Он умолк, но и сказанного хватило, чтобы у Энди сжалось сердце. На-
до думать, они от души радовались - как легко одурачить ребенка, сыг-
рать на чувстве одиночества, на страстном желании иметь друга, которо-
му можно довериться, - и обратили это в свою пользу. Когда же все про-
чие средства себя исчерпают, достаточно будет намекнуть, что ее единс-
твенному другу, доброму дяде уборщику грозит потеря работы, а то и суд
за разглашение государственных тайн. Дальше Чарли сама сообразит. Ни-
куда она от них не денется. Будет жечь костры как миленькая.
МНЕ БЫ ТОЛЬКО ВСТРЕТИТЬСЯ С ЭТИМ ТИПОМ. ТОЛЬКО БЫ ВСТРЕТИТЬСЯ.
Но сейчас не до него... если все пройдет гладко, ему наверняка не
придется встречаться с Рэйнбердом.
- Меня должны отправить на Гавайи через неделю, - полуутвердительно
спросил Энди.
- Совершенно верно.
- Каким образом?
- На военном транспортном самолете.
- Как вы это организовали?
- Через Пака, - тотчас отозвался Кэп.
- Кто такой Пак?
- Майор Виктор Пакеридж, - объяснил Кэп. - Эндрюс.
- Военно-воздушная база в Эндрюсе? Точно.
- Он ваш приятель?
- Мы вместе играем в гольф. - Кэп чему-то улыбнулся. - Он делает
подрезки.
"Сногсшибательные подробности", - подумал Энди. Голову дергало, как
гнилой зуб.
- Что, если вы предложите ему сегодня сдвинуть рейс на три дня?
- Сдвинуть? - усомнился Кэп.
- Это сложно? Много бумажной волокиты?
- Да нет. Пак подрежет лишнюю волокиту. - Опять эта странноватая и
довольно безрадостная улыбка. - Он делает подрезки. Я вам говорил?
- Да-да. Говорили.
- А, ну хорошо. Ровно гудел мотор, стрелка спидометра четко показы-
вала положенные пятьдесят пять миль. Дождь сменился густым туманом.
"Дворники" продолжали щелкать.
- Свяжитесь с ним сегодня же. Сразу как вернетесь.
- Связаться с Паком, ну да. Я только что об этом подумал.
- Скажете ему, что я должен лететь не в субботу, а в среду. Четыре
дня - невелик выигрыш, лучше бы три недели, но развязка стремительно
надвигалась. Игра перешла в эндшпиль. Хочешь не хочешь, с этим надо
считаться. Он не хотел - не мог - допустить, чтобы Чарли лишний день
находилась в руках этого Рэйнберда.
- Не в субботу, а в среду.
- Да. И еще скажете, что вы тоже летите.
- Тоже лечу? Но я...
Энди дал посыл. Сильный посыл, хотя это было болезненно. Кэп дер-
нулся за рулем. Машина едва заметно вильнула, и у Энди промелькнула
мысль, что он делает все, чтобы породить эхо в голове Кэпа.
- Ну да, тоже лечу. Я лечу с вами.
- Так-то оно лучше, - жестко сказал Энди. - Дальше... как вы распо-
рядились насчет охраны?
- Никаких особых распоряжений, - сказал Кэп. - Ваша воля подавлена
благодаря торазину. К тому же вы выдохлись и уже не воспользуетесь да-
ром внушения. Он давно дремлет.
- Разумеется, - согласился Энди и невольно потянулся ко лбу; рука
его слегка дрожала. - Я, что же, полечу один?
- Нет, - поспешил ответить Кэп. - Я, пожалуй, тоже полечу с вами.
- Само собой. Ну, а кроме нас двоих?
- Еще два агента, они будут работать стюардами и заодно присматри-
вать за вами. Порядок, сами понимаете. Вклад нужно охранять.
- С нами летят только два оперативника? Вы уверены?
- Да.
- Плюс экипаж.
- Да.
Энди глянул в окно. Позади полдороги. Наступил решающий момент, а
голова уже так болит, что он, того гляди, упустит что-то важное. И
весь карточный домик рассыплется.
