— Это все законно?Я кивнул.Взяв лист бумаги, лежавший под стеклом, она стала водить по строчкам длинным, красным ногтем, а затем внимательно изучила оставленные ногтем пометки.Это занятие поглотило ее целиком, я же стоял и молча ждал.Внезапно подняв голову, она спросила:— Частный?..Я кивнул.— Так конкретно, что вам нужно?— Я хочу знать, кто останавливался в номере во вторник, — повторил я свою просьбу.— Зачем вам это?Ответом был мой смех, на что хозяйка, напротив, посерьезнела, снова отказалась помочь прояснить что-либо.— Я не выдаю информацию подобного рода. Исключительно из-за того, чтобы хорошо шли дела в мотеле, приходится соблюдать конфиденциальность. Но мне все же хочется знать, почему вы этим интересуетесь? Хотя желательно, чтобы вы меня в это не вмешивали.— Вы хозяйка и постоянно живете здесь. Мы тоже пробыли тут, хоть и недолго. Поверьте, я бы не пришел сюда к вам, если бы необходим был настоящий допрос.У меня нашлись бы иные пути для получения нужной информации.— Каким это образом?— Я нашел бы дружески настроенного газетного репортера, или мне помог бы кто-нибудь из офицеров полиции.— И все-таки мне это не нравится!— Не сомневаюсь, — не мог не согласиться я с ней.Хозяйка открыла ящик стола, порылась в нем и вытащила регистрационную карточку. В ней указывалось, что номер во вторник вечером снимал Фергюсон Л. Хой, проживающий в Окленде, пятьсот пятьдесят один, Принц-стрит, и его гости; плата за проживание составляла тринадцать долларов.Я вынул маленькую фотокамеру со вспышкой и сделал несколько снимков.— Это все? — спросила она.— Нет. Теперь бы мне хотелось узнать кое-что о мистере Хое.— Здесь я мало чем могу вам помочь. Это был обыкновенный, ничем не примечательный человек.— Молодой?— Что-то не припоминаю. Сейчас, когда вы меня заставили сосредоточиться, я вспомнила, что он оставался в машине, а карточку мне вынесла одна из сопровождающих его женщин вместе с тринадцатью долларами, без сдачи.— Сколько же их было всего?— Четверо, две пары.— Вы смогли бы узнать этого человека по фамилии Хой, если бы еще раз вам удалось увидеть его?— Трудно сказать определенно, но думаю, что нет.— Они были здесь вчера около одиннадцати часов?Она кивнула.— Кто-нибудь успел побывать в этом номере до того, как я прибыл сюда с дамой?Нет, — покачала она головой, номер был убран и…Я прервал ее:— Повторяю свой вопрос: кто-нибудь заходил в номер до того, как я вошел в него со своей дамой?— Не думаю.— Кто-нибудь, кто курил сигареты?Она покачала головой.— Горничная не могла закурить?— Нет.— На туалетном столике я обнаружил остатки пепла от сигареты, правда, совсем немного.— Нет, не думаю… Не знаю! Горничные, когда убирают номер, должны тщательно вытирать пыль.— Мне кажется, было убрано хорошо, кругом было все идеально чисто.Я вытащил записную книжку и, держа ее так, чтобы она могла ее видеть, попросил позвать одну из горничных.Женщина вышла из кабинета, поясняя на ходу:— Горничные и сейчас убирают в дальнем конце. Я не хочу идти туда, потому что не услышу телефонного звонка. Отправляйтесь туда сами и попросите их прийти сюда, но я хочу присутствовать при вашем разговоре. Будете говорить с ними по очереди.— Хорошо, меня это вполне устраивает.Не успел я выйти за дверь и дойти до конца коридора, как хозяйка уже куда-то заспешила. Цветная служанка оказалась очень милой молодой женщиной, в которой чувствовалась природная смекалка.— Хозяйка хочет вас видеть, — сказал я ей.Оглядев меня, она спросила:— А в чем дело? Что-то пропало?