Мне даже кажется, что порой в нашем разговоре вы вполне искренни.— Да, это так, но вы все-таки не ответили на мой вопрос. Насчет любовника.— Нет, мистер Лэм, вы не правы… У меня нет никакого любовника, и мне абсолютно наплевать, что предпримет полиция.— Поговорим о вашем прошлом?Она опять внимательно посмотрела мне прямо в глаза, надолго задержав свой взгляд:— Мне не нравится этот вопрос.— Вы столь ранимы?— На такие вопросы предпочитаю не отвечать. В любом случае вам дана вся информация, которая у меня была, потому что, как мне кажется, вы на правильном пути. Пока полиция не начала меня подозревать — а очень скоро это случится, — мне бы хотелось избежать подобного неприятного момента. Да, это так: шесть недель назад мой муж завещал свою страховку мне.— Вы этого еще не говорили полиции?— Меня об этом не спрашивали.— Расскажите об этой шахте в Сискийо-Каунти.— Она принадлежит одной из компаний моего мужа, — дело в том, что у него несколько компаний.— А в каком месте, скажите поточнее, расположена эта шахта?— Где-то в долине Сейад, в малоосвоенных местах.Это — дальняя часть графства Сискийо.— Что там стряслось, на этой шахте?Она улыбнулась. Ее голос приобрел интонацию родителя, терпеливо объясняющего непонятное своему неразумному дитяти:— На шахте работают люди. Они добывают руду, которую конвейерами поднимают на поверхность и грузят в стоящие на путях вагоны. Затем руду доставляют на сталеплавильные заводы.— Они тоже принадлежат корпорации вашего мужа?— Да. Он их контролировал.— А что происходит потом?— Он получает чек от сталеплавильной компании за то количество металла, которое содержалось в руде.— Чеки бывали на большие суммы?— Думаю, что да. Мой муж делал большие деньги.— У вашего мужа есть офис? Кто ведет его бухгалтерские книги?— У него нет офиса в обычном, привычном смысле этого слова. Его офис — в его голове. Что же касается его счетов, их контролирует человек, отвечающий за подоходные налоги, — мистер Хартли Л. Чаннинг. Вы найдете его имя в телефонной книге.— Вы можете еще что-нибудь рассказать, что могло бы помочь нам в расследовании?Есть одна необычная вещь, о которой я хочу сообщить вам: мой муж был очень суеверным человеком.— В каком смысле?— Он очень верил в счастливый случай.— Большинство шахтеров в это верят.— Но у него был еще один пунктик. Сколько бы шахт он ни открывал или ни закрывал, одна из них, обычно самая доходная, должна была называться «Зеленая дверь», — записи можно найти в его документах.Это сообщение навело меня на одну мысль. В Сан-Франциско существует известное казино, которое тоже называется «Зеленая дверь». Я подумал: знает ли жена Бишопа о нем и знал ли о нем ее муж? Не исключено, что однажды ему крупно повезло в этом казино, и он стал считать, что и впредь это название принесет ему удачу в деле добычи руды.— Что-нибудь еще? — спросил я.— Ну, да… в некотором роде…— Расскажите.— Когда мой муж уезжал во вторник вечером, он уже знал, что ему грозит опасность.— Откуда вам это стало известно?— Он всегда тревожился, когда уезжал и оставлял меня одну.— Почему?— Я тоже всегда пыталась это понять. Думаю, потому, что я была намного моложе его, а он уже в преклонном возрасте… В его положении мужчина становится собственником, вот он всегда и волновался. С некоторых пор у него вошло в привычку держать в ящике стола пистолет; уезжая, он каждый раз инструктировал меня, как им пользоваться… Когда он уехал в тот, последний вторник, то взял пистолет с собой. Это случилось впервые, никогда раньше, отправляясь в путь, он так не делал.— Но ведь он собирался ехать всю ночь?— Большую часть ночи.— Тогда вполне закономерно, что он решил взять с собой оружие.— Много раз и до этого он предпринимал ночные поездки, но никогда прежде не брал пистолет, а оставлял его мне.— Он сказал вам, что берет оружие с собой?— Нет.— Как же вы узнали?— Я просто посмотрела в ящик стола, его там не оказалось после отъезда мужа.— А до этого он там был?— За два дня до отъезда — да.— Вы не знаете, муж взял его с собой в карман или положил в чемодан?— Нет, этого не знаю.— Вы знали содержимое его чемодана?— Да, знала.— Как, когда и где вам стало известно о случившемся?— Они отвезли меня в Петалуму. Машину привезли туда.— Вы сразу узнали машину вашего мужа?— Да.— И все-таки, миссис, может быть, это ваш любовник приложил руку к этому делу?— Не говорите глупостей! Расследуют разные мотивы убийства. Если бы у меня был молодой любовник, как вы все время настаиваете, и мы бы задумали вместе убить Джорджа, этот план, согласитесь, надо было бы осуществлять здесь, дома, и любовник тоже был бы здесь. Поэтому именно полиция Беркли и работает над этим делом, и они лишь делают вид, что работают совместно с шерифом графства Сонома, но я-то сразу поняла, что у них на уме.