Чарли, повторил он про себя, как заклинание, и постарался овла-
деть собой.
- Капитан Холлистер, от Виргинии до Гавайских островов путь неблиз-
кий. Самолет будет дозаправляться?
- Да.
- Где же?
- Не знаю, - безмятежно ответил Кэп.
Энди едва удержался от того, чтобы не заехать ему в глаз.
- Когда вы будете говорить с... - Как его зовут? Он лихорадочно
рылся в своем уставшем, истерзанном мозгу и наконец нашел. - Когда вы
будете говорить с Паком, выясните, где намечена дозаправка.
- Да, выясню.
- Пусть это всплывет в разговоре как бы само собой.
- Да, я выясню, где намечена дозаправка, это всплывет в разговоре
как бы само собой. - Он уставилсся на Энди с задумчиво-мечтательным
выражением, а Энди подумал: вероятно, этот человек отдал приказ убить
Вики. Так и подмывало сказать: нажми на акселератор и врежься в опору
этого моста. Но есть Чарли. "Чарли! - мысленно сказал он. - Надо про-
держаться ради Чарли". - Я говорил вам, что Пак делает подрезки? - до-
верительно спросил Кэп.
- Да. Говорили. - Думай! Думай, черт возьми! По всей вероятности, в
районе Чикаго или Лос-Анджелеса. Но, понятное дело, не на гражданском
аэродроме вроде "О'Хэйр" или "Л. А. интернэшнл". Дозаправка будет про-
изводиться на воздушной базе. Само по себе это ничем не грозило его
шаткому плану - хватало других угроз, если он узнает место посадки за-
ранее.
- Хорошо бы вылететь в три часа дня, - заметил он Кэпу.
- В три.
- Проследите, чтобы этого Джона Рэйнберда поблизости не было.
- Отослать его? - обрадовался Кэп, и Энди точно током ударило: Кэп
побаивается Рэйнберда... нет, боится!
- Да. Куда, угодно.
- Сан-Диего?
- Хорошо.
Ну вот. И последний ход. Сейчас он его сделает; впереди уже виден
зеленый знак-отражатель - поворот на Лонгмонт. Энди достал из кармана
брюк сложенный листок бумаги. Да так и оставил его до поры на коленях,
держа большим и указательным пальцами.
- Скажите агентам, которые летят с нами на Гавайи, чтобы они встре-
тили нас на воздушной базе, - объявил Энди. - В Эндрюсе. До Эндрюса мы
поедем без них.
- Да.
Энди набрал в легкие побольше воздуху.
- И еще с нами полетит моя дочь.
- Девчонка? - впервые Кэп по-настоящему разволновался. - Девчонка?
Но она опасна! Она не должна... мы не должны...
- Она не была опасной, пока вы не начали производить над ней свои
опыты, - ожесточился Энди. - Короче, она летит с нами, и чтоб вы боль-
ше не смели мне возражать, вы меня поняли? На этот раз машина вильнула
сильнее, а Кэп застонал.
- Она полетит с нами, - с готовностью повторил он. - Я больше не
посмею вам возражать. Больно. Больно.
НО МНЕ ЕЩЕ БОЛЬНЕЕ.
Когда он снова заговорил, его голос, казалось, прорывался откуда-то
издалека, сквозь набухшую кровью сеть боли, что неумолимо стягивала
его мозг.
- Вы передадите ей вот это, - сказал Энди и подал Кэпу сложенный
листок. - Сегодня же, но так, чтобы не вызвать подозрений.
Кэп засунул листок в нагрудный карман. Они подъезжали к Конторе;
слева потянулось двойное проволочное заграждение под током высокого
напряжения. Через каждые пятьдесят ярдов вспыхивали предупреждающие
сигналы.
- А теперь повторите важнейшие пункты, - сказал Энди. Кэп говорил
быстро и четко - сразу видна была выправка выпускника военной акаде-
мии.
