— Из вас получились бы довольно смазливые рабыни, — заметила Вьерна, прохаживаясь перед ними.В длинном ряду разбойниц я увидел Рейну — девушку, с которой провел ночь в лагере Марленуса. Она была здесь самой красивой.Я единственный среди всех сидел в капитанском кресле, укутанный теплыми шерстяными покрывалами. Я был здесь важной персоной, и это, безусловно, тешило бы мое самолюбие, если бы не онемение, охватившее всю левую часть тела. И самое досадное, что все это напрасно.— Как вы себя чувствуете в шелковых накидках? — прервал мои размышления голос Вьерны.Разбойницы молчали, низко опустив головы.— Отвечать! — приказала Вьерна, обращаясь к первой стоящей в ряду девушке.— Я чувствую себя обнаженной перед всеми этими мужчинами, — ответила девушка.— Тебе хочется ощутить прикосновение их рук, их губ к своему телу? — поинтересовалась Вьерна. — Отвечай! — потребовала она, заметив растерянность молодой разбойницы.— Да! Да! — воскликнула та, отводя от своей предводительницы смущенный взгляд.Вьерна обернулась к одному из моих матросов.— Подойди к нему, — приказала она девушке. — Пусть он даст тебе все то, что ты так хочешь испытать.— Вьерна! — ужаснулась молодая разбойница.— Иди! — потребовала предводительница.Девушка испуганно вскочила, подбежала к молодому матросу и утонула в его объятиях. Губы их слились.— Я каждую из вас заставлю на себе испытать что значит быть женщиной, — пообещала Вьерна.Одну за другой отправляла она разбойниц в объятия мужчин.Когда очередь дошла до Рейны, молодая девушка, вместо того чтобы исполнить приказ Вьерны, подбежала ко мне, опустилась перед моим креслом на колени и прижалась щекой к моей ладони.— Делай, как тебе велит Вьерна, — сказал я ей.Она заглянула мне в глаза, прикоснулась губами к моей ладони и убежала к воину, на которого ей указала ее предводительница.Берег наполнился восклицаниями, свидетельствующими о всеобщем удовольствии.Марленус посмотрел на Вьерну.— А разве ты сама не хочешь этого испытать? — поинтересовался он.— Я уже знаю, что такое быть женщиной, — ответила Вьерна. — Вы сами меня этому научили.Он протянул к ней ладонь. Я никогда прежде не замечал столько нежности в жесте Марленуса. Я вообще не ожидал, что подобные чувства могут быть ему присущи.— Нет, — отступила она назад, — не нужно.Он убрал руку.— Я боюсь вашего прикосновения, Марленус, — сказала Вьерна. — Я знаю, какую власть оно имеет надо мной.Он не спускал с ее лица задумчивого взгляда.— Я не рабыня, — повторила девушка.— Трон убары Ара свободен, — медленно произнес он.Они посмотрели друг другу в глаза.— Спасибо, убар, — ответила разбойница.— Я прикажу сделать все необходимые приготовления, чтобы ты смогла занять место убары, — сказал Марленус.— Нет, Марленус, — ответила разбойница, — я не хочу быть убарой Ара.Присутствующие невольно раскрыли рты от удивления. Я тоже был поражен до глубины души.Стать убарой Ара — это самое большее, чего только может желать любая женщина. Это означает, что она станет самой богатой и влиятельной женщиной Гора, что в ее распоряжении будут находиться армии, флотилии и целые эскадрильи тарнсменов, что по одному ее слову к ее ногам будут положены самые богатые и изысканные украшения, которые только держала рука человека.— У меня есть мои леса, — ответила Вьерна.Долгое время Марленус не в силах был произнести ни слова.— Кажется, удача не всегда сопутствует мне, — наконец грустно заметил он.— Нет, — возразила девушка, — удача вам никогда не изменяла.