- Выбор останется за ним. Если он преодолеет себя, то сможет
вернуться, а так... Его ждет или преисподняя... или небеса!
Подобно звуку холодного дождя, громыхающего по крышам зданий, этот
голос ничуть не тронул меня. Я почувствовал огромное желание покинуть эту
комнату и, оставшись наедине, подумать.
Тяжело встав с кресла, я спросил, обращаясь к Марку Торру:
- Как мне отсюда выйти?
- Лиза, - обратился тот к девушке, которая тут же вскочила, услышав
обращение старика, - проводи его.
- Прошу вас, - пробормотала девушка и повернулась к двери, через
которую некоторое время назад вошел человек с Экзотики.

Она вывела меня во двор Проекта, где к этому времени уже собрались
все члены нашего тура и, не проронив ни слова, а только склонив голову в
знак прощания, ушла. Но это меня уже не трогало. Я забыл о ней. Самое
главное было сейчас разобраться во всем происшедшем со мной.
Глубоко погруженный в свои мысли, я не заметил, как попал в
Сент-Луис, а затем и в Афины. И только оказавшись в дядюшкином доме, я
очнулся от своих дум. Прислуга сказала мне, что у нас гости, и я поспешил
в библиотеку, где обычно Матиас принимал посетителей. Я был поражен -
гости в нашем доме?
В комнате находился дядя, сидевший в своем большом высоком кресле с
раскрытой книгой на коленях, моя сестра Эйлин, которая усмехнулась мне,
когда я вошел, и... молодой темнокожий человек. Его предки, несомненно,
были берберами. Это было бы понятно любому, кто, подобно мне, изучал
этнические различия людей в Университете. Он был одет во все черное. Мне
показалось, что я узнал в нем того незнакомца, который был с Эйлин в
Энциклопедии.
Короткий ежик черных волос и колючий, словно стальной клинок, взгляд
его черных глаз выдавали в нем жителя молодых миров. Я вновь почувствовал
темную радость, испытанную мной в глубине "долины" - это был первый шанс
испытать мое могущество!

4
Но Матиас помешал мне.
- ...еще раз повторяю тебе, Эйлин, - донесся до меня его голос, - что
я не вижу причин для беспокойства. Я ведь никогда не ставил тебе
ограничений. Делай, как хочешь!
И его пальцы перевернули страницу книги.
- Но скажи мне, что делать? Как поступить? - закричала Эйлин. - Ведь
я прошу у тебя совета? - В глазах ее стояли слезы.
- Я не знаю! Какая разница, как ты поступишь?
Он повернулся ко мне.
- А, с приездом, Там. Эйлин забыла вас познакомить. Этот молодой
человек - мистер Джаймтон Блек с Гармонии.
- Офицер вооруженных сил Блек, - представился незнакомец,
повернувшись ко мне и слегка наклонив голову. - Я исполняю на Земле
обязанности военного атташе.
Теперь я окончательно определил его происхождение. Он был с тех
планет, которые люди с других миров с кислым юмором называли Френдлиз
(Дружественные). Религиозные, спартански воспитанные и отлично вышколенные
фанатики составляли население планет Гармонии и Ассоциации. Меня всегда
удивляло, что из сотен видов и типов человеческих обществ, наряду с
солдатским Дорсаем, научным миром Нептуна и Венеры, философскими мирами
Экзотики, выросло и процветало такое мрачное и фанатическое человеческое
поселение.
Все остальные миры слышали и знали о них, как о солдатах. Но это были
не те солдаты, что с Дорсая. Миры Френдлиз были очень бедны, и
единственный "урожай", который они могли снимать на своих скудных
каменистых почвах, не всегда был необходим другим мирам. Да и кому могло
прийти в голову нанимать по контракту толпы евангелистов. Но френдлизцы
умели стрелять и отлично подчинялись приказам... а это значит, что они
умели умирать! И кроме того, они были так бедны! Элдер Брайт, глава Совета
Церквей, управляющий Гармонией и Ассоциацией, мог бы сбить цену на
наемников любому правительству, но... на наемников с весьма низким уровнем
военного искусства.
Дорсайцы были истинными мужами войны. Оружие шло к ним в руки, как
ручные собачонки, и сидело в их руках, как перчатки. Солдат же Френдлиза
держал винтовку, как топор...
Поэтому знатоки говорили, что Дорсай поставляет всем человеческим
мирам солдат, а Френдлиз - пушечное мясо!
- ...офицер ВС Френдлиза мистер Блек, - продолжал Матиас, - слушает
вечерний курс земной истории в том же университете, что и Эйлин. Они
познакомились месяц назад. И теперь молодой человек пришел просить ее
руки. Он предлагает ей выйти за него замуж и отправиться на Гармонию, куда
его отзывают в конце этой недели.
- И...
- Вот я и говорю, что это ее личное дело. Пускай сама решает! -
закончил свою речь наш дядя.
