Показался отец, и дочь с ним рядом - значит, Джулз входит в игру.
Телескопические линзы увеличивали девочку до гигантских размеров; на
фоне посеревших досок ее парка выделялась сочным голубым, пятном.
Рэйнберд успел заметить чемоданы в руках Макги; еще немного, и не на
кого было бы устраивать засаду.
Девочка не подняла капюшона и молнию застегнула лишь наполовину,
распахнутый ворот открывал горло. И тут ему опять повезло - день вы-
дался довольно теплый.
Он подвел палец к спусковому крючку и нашел перекрестьем оптическо-
го прицела ямку на шее. Если есть на то воля.
Он нажал на спуск. Послышалось глухое п ф а т!- и из ствола выполз
кренделек дыма.
Они уже готовы были спуститься с крыльца, когда Чарли вдруг остано-
вилась, издав горлом какой-то сдавленный звук. Энди бросил чемоданы.
Он ничего не услышал, но случилось что-то страшное. С ней, с Чарли.
- Чарли! Ч а р л и!
Он весь обратился в зрение. Она застыла как статуя, невероятно кра-
сивая среди сверкающей белизны. Невероятно маленькая. И вдруг до него
дошло. Это было так чудовищно, так непоправимо, что сразу не укладыва-
лось в голове.
У Чарли из горла, пониже хрящика, торчала длинная игла. Рукой в ва-
режке Чарли судорожно нашарила иглу, но не сумела вынуть, а только вы-
вернула кверху под острым углом. Из ранки побежала струйка крови. Она
образовала узор на воротнике рубашки и слегка окрасила искусственный
мех, там, где была вшита молния.
- Ч а р л и! - закричал он. У нее уже закатывались глаза, она
клонилась назад, когда он подхватил ее. Он бережно опустил Чарли на
крыльцо, продолжая повторять ее имя. Стрела поблескивала на солнце.
Чарли вся обмякла, как мертвая. Прижимая ее к себе и баюкая, он
прочесывал взглядом лес, весь залитый светом и словно покинутый
птицами и людьми.
- Кто это сделал? - выкрикнул он. - Кто? Выйди, я должен тебя уви-
деть!
Из-за крыльца вынырнул Дон Джулз. Он двигался бесшумно в своих тен-
нисных тапочках. Он держал наготове пистолет 22-го калибра.
- Кто застрелил мою дочь? - крикнул Энди. Горло саднило, но не от
крика. Он прижимал к себе безнадежно обмякшее, бескостное тело в голу-
бой парке на меху. Он извлек двумя пальцами стрелу - вновь струйка
крови.
Отнести ее в дом, мелькнуло в голове. Надо отнести ее в дом. Джулз
приблизился и выстрелил ему сзади в шею - так актер Бут выстрелил ког-
да-то в президента. На мгновение Энди привстал, еще крепче прижимая к
себе Чарли. И тут же рухнул на нее ничком.
Джулз убедился, что Макги без сознания, и помахал своим, прятавшим-
ся в лесу.
- Делов-то, - буркнул он. Рэйнберд уже бежал к дому, утопая в вяз-
кой мартовской каше. - Делов-то. А разговору было!
СВЕТ ГАСНЕТ
Первым звеном в цепи событий, что привели к небывалым по размаху
разрушениям и человеческим жертвам, явилась летняя гроза, во время ко-
торой отказали оба генератора.
Гроза разразилась девятнадцатого августа, спустя почти пять месяцев
после боевой операции во владениях Грэнтера в Вермонте. Десять дней
парило. А тут, как перевалило за полдень, сгустились грозовые тучи;
впрочем, никто из сотрудников, работавших в двух красивых, построенных
еще до гражданской войны особняках, чьи фасады разделяло широкое зеле-
ное полотно газона с ухоженными клумбами, никто не принял всерьез
грозного предупреждения - ни садовники, оседлавшие свои газонокосилки,
ни женщина-оператор, которая обслуживала ЭВМ подразделения А - Е (а
также автоматизированную линию подачи горячего кофе) и которая,
пользуясь обеденным перерывом, вывела из конюшни красавицу лошадь и
пустила ее в галоп по идеальной дорожке для верховой езды, ни, тем
более, Кэп - он осилил богатырский бутерброд в своем
кондиционированном офисе и снова взялся за бюджет предстоящего года -
что ему до этой парилки за окном?
В тот день, вероятно, лишь один человек из всей Конторы - Рэйнберд
за версту почуял грозу, оправдывая таким образом свое имя. Он подъехал
к стоянке машин в двенадцать тридцать, хотя отметиться перед началом
работы он должен был в час. С утра ломило суставы и ныла искромсанная
пустая глазница - не иначе к дождю.
Он приехал на стареньком облезлом рыдване с наклейкой "О" на ветро-
вом стекле. Он был в белом халате уборщика. Перед тем как выйти из ма-
шины, он закрыл глаз узорчатой повязкой. Он носил ее только в рабочие
часы - ради девочки. Повязка смущала его. Она напоминала ему о поте-
рянном глазе.
