Выражение ее лица не изменилось, когда она увидела Алекса. Она чуть заметно склонила голову и сказала:— Милорд.Алекс внимательно посмотрел на нее. И тоже кивнул в ответ:— Шарлотта.Во дворе наступила тишина. Пиппа, из-за плеча Шарлотты наблюдавшая за лошадьми, обернулась. Алекс улыбнулся ей и протянул навстречу руки. Но вместо того чтобы со своим милым итальянским акцентом сказать «папа» или вырваться из рук Шарлотты и побежать к нему, как она побежала к Шарлотте, Пиппа с ужасом взглянула на него и, ухватившись обеими руками за шею Шарлотты, разразилась громкими рыданиями.— Милая, — сказала Шарлотта, — я говорила тебе, что папа вернется. Видишь, папа здесь, и он скучал по тебе, и он тебя очень любит. Он не уехал навсегда. Помнишь, что я тебе говорила?Пиппа не отвечала. Она еще сильнее прятала лицо на груди Шарлотты. Алекс чувствовал, как краска заливает его шею. Его собственная дочь не признает его на глазах тридцати с чем-то слуг, вытянувших шеи, чтобы лучше видеть происходящее. Алекс подошел к ним обеим, изо всех сил скрывая желание обнять Шарлотту и целовать, целовать ее.— Солнышко, — спокойно и убедительно произнес он своим приятным бархатным голосом, — я очень скучал по тебе. По правде говоря, каждую ночь я думал о том, как не хочу больше с тобой расставаться. Ну же, мне очень хочется, чтобы мое солнышко меня обняло.Пиппа подняла заплаканное лицо.— Папа? — спросила она.Алекс наклонился, не обращая внимания на то, что Шарлотта немного отступила назад, когда он приблизился. Они с Пиппой потерлись носами. Она засмеялась и потянулась к нему.— Папа! — повторяла она. — Папа!— Я люблю тебя, солнышко, — прошептал он, забыв об окружающих.Шарлотта смотрела на мужа. Это был прежний Алекс — тот, каким он был до свадьбы: любящим отцом. Таким она видела его накануне их брачной ночи. Чувство облегчения переполнило сердце Шарлотты. Кроме собственного горя она очень переживала за Пиппу. Как сможет Пиппа, пережившая смерть своей настоящей матери, лишиться и отца, если он решил уехать, оставив ее в Шотландии? Но возможно, его решение и не было столь жестоким, как думала Шарлотта: Алекс и Пиппа обнимали друг друга, казалось, не замечая, что на них смотрят.Вдруг Алекс поднял голову и окинул взглядом собравшихся слуг.— Это ваша новая хозяйка, графиня Шеффилд и Даунз. — Он надменно посмотрел на них.Он не хотел, чтобы к молодой графине относились неуважительно из-за того, что видели ее выходившей из экипажа для слуг. А что будет, когда они услышат рассказы приехавших с ней лакеев? Он застонал в душе, но лицо его осталось высокомерным и уверенным. И тут он внезапно улыбнулся:— А это моя дочь, леди Филиппа.Раздались приветственные крики. Алекс протянул Шарлотте свободную руку. Она взяла ее, чуть касаясь, и он повел ее вдоль первого ряда, начав утомительное представление старших слуг поместья.Шарлотта же была очень довольна собой. После всех страданий последних трех недель она смотрела йа Алекса, своего мужа, и не чувствовала ничего: ни влечения, ни сильного гнева. Ее лишь кольнула жалость: такой у него был необычно болезненный и усталый вид. Но она испытывала удовлетворение от того, что, увидев его, ни на йоту не отступила от своего решения. Даже улыбаясь и разговаривая со слугами, она внутренне радовалась, что предательская слабость, заставлявшая ее трепетать всякий раз, когда он касался ее хотя бы пальцем, исчезла. Она держала его руку и не чувствовала ничего!Наконец Шарлотта познакомилась со всеми слугами верхних этажей. Ей чрезвычайно понравился дворецкий; она решила, что, вероятно, придется сменить одну из горничных; взяла на заметку, что надо проверить расходные книги экономки. Она улыбнулась всей остальной прислуге и отпустила руку Алекса. Вместе они поднялись по каменным ступеням и вошли в холл.— Боже мой! — воскликнула она, когда они оказались в огромном гулком каменном зале.— Я получил его в наследство от своей прабабушки, — весело сообщил Алекс.Теперь, когда Пиппа была у него на руках, а Шарлотта, кажется, не смотрела на него как на чудовище, он чувствовал, что жизнь снова становилась управляемой. Как только подвернется случай, он просто объяснит Шарлотте, что тогда она спала с его братом, но он, Алекс, великодушно решил простить ей ошибку. Он мысленно улыбнулся. Это был правильный выход из создавшегося положения. Его мать одобрила бы его, а вот отец наверняка бы отверг Шарлотту или навсегда оставил ее в этом шотландском замке в далекой глуши. Но он не был похож на отца. Он предпочел бы брак, основанный на великодушии, если уж не было любви. Надо сказать, Алекс почувствовал себя воплощенной добродетелью, К сожалению, его жена, кажется, этого не заметила. Она ходила по комнате, трогала гобелены, висевшие на стенах, и хмурилась, обнаружив, как они пропылились.