг друга, и теперь представляли собой всего лишь чудовищную груду искореженного металла. Ясно, что сражение для них закончилось.
Ковбой с трудом стянул сапог и попытался поудобнее устроить поврежденную ногу. Судя по смертельно бледному лицу и обильному поту, выступившему на лбу Пейсона, можно было догадаться, что боль он терпит адскую.
Он посмотрел на Мейни, который, казалось, совершенно не пострадал во время схватки, если не считать огромного синяка под единственным глазом.
— Вот уж не думал, что придется сражаться с тобой, — сказал наемник. Мейни расхохотался:
— Если бы я относился к регулярным силам Дракона, то по законам чести был бы обязан прикончить тебя независимо от наших отношений. Тебе повезло, я всего лишь бесчестный якудза. — Он тяжело опустился на землю. — И знаешь, скажу тебе честно, я чувствую, что достаточно потрудился сегодня.
Ковбой изумленно уставился на искореженную груду железа, с трудом узнавая в ней когда-то красивый музыкальный ящик.
— Скажи-ка, ты хоть знаешь, где мы находимся? Мейни отрицательно покачал головой.
— Так вот, сынок, мы провалились сквозь крышу нашего старого доброго «Законного отдыха».
Мейни рассматривал предмет, вытащенный им из груды железа, — маленькую голубую фигурку Кришны, играющего на флейте.
— М-да, вот и провалились, — задумчиво проговорил Мейни.
— А ты хоть понимаешь, что это значит? Одноглазый якудза кивнул.
— Это означает, — бодрым тоном произнес он, — что здесь мы найдем выпивку.
XXXVIII
Масамори, Хашиман
Район Галедона, Империя Драконис
2 ноября 3056 г.
Двое десантников Службы национальной безопасности застыли по сторонам главного входа в отель, где находился Координатор. Как обычно, вооружение охранников составляли мечи с прямыми лезвиями, висящие за спиной, и автоматы 42-го калибра, вскинутые на изготовку. В маленьком кафе напротив отеля спряталась Кэсси с тремя товарищами. Лица они завязали черными тряпками.
Несмотря на сверхчувствительные сенсорные устройства, встроенные в черные костюмы, одоновцы смогли бы обнаружить эту четверку только в том случае, если бы внимательно вгляделись в здание кафе. Кэсси лихорадочно надеялась, что у них нет на это никаких причин.
Кроме того, вокруг происходила масса событий, отвлекающих внимание солдат ОДОНа.
Шум битвы постепенно затихал, превращаясь в монотонный рокот, который слышался где-то за спиной Кэсси и ее команды. «Кабальерос» отступали на фабричную территорию. Все шло согласно плану — «Призракам» нанесен серьезный урон. Едва успев взглянуть на поле боя, Кэсси поняла, что у противника потерь гораздо больше, чем у Семнадцатого полка.
Одно это в недавнем фантастическом сражении уже было победой. Но победой временной.
Душу девушки отягощало осознание того, что ее товарищи, водители роботов Семнадцатого полка, не смогут выиграть эту битву без нее. Только она могла принести им победу; если Кэсси потерпит поражение, то Семнадцатому полку суждено погибнуть, и не важно, что они отчаянно сражались против бывших друзей из Девятого полка «Призраков». Пока Нинью Керай Индрахар и его приемный отец считают дядюшку Чэнди предателем, позорящим свое высокое имя и честь Империи Драконис, они будут направлять против непокорного подданного все новые и новые силы до тех пор, пока «Кабальерос» не захлебнутся в потоках крови и огня.
Кэсси посмотрела на товарищей. Лица разведчиков во мгле напоминали мордочки енотов, словно на негативном снимке. Затем она потянулась к жилету, где находилась рация, и включила ее. Наверное, на полкилометра вокруг от отеля все выключили радиоприемники, ибо все знали, что Служба национальной безопасности располагает сложнейшей и мощной радиопе-ленгационной аппаратурой, способной засечь любую включенную рацию, даже если на ней никто не работает.
Как бы там ни было, очень скоро Драконы поймут, что здесь побывали разведчики.
И Кэсси три раза надавила на гашетку.
Спустя несколько секунд правый часовой, пробив телом стеклянный вестибюль, влетел внутрь.
Как и сенсорное оборудование, десантники ОДОНа имели и соответствующую обстановке одежду. Но пуленепробиваемый костюм несколько сковывал движения. Как и Кэсси, людей в Службу безопасности отбирали по умению и ловкости, и они предпочитали легкие пуленепробиваемые жилеты вместо неуклюжих бочкообразных штурмовых костюмов с металлокерамическими вставками, какие натянул на себя кое-кто из команды Кэсси.
Но разумеется, даже штурмовой пуленепробиваемый жилет не сможет выдержать попадание пули размером с мизинец Кэсси, летящей со скоростью, в пять раз превышающей скорость звука. Пуля прошила десантника насквозь — и вслед за ним пробила предположительно пуленепробиваемое стекло.
