Я поставил перед собой задачу — изменить существующее положение вещей. Не силой, нет, народ Дракона помнит, как мы пытались ее применить, а результат оказался таким, словно мы попытались прогнать морской прилив голыми руками. Надо укреплять экономику страны, производя товары, за которые люди действительно захотят платить, разумеется, по разумной цене, и всегда честно вести дела с партнерами по бизнесу.
Кэсси глядела на Чэнди широко раскрытыми глазами. То, что она услышала, разрушало все ее прежние взгляды на жизнь.
— Ни один человек в Империи не согласился с моими целями и задачами. Я не сомневаюсь, что наш Координатор понял бы меня, но он получил такое воспитание, что видит себя прежде всего воином и попрежнему занят опасностью, исходящей от кланов. И действительно, кажется, его одного во всей Внутренней Сфере заботит страшная угроза, которая нависла над нами. Дамоклов меч, занесенный над нашими головами, висит на волоске, который с каждым годом становится все тоньше. А тем временем другие лорды-наследники позорно игнорируют опасность и погрязли в династических дрязгах, а это через каких-нибудь одиннадцать лет будет иметь такое же значение, как прошлогодний цвет вишни, если мы не найдем средства ограничить мощь кланов.
Но остальные — маркиз Хосойа, якудза, возможно, даже правитель планеты, — чувствуют опасность в том, что я пытаюсь сделать. Они предпочитают давно прошедшие дни, когда миром правили вероломство, продажность и грубая сила. Моя концепция равноправных отношений и честного обмена подрывает основы их жизни. Им ничего не остается, как попытаться остановить меня.
— Вы считаете, что Улыбающийся объединился с ними, лорд?
— Он ищет пути для объединения с ними через приемного сына Нинью, это все, что мы знаем благодаря вашей храбрости и мастерству, моя дорогая.
Стоило дядюшке Чэнди отпить вина, и глаза его засверкали. Кэсси пока еще не поняла, замыслил ли он изнасиловать ее или нет. Что само по себе было не важно: Курита не насиловали, так сложилось исторически. Они брали.
Разумеется, Кэсси не расставалась с «Кровопийцей» в любых ситуациях. Она подозревала, что за искусно вытканными гобеленами вокруг дядюшки Чэнди засели снайперы. Как бы ни сложилась ситуация, она, пока жива, не даст себя изнасиловать.
— Боюсь, мой внешне безобидный вид каким-то образом начинает работать против меня. За всю жизнь я не сделал ничего, что могло бы послужить хоть малейшим намеком на интерес к посту Координатора. Я всегда поддерживал Теодора, и публично, и с глазу на глаз, даже под угрозой немилости покойного Такаси, так же как и сам Субхаш. Сейчас Улыбающийся знает, какую мощную базу я выстроил, основываясь только на деньгах, а не на крови. И потому его подозрения все больше возрастают. Зачем мне, не афишируя себя, создавать такую теневую империю, если я не строю планы о захвате верховной власти? Именно в этом на правлении работают мысли у Субхаша. Но его частенько подводит собственная чрезмерная хитрость.
— Кстати, а почему Улыбающийся сам не захватил власть, лорд?
— Потому что его амбиции не простираются дальше того, чтобы служить Дракону. Он монах, набожный и самоотверженный, почти как я сам. Вижу, ты пытаешься сдержать улыбку. Я мало в чем отказываю бренной плоти, дитя мое. Но отвергаю саму мысль о верховной власти, а это для Куриты — самая великая жертва. Я позволяю себе удовольствия, к которым члены семьи Куриты традиционно относились с презрением, но устоял перед стремлением к власти, что поработило столь многих моих родственников. Как и у Субхаша, моим единственным страстным желанием является служение Империи Драконис. — Он шумно вздохнул. — Но, какая жалость, Улыбающийся не верит никому, кроме себя. Возможно, даже приемному сыну, украсившему нашу планету своим присутствием.
Чандрасехар погладил пальцем подбородок, а его взгляд в это время блуждал где-то далеко. Кэсси в ожидании откинулась на подушки. Терпение не было свойственно ее характеру, но она знала, что это такое, и сумела изобразить на лице подходящее выражение.
В сложившихся обстоятельствах, однако, она с трудом сохраняла спокойствие. Кэсси испытывала горячее желание вскочить и поскорее убежать отсюда, чтобы предупредить дона Карлоса и товарищей об опасности, перед лицом которой они оказались. Не служила ли она безопасности полка с тем же фанатизмом, как послушник — Ордену Пяти Столпов? С тех пор, как «Кабальерос» удалось ускользнуть от Клана Дымчатых Ягуаров, им не угрожала больше серьезная опасность.
В тот момент, когда она уже почти начала в нетерпении ерзать по подушкам, дядюшка Чэнди очнулся от задумчивости и вновь посмотрел на нее своими рыбьими глазками.