- Я договорюсь о том, что вы полетите на армейском транспортном са-
молете в среду, а не в субботу. Я полечу с вами, третьей будет ваша
дочь. Два агента из сопровождения встретят нас в Эндрюсе. Я выясню у
Пака, где намечена дозаправка. Я спрошу об этом, когда свяжусь с ним
по поводу переноса рейса. Я должен передать вашей дочери записку. Я
передам ее после того, как поговорю с Паком, и сделаю это так, чтобы
не вызвать подозрений. Я также отправлю Джона Рэйнберда в Сан-Диего в
следующую среду. Вот, собственно, и все пункты.
- Да, - сказал Энди, - все. - Он откинулся на спинку сиденья и зак-
рыл глаза. В голове проносились беспорядочные обрывки прошлого и нас-
тоящего - соломинки на ветру. Неужели из этой затеи что-нибудь выйдет?
Не подписывает ли он смертный приговор им обоим? Теперь они знают, че-
го можно ждать от Чарли, своими глазами убедились. Случись что не так,
и они с Чарли закончат свой перелет в грузовом отсеке самолета. В зап-
ломбированных ящиках.
Кэп притормозил у контрольно-пропускного пункта, опустил боковое
стекло и отдал свою карточку из тонкого пластика дежурному, который
сунул ее в прорезь компьютера.
- Можете ехать, сэр, - сказал дежурный. Кэп нажал на педаль.
- Вот еще что, капитан Холлистер. Вы забудете о нашем разговоре.
Все, что мы здесь обсуждали, вы сделаете спонтанно. Ни с кем не сове-
туясь.
- Хорошо.
Эвди кивнул. Хорошего мало, но что будет, то и будет. Дело может
запросто кончиться эхом, ведь ему пришлось подтолкнуть Кэпа изо всех
сил, а кроме того Кэпу, выполняя его инструкции, придется идти против
своих убеждении. Не исключено, сработает высокое положение капитана
Холлистера. Или не сработает. Сейчас Знди был слишком измотан уста-
лостью и головной болью, чтобы взвешивать возможные последствия.
С огромным трудом он выбрался из машины, Кэпу пришлось поддержать
его под локоть. Холодная морось приятно освежила лицо, но он не сразу
это понял.
Агенты, покинувшие "бискайн", смотрели на него с брезгливостью, хо-
тя и старались не подавать виду. Один из них был Дон Джулз. На нем был
голубой спортивный свитер с надписью "НАЦИОНАЛЬНАЯ ОЛИМПИЙСКАЯ КОМАНДА
ПО ЛИТРОБОЛУ".
"Полюбуйтесь на рыхлого опустившегося наркомана, - смутно подума-
лось Энди. Он задыхался, глаза опять пощипывало. - Полюбуйтесь напос-
ледок, потому что если рыхлый дядя уйдет от вас на этот раз, он разво-
рошит к чертовой матери ваше осиное гнездо".
- Ну, ну, ну, - приговаривал Кэп и покровительственнонебрежно пох-
лопывал его по плечу.
"Ты только сделай, что тебе сказано, - думал Энди, с мрачной реши-
мостью сдерживая слезы; не дождутся они его слез, не дождутся. - Ты
только сделай, что тебе сказано, сукин ты сын".
Еще долго после ухода Кэпа Чарли лежала на кровати - она была бро-
шена, напугана, сбита с толку. Она буквально не знала, что и думать.
Он пришел полчаса назад, без четверти пять, и представился капита-
ном Холлистером ("но ты можешь смело называть меня Кэпом, меня так все
зовут"). Его доброе умное лицо немножко напомнило ей иллюстрации к
"Ветру в ивах". Где-то она его недавно видела... но она никак не могла
сообразить, пока Кэп не навел ее ка след. Это он проводил ее "домой"
после первого теста, когда мужчина в белом халате сбежал, оставив
дверь открытой. В тот момент она была как в тумане от потрясения, и
чувства вины, и... и еще от головокружительного торжества, поэтому не-
удивительно, что она его не сразу узнала. Даже если бы ее сопровождал
сам Джин Симмонс из рок-группы "Кисе", она бы и его, вполне возможно,
не заметила.
