Впрочем, никто особо и не посягает на власть существующей номенклатуры.
Пусть она будет, но пусть по-настоящему начинает работать на выздоровление
экономики и процветание людей. Только как и кто ее может к тому понудить?
Если нечестность (показуха) и нежелание жить по средствам - в родовой
памяти
нашей элиты? В эпоху застоя она изворачивалась и шиковала за счет роста
товарного дефицита, в перестройку и демократизацию она освоила жульничество
инфляции, прощаемых кредитов и фальшивых авизовок, теперь вот нагло не
оплачивает долги за выполненную работу. В любой стране такое невозможно,
ибо
грозит немедленным судом и наказанием. В сегодняшней же России стало
реальностью, потому что нет у нас такого воспитателя элиты - как "суда
скорого и правового" (замечательное определение из манифеста императора
Александра П., который именно устроением новых судов, включая суд
присяжных,
начал в России эпоху реформ). Что и говорить, качества министров и
помощников Президента имеют очень большое значение, но для настоящего
правового порядка имеет значение прежде всего продвинутость страны на пути
полновластия суда присяжных.
Но глупо надеяться, что наши исполнительные власти вдруг сами станут
укреплять на свою шею независимую судебную власть и что профессиональные
судьи сами станут отстаивать свою подчиненность вердиктам присяжных.
Подчинить судебную власть присяжным могут только сами граждане своими
требованиями. Но как трудно представить, что главным политическим
требованием избирателей станет устроение судов присяжных, т.е. взваливание
на себя немалой гражданской обязанности... Нам до такого ой как далеко.
И потому я вынужден надеяться лишь на осознание этих проблем гражданами
во времени и, главным образом, в провинции, где влияние людей на местную
власть и суды сказывается непосредственнее. Суды в российской глубинке уже
сейчас во многом действуют, сообразуясь с народной совестью, чаще решаются
действовать не в согласии с юридическими стереотипами высших судебных
инстанций, а по собственному пониманию. Если бы у них было право сослаться
на непреложность решений суда присяжных, то воспитывающее решение
провинциальных судов возросло бы многократно.
С другой стороны, федеральной власти гораздо проще пойти на судебные
реформы именно на местах, им сподручнее отдать контроль за судами, а через
них за местными властями присяжным гражданам, своим непосредственным
избирателям. Укрепив власть народа над своеволием местных властей, начав
наводить правовой порядок на местах, федеральная власть укрепит и свое
положение в целом. Ну а решив задачу порядка на местах, поднакопив сил и
опыта, у власти и народа хватит сил такие преобразования провести на
региональном уровне, а потом уж и в самом Центре.
Завершая книгу об исследовательских аспектах судов присяжных, о
технологиях извлечения из них уроков для законодателей и юристов, нельзя не
рассказать о поданных нами в Государственную Думу РФ предложениях по
расширению сферы действия официальных судов присяжных. Ведь мы стремимся не
только к росту числа самодеятельных ОСП или ИСП, но и к повсеместности
действительных судов присяжных, которые бы наряду со своими прямыми
задачами
были наделены исследовательскими функциями в помощь законодателям.
Сегодня суд присяжных действует лишь в нескольких областных судах (в
качестве эксперимента) и лишь по делам об особо тяжких убийствах. Мы же
убеждены, что суды присяжных должны действовать и показывать пример (быть
прецедентами) не только по всем видам уголовных (а возможно, гражданских и
арбитражных) дел, но и при разрешении вопросов о помещении под арест
подследственных или, напротив, вопросов об условно-досрочном освобождении
от
назначенного судом наказания, т.е. везде, где речь идет о существенном
ограничении прав и свобод человека.
Авторы проекта судебной реформы 1993 года полагали, что суд присяжных
должен внедряться в России сверху, подобно судебной реформе 1863 года,
введенной царским манифестом. Отсюда и план внедрения СП: сначала на
областном уровне, а потом уже и на районном (нижнем) уровне. Сегодня можно
констатировать, что таким надеждам не суждено было сбыться: судебная
реформа
явно захлебнулась под влиянием реакции опомнившихся профессионалов судебной
да и прочей власти. Россия уже дважды получала уроки неудачных правовых
реформ именно из-за того, что за их основу принимала путь проведения сверху
и, мне кажется, у нас нет права вновь наступать на те же грабли.
