Все финские собеседники Скотта были исключительно доверчи
вы и необычайно откровенны с ним. Он представил нам подробнейшее сообщен
ие о своих впечатлениях, раскрыв в том числе полную безнадежность положе
ния Финляндии, воевавшей «не на правильной стороне».
На территории Швеции в то время находились значительные норвежские вое
нные формирования, большие контингенты политических эмигрантов, часть
правительственных органов и министерств. Эти эмигрантские формировани
я ратовали за совместное со шведами освобождение оккупированной Норве
гии. Два года продолжались политические дискуссии. Временами казалось, ч
то достигнута какая-то договоренность. Началась ускоренная военная под
готовка, учебные походы, маневры.
Однако в правительственных кругах превалировало мнение, что шведское в
торжение может последовать лишь после того, как оккупационная армия буд
ет деморализована и начнет разлагаться. И шведы стали ждать такого момен
та, но так и не дождались. Немецкая оккупационная армия в Норвегии капиту
лировала вместе со всей гитлеровской армией.
Об этих политических перипетиях наша резидентура подробно информирова
ла Центр. Одной из задач, поставленных Центром перед резидентурой, было п
олучение информации о сепаратных переговорах союзников по антигитлеро
вской коалиции с немцами. Одновременно Центр предупреждал о недопустим
ости поддаться на удочку самим, если немцы будут искать с нами контакты д
ля подобных переговоров. А именно через нейтральную Швецию немцы усилен
но пытались установить связи с советскими политическими кругами.
Когда Коллонтай, будучи тяжело больной, находилась в одной из больниц дл
я дипломатического состава вблизи Стокгольма, в гостинице, расположенн
ой рядом с больницей, поселился специально направленный Гиммлером для к
онтактов с русскими немец, хорошо говоривший по-русски и происходивший,
как удалось выяснить, из Литвы. Он зарегистрировался как Клаус. Нескольк
о раз посетил советское посольство в Стокгольме, оставляя письменные об
ращения, в которых содержались завуалированные идеи о необходимости се
паратных мирных переговоров с СССР через его посредничество. Такие пред
ложения в то время носили явно провокационный характер и были рассчитан
ы прежде всего на то, чтобы ухудшить наши отношения с союзниками. Об этом р
езидентура регулярно информировала Центр. В результате советское прав
ительство неоднократно уведомляло о зондаже правительства союзных дер
жав. Одновременно оно подавало пример, как нужно союзникам поступать в а
налогичном случае в Швейцарии, где, как сообщала наша агентура, уже начал
ись тайные переговоры между немцами и американцами.
Вообще в Швеции в годы войны велись самые разные сепаратные переговоры.
Пожалуй, наиболее интересными были тайные консультации между Всемирно
й сионистской организацией и американскими сионистскими центрами, с од
ной стороны, и представителями фашистской Германии Ц с другой. Американ
ские сионисты, как докладывали источники, намеревались организовать вы
езд состоятельных лиц еврейской национальности, среди которых были вид
ные представители деловых кругов, именно в Швецию, а не в Соединенные Шта
ты, как предпочитали влиятельные шведские круги».
В этой книге нельзя обойти вниманием и начальника разведки П. В. Фитина. З.
В. Зарубина в наших продолжительных беседах вспоминала:
«Ну что я могу сказать о Павле Михайловиче Фитине. Очень немногое.
Я знала Павла Михайловича как начальника разведки. Одно время мой отец б
ыл у него заместителем. Его уважали как человека внимательного, доброго.
По образованию он агроном, до работы в органах госбезопасности редактир
овал сельскохозяйственный журнал. Во всяком случае, Фитин по характеру
Ц не Деканозов и не Амаяк Кабулов. Он хотел не только служить, но старался
постичь секреты профессионального мастерства ветеранов. Без нужды не н
аступал на их самолюбие. Как молодая сотрудница, я это чувствовала, потом
у что одно время работала у него. Он видел во мне не только молодого коллег
у, но и дочь Василия Михайловича Зарубина, ценил династийность, семейств
енность в хорошем понимании этого слова.
Его жизнь тоже претерпела много изменений и сложностей. После войны он б
ыл, по непонятным причинам, начальником Свердловского управления госуд
арственной безопасности, затем уволен и с этой должности. И вот какие пар
адоксы преподносит жизнь. Уйдя на пенсию, он вернулся в Москву и работал д
иректором фотокомбината Советского общества дружбы с зарубежными стра
нами. Его устроил на эту работу Николай Александрович Попов. Когда вышла
книга П. С. Судоплатова «Показания нежелательного свидетеля», мне позвон
ил Николай Александрович и сказал: «Что пишет Судоплатов о Фитине, разве
это было так?!» Я тоже считаю, что не все можно публиковать, не надо без нужд
ы обижать людей. Забывчивость, неточность бьет больно. И обидно. Либо мы мо
лчим, либо говорим правду. Да и то до конца правда вряд ли нужна. Все, что с н
ами произошло Ц это наше горе, наша трагедия, но от этого мы не стали мень
ше любить свою Родину».