Второй часовой отреагировал на случившееся точно так же, как поступают одоновцы из голофильмов: он мгновенно присел на одно колено и без малейшего колебания вскинул свой автомат. Кэсси, Элизондо, Мак-Тиг и Авессалом Слоат уже положили свои автоматические пистолеты на стойку бара и прицелились.
В голофильмах герои чаще всего поступают так, перед тем как выстрелить: они вышибают окна либо прикладами ружей, либо рукоятками пистолетов. Это всегда бесило Кэсси: какого черта им надо это делать, если, выстрелив, они разом вышибали стекло и поражали цель?! Наверное, думала она, герои голофильмов поступают так главным образом потому, чтобы звоном разбитого стекла предупредить противника, что собираются на него напасть. Ну, прямо как ниндзя — они всегда разыгрывают игры до конца: перед тем, как атаковать противника сзади, издают дикие пронзительные вопли. Глупо!
Окно маленького кафе не было пуленепробиваемым. Вообще-то это не имело значения: предполагалось, что дядюшка Чэнди снабдил барменов десятимиллиметровыми пистолетами, которые якобы способны пробивать пластинки брони. Но даже ОДОН не пользовался подобным оружием, по крайней мере в пределах Империи Драконис. Это объяснялось опасением, что оперативники СНБ нанесут вред друг другу в какой-нибудь перестрелке, которые так часто возникали в пылу сражения.
Когда разведчики открыли огонь, окно, к их радости, разлетелось вдребезги. Стоящий на одном колене одоновец, даже не успев выстрелить, повалился назад. Его спас бронежилет: от дюжины попаданий в туловище с близкого расстояния у него были лишь сломаны ребра.
Предполагалось, что, услышав грохот выстрелов, остальные десантники включат свои рации.
— Пошли, — тихо проговорила Кэсси в микрофон, приклеенный липучкой к горлу. Она перескочила через стойку и выбежала на улицу, товарищи последовали за ней.
— Роботы! Иисус Мария! Они наступают от реки!
Медленно и неумолимо Драконы втягивались на фабричную территорию с запада. Из кабины «Белого Великана» полковник Камачо наблюдал, как подразделение за подразделением постепенно исчезает с поля боя возле южной стены. Там атака не была целенаправленной; машины просто проходили сквозь огромный проем в стене.
Он еще не запустил своего робота. Полковнику хотелось выбрать для своей гибели подходящий момент. Кроме того, несмотря на мучительные мысли о том, что его сыновья и дочери — бойцы Семнадцатого полка — героически умирают под пулями Змей, полковником овладело какое-то странное веселье.
Предупредительный крик привел его в боевое состояние духа. Он включил «Белого Великана» и двинулся, огибая южную стену, к возвышающейся цитадели.
Когда Камачо завернул за угол, он увидел их. «Требюше» уже приземлился на землю. Остальные роботы пока спускались, словно ангелы с облаков, подумалось ему.
Он улыбнулся под нейрошлемом. Да, определенно, военные действия совершенно не к лицу ангелам. И тут же предположил, что лейтенант Тереза Чавез прокляла бы его навеки, если бы узнала об этих еретических мыслях.
На Содегарами хлопьями падал снег. Но ни одна снежинка не упала в горящее сердце Масамори.
Это все из-за наших грехов, — подумал дон Карлос. — Бог ниспослал свою небесную чистоту в виде белого снега на всю планету, но только не на нас. Это все наши грехи...
И он медленно повел «Белого Великана» на роботов противника. Полковник слишком хорошо понимал, что случилось. Люди из Службы безопасности мирзы в голубых костюмах делали свое дело весьма неплохо. Но принять на себя полновесный удар целого полка роботов-ветеранов им, конечно, не под силу. Это не входило в их работу. И все они ошарашенно наблюдали за ужасным, но опьяняющим зрелищем того, как могучие силы тай-са Шимацу буквально прогрызали дорогу в самое сердце ХТЭ.
Вражеские роботы наконец приземлились и, рассредоточившись в две шеренги, начали окружать «Белого Великана».
— Не очень-то много захваченных в плен «Диких Кошек» имеется во Внутренней Сфере, — раздался голос из громкоговорителя «Требюше». — По крайней мере, такого, с акульей улыбкой на рыле, там точно нет. Полагаю, это полковник Камачо.
— Вы абсолютно правы. С кем имею честь?
— Хэнсон из Девятого полка «Призраков», — ответил водитель «Требюше». Затем последовало округлое движение левой рукой. — Предлагаю вам сдаться, полковник. Игра закончена. Я понимаю, вы прибыли сюда на «Дикой Кошке», хотя робот теперь называется «Белым Великаном», а это значит, что он отбит у клановцев, и, следовательно, с вами шутки плохи. И мы по сравнению с вами — просто малые дети. Но посудите сами — нас двенадцать роботов против вас одного.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57