Те, кто был за ней, увидев оружие в ее руке, тоже поторопились вооружиться.
– Если вы решите поиграть, – сказал Вадр, вытаскивая свой собственный меч, – даю вам слово, что вы останетесь довольны.
– Осколки и черепки! – сказала Тазендра. – Теперь, я надеюсь, просить не надо.
Пиро почувствовал, как сердце прыгнуло у него в груди, так как, судя по всему, сражение могло начаться в любую секунду. Он покрепче сжал свой меч, потом, вспомнив уроки, заставил руку расслабиться, так что его хватка стала «достаточно сильной, чтобы устоять против удара, но не настолько сильной, чтобы помешать крови течь в руку», как говорил его отец. Китраан, как и он сам, также приготовился к обмену ударами.
– Внимание, – резко сказала Зарика.
Пиро просто замерз на месте. Китраан качнулся в седле, немедленно опять выпрямился. Тазендра повернула голову, посмотрела через плечо на Феникса, и сказала, – Ну?
– Мы здесь, – холодно сказала Зарика, – вовсе не для того, чтобы спорить с этими личностями, но с целью, которая хорошо вам известна. Я предлагаю дать им возможность мирно уехать отсюда, а мы сами займемся тем, для чего мы сюда приехали.
– Это, – сказала Орлаан, – совершенно невозможно.
– Тогда вы собираетесь поспорить с нами.
– Это в точности наше намерение.
– Тогда я должна отказаться.
– Отказаться? – сказала Тазендра.
– Отказаться? – сказала Орлаан.
– Отказаться? – сказал Пиро.
– Отказаться? – сказал Вадр.
– Точно, – сказала Зарика. – Видите ли, я здесь не для того, чтобы быть героем, но с определенной целью, и я должна обдумать лучший способ, как выполнить ее.
– Ну и ну, – сказала Орлаан. – А я даю слово, что собираюсь помешать вам.
– Мадам, – сказала Зарика, – я не сомневаюсь в вашем слове.
– Какое счастье, – сказала Орлаан.
Какое-то мгновение никто не двигался, а потом Зарика внезапно вложила меч в ножны.
– Как, – сказала Тазендра. – Надеюсь, вы не собираетесь отступать?
– Отступление, – сказала Орлаан, – мудрый выбор.
– Что касается отступления, боюсь, что я должна оставить вас, мои друзья, и вам придется самим принимать репения. Тазендра, я передаю вам командование, так как вы думаете лучше всех.
– Как, – сказала Тазендра, – вы уходите от нас?
– Да.
– То есть вы бросаете нас.
– Точно.
– Но куда вы уходите?
– Туда, куда мне требуется попасть.
– Но вы не можете-
– Удачи, мой дорогой Виконт, я надеюсь, что Фортуна разрешит нам встретиться еще раз.
– Зивра-, – сказал Пиро.
Однако это было все, что Феникс хотела сказать. Не произнося больше ни единого слова, она повернула свою лошадь и, ударив пятками по ее бокам, послала ее вперед – то есть прямо через край Водопада Врат Смерти на Дороги Мертвых, которые ждали внизу.

Тридцатая Глава
Как они сражались над Водопадом Врат Смерти

Читатель, который безусловно знает, что не любой, кто прыгает даже с очень большой высоты в местность, наполненную мистикой и волшебством, разобъется насмерть, должен иметь в виду, что те, кто находился в этом момент на площадке перед Водопадом Врат Смерти и видели, как Феникс прыгнула вниз с обрыва, совершенно не знали об этом, но, напротив, были уверены, что видели Зарику в последний раз. Поэтому мы обязаны попросить читателя, который прекрасно знает последствия действий Зарики, вспомнить, что те, кто живет основываясь на своем опыте, а не на предсказаниях оракулов или взглядах из будущего историков, знают только то, что видят: Зарика прыгнула прямо в Водопад Врат Смерти. Помимо этого надо сказать, что даже собственные замечания Зарики на этот счет, про которых читатель может подумать, что они должны были дать им всем ключ к разгадке, были полностью забыты из-за неожиданности события.
Какое-то мгновение никто не шевелился – настолько каждый из них был поражен стремительным действием Зарики. Пиро, который глядел на нее, продолжал тупо глядеть на то место, с которого она прыгнула, как если бы ожидал, что она вынырнет из Водопада и окажется в точности в той же самой точке, откуда исчезла. Конечно, с одной стороны он знал, что его друг мертв, а с другой стороны он был не в состоянии сердцем принять это. Остальные, хотя и шокированные, сумели придти в себя быстрее. Первым заговорил Китраан, сказав, – Моя дорогая Орлаан, и ты, мой дорогой Вадр; кажется, что причина, по которой вы находились здесь, исчезла.
– Да, это правда, – сказала Тазендра. – Но я думаю, более того, я надеюсь, что если вы хотите сделать нам честь и напасть на нас, то тот простой и неинтересный факт, что никакой причины для этого нет, ни в коем случае не разубедит вас.