Лицо великого убара выразило удивление.— Я люблю вас, — сказала Вьерна. — Я полюбила вас еще раньше, чем узнала, но я никогда не стану носить ваш ошейник и сидеть рядом с вами на троне.— Не могу понять, — признался Марленус.Да, вот уж никогда не предполагал, что мне придется стать свидетелем того, как великий убар примется просить о чем-то женщину, которую по одному его жесту не только доставят ему во дворец, но и уложат в постель. Я впервые видел Марленуса растерянным и ничего не понимающим.— Вы не можете этого понять, — сказала Вьерна, — потому что я — женщина.Он покачал головой.— Это называется свободой, — пояснила она и отвернулась, готовясь уйти. — Я подожду своих девушек в лесу. Передайте им, пусть ищут меня там.— Подожди! — крикнул ей Марленус. Голос его дрожал. Широкая ладонь взметнулась вслед девушке, словно пытаясь ее остановить.Я не верил своим глазам. Я не узнавал великого убара. Очевидно, эта одинокая, гордая, красивая женщина действительно стала ему очень дорога.— Да? — обернулась Вьерна и посмотрела ему в лицо.Мне показалось, что в ее глазах блеснули слезы.В эту минуту Марленус, конечно, мог бы о многом сказать Вьерне, но он промолчал. Некоторое время он стоял неподвижно, словно собираясь с силами, а затем снял висевший у него на груди тонкий кожаный шнурок с нанизанными клыками и когтями диких животных. Среди них я заметил золотое кольцо. У меня перехватило дыхание: я узнал перстень с печатью Ара — символ могущества этого славного города.Небрежным жестом, словно какую-нибудь безделушку, Марленус протянул эти дикарские, эти бесценные бусы Вьерне.— Возьми, — сказал он. — В Аре с этим ты всегда будешь чувствовать себя в полной безопасности. В твоем распоряжении будет вся сила и вся власть, которой располагает Ар. Этот перстень равносилен слову убара. Показав его, ты сможешь закупать себе припасы в нашем городе, тебе будут подчинены солдаты гарнизона Ара. Каждый, увидев этот перстень, поймет, что ты облечена высшей властью Ара.— Но мне ничего этого не нужно, — возразила Вьерна.— Носи его ради меня, — сказал Марленус.Вьерна улыбнулась.— Тогда с удовольствием, — ответила она и надела себе на шею бусы из клыков и когтей диких животных, с золотым перстнем-печаткой посредине.— Такой перстень достойна носить убара Ара, — сказал Марленус.— У меня есть леса, — ответила разбойница. — Разве они не прекраснее даже самого красивого города на свете — Ара?Они посмотрели в глаза друг другу-— Я больше никогда тебя не увижу, — задумчиво произнес Марленус.Вьерна пожала плечами.— Может быть, нет, — ответила она, — а может, и да.Во взгляде Марленуса промелькнуло удивление.— Возможно, когда-нибудь я навещу Ар, — сказала Вьерна. — Я слышала, что это очень красивый город.Марленус криво усмехнулся.— А возможно, вы будете время от времени наезжать в северные леса поохотиться, — добавила девушка.— Да, это желание у меня не пропало, — признался великий убар.— Вот и отлично. Значит, когда-нибудь мы сможем поохотиться вместе. — Она собралась уходить.— Желаю тебе удачи, — негромко произнес ей вслед Марленус.Вьерна обернулась.— Великий убар, такое пожелание уже само по себе удача, — рассмеялась она и добавила: — Я тоже желаю вам всего хорошего.Через минуту ее хрупкий силуэт растаял в тени густых деревьев.Марленус долго стоял, глядя ей вслед. Затем медленно повернулся ко мне и незаметно провел рукой по лицу.