Осуществлять строительство судов присяжных на местном уровне по мере
созревания условий легче. От центральных же властей в таком случае нужно
сегодня только одно: разрешение ввода судов присяжных на региональном и
местном уровнях по желанию населения этих территорий.
Формально добиться такого расширения можно, только изменив действующее
судебное законодательство, в частности, Уголовно-процессуальный кодекс,
проект которого застрял в Государственной Думе. Наши предложения по
корректировке этого проекта застряли там же. Ниже мы их приводим, хотя
уверены: сегодня они не получат поддержки, не будут приняты, а значит
задача
получения законодательного разрешения на строительство судов присяжных
снизу
вновь передвинется на очередное будущее. Но это не должно нас смущать. У
сторонников правовой реформы останется больше времени для работы на низовом
уровне судов присяжных, которых могут организовывать сами граждане и
правозащитники.
Ч.1 ст.6 "Задачи уголовного процесса" предлагаем дополнить такой важной
задачей, как "вынесение судебных решений в соответствии с народной
совестью,
законом (и опытом судебной практики, выраженной в предыдущих судебных
постановлениях)".
В противном случае в законе не будет отмечено, что, во-первых,
вынесение правильного судебного решения является центральной важнейшей
задачей уголовного процесса, во-вторых, не будет определено, что судебное
решение должно быть вынесено в соответствии с народной совестью и законом,
и
именно в такой последовательности, потому что закон хотя и разрабатывается
народными избранниками, но далеко не всегда соответствует народной совести,
да еще с учетом всех обстоятельств конкретного дела.
Наиболее ясным и понятным образом это требование выполняется судом
присяжных, где коллегия присяжных выносит вердикт по совести, а
председательствующий оформляет это решение в соответствии с законом. В суде
с участием народных заседателей, по-видимому, роль выносящих вердикт по
совести должны исполнять народные заседатели, и потому, на мой взгляд, их
мнение в приговоре должно фиксироваться особо. Наконец, в суде
профессиональных судей роль вынесения вердикта по совести (по внутреннему
убеждению) должны исполнять сами судьи, принимая решение и ориентируясь на
сумму прецедентов вердиктов судов присяжных по такого рода делам.
В ч.3 ст.9 о праве обвиняемого на рассмотрение его дела судом с
участием присяжных заседателей необходимо фразу "в случаях, предусмотренных
настоящим Кодексом" заменить на слова "во всех случаях и по правилам,
предусмотренным настоящим Кодексом, включая дела, подсудные мировому суду".
Это уточнение необходимо для реального введения в жизнь суда присяжных
и действительного осуществления правовой реформы в нашей стране. Жизнь
показала, что если УПК РФ не сделает исполнение права обвиняемого на суд
присяжных обязательным, то Россия такого суда иметь не будет. Главную
трудность ввода суда присяжных, связанную с финансированием, можно
разрешать
включением (частичным или полным) этих расходов в процессуальные издержки,
которые обязаны будут выплачивать подсудимые.
Ст.11 "Неприкосновенность личности" очень важна и в связи с
распространенностью недозволенных способов дознания (побои, иные пытки) ее
необходимо существенно дополнить, а именно:
ч.2 необходимо дополнить следующим: "В случае, если в течение 48 часов
будет принято судебное решение о применении к лицу содержания под стражей
как меры пресечения его в качестве обвиняемого или подозреваемого, оно
имеет
право ходатайствовать о пересмотре этого решения судом присяжных в порядке
апелляции по месту задержания в течение месяца по правилам глав 40
Кодекса".
В ст.20 "Оценка доказательств по внутреннему убеждению" в списке лиц,
имеющих право на такую оценку, по моему мнению, следует оставить только
присяжных и народных заседателей, а также судей, когда они принимают
решения
без последних, поскольку оценка "по внутреннему убеждению" аналогична
оценке
"по совести" и потому право на нее надо оставить только представителям
народа.
Профессиональным же юристам следует в оценках ориентироваться прежде
всего на указания закона, на прецеденты и постановления вышестоящих судов,
а
в случаях неустранимых противоречий применять принцип презумпции
невиновности. Если же профессионалы в своих решениях будут ориентироваться
на свои "внутренние убеждения", то о презумпции невиновности на практике
придется забыть.
Аналогичные изменения необходимо произвести и в иных статьях проекта,
где упоминается об оценках доказательств участниками уголовного процесса
"по
внутреннему убеждению".