— Хорошо, — сказала Шарлотта, без малейшего смущения встретив его взгляд, — до ужина я буду в своей комнате, милорд. Миссис Маклин, конечно же, проводит меня. — Шарлотта улыбнулась экономке, ожидавшей у лестницы. — Когда в Шотландии подают ужин?Алекс смотрел на нее, невольно приподняв бровь. Его новобрачная была весьма холодна.— В восемь часов, — ответил он.— Милорд, — повторила Шарлотта и сделала реверанс.Алекс удивился. Разумеется, его родители обычно приветствовали друг друга таким образом, но Шарлотта раньше никогда не делала перед ним реверанса, за исключением танцев. Он ответил ей поклоном.Неожиданно Шарлотта направилась к нему, и у Алекса забилось сердце. Но она лишь наклонилась к Пиппе и коснулась губами ее щеки.— Мама! — сказала Пиппа и мгновенно обняла Шарлотту пухлой ручкой за шею, притянув ее так близко, что Алекс почувствовал аромат флердоранжа.— Нет, милая, — ласково сказала Шарлотта, — ты пока останешься с папой. Вот и умница. — Она повернулась к Алексу, и вся нежность как по волшебству исчезла с ее лица; осталась если не враждебность, то равнодушная отчужденность. — Когда пожелаете, отдайте Пиппу няне. Теперь ей нравится Кейти.Холодок пробежал по спине Алекса. Нет, не было заметно, чтобы Шарлотта сердилась. Она смотрела на него так, как смотрели на своих мужей сотни светских дам: без гнева, даже без осуждения, просто без всякого интереса. Но очень, очень учтиво, подумал он, когда Шарлотта снова присела и направилась наверх, сопровождаемая миссис Маклин. Невольно он сильнее прижал к себе Пиппу, пока та не запротестовала.— Ладно, птенчик. Пойдем в конюшню посмотрим на котят, хочешь?Шарлотта медленно поднималась по лестнице, почти не слушая, что ей рассказывает миссис Маклин: как трудно найти хороших слуг; что случилось в прошлый вторник с шестью тарелками из лучшего фарфора; какое требуется новое белье. Шарлотта оказалась не столь невосприимчивой по отношению к Алексу, как она надеялась: когда Пиппа притянула ее к себе, она почувствовала острый мужской запах Алекса, и у нее невольно задрожали колени.Шарлотта проследила, как перенесли ее одежду из спальни, примыкающей к спальне хозяина, в комнату в дальнем конце коридора, расположенную рядом с детской (слуги без удивления восприняли ее желание иметь более светлую комнату); распорядилась отнести ее краски в одну из четырех комнат, которыми сейчас не пользовались, — ту, что находилась в угловой башне; осмотрела новую детскую Пиппы. В ней Шарлотта приказала положить еще один слой ковров, не желая, чтобы малышка страдала от простуды из-за холодных сырых камней, которыми были выложены полы замка.Совершенно измученная, она приказала приготовить ванну и погрузилась в горячую воду.— Мари, — позвала она из-за ширм, защищавших ванну от сильных сквозняков, гулявших по всем комнатам.Мари, бормоча что-то по-французски себе под нос, развешивала платья госпожи в огромном шкафу. Она не одобряла шотландских замков, упирающихся в облака тумана. Сырость! Что они должны здесь надевать? Она уложила вещи хозяйки и свои тоже, которые они собирались носить в Италии. А в Италии жарко!— Мари! — снова позвала Шарлотта.— Простите, миледи. — Недовольное лицо Мари появилось между ширмами. — Хотите, чтобы я позвонила и вам принесли еще горячей воды?— Да, спасибо, Мари. И не пошлешь ли ты кого-нибудь к графу передать ему, что я намерена лечь спать, а ужинать буду у себя в комнате? Я так устала…Тем временем Алекс ужинал в том же холодном величественном великолепии, что и все предыдущие дни. Приехав сюда, он тут же отправил секретаря обратно в Лондон за теплой одеждой и поэтому сейчас сидел в конце огромного стола в одиночестве.Черт побери, у него есть жена или нет? Почему бы не побеседовать с ней — ему надоело есть одному. Он отправился наверх, пройдя мимо удивленного дворецкого, вносившего рыбное блюдо.Заглянув в новую спальню графини, он почувствовал тепло. Он вошел и, закрыв за собой тяжелую деревянную дверь, прислонился к ней спиной. Комната выглядела пустой. Александр оказался в маленькой спальне — он не помнил, видел ли он ее в свой прошлый приезд сюда. По обе стороны были окна с тяжелыми портьерами из красного бархата. Он прошел вперед и посмотрел на кровать, которую ему не было видно с порога. Его жена была здесь. Она крепко спала.Минуту-другую Алекс смотрел на нее. Волосы Шарлотты отросли после модной короткой стрижки; мягкие темные локоны рассыпались по вороту и лежали под откинутой назад рукой. Насколько он мог разглядеть, сегодня она не надела соблазнительную рубашку — белое кружево обрамляло ее лицо. Рассердившись на себя за мысли о ночной рубашке, Алекс решительно сел на постель и, взяв Шарлотту за плечо, довольно грубо потряс. Она проснулась и молча посмотрела на него. Она тихонько ахнула и инстинктивно отодвинулась.