- Но я хочу, чтобы кто-то помог мне, помог мне решить, как поступить!
- воскликнула в слезах Эйлин.
Матиас покачал головой.
- Я уже говорил тебе, - сказал он, - что здесь нечего решать. Что эти
решения могут дать? Я предоставил тебе полную свободу действий и
настоятельно прошу избавить меня от участия в этом фарсе.
И он снова склонился над своей книгой.
- Но я... я не знаю, как мне поступить! - всхлипывала Эйлин.
- Тогда ничего не делай, - изрек наш дядюшка, переворачивая очередную
страницу. - Значит, ты не готова к предстоящим испытаниям!
- О, боже, что же мне делать? - разобрал я бормотание сестры.
В комнате на мгновение воцарилась тишина.
- Эйлин, - прервал эту тишину голос Джаймтона Блека. Сестра с
готовностью повернулась к нему. - Ты же говорила мне, что хочешь выйти за
меня замуж и сделать своим мой дом на Гармонии! - Он говорил размеренным,
низким и приятным голосом.
- О, да! Да, Джимми! - воскликнула Эйлин. Но Блек не подошел к ней, и
тогда сестра воскликнула вновь:
- Но я не уверена, что это верное решение! Я ведь хочу как лучше!
Она повернулась ко мне.
- О, брат, что мне делать? Как я должна поступить?
Ее голос резко звучал в моей голове, словно голоса, слышанные мною в
Индекс-комнате. Обстановка в библиотеке, необходимость решить сложную
проблему, все это отбросило меня назад в то состояние, из которого я
вернулся не так давно.
Внезапно я понял Матиаса. Понял так, как никогда прежде не понимал!
Он хорошо знал, что если скажет "останься", то сестра сделает наоборот. Он
был бесподобен в своем дьявольском или богоподобном безразличии и,
конечно, был уверен, что я поддержу решение сестры уехать из этого
мрачного дома. Это решение его вполне устраивало.
И все же дядюшка ошибся. Он не увидел, что изменения коснулись меня.
Для него "РАЗРУШЕНИЕ" было простым звуком. Но я теперь в этом слове увидел
оружие, которое могло быть повернуто против этих суперменов из молодых
миров.
Я взглянул на Джаймтона Блека и не испугался, как в свое время перед
Ладной. Противоборство началось.
- Нет, - сказал я спокойно. - Я не думаю, Эйлин, что тебе следовало
бы бежать из дому.
Слова убеждения очень легко складывались в моей голове.
- Гармония - это не место для тебя. Ты же знаешь, как эти люди
отличаются от нас, землян. Ты будешь выбита из колеи. Их взгляд на
окружающий мир не совсем согласуется с твоим. А кроме того, этот человек -
офицер... - я сделал паузу и с симпатией взглянул на Блека. При этих
словах он повернул свое умное лицо ко мне. - Ты ведь знаешь, что означает
"офицер" в мирах Френдлиз? В любой момент его контракт может быть продан
на сторону, и его пошлют туда, куда ты не сможешь за ним последовать. Он,
может быть, будет отсутствовать долгие годы... или вообще будет убит.
Неужели это тебя устраивает? Ты уверена, что достаточно сильна, чтобы
подвергать себя такой эмоциональной пытке? Я знаю тебя уже много лет и не
вполне уверен в твоих силах! Тебе не следует уезжать с ним.
Я перевел дух и кинул быстрый взгляд на дядю. Матиас внимательно
слушал меня, но ничего не сделал, чтобы вмешаться в разговор. Это был
хороший признак.
Что же касается Эйлин, то она благодарно кивнула мне головой.
Джаймтон Блек подошел к ней и мягко, почти ласково сказал:
- Так ты не поедешь со мной, Эйлин?
Она покачала головой и отвернулась.
- Я не могу, Джимми, - прошептала она. - Ты слышал, что сказал мой
брат. Я хочу, чтобы ты ушел!
- Это неправда! Что значит - ты не можешь? Скажи, что ты не хочешь, и
я уйду!
Он ждал. Но она молчала и смотрела в сторону, боясь поймать его
взгляд. Затем снова покачала головой.
Блек глубоко вздохнул и, не глядя ни на кого, вышел. На его лице не
было заметно ни боли, ни ярости.
Эйлин в слезах выбежала из комнаты. Я взглянул на Матиаса - он
продолжал внимательно читать библию, не глядя на меня.
Он никогда после не упоминал об этом инциденте и о Джаймтоне Блеке.
Эйлин тоже.

Прошло всего полгода. Эйлин подписала контракт с Кассиди и уехала на
работу в этот мир. Через несколько месяцев после этого она вышла замуж за
уроженца этой планеты Дэвида Лонг Холла. С этого времени мы перестали
получать от нее хоть какие-то известия.
Но я в то время был так же мало огорчен этим, как и Матиас, меня
захватили мои успехи в словесном воздействии на других людей. Новое
восприятие все больше проникало в меня, помогая совершенствовать свои
возможности. Я был на верном пути к своей цели - власти и свободе!

