Этой ночью мы перепихнемся. Твой Француз». – Стас скомкал открытку. – Ублюдок! Собственное дерьмо сожрешь!
Светлана отмахнулась:
– Если б я реагировала на такие примочки…
– Ну и не реагируй! – буркнул Рыжий. – А я не привык спускать подобное!
Я огляделся напоследок:
– Пошли отсюда. Судя по открытке, Зинаида у них.
Стас обернулся в мою сторону:
– Думаешь?
Вдруг послышались шаги. Мы замерли. Хрустя обломками, шаги приближались. Светлана и Стас приняли боевые стойки.
В кабинет вошла Жанна, секретарша Хлыстина. Теперь уж бывшая. На ней был помятый деловой костюм, глаза ее лихорадочно блестели, а волосы болтались потными патлами.
– Какие люди! – вырвалось у Стаса. – В разоренном гадюшнике!
Светлана удивилась:
– Знаешь ее?
– Приходилось встречаться.
Не обратив на них внимания, секретарша приблизилась ко мне. Колени ее подогнулись.
– Их было шестеро. Покарай их, господин.
Я бросился к ней:
– Жанна, вы опять? Встаньте сейчас же.
Светлана воззрилась на эту сцену:
– Господин? Что еще за хрень?
– Не видишь, она чокнулась, – пришел на выручку Рыжий. – От потрясения, сто пудов.
Повиснув на моих руках, Жанна продолжала:
– Шестеро в колпаках из газет. Я сообщила им код сейфа, и они оставили меня в живых. Но потом они… вшестером по очереди… – Она покачнулась, и я усадил ее в кресло. – Покарай их. Они забрали все деньги, целую кучу денег, и не только не дали мне ни гроша, но… Они увели твою женщину, господин! Пусть сдохнут в муках!
Я слегка ее встряхнул:
– Кто сказал им про мою женщину?
– Я, господин. Я сообщила им, что Хлыстин ее похитил, чтобы принудить тебя работать по списку. Я подслушала. – Она истерически хохотнула. – Мозгляк ничтожный! Принудить тебя, одолевшего госпожу! – Она зашлась в хохоте.
Пришлось опять ее встряхнуть:
– Зачем ты сказала им про женщину?
– Если б я этого не сделала, они б ее убили. А так у нее шанс… Я позвонила в милицию, они вот-вот приедут. Уходи, господин: тебе незачем встречаться с ними.
– Спасибо. – Я направился к двери.
Светлана и Стас последовали за мной.
Сзади звучал безумный смех Жанны.
– Сычиха! – выкрикнула она. – Передай Калитину, что трахальщик он дерьмовый!
– Представь доказательства, – буркнула Светлана, захлопывая ногой дверь.
Мы вышли наружу. Полдень миновал, но солнце палило нещадно. Послышался вой милицейских сирен. Мы нырнули в «жигуленок» и проворно смотались.
Был понедельник. У меня возникла странная уверенность, что в понедельник все началось – в понедельник и закончится.
ГЛАВА 49
Мы ехали к Дашкиной квартире, чтобы опять спрятать там Светку. Но, по моей прикидке, заточение капитана Сычовой сегодня должно было закончиться. Или, как говорится, чего-то в жизни я не понимаю. Хвостов за нами по-прежнему не было. Да и зачем?! Партия перешла в эндшпиль.
Сидящий сзади Стас напомнил:
– Ты сказал: судя по открытке, Зинаида у них. Что ты там вычитал?
Проскакивая на желтый свет, я подыскивал слова для ответа.
Светлана ответила быстрее:
– Остапчук предложит обменять Зинаиду на меня.
В зеркальце было видно, как набычился Рыжий.
– А ху-ху не хо-хо?! Кто же на это согласится?
– Я, – сказала Светлана.
– Тебя никто не спрашивает!
– Стас, я сама решаю.
Я со вздохом на нее покосился:
– Тебя не спрашивают, Сычиха. Главное, что…
– Это мне решать! – повысила голос Светлана. – Идите, на хрен, оба!
– Вместе с тобой! – парировал Рыжий.
Свернув на перекрестке, я закончил свою реплику:
– Главное, что на этот обмен соглашусь я. Только бы он состоялся.