— Она мне ничего не сказала, просто просила передать, что хочет видеть вас.— Вы в чем-то меня хотите обвинить?Я покачал головой.— Вы ведь были здесь вчера, в пятом номере? Не правда ли?— Да, я здесь убирала. И не было никаких жалоб от постояльцев.— Да не волнуйтесь вы так. Хозяйка просто хочет с вами поговорить.Я повернулся и пошел в сторону кабинета. Девушка последовала за мной.— Флоренс! — обратилась к ней хозяйка, когда та вошла в кабинет. — Ты не помнишь, кто-нибудь заходил в пятый номер до того, как в нем поселился вчера этот человек? — Она кивнула в мою сторону.— Нет, мэм.— Ты уверена?— Да, мэм.Я сел на край стола и, делая вид, что ищу что-то, дотронулся до ручки стоящего рядом телефона, которая еще хранила тепло руки хозяйки: она успела кому-то позвонить, пока я отходил в дальний конец коридора.Я это сразу понял.— Одну минуточку, — обратился я к горничной, — я не имею в виду кого-то, кто останавливался бы надолго. Я имею в виду человека, зашедшего просто на минутку, может быть, что-то забывшего там…— О, я вспомнила! Да, да! Это был джентльмен, который занимал номер в среду ночью. Он действительно что-то забыл в пятом номере, хотя и не сказал, что именно, просто попросил его впустить туда. Я ему сказала, что он пуст, но он протянул мне пять долларов.Надеюсь, я ничего плохого не сделала?— Все в порядке! Теперь я хочу, чтобы вы описали мне этого человека. Высокий, около двадцати пяти — двадцати шести лет, в спортивном пальто и слаксах? Он…— Нет, — прервала она меня на полуслове. — Тот мужчина был не в спортивном пальто, а в кожаном, и в фуражке с золотыми галунами.— В военной форме?— Скорее морской, в такой, какую носят яхтсмены.Но он действительно был высокий и прямой, как фасолевый стручок.— Он дал вам пять долларов?— Да, дал.Я вынул пять долларов и протянул ей.— Как долго он там находился?— Ровно столько, сколько требуется, чтобы повернуться на каблуках и тут же выйти обратно… Хотя нет, я слышала, как он открывал и закрывал несколько ящиков шкафа, но тут же вышел из номера, улыбаясь во весь рот. А когда я спросила, нашел ли он то, что искал, он ответил, что едва вошел в номер, сразу вспомнил, что просто положил это в карман другого костюма. Заметил еще, что стал последнее время рассеянным, потом быстро сел в машину и уехал.— А вы уверены, что он останавливался здесь в этом номере в среду вечером?— Конечно нет. Я в этот день закончила работу в четыре часа тридцать минут. Он же сказал, что останавливался именно в среду.Хозяйка посмотрела на меня:— Что-нибудь еще?Я повернулся к горничной:— Вы бы узнали его, если бы еще раз увидели?— О, уверена. Я его видела как вижу сейчас вас, и… пять долларов чаевых не растут на деревьях при такой работе.После беседы с горничной я отправился домой, по дороге позвонив из телефона-автомата своей секретарше:— Элси, меня не будет в городе на уик-энд, я уезжаю в Сан-Франциско.Почему? — не могла пересилить любопытства Элси.— Потому что в наше с тобой гнездышко в мотеле, где мы проводили «медовый месяц», наведался высокий, как стручок фасоли, мужчина, в фуражке яхтсмена.— Ха, тоже мне, «медовый месяц»! — изрекла Элси. — Передай мой искренний привет Сильвии. Глава 6 В доме на Джери-стрит над номером квартиры Милли была прикреплена аккуратно вырезанная из визитной карточки полоска картона с фамилией: «Миллисент Родес». Я нажал кнопку звонка. Ничего не произошло, в ответ не раздалось ни звука. Я снова нажал и долго не отпускал кнопку, потом сделал три коротких звонка.