– Должен согласиться, – сказал Вадр, – что мы очень близки к тому, чтобы действительно не нападать на вас.
Орлаан не ответила, но продолжала смотреть на то самое место, откуда прыгнула Зарика, как если бы она, как и Пиро, ожидала увидеть леди Феникс, возвращающуюся из грохочущего водопада.
– Ба! – сказала Тазендра. – Мы не можем допустить, чтобы вы пришли сюда, угрожали нам, собирались взять нас силой, чуть ли не допрашивали нас, заставили приготовиться к смертельному бою, а потом просто повернулись и уехали не попрощавшись. Это будет, ну, это будет неправильно. Я так говорю. Клянусь честью, если вы не нападете на нас, тогда мы нападем на вас.
– Это бессмысленно, – сказал Вард, пожимая плечами.
Орлаан медленно подняла глаза и посмотрела на Тазендру. Бросив на леди Дзур взгляд чистой ненависти, она опять отвернулась от нее. Тазендра, со своей стороны нахмурилась и сказала, – Где-то я уже вас видела.
Орлаан пожала плечами.
В конце концов даже Пиро сумел отвести взгляд от Водопада Врат Смерти и посмотреть перед собой. Используя только колени, он заставил свою лошадь двинуться вперед и встал плечо к плечу с Тазендрой и Китрааном.
Как раз в этот момент заговорил Вадр. – А вы уверены, что мы должны это делать? Вы сами сказали, что причины больше нет-
– Конечно должны, – сказала Тазендра.
– Нет, – сказал Пиро.
Тазендра удивленно взглянула на него. – Прошу прощения, молодой человек, но-
– Мы прибыли сюда с определенной целью. Увы, добиться нашей цели мы не смогли. Смыть горечь поражения кровью, можно конечно, но – что скажет на это ваш друг Айрич? Или мой отец, Кааврен?
– О, что до этого-
– Ну?
Тазендра вздохнула. – Да, вы правы, Виконт. Я побеждена вашим аргументом. И тем не менее-
– Да?
– Что-то есть в этой женщине.
– В Орлаан?
– Да. Она сделала жест рукой, который показался мне знакомым, и, более того, разве вы не заметили, что, когда вы упомянули имена вашего отца и Айрича, ее глаза сверкнули, сверкнули ненавистью.
– Я заметил, – сказал Китраан.
Орлаан бросила на Тазендру сердитый взгляд и подняла левую руку, ладонью вниз. Тазендра, в свою очередь, в ответ на этот жест быстро подняла свой посох, свисавший с седла. Орлаан нахмурилась, и, по всей видимости не готовая к магической дуэли с тем, кто без всяких сомнений был волшебником, опустила руку. Тазенда тоже опустила посох и пожала плечами.
Орлаан повернулась к Вадру и сказала, – Убейте их.
– Очень хорошо, – сказал Вадр, повернулся к Море и сказал, – Убей их.
– Вот так то лучше, – сказала Тазендра.
Итак, наши друзья стояли, на этот раз, на западном берегу Кровавой Реки, и их тыл (под которым мы имеем в виду лакеев, Мику и Лара) располагался в десяти или пятнадцати футах от самого водопада, так что для отступления у них было крайне мало места. Но Тазендра даже и не думала об отступлении – напротив, она немедленно дала шпоры своей лошади, издала громкий крик, что-то вроде свиста речной совы, и начала махать мечом над головой движениями, которые на первый взгляд казались дикими и неуправляемыми. На самом деле эти движения не были ни дикими, ни неуправляемыми, но, наоборот, рассчитанными в точности на то, чтобы нанести как можно более тяжелые раны врагу – в этом случае самой Море – и одновременно заставить соперника подумать, что леди Дзур является намного менее умелым бойцом, чем она на самом деле была; одновременно она делала все, чтобы удивить или даже напугать врага. Мы немедленно увидим, насколько эффективна оказалась эта тактика.
Помимо Орлаан, которая стояла в стороне от боя и Вадра, который, хотя и командовал, напрямик не вмешивался в него, было еще десять бандитов. Хорошо известно, что в бою на лошадях инициатива принадлежит тому, кто движется; то есть, обычный закон военной науки, согласно которому защищающийся сильнее чем нападающий, здесь попирается, если читатель простит нам невольный каламбур, неотъемлимой силой конной атаки и неотъемлимой слабостью конной обороны. Это дало нашим друзьям преимущество, которое помогло им слегка уравнять шансы, несмотря на численное неравенство.
Другое примущество они получили почти немедленно, когда меч Тазендры проскользнул через оборону Моры и с силой ударил ее в бок, сломав два ребра и сбив разбойницу на землю.
Одновременно Пиро, который уже имел опыт первого сражения, не стал беспокоиться о своей шкуре, но дал своей лошади нести его вперед, одновременно поддерживая хорошую защитную стойку, пока не увидел просвет в обороне одного из бандитов, так как тот, инстинктивно реагируя на быстро атакующую лошадь Пиро, слегка потерял равновесие и отвел свой меч слишком далеко в сторону, ошибка, за которую он дорого заплатил, так как конец меча Пиро ударил его в шею и нанес настолько глубокую рану, что ее было невозможно игнорировать, и еще труднее залечить.