— Расскажите мне о чемодане.— В нем все лежало так, как я положила.— Вы сами собирали вещи мужа?— Это была одна из обязанностей, которую я взяла на себя, когда вышла за него замуж.— А сколько времени вы были замужем?— Недолго, около восьми месяцев.— Где вы с ним познакомились?Она засмеялась и покачала головой.— Бишоп был вдовцом?— Нет. Есть первая миссис Бишоп.— А что произошло с ней?— Ничего. Он откупился от нее.— Когда?— После того, как… она стала нас подозревать в связи.— Он получил развод?— Да.— Окончательный?— Конечно. Я же сказала, что мы женаты официально.— Вы бы не согласились ни на какие другие условия, не так ли?Она опять посмотрела мне пристально прямо в глаза.— А вы бы? — с вызовом спросила она.— Не знаю, я спрашиваю вас.— Я давно держала глаза открытыми и согласилась на этот брак, все обдумав, сознательно. Я была намерена вести честную игру.— И с вами тоже играли честно?— Думаю, что да.— Вы когда-нибудь ревновали своего мужа?— Нет.— Почему же?— Не думаю, что было к кому ревновать, а даже если бы и было, я бы не позволила моему давлению подняться выше нормы из-за того, с чем не можешь справиться и чего нельзя избежать.— Вы рассуждаете вполне здраво, — сказал я. — Ну что ж, увидимся позже.— Когда же это — позже?— Пока не знаю.— Должна вас предупредить, думаю, что полиция держит дом под наблюдением. Похоже, они считают, что есть что-то сомнительное во всей этой ситуации.Меня ни в чем не обвинили, и теперь они собираются последить, не вернется ли Джордж домой тайно, а может быть, какой-нибудь другой мужчина случайно заглянет сюда.— Ну, значит, я тоже уже у них на подозрении.— Вполне возможно, — ответила она.— Вы сказали, что вещи в чемодане лежали так, как вы их положили?— Да.— Муж его при вас открывал?— Нет.— И никто не заглядывал в него?— Что вы имеете в виду?— Как, по-вашему, кто-нибудь обыскивал чемодан или сумку?— Похоже, этого не делали.— Как вы думаете, у полиции есть представление, кто убил Джорджа Бишопа? Они кого-то подозревают?— Трудно сказать.— Они задавали вам вопросы о вашей замужней жизни?— Да, вопросы задавали, но не об этом.— Сколько денег было у вашего мужа с собой?— Он всегда имел при себе несколько тысяч долларов в специальном поясе.— Вы знаете еще какие-нибудь подробности, которые могли бы нам помочь?— Ничего, кроме того, что я уже вам рассказала.— Спасибо, — сказал я и на этот раз направился к двери.— Вы не расскажете в полиции о том, что я вам говорила о Гарванза?Я отрицательно покачал головой.— В конце концов, это только моя догадка, подозрение, предположение, — произнесла напоследок миссис Бишоп.— И ничего более.— И все-таки я чувствую, что в каком-то отношении права.— Я тоже, — сказал я, решив оставить последнее слово за собой, и вышел. Глава 12 Джону Карверу Биллингсу Второму потребовалось два дня упорного мыслительного процесса, чтобы с нашей помощью создать себе алиби.Полиции потребовалось только два часа, чтобы доказать полную его несостоятельность.В последних вечерних новостях было объявлено, что полиция Лос-Анджелеса, ставя под сомнение невиновность молодого Биллингса в деле об убийстве Морин Обэн, просила полицию Сан-Франциско кое-что проверить, что та и сделала. Две девушки, которые были найдены частным детективным агентством по просьбе Джона Карвера Биллингса Второго, были вызваны в полицию.Одна из девушек, Милли Родес, только что купила себе целиком новый гардероб и уехала в туристическую поездку по Южной Америке. Разыскать ее оказалось непросто. Вторая девушка, Сильвия Такер, двадцати трех лет, работающая маникюршей в небольшой парикмахерской, постаралась вначале поддерживать алиби, но когда полиция предъявила ей конкретные факты, свидетельствующие о том, что она находилась в Сан-Франциско в тот вторник, она сразу призналась, что алиби было фальшивым и что ей и ее подружке хорошо заплатил за это сын банкира.Она заявила, что не знает, для чего это ему понадобилось.Джон Карвер Биллингс сказал, что это бесстыдная ложь, попытка со стороны Сильвии Такер вовлечь его в неприятности. Но полиция располагала неопровержимыми доказательствами того, что девушка говорила правду, и молодой Биллингс угодил в расставленную им же самим ловушку. Таким образом, Джон Карвер Биллингс Второй, сын хорошо известного финансиста из Сан-Франциско, стал подозреваемым номер один в деле об убийстве Морин Обэн.Я в этот час уже облачился в пижаму и собирался ложиться спать в маленьком, тесном номере дешевого отельчика. Но после того как по радио были переданы такие новости, немедленно оделся, вызвал такси и поехал к резиденции Биллингсов.