Манера говорить у Кэпа была мягкой, располагающей, и это сразу ее
насторожило.
Хокстеттер, сказал он, озабочен тем, что она объявила о своем отка-
зе участвовать в тестах, пока не увидится с отцом. Чарли подтвердила
это и замолчала, как в рот воды набрала... в основном от страха. Толь-
ко начни спорить с такой лисой, через пять минут твои доводы рухнут, и
черное представится белым, а белое черным. Уж лучше упереться рогом.
Надежнее. Но ее ждала неожиданность.
- Что ж, это твое право, - сказал он. Видимо, лицо у нее вытянулось
от изумления, потому что Кэп рассмеялся. - Придется кое-что утрясти,
но в принципе...
При словах "кое-что утрясти" она снова набычилась.
- Никаких больше тестов. Никаких поджогов. Хоть десять лет утрясай-
те.
- Ну, так много времени, я думаю, не понадобится, - сказал он, ни-
чуть не обидевшись. - Просто я должен, Чарли, кое с кем это согласо-
вать. К тому же бумажной волокиты у нас тут хватает. Но пока я буду
все устраивать, ты можешь ничего не зажигать. Даже свечку.
- Я и не хочу, - сказала она с металлом в голосе, не веря ни одному
его слову, не веря, что он что-то устроит. - И нс буду.
- Я постараюсь все уладить... к среде. Да-да, к среде я все улажу.
Вдруг он замолчал. Он склонил голову набок, словно прислушиваясь к
тому, чего не могла слышать она, не будучи настроена на эту волну.
Чарли озадаченно смотрела на него и уже собиралась спросить, что с
ним, но вовремя прикусила язык. В том, как он сидел, было что-то...
знакомое.
- Значит, в среду я его увижу? - робко спросила она.
- По-видимому, - ответил Кэп. Он поерзал на стуле и тяжело вздох-
нул. Их взгляды встретились, и на губах Кэпа появилась растерянная
улыбка... тоже знакомая. Ни к селу ни к городу он вдруг сказал: - Го-
ворят, твой папа классно играет в гольф.
Чарли захлопала глазами. Насколько ей было известно, папа в жизни
не держал в руках клюшку. Она открыла рот, чтобы сказать это... и
вдруг до нее дошло, даже голова закружилась от внезапной догадки.
(мистер Мерль! в точности как мистер Мерль!)
Мистер Мерль был одним из папиных клиентов в Нью-Йорке. Маленький
невзрачный блондин, застенчивая улыбка, очки в розовой оправе. Ему
тоже, как и другим клиентам, недоставало верить в себя. Он работал не
то в страховой компании, не то в банке. Папа за него очень переживал.
Все это - "рикошет". Из-за того, что папа его подтолкнул. И еще этот
рассказ, который он когда-то прочел, там было что-то плохое. И вдруг
мистер Мерль начал мучиться. Папа сказал, что этот "рикошет" вылез из
рассказа и давай прыгать в голове у мистера Мерля, как теннисный мяч,
только мяч бы потом остановился, а этот рассказ все лез и лез ему в
голову, совсем бы его скоро замучил. Чарли даже подумала: это папа
специально ей говорит "мистер Мерль замучается", а сам боится, что
мистер Мерль умрет. Поэтому он однажды попросил его задержаться и еще
раз его подтолкнул со словами: "Вы никогда не читали этот рассказ". И
у мистера Мерля сразу все прошло. Остается надеяться, сказал ей потом
папа, что он никогда не увидит фильм "Охотники за оленями". Что
имелось в виду, она так и не узнала.
У мистера Мерля, пока папа ему не помог, вид был точно такой же,
как сейчас у Кэпа.
Сомнения отпали: ее отец подтолкнул этого человека. У Чарли словно
крылья выросли. Ничего не слышать о нем, кроме самых общих слов от
Рэйнберда, да и то изредка, не видеть его так долго, не знать, где он,
и вдруг... странное чувство - будто он в комнате, успокаивает ее, го-
ворит, что он здесь, рядом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49