Жив и здоров еще один коллега 3. И. Воскресенской Ц бывший старший консуль
тант председателя ГКБ генерал-лейтенант Сергей Александрович Кондраш
ев. Перед вами строки из его воспоминаний.
«В разведку я пришел из контрразведки в 1951 году. Это был период, когда еще п
роисходили аресты сотрудников госбезопасности. Были арестованы Питовр
анов, Шубников и другие товарищи. И я написал рапорт начальнику разведки
Савченко с просьбой уволить меня, но получил отказ. Сначала я работал зам
естителем начальника первого отдела, руководил которым Мазур. Затем был
переведен на должность заместителя начальника английского отдела, воз
главляемого А. С. Феклисовым, и начал готовиться к отъезду в командировку
в Англию. Первый и второй отделы входили в состав Первого англо-американ
ского управления Комитета информации.
В период 1952 Ц 1953 годов я и встречался с Зоей Ивановной Рыбкиной, которая раб
отала начальником второго отдела (немецкого) Второго европейского упра
вления Комитета информации. Мне приходилось посещать ее в рабочем кабин
ете для решения служебных вопросов. Я помню ее всегда хорошо одетой и неи
зменно с пишущей машинкой на столе. Она была очень общительна. Оперативн
ые вопросы решала тут же. Если что-то нужно было написать на машинке, дела
ла сама, давала прочитать текст и, согласовав его, если в этом была необход
имость, вновь перепечатывала. Для меня, человека, пришедшего из контрраз
ведки, такой контраст был очень заметен. Чувствовалась большая разница (
не только на примере Зои Ивановны) между разведчиками и контрразведчика
ми, где люди были более грубыми, как Санава, да и сам Берия.
Зоя Ивановна, безусловно, обладала европейской культурой и умением обще
ния с людьми, знаниями и манерами европейцев».

Глава 6. Друзья и помощники

Началась Великая Отечественная война. Первыми помощниками и друзьями В
оскресенской стали люди, которые уходили в тыл врага в составе диверсион
ных групп и партизанских отрядов. В случае оккупации Московской области
Зоя Ивановна готовилась занять место железнодорожной сторожихи на одн
ом из переездов.
Кроме создания небольших диверсионных групп, Зоя Ивановна принимала уч
астие в организации первого партизанского отряда, куда входили первона
чально всего четыре человека. Командиром отряда был назначен Никифор За
харович Каляда Ц кадровый военный, бывший партизан на Украине, воевавши
й с немцами еще в первую мировую войну, в 20-е годы Ц заместитель командующ
его армией на Дальнем Востоке. Начальником штаба еще не существующего от
ряда Ц Л. В. Громов. Леонид Васильевич Громов Ц высокий, не по годам строй
ный человек, почти ровесник Зои Ивановны, родился в 1905 году в Симбирске. Пер
ед войной пять лет работал начальником геологической экспедиции на ост
рове Врангеля, как говорила Зоя Ивановна, был губернатором острова. С нач
ала войны Л. В. Громов рвался на фронт. 30 июня 1941 года его вызвали в Москву в по
литическое управление «Севморпути». В связи с тем, что еще мальчишкой в 1921
Ц 1923 годах Леонид Васильевич работал в Симбирской губчека, его познакоми
ли с Г. И. Мордвиновым, который дал ему номер телефона для связи. Предупред
ил, что ответит женщина.
Леонид Васильевич позвонил, ожидая, что теперь его пригласят на Лубянку,
но спокойный и ровный женский голос продиктовал адрес на улице Горького.

Леонид Васильевич и Дмитрий Староверов (позднее он был начальником штаб
а в отряде Медведева и погиб) поднялись на третий этаж. Позвонили. Ждут. Дв
ерь открыла молодая, высокая, стройная, красивая женщина в военной форме.
По плечам темно-русые локоны. На стройных ногах Ц ботинки, на правом боку
Ц кобура с пистолетом. В петлицах гимнастерки одна «шпала» Ц майор, а Гр
омов в начале войны был аттестован батальонным комиссаром. Представила
сь, пригласила молодых людей в большую, скромно, но со вкусом обставленну
ю квартиру, напоила чаем и завела разговор о предстоящей работе в тылу вр
ага.
Кроме Н. 3. Каляды и Л. В. Громова в группу были включены: лейтенант запаса Ко
нстантин Павлович Молчанов как специалист-оружейник и специалист-меха
ник Самуил Абрамович Вильман, которого хорошо знал Г. И. Мордвинов. До войн
ы С. А. Вильман был резидентом ОГПУ в Монголии, работал под «крышей» владел
ьца частной авторемонтной мастерской.