Рыжий засопел:
– У тебя, вообще-то, чердак на месте?
– А у тебя?! – разозлился я. – Моли Бога, чтобы Остапчук не передумал! Светке дадут медаль, и мы зальемся шампанским!
Повисло молчание. Затем Рыжий проворчал:
– Кому он позвонит? Тебе, Глеб?
– Кому ж еще, – ответила Светлана.
– А где он достанет номер телефона?
Я вздохнул:
– Стас, помнишь, куда нас послала Света? Так вот, ступай туда один.
Опять воцарилось молчание. Уже вблизи Дашкиного дома Светлана осведомилась:
– Почему она называла тебя господином?
Я пожал плечами:
– Недоумеваю.
– Говорю же, она свихнулась, – встрял Рыжий. – После такого шока любой бы…
– Стас, – оборвала Светлана, – я с Глебом разговариваю. – Она пытливо смотрела на меня. – Так почему?
Я почесал затылок.
– Могу только строить догадки.
– Поделись догадками.
Рыжий вновь вмешался:
– Как на допросе. Может, хватит?
– Стас, я с Глебом разговариваю, – повторила Светлана.
Я припарковался у подъезда, возле «Тойоты» Стаса.
– В другой раз, Свет. – Я приоткрыл дверцу. – У костра под гитару. Когда дело закроем.
Светлана кивнула:
– Идет. Вопросы у меня накопились.
Мы выбрались из «жигуленка», вошли в подъезд и поднялись в квартиру. Здесь было прохладно и тихо. Поглядывая на дверь ванной, Светлана сказала:
– Значит, я жду. Если что… вы за мной заедете.
– Не минуем, – ответил я. – Пошли, Стас.
Рыжий топтался на коврике.
– Вообще-то, я останусь. Если Света не возражает. Живот от голода подвело, а переться куда-то… Когда отморозок позвонит – я здесь.
Светлана невозмутимо кивнула:
– Здравая мысль. Пойду приму душ, а ты разогрей пока… – Смутившись, она ретировалась в ванную.
– Отлично, – подытожил я, выходя. – Будьте наготове, я заеду.
Но по дороге домой на душе у меня скребли кошки. Вдруг обмен этот мне только мерещится? Что, если Остапчук опять выкинет фортель? Где тогда искать Зинаиду, как ее вызволять? Спину опять придавила гора, наподобие Эвереста. И с этой ношей я ввалился к себе в квартиру.
Дашка встретила меня в прихожей. На ней были джинсы, кроссовки и майка – полная боевая экипировка. Ее «конский хвост» задиристо вздымался. Она положила руки мне на плечи и посмотрела в глаза.
– Так все плохо?
– Надеюсь на лучшее, – вздохнул я.
Она погладила меня по щеке:
– Подари мне свою надежду. За обедом.
Я помыл руки, и мы прошли на кухню. Там я поел (не помню, что именно), отодвинув булыжник, переместившийся Дашкиными усилиями с подоконника на стол. Похоже, Пьер обосновался у нас надолго. Что ж, места хватит и для него.
За чашкой кофе я изложил впечатляющие результаты нашего свидания с Хлыстиным, упокой Господи его душу. Выслушав, Дарья с тревогой уточнила:
– Думаешь, Остапчук позвонит по этому телефону?
– По какому же еще?
– Откуда он знает номер?
С досады я хлопнул по столу:
– Вы со Стасом сговорились?
Дашка тряхнула «конским хвостом».
– По-моему, вопрос закономерный.
– Да ну?! Позвони Илье – он ответит с ходу.
Дарья прошлась по кухне. Самолюбие ее было задето.
– Обойдусь без подсказок. Во-первых, он мог узнать телефон раньше, у Толяна.
Я похлопал в ладоши:
– Браво! Что значит математический класс!
– Во-вторых, на него работал Гномкин, который легко мог пробить…
– Разумеется. И позволь заметить, существует еще десяток иных возможностей.
Дашка встала подбоченясь:
– Почему же он не звонил до сих пор?
Я прыснул:
– Непременно у него поинтересуюсь. Дорогой друг, почему не звонишь, не заходишь? Жена, дескать, обижается.