Почти во всех окнах ярко горел свет. Перед домом стояли машины полиции и журналистов. Время от времени видны были яркие вспышки ламп фоторепортеров, ослепляющие нестерпимо ярким светом.Заплатив таксисту, я переждал в тени, пока последняя машина не отъехала от виллы. Не представляя, следит ли полиция за домом, я решил рискнуть и прошел боковой аллеей в гараж; подергал заднюю дверь, она оказалась запертой. Я вытащил свой перочинный нож, открыл его и, орудуя острием, определил, что ключ вставлен в замочную скважину изнутри. Под дверью темнела большая щель. Тут же рядом была незапертая кладовка, где на полках стояли банки с консервированными фруктами, а сами полки были покрыты толстой оберточной бумагой. Пришлось переставить на пол банки с одной из них, потом снять с полки плотный лист бумаги, подсунуть его под дверь гаража и острием ножа вытолкнуть из замочной скважины ключ. Он упал точно на бумагу, я осторожно потянул лист к себе вместе с ключом… Отперев дверь черного хода, осторожно воткнул ключ на место, а бумагу водворил на полку, поставил обратно банки и спокойно прошел через пустую кухню в освещенную часть дома.В большой столовой было темно, но дальше, в библиотеке, уютно светились настольные лампы, стояли глубокие, комфортабельные кресла. Дверь, ведущая дальше, в кабинет, была приоткрыта, и я расслышал приглушенные голоса разговаривавших там мужчин.Постояв с минуту, прислушался. Очевидно, Джон Карвер Биллингс Второй и его папаша совещались в соседней комнате, говорили они вполголоса, еле слышно. Я не разобрал, о чем шла речь, и не пытался понять. Внезапно решившись, я плюхнулся в одно из кресел, необычайно глубокое, с высокой спинкой, повернутое лицом к стене, утонул в нем, и меня со стороны почти не было видно.Через несколько показавшихся мне долгими минут Биллингсы вошли в библиотеку. Я слышал, как сын что-то сказал отцу, но не понял что. Отец ответил односложно, и тут я уловил конец фразы Биллингса: «…этот чертов детектив».Не поворачиваясь, я произнес:— Я же вам говорил, что вы похожи на пациента, пришедшего в офис к доктору и требующего пенициллин.Я не мог видеть их лиц, но по наступившей внезапно тишине понял, что они от неожиданности потеряли дар речи. Потом Биллингс-отец оторопело произнес:— Кто это? Что за глупые шутки?— Вы попались и понимаете это, — сказал я. — Теперь давайте поговорим и обсудим, что можно для вас сделать.Наконец они догадались, откуда шел голос. Сын обежал вокруг стола и стал лицом ко мне.— Ты, чертов жулик! — закричал он.Я закурил сигарету.Молодой Биллингс сделал навстречу мне угрожающий шаг.— Будь ты проклят, Лэм! Хоть это удовольствие я могу себе позволить. Я собираюсь…— Подожди, Джон. — Голос отца звучал властно и уверенно.— Если бы вы, джентльмены, выложили на стол ваши карты и попросили бы помочь отмазаться в деле Бишопа, то мы бы сэкономили массу времени, — заявил я.Похоже, молодого Биллингса, стоявшего со сжатыми кулаками, будто укололи шилом.— Что, черт возьми, вы имеете в виду под делом Бишопа? — спросил отец.— Бишоп исчез, — ответил я. — Ваш сын старался состряпать себе алиби. Для чего? С моей точки зрения, в этом повинен Джордж Бишоп. Что бы вы могли мне сказать по этому поводу?— Ничего, — ответил молодой Биллингс, придя немного в себя от шока. — Как вы, между прочим, сюда проникли?— Я просто взял и вошел.— Как?— Через черный ход.— Это неправда! Дверь была на замке.— Была… но не тогда, когда я входил.— Джон, пойди проверь, — низким уверенным голосом приказал отец. — Если она открыта, то, ради Бога, запри ее. Мы не желаем, чтобы сюда зашел кто-нибудь еще.— Я знаю, что она заперта, отец, — сказал сын, поколебавшись мгновение.— Удостоверься в этом сам, — жестко еще раз приказал отец.Сын прошел через столовую и комнату дворецкого в кухню.— У него большие неприятности, — констатировал я. — Возможно, я смогу ему помочь, если успею.Биллингс-старший хотел было мне ответить, но передумал и промолчал. Через минуту вернулся сын.— Ну что?— Ключ в дверях, папа. Наверно, я забыл его повернуть, но совершенно точно, я закрывал эту дверь, когда уходили слуги.— Думаю, нам надо поговорить, Джон, — сказал отец.— Если бы Лэм не наболтал полиции Бог знает чего, то с нами было бы все в порядке, — ответил Джон. — Мы…— Джон! — резко остановил его старик.Сын сразу замолчал, — голос отца был похож на удар хлыста. Несколько секунд прошло в молчании. Я продолжал дымить сигаретой. Несмотря на все мои усилия, у меня дрожали руки, но очень хотелось надеяться, что никто этого не заметил. Теперь можно было или утонуть, или выплыть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25