В задачу группы Н. 3. Каляды входило создание партизанского отряда из жите
лей Вельского, Пречистенского и Батуринского районов Смоленской облас
ти.
Зоя Ивановна как бы зарядила ту четверку неистощимой энергией. Война сте
рла различия между политической и военной разведкой, и женщина-аналитик
занялась мужским делом. Именно в это время в ней соединились способност
и аналитика и писателя, ярко проявились глубокие знания немецкого и русс
кого народов. «Там, в немецком тылу, Ц говорил Громов, Ц мы неоднократно
на практике убеждались в правоте тех истин, которые нам втолковывала Зоя
Ивановна».
«Шли первые дни войны, Ц вспоминал Леонид Васильевич, Ц Красная Армия о
тступает, немцы бомбят Москву, а Зоя Ивановна спокойно пьет чай, говорит, р
овным, певучим голосом».
Утром 8 июля 1941 года группа, официально именовавшаяся отрядом № 1, на грузов
ой автомашине выехала в северный лесной массив по направлению Москва Ц
Смоленск Ц Витебск. Вскоре в отряде было около ста человек из десяти рай
онов Смоленской области. В лесу Никифор Захарович отпустил бороду, за чт
о Леонид Васильевич прозвал его Батей. Теперь всем хорошо известно леген
дарное партизанское соединение Бати, уже в 1941 Ц 1942 годах практически восс
тановившее советскую власть в районе треугольника Смоленск Ц Витебск
Ц Орша, у истоков создания которого была 3. И. Рыбкина.
В то время, когда Зоя Ивановна работала в Швеции, одним из советников сове
тского посольства был кадровый дипломат Михаил Сергеевич Ветров.
До работы в Швеции он являлся первым секретарем полпредства СССР в Латви
и, с 1944 по 1948 год Ц заместителем заведующего 5-м европейским отделом МИД ССС
Р, с 1948 по 1950 год Ц Временным Поверенным в делах СССР в Нидерландах, с 1950 по 1954 г
од Ц Чрезвычайным и Полномочным Послом СССР в Дании.
М. С. Ветров был среди тех, кто принимал решение, которого ждала профессор
Нонна Сварц, вернувшая к жизни А. М. Коллонтай.
В личном архиве Чрезвычайного и Полномочного Посла Михаила Сергеевича
Ветрова есть такая запись: «Мне посчастливилось с 1937 года работать в дипл
оматическом аппарате Министерства иностранных дел СССР в Центре и во мн
огих зарубежных странах. Принимая меня по направлению ЦК партии большев
иков, народный комиссар иностранных дел M. M. Литвинов, узнав о моей професс
ии рабочего-меховщика, с юмором заметил: «Вот-вот, вы очень подходите для
нас Ц будете кошку в соболя переделывать!» А в начале второй мировой вой
ны Наркоминдел направил меня в качестве советника советской дипломати
ческой миссии в Швецию, которую возглавляла Чрезвычайный и Полномочный
Представитель СССР Александра Коллонтай. Это она по заданию Ленина в 1916 г
оду была посланцем в США и Канаду, где в своих пламенных выступлениях раз
облачала грабительский характер первой мировой войны и разъясняла лоз
унг большевиков о превращении войны империалистической в войну гражда
нскую. Многому я научился у Александры Михайловны в период Великой Отече
ственной войны советского народа против гитлеровской Германии. Она, бле
стящий советский дипломат, стремилась внести свой вклад в разгром гитле
ровского фашизма и японского милитаризма Ц удержать Швецию на позиция
х нейтралитета и вывести Финляндию из преступного альянса с Германией».
Дочь М. С. Ветрова, Долорес Михайловна Климова, узнав, что создается книга
о 3. И. Воскресенской, поделилась детскими воспоминаниями:
«В период моей жизни с родителями в Швеции я была еще ребенком, но хорошо п
омню Зою Ивановну, которую я, конечно, называла тетей Зоей, потому что она
дружила с ними.
Поскольку отец был советником посольства, мы жили в большой квартире, ко
торую снимали в центре Стокгольма, но не в здании посольства. Квартира эт
а состояла из гостиной, кухни, кабинета отца, спальни родителей и двух мал
еньких комнат для меня и моей сестры. Кроме этого в квартире была еще одна
комната, в которой я часто видела тетю Зою. Одно время я даже думала, что он
а жила вместе с нами. Зоя Ивановна в то время носила фамилию Ярцева, и когд
а она появлялась в нашей квартире, нас, детей, отправляли играть в свои апа
ртаменты, а они с отцом использовали для бесед именно ту комнату.
Бориса Аркадьевича Рыбкина я помню плохо, не помню, чтобы он был у нас в кв
артире в Стокгольме».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52