— Вы оказались изобретательны и находчивы, как и говорил полковник Камачо, — произнес он. — И как человек, нечуждый делам мирзы и его оперативников, я опасаюсь, что СНБ уже давно собрала на каждого из них толстенное досье. Однако им не хватает времени, чтобы побольше узнать о вас. Вам следует продолжить расследование. С этого момента будете работать непосредственно на меня.
Кэсси склонилась в низком поклоне:
— Тысяча извинений, лорд, но я обязана доложить полковнику обо всем, что мне удалось узнать.
На этот раз лицо дядюшки Чэнди заметно помрачнело. Хотя он был снисходительным человеком, но оставался и Куритой, которые не привыкли, чтобы им противоречили. Особенно младший офицер, да еще женщина, к тому же служащая в части гайчинских наемников.
Но тучи рассеялись. Выражение лица Куриты вновь смягчилось.
— Вы чересчур рискуете, дочка, — заметил он хрипловатым голосом. — Возможно, когда-нибудь вы поймете, чем отличается храбрость от глупости.
— Как ваша светлость уже упомянула, полк — моя семья, — сказала девушка, поднявшись и глядя ему прямо в глаза. — Уверена, Чандрасехар Курита способен оценить риск ради блага семьи.
Дядюшка Чэнди вновь расхохотался, его огромный живот заколыхался.
— Вы мне нравитесь. Улыбающийся может окунуть меня в кислоту, если это не правда. Мы сработаемся, лейтенант, если обстоятельства не вынудят меня убить вас.
«Или меня — вас», — подумала Кэсси, снова кланяясь, а огромный толстяк жестом разрешил ей уйти. Несмотря на его «парфянскую стрелу», она чувствовала непривычную теплоту, подходя к лифту, дверцы которого неслышно разъехались перед ней.
Она доверяла старику. Разумеется, в определенных пределах, но все же верила.
Доверие обычно не просто зарождалось в ней. С тех пор как умер гуру Джоханн, Кэсси верила лишь полковнику Пэтси Камачо, а сейчас, пусть неохотно, этой ласковой блондинистой сучке, управляющей «Атласом».
«Будь осторожна, — предупредил ее внутренний голос. — Доверие делает тебя уязвимой».
Кэсси вздрогнула, когда лифт вынес ее наверх и остановился. Всю свою жизнь она выстраивала вокруг себя броню, стараясь не оставить в ней ни одного уязвимого места. Тем не менее она не хотела отказывать в доверии ни дону Карл осу, ни Кали, ни дядюшке Чэнди.
«Неужели у меня притупилось чутье?» — удивилась Кэсси.
Секретарша Ком-Стара, которая принесла Нинью Керай пачку сообщений, поклонилась так почтительно, как то предписывалось кодексом чести. Однако она выглядела расстроенной и моментально выбежала из кабинета.
Нинью Керай Индрахара нельзя было назвать понимающим человеком, но он знал, какая проблема занимала мысли его помощницы: технологический прогресс разрушил монополию Ком-Стара на сверхсветовые межзвездные коммуникации, и одновременно раскольническая секта «Слово Блейка», главным образом опираясь на Томаса Марика, правителя Лиги Свободных Миров, угрожала уничтожить жителей Ком-Стара как еретиков. До сих пор эти сектанты ограничивались главным образом отдельными террористическими актами, но, как и сам Ком-Стар, они имели мощную современную армию. Армию, которую вскоре могут поддержать роботы Лиги Свободных Миров, если раньше на их сторону не встанут войска зятя Марика, Сун-Цу Ляо.
По-видимому, беспокойство помощницы явилось скорее абстрактным. Синдикат Драконов заключил долгосрочное соглашение с Ком-Старом. И Марик, и Ляо сейчас были настроены достаточно миролюбиво по отношению к Империи, надеясь заключить с ней союз против беспокойного Федеративного Содружества. А главнокомандующий Томас Марик недавно получил головы семи террористов «Слова Блейка», упакованные в канистры с сухим льдом, — людей, которые оказались настолько нахальны, что попытались провести террористические операции в пределах Империи Драконис. По крайней мере, здесь, в сердце владений Дома Куриты, Ком-Стар находился в безопасности.
Нинью тонко улыбнулся. Возможно, помощница считала, что не следует столь безоговорочно доверять доброжелательному покровительству Дома Куриты. И это было разумно.
«Никогда не забывай, кто мы, — любил повторять ему приемный отец, — и что мы собой представляем. Оставь честь самураям с их задержавшимся отрочеством. Наш единственный закон чести состоит в том, чтобы лучше служить Дракону».
Нинью чувствовал себя почти растерянно, размышляя, не лучшим ли способом он может послужить Дракону в своем теперешнем положении, если совершит сеппуку.
Негнущимися пальцами Нинью развернул листок бумаги.