Китраан тоже не терял времени даром. Он бросился прямо на Вадра, решив, что вряд ли бандиты будут сражаться, если их предводитель будет мертвым. Мысль была совершенно замечательна, но придумана без Варда, которому крайне не понравилась идея о дырках в своей шкуре, и который в самой простой форме высказал свое несогласие: повернул лошадь и удрал из боя, так что Китраану прошлось переключиться на другого всадника, с которым он обменялся несколькими замечательными ударами, можно сказать в классическом дуэльном духе, после чего нанес своему противнику рану в плечо, заставившую того выронить оружие.
Мы обязаны сказать, что к этому времени враг, то есть банда Вадра, уже был растерян; и его растерянность резко увеличилась Микой, который, хотя и не сумел никого ударить своей знаменитой табуреткой, заставил по меньшей мере многих из них уклоняться от нее, так как он бросился в самый центр схватки, бешенно размахивая ею. Более того, и Лар обозначил свое присутствие, во первых бледным выражением лица Теклы, а во вторых разбойником, которого он ударил настолько эффективно, что тот во весь рост растянулся на земле.
– Хорошо сделано, – восхищенно закричал Мика.
Лар не ответил, слишком сильно переживая свой первый боевой опыт; но он сумел слегка поклониться, принимая комплимент.
– Но скажи мне, – удивился Мика, – как это тебе удалось уложить этого верзилу на землю с одного удара?
Вместо ответа Лар поднял вверх большую сковородку, целиком сделанную из железа.
– Да, – согласился Мика. – Это, как мне кажется, очень сильный довод.
Лар жестом указал на человека, лежащего на земле, как если бы хотел сказать, – Во всяком случае он тоже так думает.
Тем временем наши друзья повернули лошадей, приготовившись всеми силами встретить контратаку, и радуясь не только тому, что им удалось уменьшить количество врагов, но, еще больше, тому обстоятельству, что за их спинами больше нет водопада. Однако, к их полному удивлению, контатаки не последовало. На самом деле не было никого, кто мог бы сражаться с ними. Орлаан исчезла, как будто ее и не было, а все остальные бандиты, за исключением раненых или лежащих без сознания, бежали, как подхваченные ветром; довольно далеко от места боя был виден Вадр и даже можно было услышать, как он пытается собрать своих людей.
– Что это? – сказала Тазендра. – Неужели мы победили так легко?
– Да, я думаю, что мы это и сделали, – сказал Пиро.
– Их сердце было не на поле боя, – сказал Китраан.
– И мое тоже, – заметил Пиро, взгянув на верхушку утеса. Действительно, мы не сумели открыть читателю, что происходило в сердце Пиро во время сражения; частично из-за путаницы, почти не оставлявшей место другим эмоциям. Но мы верим, что читатель сам легко поймет его: друг, с которым он вместе вырос, умер, во всяком случае он так считал. Он вспомнил радость встречи на Горе Дзур, и как они сидели рядом и он говорил о «приключении». Он знал, что приключение означает опасность, и ему приходило в голову, что он может умереть, выполняя свой долг; тем не менее он никогда не думал, что может увидеть смерть своего друга, и что, несмотря на все усилия, может не выполнить свой долг.
Теперь, в первый раз в своей жизни, он испытал чувство, заставившее его получше понять те угрызения совести, которые много лет мучили его отца: быть исполнителем важнейшего дела, и потерпеть поражение, чуть ли не в самом конце. Хотя он все еще был поражен внезапностью всего случившегося, он чувствовал и горечь. Пиро был готов к трудностям, боли, даже к смерти; он не был готов и поражению и потере друзей.
Тем не менее, мы должны напомнить читателю, что от самого сильного шока Пиро уже оправился, и, более того, он был молод. Так что горечь, о которой мы уже упоминали, ни в коем случае не победила его. Какое-то время он стоял на утесе и глядел в Водопад Врат Смерти, затем сжал челюсти и с треском вогнал меч в ножны.
– Ну, и что мы будем делать? – свазала Тазендра.
– Оставаться здесь бессмысленно, – сказал Китраан.
– Да, но тогда что? Если мы потерпели неудачу-
– Да? – сказал Китраан. – Если?
– Тогда, по меньшей мере, мы должны получить удовлетворение.
– Как, удовлетворение? О каком удовлетворении вы говорите?
– О чем еще, как не об удовлетворении догнать и убить оставшихся бандитов?
– А, – сказал Китраан. – Да, это я понимаю. С моей точки зрения, замечательный план.
– Да? – спросила Тазендра. – Просто великолепно. А вы, Пиро?
– Нет, – сказал Пиро, отворачиваясь от утеса и глядя на своих товарищей.
– Нет?
– Нет. Мы возвращаемся на Гору Дзур.
– И все-таки-
– Первым делом мы должны поговорить с Сетрой Лавоуд.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54