Дашка тоже прыснула. И поводила пальцем перед моим НОСОМ:
– Никогда не смей ставить мне в пример Илью!
Тут на холодильнике зазвонил телефон. Мы оба рванулись к трубке. Я опередил Дашку в броске. Звонили, однако, в магазин запчастей. Я вежливо ответил мужику, что он ошибся номером.
Дарья сжала мою руку:
– Спокойствие, только спокойствие. Будем ждать.
Я прижал ее ладонь к своей щеке.
– Дождемся, думаешь?
– Ха! – Глаза ее блеснули. – В первый раз он у тебя под носом избавился от Толяна. Во второй раз он убрал Гномкина перед твоим приходом. И в третий раз, сегодня, он умыкнул Зинаиду опять же у тебя из-под носа. Баста, ресурс его исчерпан. Он наш с потрохами.
Я посмотрел в ее изумрудные глаза:
– Обещаешь?
– Да, мой маленький.
Мы перешли в комнату, сели, обнявшись, на диван и принялись ждать. Это было мучительно. Звонок раздался через час. Сдержав нетерпение, я отозвался после пятого сигнала. Из трубки хлынул возбужденный голос журналистки Зои:
– Слушай, устрой мне проход в этот бассейн! Знаю, ты можешь!
– Что? – обалдело переспросил я.
– Проход, говорю, в бассейн! Нас туда не пускают!
Я тряхнул головой, прогоняя кошмар:
– Зоя, какого рожна?
– Если я туда проникну, Глеб, у меня получится такой матерьяльчик… – Она причмокнула, едва не лишив меня барабанной перепонки. – За мной не заржавеет, Глеб! Все что угодно! И не вздумай вешать трубку: я перезвоню!
Дашка усмехнулась, а я чуть не задохнулся от ярости.
– Уговорила. Делаем так, – произнес я в трубку. – Садишься с оператором в машину и по Ярославскому шоссе дуешь на 73-й километр, до поста ГАИ. Непременно с оператором, поняла?
– Да, но что мы там…
– Узнаешь на месте. К тебе подойдут двое в камуфляже и один в штатском. Маленький такой, с усиками. Скажешь, что ты от Тер-Акопяна. Запомни: Тер-Акопян. Эти парни такое тебе подкинут… Считай, «ТЭФИ» у тебя в кармане.
– Да, но бассейн…
– Бассейн, Зоя, только часть игры. Парни все тебе растолкуют и покажут. Разумеется, без ссылки на источник. Поторопись.
– Но, Глеб… почему ты мне это уступаешь?
– Потому, черт возьми, что жена отлучилась и ко мне с минуты на минуту баба должна прийти. Такой персик! – Я также причмокнул в трубку. – Ах, Зоя, не могу упустить такой момент! Но кассета все равно за тобой.
Раздалось хихиканье.
– О'кей, у меня на тебя компромат. До связи. – Она отключилась.
Я откинулся на спинку дивана.
Хохочущая Дашка бухнулась ко мне на грудь.
– Зачем?… Зачем ты ее отправил?…
– Чтоб отвязалась.
– Класс! Там хоть есть пост ГАИ?
– Понятия не имею.
Смех Дашки, однако, быстро иссяк, и мы вновь погрузились в тягостное молчание. Заходящее солнце, как обычно, отражалось в стеклах дома напротив, и ветерок из форточки поигрывал с занавеской. Трепетание занавески создавало причудливые блики на Дашкином акварельном пейзаже. Взгляд мой отдыхал на этой милой картинке, хотя часы, казалось, тикали у меня в висках.
Он позвонил без четверти девять. Голос я узнал сразу. Это был, конечно же, тот лысый, который неделю назад затеял со мной ссору в баре «Амброзия». На сей раз он не юродствовал, а деловито произнес:
– Здорово, Француз.
Я сжал трубку.
– Что-то вы припозднились, Остапчук.
– На нервах твоих играл. Получилось?
– Ага, весь трясусь.
Дашка, вопреки обыкновению, не подслушивала. Просто смотрела на меня.
Выдержав короткую паузу, Остапчук проговорил:
– Предлагаю обмен: ты мне – Сычиху, я тебе – твою Зинаиду. Ты ведь готов к этому?