Наконец в переговорном устройстве послышался какой-то звук, и девичий голос, отнюдь не гостеприимно, произнес:— Это субботнее утро! Убирайтесь!— Мне надо вас увидеть, и теперь уже далеко не утро, а почти полдень.— Кто вы?— Я друг Сильвии, Дональд Лэм.Помолчав секунду, она нажала кнопку домофона, и с электрическим жужжанием открылась дверь. Миллисент занимала номер триста сорок второй. Старинный лифт находился в другом конце коридора, куда я направился, войдя в поскрипывающую от старости кабину.Подъем на третий этаж занял времени ровно столько же, сколько потребовалось, если бы я поднимался пешком по лестнице.Милли Родес сразу открыла дверь.— Надеюсь, у вас ко мне серьезное дело? — холодно встретила она меня.— Вы не ошиблись.— Хорошо, входите. Сегодня суббота. Я не работаю и решила отоспаться. Для меня это, пожалуй, единственный символ моей экономической независимости, которую я могу себе позволить, давно укоренившаяся привычка.Я с удивлением взглянул на нее. Даже без косметики и помады на губах она была удивительно хороша.Рыжеволосая, с маленькой головкой правильной формы. Видимо, мой звонок поднял ее с постели, и, идя открывать дверь, она накинула на плечи легкий шелковый халат.— Вы совсем не похожи на ту девушку, которую мне описывали, — сказал я.Состроив милую гримаску, она попросила:— Дайте девушке минутку, я немножко приведу себя в порядок и оденусь.— Надо ли? Вы и так привлекательны. И гораздо более, чем ваше описание.— Наверное, за это я должна благодарить Сильвию.— Как раз нет, Сильвия тут ни при чем. Кое-кто другой, кого вы сопровождали.Она с удивлением посмотрела на меня:— Что-то я ничего не понимаю. Возьмите кресло и присядьте. Вы застали меня врасплох, но имейте в виду, любой из друзей Сильвии и мой друг тоже.Милли поискала сигареты. Я тут же предложил ей свои. Она легко вытащила одну из пачки, постучала ею о край маленького столика, прикурила от моей зажигалки, удобно устроилась на краю кровати, потом подл ожила под спину ворох подушек и уселась, скрестив ноги.— Наверное, мне следовало бы вас продержать внизу, пока я не застелю постель и не расставлю кресла. Но лучше не обращайте внимания на весь беспорядок, принимайте меня такой, какая я есть. Итак, что там наговорила обо мне Сильвия?— Сильвия рассказала мне интересную историю.— О, она это любит.— Я бы хотел проверить, все ли соответствует действительности.— Если Сильвия вам что-то рассказала, значит, все так и было, как она говорит.— Это касалось вашего путешествия в Голливуд.Она внезапно подняла голову и рассмеялась:— Вот теперь я все поняла. Боюсь, Сильвия меня никогда не простит за то, что я сделала. Ей ведь начинал нравится этот парень, а я ему подала стакан виски и подсыпала в него снотворное. Если бы вы только его видели — пытался говорить что-то страстное и вдруг на полуслове заснул!.. Я думала, что расхохочусь ему прямо в лицо.— Я так понимаю, он сразу уснул?— Мгновенно. Мы положили его на кушетку, укрыли одеялом, подоткнули со всех сторон, обложив подушками.— Сделали все, чтобы ему было удобно.— Ну конечно.— Сильвия сказала, что вы сняли с него туфли, разложили диван…Поколебавшись минуту, она подтвердила:— Да, правильно, все так и было на самом деле.— Вы поставили его туфли под кровать, повесили пальто на спинку кресла и оставили на нем брюки.— Да, правильно.— Ночь была теплой?— Сравнительно теплой, но мы его прикрыли.— Вы знаете его фамилию?— Святые небеса, нет, только его имя… Джон. А вас, вы говорите, зовут Дональд?— Да.