5
События, происшедшие в библиотеке, надолго оставили след в моей
памяти. За те пять лет, в течение которых я продвигался вверх по служебной
лестнице в "Ньюс Сервис", я не получал ни единой весточки от Эйлин.
Несколько писем, которые были отправлены ей, остались без ответа.
Постепенно я начал понимать, что остался один-одинешенек в целом
мире. Что из всех людей, которых я только знал, ни один не мог бы назвать
меня своим другом!
Вскоре тихо и неожиданно умер наш дядя Матиас. И я, связавшись с
Кассиди, отыскал, наконец, Эйлин для того, чтобы обговорить права
наследования. Все осложнилось тем, что только правительства и крупные
промышленные и торговые фирмы могли переводить планетную валюту на другие
планеты.
Встретив сестру и вдоволь наговорившись, я с сожалением узнал, что ее
муж, Дэвид Холл, находится в рядах кассидиан, участвующих в заварушке на
Новой Земле. Это послужило одной из причин того, что я оказался в скором
времени в районе Сириуса. Меня, как корреспондента "Ньюс Сервис",
направили освещать войну, вернее, ход боевых действий между Северным и
Южным Разделенным Онтландом.
Только ядро войск Севера и Юга составляли уроженцы Новой Земли. Более
80% войсковых формирований мятежного Севера составляли наемники с
Френдлиза. В частях Юга было собрано около 60% кассидиан, нанятых по
контракту с Кассиди правительством Новой Земли. Среди кассидиан,
участвовавших в этой нелепой войне, был и молодой офицер Дэйв Холл, муж
моей сестры.
Моим проводником был назначен один из солдат Южных Сил. Не
кассидианин, а уроженец Новой Земли, он с высоты моего понимания людей не
представлял из себя ничего ценного. Мы уже минут десять шли по горному
склону, на котором еще несколько часов назад гремело эхо войны. Войдя в
расположение войск южан, мы проделали довольно длинный путь по лабиринту
защитных сооружений и пришли, наконец, в командный пункт.
- Комендант Хал Фрейк, - представился мне офицер лет сорока с тяжелой
челюстью и темными кругами под глазами. - Ваши документы?
Я протянул удостоверение. Кассидианин рассматривал его с изменяющимся
выражением лица.
- О? - поднял он брови. - Кадет?
Такой вопрос был равносилен оскорблению, ведь это было не его дело -
полноправный ли я член "Гильдии" или всего лишь Подмастерье! Он посчитал,
что я еще достаточно "зеленый" и поэтому представляю для него и его людей
здесь, на линии фронта, серьезную опасность. Тем не менее, он не знал, что
в моей защите гораздо меньше уязвимых мест, чем в его.
- Верно, - сказал я, беря назад документы. Необходимо было сразу же
держать его на дистанции. - Что-то я слышал в штабе о присвоении ряду
офицеров очередных званий...
- Что? - сразу встал в стойку офицер. - Про что вы слышали?
Присвоение?
Он посмотрел на меня. Тон его голоса изменился. Я всегда был убежден,
что главная слабость, да и самый верный путь, которым люди предают себя -
это их голос. Сказался мой почти пятилетний опыт на подобные вещи.
- Что-то я слышал о присвоении какому-то коменданту Фрейку звания
майора, - сказал я с легкой усмешкой. - И я подумал... - но тут я оборвал
себя и с интересом посмотрел на стоящего рядом офицера. - Но скорее всего
я ошибся. Похоже, та фамилия была не Фрейк... а что-то вроде... - я опять
оборвал фразу и стал с любопытством рассматривать странную обстановку
блиндажа.
- Что вы слышали о моем повышении в звании? - потребовал кассидианин.
Настало время отхлестать его.
- О, вы что-то сказали? Да, да... Вы же знаете, что наши источники
информации очень надежны. Но это было так давно, вчера утром, по-моему, не
думаю, что могу вспомнить такую мелочь. К тому же, где и что я слышал -
это мой секрет! Не прошу же я вас, военных, разглашать мне свои секреты!
Он привстал на каблуках. Лицо его побагровело. Но ему вовремя пришла
на ум одна мысль - ведь я не был его подчиненным! У него не было права
приказывать мне говорить то, что я не хочу. Подобно большинству людей, он
полагал, что если "Ньюс Сервис" что-то знает, так это уже сущая правда. Он
понимал, что если он хочет что-то узнать, ему необходимо сменить железные
перчатки на бархатные.
В одно мгновение я оценил весь ход его мыслей.
- Да, - сказал он, улыбаясь, насколько мог. - Да, конечно, секрет
есть секрет! Извините меня. У нас здесь недавно было очень "жарко". Что мы
можем сделать для вас, ньюсмен?
- Не могли бы вы немного рассказать о себе, - проговорил я, делая
вид, что колеблюсь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21