Огороженный со всех сторон паркинг был поделен на четыре сектора.
Личная машина Рэйнберда, новенький желтый "кадиллак", заправленный ди-
зельным топливом, имел наклейку "А" на стекле. Что означало: стоянка
для важных персон; она находилась под окнами особняка, расположенного
южнее. Подземный переход и лифты соединяли стоянку для важных персон
непосредственно с вычислительным центром и помещениями для экстренных
совещаний, обширной библиотекой, залами для периодики и - с этого мож-
но было начать - приемной; за безликой табличкой скрывался целый комп-
лекс лабораторий и примыкавших к ним помещений, где содержались Чарли
Макти и ее отец.
Стоянка "В" - для служащих второго эшелона - была чуть подальше.
Еще дальше находилась стоянка "С" - для секретарш, механиков, электри-
ков - словом, для технического персонала. Стоянка "D" предназначалась
для безликой массы - для тех, кто, как говорил Рэйнберд, на подхвате.
Эта стоянка, с ее богатой и пестрой коллекцией развалин детройтского
происхождения, находилась совсем на отшибе, оттуда было уже рукой по-
дать до Джексон-Плейнс, где еженедельно устраивались гонки на фургонах
для скота.
"Вот где развели бюрократию", - подумал Рэйнберд, запирая свой рыд-
ван; он задрал голову, чтобы убедиться - тучи сгущаются. Грозы не ми-
новать. Часам к четырем ливанет, решил он.
Он направился к сборному домику из гофрированного железа, предус-
мотрительно упрятанному среди высоких сосен: здесь отмечались служащие
пятой и шестой - низших - категорий. Халат Рэйнберда развевался. Мимо
проехал садовник на одной из полутора десятков газонокосилок, находив-
шихся в ведении отдела озеленения. Над машиной парил веселенький цве-
тастый зонтик от солнца. Садовник, казалось, не замечал Рэйнберда -
тоже отголосок бюрократических порядков. Для работников четвертой ка-
тегории тот, кто принадлежал к пятой, превращался в человека-невидим-
ку. Даже обезображенное лицо Рэйнберда почти не обращало на себя вни-
мания - как во всяком правительственном агентстве, в Конторе работало
достаточно ветеранов, внешность которых была "в полном порядке". Аме-
риканскому правительству незачем было учиться у фирмы "Макс Фактор"
косметическим ухищрениям. Существовал один критерий: ветеран с явным
увечьем - протез вместо руки, инвалидное кресло, обезображенное лицо -
стоил трех "нормальных" ветеранов. Рэйнберд знавал людей с душой и
мыслями, изуродованными не меньше, чем его лицо во время той вьетнамс-
кой прогулочки в веселой компании, людей, которые бы с радостью пошли
хоть разносчиками в "Пиггли-Виггли". А их не брали - вид не тот. Жа-
лость к ним Рэйнберд не испытывал. Все это его скорее забавляло.
Он был уверен на все сто, что те, с кем он сейчас непосредственно
работает, не узнавали в нем агента и хиттера. Кем он был для них еще
семнадцать недель тому назад? Неразличимый силуэт в желтом "кадиллаке"
с поляризованным ветровым стеклом и наклейкой "А".
- Вам не кажется, что вас несколько занесло? - сказал ему как-то
Кэп. - У девчонки нет никаких контактов с садовниками или стеногра-
фистками. Вы видитесь один на один. Рэйнберд покачал головой:
- Достаточно малейшей осечки. Случайно оброненной фразы, что добрый
дядя уборщик с изувеченным лицом ставит свою машину на стоянке для
важных персон, а после переодевается в рабочий халат в душевой для
технического персонала. Я пытаюсь создать атмосферу доверия, основан-
ного на том, что мы с ней оба чужаки или, если хотите, уроды, которых
гноят в американской охранке.
Кэпа покоробило: он не любил дешевой иронии по поводу методов Кон-
торы, тем более что во всей этой истории методы действительно были
крайними.
- Великолепно придумано, ничего не скажешь, - уколол его Кэп.
Крыть было нечем, потому что ничего великолепного, в сущности, из
этой придумки пока не вышло. Девочка даже спички и той не зажгла. И с
ее отцом дело обстояло не лучше - ни малейшего проблеска дара внуше-
ния, если таковой вообще сохранился. Они все больше сомневались в
этом.
Рэйнберда тянуло к девочке. В первый год своего пребывания в Конто-
ре он прослушал ряд курсов, которые тщетно было бы
Сеть забегаловок, где можно быстро перекусить, искать в программе
колледжа - прослушивание телефонов, угон машин, тайный обыск и еще
несколько в том же духе. Но по-настоящему его увлек один курс - взла-
мывание сейфов, - прочитанный ветераном своего дела по фамилии Дж. М.
Раммаден. Последнего доставили прямиком из исправительного заведения в
Атланте, с тем чтобы он обучил своему искусству новобранцев Конторы.