Сообщение было написано личным кодом, известным только ему и Субхашу Индрахару. Он прочитал: "Не беспокойся, приемный сын. Даже если незваный гость и присутствовал на вашей встрече с Сумиямой, это несущественно.
Пока я посылаю кое-что, что, по моему мнению, тебе вскоре пригодится".
Подписи и прощания не было. Нинью кивнул и скомкал тонкий желтый листок. Он одобрял нелюбовь приемного отца к сантиментам. Старик был немощен телом, но дух его по-прежнему оставался могучим.
Теперь молодой человек мог отбросить прочь мысль о том, что совершил грубую ошибку, оставшись в живых. Он отметил данное обстоятельство без бурной радости и облегчения. Ведь его долгое время учили жить так, словно он уже давно умер, иначе Улыбающийся никогда не избрал бы его своим сыном и наследником.
Шагнув наружу в теплую и влажную ночь, чтобы сжечь письмо, Нинью понял, какую поддержку оказал ему Субхаш Индрахар. Если забыть о необъяснимой гибели агента Коллинза на складе, он оставался в уверенности, что надежно держит ситуацию под контролем.
Зажав «Кровопийцу» в руке, Кэсси медленно, словно под водой, отрабатывала боевые движения. Ее комната была погружена в темноту, задернутые шторы не давали проникнуть внутрь свету голубой луны. Отработка приемов в темноте считалась весьма полезной, и это помогало сосредоточиться.
Но страх не уходил. Даже боевое искусство не смогло успокоить ее, а способность к медитации утратила былую силу впервые за многие годы.
В конце концов девушка оставила бесполезные занятия и с рыданиями бросилась на кровать. Слезы затопили ее, нежданные и горячие.
«Просто ты перенапряглась, — решила Кэсси. — Это реакция на физическую и умственную усталость, и только». Но она чувствовала, что это неправда.
Годами Кэсси пробуждалась ото снов, в которых огромный металлический монстр гнался за ней, разрушая все, что она когда-либо имела и любила. В ответ на эти сны она начала уничтожать машины так жестоко, словно была элементалом из кланов. С каждым подбитым роботом Кэсси получала передышку от ночных кошмаров.
Если копнуть поглубже, Кэсси все еще боялась роботов. Но за долгое время она научилась жить с этим страхом и использовать его в своих целях, превратив себя в превосходное оружие, овладев гибким телом, мозгом и боевыми искусствами с таким же совершенством, с каким мастер кенчутсу владеет клинком.
Мысль о рыжем убийце — он командовал множеством черных людей, чья подготовка и тренированность сводили на нет большую часть ее с таким трудом выработанного искусства, — стала незаметно подкрадываться к Кэсси. Она выстояла против роботов, потому что те были неповоротливы и неумелы, а их водители отгорожены от окружающего мира многотонной броней и собственной самонадеянностью. Девушка справлялась с ними, потому что жертвы ее не видели до тех пор, пока она не считала это нужным.
Но теперь ей не укрыться от агентов ОДОНа, одетых в черное; они были так же малы, внимательны и проворны, как и она сама. Рыжий мог пустить в ход против Кэсси ее же оружие, и подобная перспектива пугала девушку.
Страх обернулся к ней новым лицом, новым именем — Нинью Керай Индрахар.
Только сейчас она поняла, что сжимает мертвой хваткой плюшевого медвежонка, подаренного Кали Макдугал, розовый мех которого насквозь промок от слез хозяйки. Она сделала движение, словно собираясь швырнуть ненавистную игрушку в угол, но страх охватил ее с новой силой, и девушка, свернувшись калачиком, прижала игрушку к себе и снова заплакала, пока наконец не заснула от усталости.
XX
Масамори, Хашиман
Район Галедона, Империя Драконис
21 сентября 3056 г.
Космолетчик со шрамом на лице сквозь дым сигареты улыбнулся миниатюрной женщине, одетой в летную куртку, словно не замечая родимого пятна винного цвета, покрывавшего половину лица незнакомки.
— Да, я абсолютно уверен, — сказал он. Кэсси не удалось определить акцент мужчины. По одежде тоже нельзя было понять, откуда он родом, что являлось обычным делом для тех, кто занимался подобной деятельностью. — Те, кого мы «подвезли», были клановцами.
Кэсси слушала собеседника, подавив в себе инстинктивное желание оглядеть космопортовскую пивную, чтобы убедиться, что никто не проявляет к ним повышенного внимания. Хорошенько «подмазав» руководство, ей удалось установить здесь собственные устройства, выводящие из строя жучки прослушивания. Если верить словам одноглазой женщины, заведующей этой забегаловкой, Кэсси оказала ей большую любезность, потому что теперь хозяйка может гарантировать полную безопасность постоянным посетителям.
Разумеется, среди торговцев спиртным лояльность сохраняется до той поры, пока не появится человек, который предложит большую цену. Однако это не слишком беспокоило Кэсси;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57