— Проклятый ветер, стегает по глазам, как кнутом, — усмехнулся он. — Вот, слезу вышибает. — Убар оглянулся на своих охотников. Никто из них не осмелился произнести ни слова. — Женщина, что с нее возьмешь? — словно извиняясь за происшедшее, пожал он плечами и тут же добавил: — Давайте лучше займемся делами. — Он посмотрел на меня.— Тиросцы, находящиеся сейчас в трюмах «Рьоды» и «Терсефоры», будут доставлены в Порт-Кар и проданы там на невольничьих рынках, — ответил я на его невысказанный вопрос. — Деньги, вырученные от их продажи, разделят между моими людьми, которые побывали в плену тиросцев.— Эту женщину я хочу оставить себе. — Марленус ногой толкнул стоявшую перед ним на коленях Хуру и повалил ее на песок. — Мне ее вернула та женщина, Вьерна, когда еще носила мой ошейник.— Она ваша, — сказал я.Хура глухо застонала. Думаю, она будет неплохо смотреться в шелках, выделенных ей Марленусом, ее хозяином.— Одна рабыня в моем караване — твоя, — сказал мне Марленус, указывая на Гренну.Она была привязана к остальным разбойницам, но, когда девушки-пантеры Вьерны разбежались выполнять распоряжение своей предводительницы, Гренна осталась стоять вместе с разбойницами Хуры. Гренну отделили от невольничьего каравана, перерезав удерживающий ее за шею кожаный ремень. Она упала передо мной на колени и низко опустила голову. Концы перерезанного ремня болтались у нее на груди.— Она тебе нравится? — спросил я у Арна.— Да, вполне, — ответил он.— Она твоя, — сказал я ему и кивнул Турноку: — Сними с нее ошейник.Арн тем временем собрал своих разбойников, тех, что сопровождали меня в лесу.— Я ухожу, — сказал он.— Желаю тебе удачи, Арн, — сказал я, — тебе и твоим парням.Арн махнул на прощание рукой и неторопливо побрел вдоль берега. Некоторое время Гренна недоуменно смотрела ему вслед. Затем вскочила на ноги и побежала за ним. Руки у нее все еще были связаны за спиной.— Хозяин, подождите! — закричала она.Арн оглянулся.— Я разбойник, — сказал он, — мне нет необходимости иметь рабыню.— А как же я? — Девушка казалась совершенно растерянной.Он окинул ее задумчивым взглядом.— Ты красивая, — сказал он. — Ты мне нравишься.— Ничего не понимаю, — пробормотала она.Он повернул ее спиной к себе и охотничьим ножом перерезал кожаный ремень, все еще стягивающий ее шею, а затем разрезал веревки у нее на руках. После этого снова развернул ее лицом к себе и с нежностью, которой от него едва ли можно было ожидать, приподнял ей подбородок и поцеловал в щеку.— Я больше не должна вам подчиняться? — прошептала она, не глядя ему в глаза.Арн выпустил ее из объятий.— Да, ты свободна.Гренна посмотрела ему в лицо. Судя по всему, она совершенно не понимала, что происходит.— У меня мало времени, — прервал затянувшуюся паузу Арн. — Я разбойник. Чтобы жить, мне нужно охотиться. — Он собрался уходить.— Послушайте! — воскликнула разбойница. — Я Гренна, я была ближайшей помощницей Хуры. Я тоже разбойница. Я хорошо знаю лес и, чтобы жить, мне тоже нужно охотиться!Арн снова обернулся к ней.— Ты находишь меня привлекательным? — поинтересовался он.— Да, Арн, — ответила девушка.— Едва ли я достоин иметь свободную спутницу, — сказал Арн. — У меня на голове выбрита позорная полоса, свидетельствующая о том, что я побывал в руках у женщин.— А хотите, я тоже выбрею себе на голове такую же полосу? — предложила она. — Ведь я побывала в руках у мужчин!Арн рассмеялся.— Мне пора на охоту, — заметил он.— Мне тоже, — сказала Гренна.Арн протянул ей руку.— Тогда не будем тратить время попусту, — предложил он. — Охотимся вместе.Она радостно рассмеялась.