Раммадена называли лучшим специалистом в этой области, что, по мнению
Рэйнберда, соответствовало действительности, хотя на сегодняшний день,
полагал Рэйнберд, он едва ли в чем уступил бы своему учителю.
Раммаден, который умер три года назад (Риберд, кстати, послал цветы
на его похороны-вот где комедия!), рассказал им целую сагу про скид-
морские замки, про сувальные замки и цилиндровые, про предохранитель-
ную защелку, которая намертво заблокирует запирающий механизм, стоит
только сбить цифровой циферблат молотком или зубилом; рассказал им про
отмычки и подгонку ключей, про неожиданное применение графита, про то,
как можно сделать слепок ключа с помощью обмылка, и как делать нитрог-
лицериновую ванну, и как снимать слой за слоем заднюю стенку сейфа.
Рэйнберд внимал Дж. М. Раммадену с холодной и циничной заинтересо-
ванностью. Однажды Раммаден сказал, что с сейфами, как с женщинами:
просто надо иметь время и необходимый инструмент. Бывают, сказал он,
крепкие орешки, бывают хрупкие, но нет таких, которые нельзя было бы
разгрызть. Девочка оказалась крепким орешком.
Поначалу им пришлось кормить Чарли внутривенно, иначе она уморила
бы себя голодом. Постепенно до нее дошло, что, отказываясь от еды, она
не выигрывает ничего, кроме синяков на локтевых сгибах, и тогда она
стала есть - без всякого желания, просто Потому, что эта процедура ме-
нее болезненная.
Ей приносили книжки, и кое-что она прочитывала - пролистывала, во
всяком случае; иногда она включала цветной телевизор - дисплей - и че-
рез несколько минут выключала. В июне она просмотрела целый фильм -
картину местного производства по мотивам "Черной красавицы" и еще раза
два прокрутила "Удивительный мир Диснея". Больше ничего. В еженедель-
ных докладных замелькало выражение "спорадическая афазия".
Рэйнберд заглянул в медицинский справочник и сразу все понял - воз-
можно, даже лучше самих врачей, недаром он воевал. Иногда девочке не
хватало слов. Ее это не удручало; она стояла посреди комнаты и безз-
вучно шевелила губами. А иногда у нее вдруг вылетало не то слово.
"Что-то мне не нравится это платье. Лучше бы соломенное". Случалось,
она себя мимоходом поправляла - "я имела в виду з е л е н о е", - но
чаще всего оговорка оставалась незамеченной.
Справочник определял афазию как забывчивость, вызванную нарушением
мозговой деятельности. Врачи, наблюдавшие Чарли, бросились химичить.
Оразин заменили валиумом - никакого улучшения. Соединили валиум с ора-
зином - эффект оказался неожиданным: Чарли начинала плакать, слезы ли-
лись и лились, пока не прекращалось действие препарата. Опробовали ка-
кое-то новое средство, комбинацию транквилизатора и легкого галлюцино-
гена, и поначалу дело пошло на лад. Но неожиданно она покрылась сыпью,
стала заикаться. В конце концов вернулись к оразину и усилили наблюде-
ние на тот случай, если афазия будет прогрессировать.
Горы бумаги были исписаны по поводу ее неустойчивой психики, а так-
же того, что психиатры окрестили "конфликтной установкой на пожар" -
проще сказать, противоречие между требованием отца: "Не делай этого!"
- и настойчивыми просьбами сотрудников Конторы: "Сделай..." И вдобавок
чувство вины в связи с происшествием на ферме Мэндерсов.
Рэйнберд все это отмел с порога. Дело не в наркотиках, и не в том,
что ее держат под замком и глаз с нее не спускают, и не в разлуке с
отцом. Она крепкий орешек, вот и все объяснение. В какой-то момент она
решила, что не будет с ними сотрудничать, ни при каких обстоятельст-
вах. И баста. Инцидент исчерпан. Психиатры будут показывать ей свои
картинки до посинения, будут колдовать над лекарствами и прятать в бо-
роды тяжелые вздохи - как, дескать, непросто должным образом накачать
восьмилетнюю девочку. Стопка отчетов на столе у Кэпа будет расти, сво-
дя его с ума. А Чарли Макги будет стоять на своем.
Рэйнберд предвидел это так же ясно, как грозу сегодня утром. И вос-
хищался девочкой. По ее прихоти вся свора крутится волчком, пытаясь
поймать свой хвост, и если ждать у моря погоды, они будут крутиться до
дня благодарения, а то и до рождества. Но бесконечно так продолжаться
не может, это-то и тревожило Джона Рэйнберда.
Раммаден, ас-взломщик, рассказал им как-то занятную историю про
двух воров: пронюхав, что из-за снежных заносов инкассаторская машина
не смогла забрать недельную выручку, они проникли в супермаркет в пят-
ницу вечером. Замок у сейфа оказался цилиндровым. Они попытались расс-
верлить цифровой циферблат - не удалось. Попытались снять слой за сло-
ем заднюю стенку, но и уголка не сумели отогнуть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49