Ч.5 ст.34, в которой устанавливается право обвиняемого ходатайствовать
о рассмотрении его дела судом присяжных, только если он обвиняется в особо
тяжких преступлениях, по которым предусмотрено наказание свыше 15 лет
лишения свободы (т.е. за тяжкие убийства), должна быть, несомненно,
изменена
так, чтобы обеспечить реальное обеспечение права граждан на суд присяжных.
В связи с этим я предлагаю следующую формулировку ч.5 ст.34: "По
ходатайству обвиняемого его дело должно рассматриваться судом присяжных в
составе не менее одного судьи и не менее 6 присяжных заседателей и при
условии возмещения части дополнительных судебных расходов. Если другие
обвиняемые по этому же делу ходатайствуют о рассмотрении их дела только
профессиональными судьями, в таком случае дело может рассматриваться судом
присяжных, но в отношении обвиняемых, отказавшихся от присяжных, последние
вердикт не выносят, а судебные решения по ним принимают только участвующие
в
процессе судья или коллегия из трех судей".
В ч.2 ст.35 "Полномочия суда" по отношению к действиям на досудебной
стадии процесса неправильно упоминаются полномочия не суда, а судьи,
неоправданно ограничивая возможности использовать, например, суд присяжных.
Поэтому в тексте ч.2 ст.35 слово "судья" следует заменить словом "суд".
Из ст.44 "Защитник" следует устранить понятие адвоката как
профессионального и потому особо привилегированного защитника. Авторитет
адвокатов зиждется на их профессиональных умениях и не нуждается в особом
выделении в УПК. Процессуальный закон должен знать только слово "защитник".
В связи с этим с.2 ст.44 следует изложить следующим образом:
"Защитником может быть любое совершеннолетнее лицо, имеющее от
подозреваемого или обвиняемого доверенность на ведение его дела".
Такое изменение особенно необходимо сделать сейчас в связи с ростом
числа судебных дел и огромной нехваткой профессиональных адвокатов,
непосильной дороговизной их услуг. Максимальное расширение круга
независимых
лиц, которые по желанию обвиняемых могут взять на себя функции защиты,
способно снизить уровень монополизации адвокатского дела, существенно
улучшить правовое положение обвиняемых и материальное положение их семей.
В ч.1 ст.104 следует записать, что судебное рассмотрение о применении
меры пресечения должно быть публичным и состязательным, как и любое иное
судебное заседание.
Ст.104 необходимо дополнить специальной частью, предусматривающей право
арестованного обжаловать первое судебное решение о правомерности содержания
его под стражей в суде присяжных, заседание которого по разрешению данной
жалобы должно произойти не позже месяца после начала задержания.
В случае подтверждения судом присяжных правомерности содержания
обвиняемого под стражей решения о продлении сроков такого содержания должны
приниматься органами прокуратуры, а именно: областным прокурором - до 6
месяцев, до полутора лет - Генеральным прокурором РФ.
Согласно уже вышеописанной концепции о необходимости рассмотрения жалоб
на законность и обоснованность первого судебного решения о заключении под
стражу именно судами присяжных в течение месяца после задержания, текст
ст.130 подлежит коренной переработке. Он должен состоять из ссылок на
наиболее упрощенные процедуры проведения судов присяжных, приведенных в
главе 40 настоящего Кодекса, но при соблюдении основных принципов:
публичности, состязательности, окончательности вердикта присяжных
заседателей, а также обеспечения присяжным права избирать конкретный вид
меры пресечения обвиняемому: содержание под стражей, домашний арест,
приемлемый для обвиняемого или его поручителей, денежный залог или подписка
о невыезде.
Целиком поддерживаю изложенные в ст.245 такие нововведения, как право
обвиняемого или его защитника при ознакомлении с материалами дела
копировать
их с помощью технических средств, а также обязанность следователя
обеспечить
конституционное право любого обвиняемого на рассмотрение его дела судом
присяжных, даже если против этого возражают подельщики.
Мы считаем, что должна быть принципиально расширена подсудность
уголовных дел суду присяжных, в связи с чем ст.370 следует изложить в
следующей редакции: "Суду присяжных подсудны все уголовные дела, по которым
хотя бы один из подсудимых заявил ходатайство о рассмотрении таким судом".
В связи с необходимостью всемерного удешевления суда присяжных (что
позволит обеспечить более быстрое его внедрение в нынешних сложных
экономических условиях страны) считаем необходимым допущение к работе суда
присяжных в сокращенном составе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95