Вместе с колонной следующих за ними разбойников Арн и Гренна подошли к лесу и тут же затерялись среди густых ветвей.Я проводил их взглядом.— Подведите ко мне рабыню Тину, — распорядился я.Через секунду передо мной уже стояла Тина, в белой шерстяной тунике и с моим ошейником на шее.— Из этой экспедиции я увожу достаточно рабынь, — сказал я ей, — и мои матросы тоже.— Рабынь никогда не бывает слишком много, — пробормотала девушка. Голова ее была низко опущена.— В Лидиус тебе возвращаться нельзя, — продолжал я. — Там ты будешь вести существование обычной рабыни.В ее поднятых на меня глазах промелькнуло непонимание. То же выражение застыло и на лице Туруса, стоящего у нее за спиной со своим неизменным браслетом на руке.— А вот в Порт-Каре, — сказал я, — есть каста воров. Это единственный город, где официально существует такая каста.Тина боялась поверить в то, к чему я клонил.— Думаю, для тебя не составит большого труда быть принятой в эту касту, — закончил я свою мысль.Она захлопала в ладоши.— Я видела их клеймо! — радостно воскликнула девушка. — Оно такое красивое!Ну, что ты с ней сделаешь? Женщина во всех обстоятельствах остается женщиной.Она, конечно, имела в виду крохотное клеймо в виде трезубца, выжигаемое на лице над правой щекой.Я усмехнулся.— Сними с нее ошейник, — сказал я Турноку.Верный помощник поспешил выполнить приятное для него поручение. Тина вся светилась от радости.— А тебя, Турус, я увижу в Порт-Каре? — тут же тревожно спросила она.— Конечно, — не скрывая удовольствия ответил молодой матрос.— Знаешь, я бы даже не слишком возражала против того, чтобы стать твоей рабыней, — призналась она.— Ты заслужила свою свободу, — сказал матрос. Он протянул руку к складкам ее одежды и извлек из их недр снятый маленькой воровкой у него с запястья браслет.Тина надула губки, но тут же рассмеялась.— Твой кошелек! — весело крикнула она и, бросив оторопевшему молодому матросу только что извлеченный у него из-за пояса кошель, побежала к вытащенному на берег баркасу, на котором нам предстояло возвращаться на «Терсефору».Матрос кинулся было ее преследовать, но уже через несколько шагов отказался от этой бесполезной затеи. Он наклонился, набрал пригоршню мелких камешков и бросил их вслед девушке. Камешки забарабанили ей по спине.— Ну, я тебя еще встречу в Порт-Каре! — с наигранной суровостью пообещал он.— Обязательно встретишь, — не стала спорить она. — И тогда уж берегись!Последнее предупреждение, казалось, придало сил молодому матросу. Увидев его, со всех ног бегущего к баркасу, Тина испуганно взвизгнула и бросилась в воду. Не добегая до баркаса, Турус тоже исчез в волнах и через считанные мгновения снова показался над поверхностью воды, сжимая в объятиях вырывающуюся девушку. Вскоре ему, очевидно, надоело сдерживать ее отчаянное сопротивление, и он пару раз окунул ее в воду. Затем, все так же держа девушку за волосы, повел ее, присмиревшую, к берегу. Здесь он бросил девушку на песок, повалился на нее сверху и осыпал ее лицо поцелуями. До нас то и дело доносился их веселый смех, сопровождавший каждую попытку маленькой воровки дотянуться до браслета или кошелька молодого матроса.Мои воины и охотники Марленуса, наблюдавшие за поединком, вторили им дружными взрывами хохота. Думаю, маленькая, изящная Тина и молодой обаятельный Турус еще не раз увидятся в Порт-Каре, и встречи их будут отнюдь не случайными.Мы с Марленусом оставили молодых людей и вернулись к своим делам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49