– Для меня это такая неожиданность.
– Не кобенься, сделка неплохая.
– Я так не считаю. Если у вас нет предложений получше… – Я отключился.
В глазах Дашки отразился испуг:
– Любовь моя, ты сдурел?
– Ничуть, – возразил я. – Теперь он мой.
Телефон в моей руке зазвонил. Я поднес трубку к уху. Голос майора Остапчука из шестого спецотряда прозвучал столь же деловито:
– Еще раз так сделаешь – пришлю тебе Зинаиду в тридцати обувных коробках.
– В таком случае, – ответил я, – в моей школе назначат новую директрису. Со временем привыкну.
Из трубки явно побежали волны растерянности. Разговор зашел в тупик. Помолчав, Остапчук поинтересовался:
– Тебе так нужна эта ментяра?
– Нет! – рявкнул я, будто сорвавшись с цепи. – Ты достал меня тем, что используешь мое имя! Не видать тебе Сычихи, козел!
Остапчук вздохнул с явным облегчением.
– Могу понять, – проговорил он, демонстрируя дружелюбие. – На твоем месте я бы тоже не спустил. Толян меня подбил, понимаешь. Такого про тебя наплел…
– Короче! – оборвал я его. – Толяна ты убрал. Что теперь?
– Предлагаю, – повысил голос Остапчук, – ты мне – Сычиху, а я тебе – сто штук баксов! За использование имени! Годится?
Я помолчал, изображая колебания, затем уточнил:
– А Зинаида?
– Да забирай. И ящик водки в придачу. Катит или нет?
Печенка моя подсказывала, что соглашаться рано.
– Даже не знаю… Сычиха работает в МУРе. Спасу ее – мне зеленая улица.
– Ладно, – процедил Остапчук сквозь зубы. – Давай по-другому. Я тебе – Зинаиду и сто тысяч. А Сычиху разыграем в карты: чей фарт, тому и достанется. Согласен?
Я продолжал упираться:
– А колода небось заряжена. И доллары фальшивые. За кого ты меня принимаешь?
– За делового человека, Француз. Я бандит, а не мелкий жулик. Соглашайся.
Похоже, принимал он меня за барана. Пора было подсекать.
– Во сколько и где? – спросил я.
Он помолчал, будто не веря ушам. Затем хохотнул:
– Товарные склады в Ясенево, катит? Неплохо ты меня тогда наколол.
– Там же все выгорело, – засомневался я. – Притулиться негде.
– Кое-что уцелело. Зинаида будет там в полночь. Вампиров не боишься?
– Заткни пасть! – изобразил я гнев. – К полуночи буду!
Можно было поклясться, что майор спецотряда терпел подобное обращение, лишь надеясь вскоре со мной поквитаться.
– Только без глупостей, – предупредил он. – Твою колымагу я знаю. В ней только ты и Сычиха. Не то сделка расторгается, и Зинаида сгинет зря.
– Учи ученого, – буркнул я, отключаясь.
Комнату заполнил сумрак. Дашка вскочила с дивана, глаза ее блестели:
– Думаешь, выгорит?
– Ха! – Отложив телефон, я чмокнул ее в нос. – Чтоб я так жил! – Я двинулся к двери.
Дарья последовала за мной:
– Ты уверен?
Я взял ее за плечи и посмотрел в глаза:
– Не волнуйся, родная, не проколюсь. В четверг возвращаются Сашка с Танькой – отдохнувшие, загорелые, и словосочетание «медуз укусов» наверняка уже исправлено. В Москве их ждет порядок. Относительный, конечно.
– Ты уверен? – продолжала твердить она.
Чмокнув ее в щеку, я вышел из квартиры.
Уверен я был настолько, что предстоящая работа казалась мне рутинной. Мысленно ее планируя, я позволял себе малость поразвлечься Извини, Стив Пирс: я неисправимый школяр. Но, право слово, за школярами будущее.
ГЛАВА 50
Светлана и Стас выглядели торжественно, будто их номинировали на «Оскар». Они задержались у входной двери и, казалось, хотели присесть на дорожку. Однако обошлось. Светлана лишь проворчала:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41