— Послушайте, Дональд! Зачем столько времени обсуждать то, что произошло там, в Лос-Анджелесе? И что вам вообще надо?— Поговорить о том, что случилось в Лос-Анджелесе.— Зачем?— Я детектив.— Кто-кто?— Детектив?— Вы совсем не похожи на детектива.— Я частный детектив.Черт, может, я слишком много говорю?— К сожалению, не слишком.— Как давно, Дональд, вы знакомы с Сильвией? Что-то я не припомню, чтобы она мне когда-нибудь о вас рассказывала.— Потому что я познакомился с ней только вчера, и мы вместе пообедали.— Это было впервые?— Да.— Ну и что все-таки вам нужно на самом деле?— Информация.— На кого вы работаете?— На человека, который был с вами.— Не говорите глупостей. Он не знал, кто мы такие.Он и через сто лет нас не нашел бы. Мы уехали из мотеля утром, поэтому он не мог узнать, кто мы. Я боялась, что он что-нибудь заподозрит и разозлится.— Нет, он нанял меня, а я нашел вас.— Каким образом?— Довольно просто. Вы воспользовались снотворным Сильвии, и ярлычок от рецепта, упав в ящик, застрял между стенкой и дном.— Не может быть!— Там я его и нашел.— А я-то считала себя ловкой девушкой! Ведь могла влипнуть в неприятную историю. Что думает обо всем этом тот парень? Он знает, что ему подсыпали снотворное?— Да, он сообразил, что ему подсыпали что-то быстродействующее.— До того, как был найден ярлычок, или после?— До.— Он компанейский парень, правда, слишком уж явно навязывался и слишком импульсивен. Догадываюсь, что у него много денег, из-за этого и возникает половина его проблем. Он ведь полагает, что если угощает девушку хорошим обедом и парой коктейлей, то у него уже есть право вломиться к ней в дом, войти запросто в ее жизнь.— Я ничего этого не говорил.— Так кто же он все-таки такой, Дональд?— Лучше расскажите, что знаете о нем вы сами.— Есть причины, по которым я должна обязательно это сделать?— Нет, но разве есть причины, почему бы вам этого не сделать?Поколебавшись немного и глядя сквозь длинные ресницы, она сказала:— Похоже, вы привыкли резать пирог большими кусками.— Зачем что-то делать наполовину? — спросил я.Засмеявшись, она согласилась:— Полагаю, вы правы.Я промолчал.— Итак… Мы с Сильвией шныряли в поисках добычи. Надо сказать, Сильвия более импульсивна, чем я.И как раз в это время мы и повстречали парня, который тоже нуждался в компании, ну а нам нужен был эскорт и кто-нибудь, кто бы заплатил по нашему счету. Мы…— Прекрати, Милли, — попросил я, прервав. — Прекрати паясничать!— Что прекратить?— Тебе эта роль не к лицу.— Мне казалось, вы хотели знать, как все было…— Ты же интеллигентная девушка и к тому же очень хорошенькая. А то, что ты сейчас тут разыгрываешь, тебе не принесет никаких дивидендов. Просто не сработает. Скажи, честно, сколько тебе заплатил Биллингс?— Что вы имеете в виду?— Хочу заметить, что вы не предусмотрели множества незначительных деталей. Я просто хотел быть уверенным в том, что вы его знали, прежде чем привлечь ваше внимание к этим мелочам.— Что вы имеете в виду?— Если бы ты умела играть в эти игры, то непременно настояла бы, чтобы я беседовал с тобой и Сильвией вместе. Позволить мне говорить с тобой наедине было твоей роковой ошибкой и лишь доказало, что ты всего-навсего любительница, а никакая не профессионалка.— Теперь ваша очередь говорить, — сказала Милли, не спуская с меня своих голубовато-зеленых глаз, которые сразу стали настороженными, жесткими и внимательными.— По рассказу Сильвий, вы положили Джона на кушетку одетым и только сунули ему под голову подушку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25