Алекс не шевельнулся, но был удивлен. Неужели она боялась его, думая, что он может ее ударить?Но Шарлотта, увидев его, была просто потрясена. Ее разум предал ее во сне, в котором Алекс просил прощения и при этом целовал ее в грудь, а она погружалась в сладостный водоворот страсти. И вот он здесь — сидит на ее постели и смотрит на нее надменным взглядом. Ее сердце застучало в ответ на нахлынувшее обжигающее желание: прикоснуться к нему, прижать к себе, целовать его, сказать ему, что она… И так же быстро огонь в крови угас. Никогда больше не поддастся она соблазну вести себя как проститутка. Она — леди, и только то, что у мужа чувственные губы, от которых огонь загорает в крови, не оправдывает потерю самообладания.— Что ты здесь делаешь? — спросила она ровным и почти нежным голосом.— Ищу свою жену, — ответил Алекс.Он принял решение не сердиться. В конце концов, ему просто нужно общение, и это — его супружеское право, которое не нуждается в обсуждении.— Зачем?— Так одиноко сидеть за столом, предназначенным для шотландских великанов, совсем одному.— Я очень устала, милорд, — спокойно сказала Шарлотта. — Мы проделали сегодня долгий путь, и я буду благодарна вам, если вы позволите мне еще поспать.— Вы ехали всего три часа, — возразил Алекс. — Я спрашивал Китинга, когда пытался понять, почему вам, чтобы добраться сюда, потребовалось на десять дней больше, чем мне. — Он протянул руку и погладил жену по щеке.Она вздрогнула, ее глаза сузились.— Нам надо поговорить о нашем будущем, — сказал Алекс. — Видишь ли, я решил принять тебя обратно. На нескольких условиях. Первое: ты никогда ни с кем не будешь спать, кроме меня. Ты никогда не сделаешь ничего такого, что запятнало бы мое имя. Взамен я не откажусь от тебя из-за того, что ты переспала с моим братом.— Я не…Алекс поднял руку, заставляя Шарлотту молчать.— Очевидно, ты потеряла невинность с моим братом. Однако какую бы неудачную шутку ни сыграла с нами обоими судьба — если бы ты подождала несколько месяцев, то, полагаю, могла бы выйти замуж за Патрика, — оказались женатыми мы. И я думаю, следует с этим смириться.Он замолчал, но его жена, казалось, не собиралась отвечать. Она смотрела на покрывало, и лицо ее было скрыто тенью.— Я буду делить с тобой ложе, когда пожелаю, — с подчеркнутой грубостью сказал Алекс. — Но позволь мне повторить, больше никто не будет делить с тобой ложе, или же я отправлю тебя в это забытое Богом место и не вызову в Лондон до тех пор, пока один из нас не окажется на смертном одре.Шарлотта поняла, что им и в самом деле нужно поговорить. Потянувшись, она оперлась на спинку кровати — в таком положении она не чувствовала себя столь беззащитной. Затем сложила руки на коленях, как делала ее мать, когда спорила с ее отцом.— Милорд, — сдержанно начала она, — я должна напомнить вам ваши собственные слова, сказанные в Борнмуте. Вы сказали, что больше никогда не будете спать со мной.— Ну возможно, я не буду спать в этой комнате… Кровать маловата для меня, кроме того… — Алекс пожирал глазами нежную округлость груди, хотя и прикрытую складками белого полотна.Наступила очередь Шарлотты прищурить глаза. Кажется, этот человек думает, что может делать все, что пожелает: один день быть чудовищем, а другой — обворожителен.— Я отказываюсь.Наступило угрожающее молчание.— Ты отказываешься? От чего именно ты отказываешься?— Я отказываюсь спать с тобой, как бы ты это ни называл. Конечно, — добавила она с убийственной иронией, — как шлюха я должна бы иметь возможность самой выбирать клиентов.— Вот этого-то ты и не имеешь, — ответил Алекс, холодно глядя на нее. — Я — твой муж. Я могу владеть тобой, где бы и когда бы ни пожелал. И даже сейчас, в этой постели.Шарлотта на минуту задумалась. Она знала, что Алекс имел такое право. Она только думала, что после того, как он показал свое отвращение к ней в их первую брачную ночь, он больше никогда не захочет воспользоваться этим правом. Она пожала плечами. Вероятно, он понимал, что ему нужен наследник. Но будь она проклята, если позволит ему снова соблазнить ее, а потом наброситься с оскорблениями!— Хорошо, — согласилась она.Она до пояса спустила ночную рубашку и сбросила покрывала. Затем легла на спину и закрыла глаза. Несмотря на внешнее спокойствие, Шарлотта оцепенела от ужаса. Еще никогда в жизни она не совершала столь дерзкого, почти безумного поступка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43